– За тебя, подруга, – я кивнул Юнессе и взял бутылку.
Пахло из горлышка апельсином и миндалем, а когда я отхлебнул, то сначала ощутил вкус грецкого ореха. Огненная жидкость прокатилась по горлу, и за орехом последовала шоколадная сладость, пряность имбиря, потом все это сменилось вяжущим послевкусием хурмы, но и то продержалось всего несколько мгновений, его сменили затухающие, мерцающие нотки того же апельсина.
И это я на самом деле не описал десятки оттенков, которые ощутил между основными стадиями, на них мне просто не хватило слов.
– Ух… – только и смог выговорить я; от такого напитка даже нога стала болеть меньше. – Только ящик, больше не выжирайте. Ясно?
– Так точно, – ответил Макс с видом оскорбленной невинности, а Юнесса хмыкнула.
* * *
Наверху продолжал лить дождь, но нас, к счастью, оставили в подземелье, охранять склад. Я нашел тихий уголок в одном из помещений, осмотрел ногу – только ушиб – и занялся накопленными баллами опыта.
Поднял те навыки, которые считал важными: выносливость, память, лидерство и умение ориентироваться на местности. Ну и грохнул на «знание оружия» столько, чтобы преодолеть отметку в десять тысяч, на что браслет отозвался яростным миганием, возвещавшим загрузку нового мануала.
Я открыл его, и у меня перехватило дыхание – «Гнев Гегемонии», планы, разрезы, описания! Понятно, что не весь, принципы работы двигателя мне никто не расскажет, но бортовая артиллерия, порталы – обо всем этом я теперь смогу прочитать, узнаю, как все функционирует!
Даже жаль, что это все мне не пригодится, поскольку я скоро найду Обруч и свалю отсюда со скоростью кометы.
– Егор? – позвали от входа в склад, и я вынырнул из собственных мыслей.
– Тут? Что?
– Я зашла сказать «спасибо» и «пока», – это была Юнесса, и я видел в сумраке ее очень женственную фигуру. – Ты больше мне не командир, ага. Теперь я тоже десятник. Десятник.
Она подошла и встала рядом, и я торопливо поднялся.
– Ну, это… – слов я найти не мог, все же я был неравнодушен к этой женщине, мягко говоря, она все так же необоримо влекла меня, я почти физически ощущал это притяжение, к ней тянулись даже волоски на тыльных сторонах ладоней. – Дело такое… Ты… это… ну…
Юнесса потянулась ко мне, и поцеловала в губы.
Внутри меня словно взорвалась начиненная пылающим напалмом бомба, раскаленная жидкость хлынула в чресла, обожгла лицо, фонтаном ударила из макушки. Я содрогнулся, пытаясь справиться с собой, но мускулы задвигались сами, и я вцепился девушке в ягодицы, притянул к себе.
– О, нет, – простонала она, упираясь ладонями мне в грудь, но очевидно напоказ, без особого упорства.
Да, я вспомнил о Юле, о том, что собирался хранить ей верность, но в голову нагло втиснулся последний разговор, когда жена запретила мне говорить с собственной дочерью! Угрожала, что подаст на развод! Обида от той беседы никуда не делась, злость не ослабла!
Вот она, возможность отомстить!
– Чтоб я сдох! – прошипел я, и принялся сдирать с Юнессы бронезащиту.
Заниматься сексом в нашем полном снаряжении кое-как можно, но это будет очень неуклюжий секс.
Я выковырял ее из всех слоев, точно жемчужину из раковины, прижался лицом к сладко пахнущему телу. Девушка застонала, ее пальцы огладили мой затылок, вцепились в волосы – я ощущал, что она дрожит, и вовсе не от гнева или страха, слышал, как бьется ее сердце.
Полная грудь отозвалась на мое прикосновение, налилась кровью, сосок отвердел. Только я успел подумать, что ей должно быть холодно, как сильные пальцы Юнессы вцепились в мои собственные застежки.
И да, в первый момент меня охватила прохлада, но тут же отступила перед жаром бешеного желания. Мы свалились на груду сброшенного снаряжения, и вцепились друг в друга, точно две изголодавшихся по касаниям обезьяны – да мы и были такими, и правда изголодались друг по другу.
Острые когти впились мне в спину, наверняка оставили после себя кровоточащие борозды. Юнесса застонала, выгнулась дугой, мне навстречу, и я ощутил ее тело от бедер до шеи, словно мы слились в единое целое, стали одним существом, раскаленным, блаженным, счастливым.
Все то ли кончилось за считанные секунды, то ли затянулось на несколько часов. Внутреннее чувство времени у меня отказало сразу же, и к счастью, нас никто не побеспокоил, не вошел на склад, не попытался связаться.
Я пришел в себя, понял, что весь сырой от пота, и что я снизу, хотя не помнил, как мы переворачивались.
– Вот это было «спасибо»… – прошептала Юнесса в сумраке и поцеловала меня в нос. – И «пока»?
– Посмотрим, – ответил я.
Если Юля и вправду решит расстаться со мной, что тогда, какой смысл удерживать себя? Но от одной такой мысли мне стало тоскливо, радость отхлынула, ее место заняла грызущая ребра тревога.
– Я пойду, ага. Меня ждут, – Юнесса поднялась и принялась натягивать на себя одежду.
Я последовал ее примеру, и уже в полном снаряжении мы обнялись еще раз и ее шаги стихли в коридоре. Но тут же зазвучали вновь, и я нахмурился – неужели она что-то забыла? Однако в помещение проник совсем не девичий силуэт, а некто пухлый, высокий и взлохмаченный.
– Опять ты связался с этой бабой, – буркнул Макс недовольно.
– Ну да, – я несколько опешил. – А тебе что за дело, чтоб я сдох?
– Ты же мой друг! – в словах его прозвучал неожиданны пыл. – И мой командир! Вапще! А когда ты на нее смотришь, то весь разум теряешь, только что слюни изо рта не текут! Как сказал дедушка Ленин – «как на бабу ты запал, сгинул твой революционный запал»! А он дело в женщинах понимал, ты хоть фото Инессы Арманд видел или Крупской в молодости? Секс-бомба, куда там Скарлетт Йохансон!
– Хватит нести херню! – рявкнул я, даже не пытаясь скрыть злость. – Сам ее хочешь? Завидуешь?!
Макс уставился на меня, моргая широко раскрытыми глазами, и я подумал, что перегнул.
– Я ее хоть просто несу, – буркнул он. – А ты творишь! Мозги на яйца променял, да?!
– А у тебя мозгов никогда и не было! – прорычал я. – Если бы не я, ты бы давно сдох!
От обиды лицо Макса перекосилось, он несколько раз глубоко вздохнул, точно пытаясь вытолкнуть из себя нужные слова.
– Рядовой Петровский, разговор окончен! – отрезал я. – Вольно! Кругом! Марш!
И пока он выполнял все озвученные команды, я добавил:
– Не лезь в чужую кровать, придурок!
И через мгновение остался в одиночестве.
* * *
С караула в складах нас вскоре сняли, но вот на то, что мы загрузимся в «Тайфун» и вернемся на линкор, понадеялся я зря. Буря оказалась такой силы, что нам пришлось заночевать в том же поселке, и мне с бойцами досталось несколько жилых комнат на втором сверху уровне. Наученные опытом мы притащили с собой переносные светильники, и развесили их повсюду, чтобы не сидеть в темноте.
Тут имелись традиционные брианские кровати, словно выросшие из пола, переплетение живых веток, а вовсе не обтянутые тканью рамы, на которых мы спали в концлагере. Но ложиться на них было противно – словно в чужую постель, поэтому мы использовали спальники.
Макс после сегодняшнего разговора старался держаться от меня подальше, ну и я к нему не подходил.
– А зачем мы, в натуре, захватили этот поселок? – спросил Ррагат, когда мы уселись в кружок и принялись за ужин.
– У Шадира спроси, – посоветовал я. – Или сразу у легата-наварха. Чего мелочиться?
Кто-то из девчонок хмыкнул, многие заулыбались, представили, должно быть, как реагирует на такой вопрос командир «Гнева Гегемонии». Не изменилась мрачная физиономия Билла, ковырявшего ложкой в консервной банке – он наверняка переживал, что Юнесса больше не рядом. Ну и не повеселел угрюмый, как болото, Макс, он расположился в углу, как можно дальше от меня.
– Ну как мы им врезали? Мужик я или кто? Двоих завалила! – завела обычную хвастливую шарманку Марта, и я про себя застонал.
Спасла меня заглянувшая в нашу комнату Фагельма.
– Что тут у вас? – спросила она. – Уродское местечко, да?
– Да ничего, – я встал, – хуже видели.
– Ты без двух лучших бойцов остался, – продолжила юри-юри, испытующе глядя на меня черными, глубокими глазами.
– Ничего, справлюсь, – ответил я. – Есть… Макс, другие.
Мы поговорили еще какое-то время, а потом от Равуды пришел приказ «отбой». Пришлось мне разогнать собравшуюся вокруг Ррагата группу картежников, и один за другим гасить светильники.
Наша очередь заступать в караул утром, так что надо спать, пока есть возможность.
Я постелил свой спальник у самого выхода, чтобы выскочить первым, если чего. Только вот я не забыл о том, что наш центурион совсем не против меня прикончить, и уже после отбоя аккуратно навесил на дверной проем проволоку с колокольчиком, над самым полом, чтобы ее не так легко было увидеть – лучше лишний раз проснуться, если кто-то пойдет по нужде, чем не проснуться вообще.
Но когда мерзкое бряканье раздалось прямо над ухом, я не сразу понял, что происходит. На автомате качнулся в сторону, и тут же что-то просвистело рядом с ухом, раздался глухой удар, который производит воткнувшееся в землю лезвие.
– Э… – начал я, но горячая ладонь закрыла мне рот, я различил над собой темную фигуру, вскинутую для нового удара руку.
Равуда? Явился по мою душу?
Я перекатился в сторону, и услышал треск спальника, распоротого чем-то очень острым. Высвободил собственную конечность и ухитрился перехватить третий удар, сжал чье-то запястье.
Нет… слишком тонкое для огромного и мускулистого кайтерита!
Мы боролись во тьме, пыхтя и дергаясь из стороны в сторону, я все никак не мог выпутать из спальника вторую руку. Дергал головой, пытаясь сбросить чужую ладонь, локоть противника упирался мне в грудь, и он все давил, давил и давил, пытаясь воткнуть в меня свою оружие.
Слишком легкий для Равуды, тот много тяжелее… но тогда кто это, кому я понадобился?
Мелькнула мысль, что это может быть Билл, узнавший о том, чем мы сегодня занимались с Юнессой и сошедший с ума от ревности… Но откуда? Не Макс же сболтнул? Вторая идея оказалась еще более безумной – что сам Макс решил прирезать меня после сегодняшней ссоры…
Ну нет, невозможно!
Я ударил коленом, целясь противнику в пах, но ничего не добился, то ли не попал, то ли спальник смягчил удар. Ухитрился, задыхаясь, наконец выкрутить ему запястье, и нечто острое и холодное упало сверху, оцарапало щеку и ухо, от мочки по шее побежала горячая струйка.
Но тут уже мне досталось коленом пониже пояса, и я замер от боли, хватая воздух зажатым ртом.
– Эй… что там у вас? – спросили из темноты недовольным голосом. – Чего за…
Чужая ладонь наконец соскользнула с моего лица, но я получил по морде небольшим, но твердым кулаком. Затылок мой болезненно ударился о пол, перед глазами расцвело настоящее звездное скопление.
– Да трахаются, – отозвался другой голос. – Хотя… десятник?
– Свет! – рыкнул я, пытаясь схватить, удержать того, кто напал на меня.
Но руки мои двигались вяло, я лишь мазнул пальцами по чужим бокам, и враг мой оказался уже на ногах. Метнулся к выходу и пропал в коридоре, растворился там бесшумно, словно вовсе не издавал звуков, принадлежал к призракам.
Неужели это был бриан? Но почему он начал с меня? Поскольку я был крайним?
– Свет, мать вашу! – выдавил я.
Кто-то вскочил на ноги, включил один из светильников, тот показался ошеломительно ярким. Пришлось не просто закрыть глаза, а еще и заслонить их ладонью, и выждать несколько минут.
– Э, у тебя ведь кровь! Жесть какая! – я узнал мелодичный голос Хэль. – Ужас! Помилуй нас Гегемон!
Я открыл глаза – светильник полыхал под потолком, словно маленькое солнышко, под ним стоял Ррагат с автоматом в руках. Со всех сторон на меня смотрели помятые и недовольные, заспанные лица, в глазах читались страх и недоверие.
– Аборигены? – спросила Марта.
– Они бы нас порешили уже, дело такое, – я сел, ощупал затылок, погладил оцарапанную щеку: царапина, ничего страшного, а что крови из уха много натекло, так это там всегда так.
И тут взгляд мой упал на небольшой клинок, что валялся на полу рядом со мной: короткое, острое как бритва лезвие… и рукоять в виде птичьей лапы с тремя когтями. Накатила дурнота, показалось, что я падаю в очень глубокий и очень темный колодец, ледяной воздух свистит в ушах.
Орден Трех Сил! Хотели меня убить… или скорее запугать, напомнить о себе!
Но это значит, что в нашей центурии есть кто-то, кто на них работает, некто с татуировкой в виде такой же птичьей лапы… Один из тех, с кем я сталкиваюсь каждый день, кто мне улыбается, разговаривает со мной… и кто убьет меня без колебаний, если старшие, таинственные космические масоны, которых не смогли вывести даже Гегемоны, отдадут такой приказ!
Вот радость.
– Так, всем спать, – сказал я. – А я подежурю… Все равно до караула немного осталось.
Глава 5
В эту сторону нас доставили на самолете, с комфортом, а обратно пришлось топать ножками – обычное дело. Вот только дорога после двухдневного ливня обернулась канавой с жидкой грязью, а чаща на обочинах «гостеприимно» встречала шипастыми ветками и чавканьем болота под ногами.
В грязи хотя бы нельзя утонуть, и в ней не водятся черные черви, способные обглодать человека за пять минут.
Поэтому мы час за часом монотонно чавкали нижними конечностями, полупустые рюкзаки казались свинцовыми. Небо закрывала плотная пелена из туч, и время от времени начинало моросить, и тогда я невольно втягивал голову в плечи, вспоминал закончившееся только утром буйство стихии.
Естественно, я так и не догадался, кто напал на меня во мраке, но с подозрением смотрел чуть ли не на каждого, исключая Равуду – этого гада орден Трех Сил не мог купить ничем. Вздрагивал при каждом шорохе, боялся даже задремать, и ни секунды не чувствовал себя в безопасности.
Если этого хотел ночной гость, то он своего добился.
Топавший где-то за спиной Макс одну за другой исполнял песни Пугачевой, начиная от «Арлекино» и заканчивая ее дуэтом с Галкиным, и я с тоской думал – что вот так, два мужика, взяли и поссорились на пустом месте. И как возвращать дружбу – вообще неясно. Дю-Жхе командовал своими людьми, Юнесса осваивалась в роли десятника, и давно я не был в таком одиночестве.
От тоски в какой-то момент я решил позвонить жене – вдруг она оттаяла, выйдет поговорить. Заставил себя позабыть о том, что в ботинках хлюпает, что голени и спина ноют от усталости, не слышать шелеста мокрых листьев на ветру и мрачных реплик соратников.
