– Озабоченных? Что ты говоришь? Тебя кто-то домогается? Кто? – Феррес хмуро свёл брови.
– Кто домогается? Да проще сказать, кто не домогается. Ведь дворовые девки только для одного и существуют, разве не так?! – она подскочила на ноги и почти кричала. – Я же дочь Кривой Ташки, а значит, сама такая.
Какая неудобная беседка. Вход надёжно перекрыт собеседником, а просветы меж опорами украшены ажурными решётками, густо затянутыми по-осеннему пламенеющими плетями дикого винограда. Не сбежать. Придётся крепче сжать зубы, чтобы не показать графскому сынку приближающихся слёз. Что-то последнее время она часто готова их разливать.
– Но ты же совсем ещё малявка.
В другое время на это нужно бы и обидеться, но не возражать же, что она уже взрослая и вполне готова к взрослой жизни и взрослым отношениям. Летта к ним никогда не будет готова.
Некоторое время в беседке висело тягостное молчание. Летта безучастно смотрела в сторону, а Феррес – на её руки, которые беспокойно сминали несуразный фартук, который так и не скинула, убегая с кухни.
– Вот что. При монастыре жриц Первопредка есть школа для девочек-сирот. Хочешь туда?
– А там мужики есть? – Летта впервые за весь разговор взглянула на собеседника.
– Наверное, нет. Я точно не знаю, может, привратник.
– Хочу! – Летта не стала слушать дальше. – Я же и на кухне могу, и в прачечной, и убирать. Я всё могу!
– Олетта, – покачал головой Феррес, – я предлагаю пойти туда воспитанницей.
– Но я же уже большая, а в приюты берут совсем младенцев. Какая из меня воспитанница, – скривилась она.
– Насколько я знаю, живут там дети до первого совершеннолетия, то есть, до семнадцати лет. Обретшие духа-покровителя имеют право на достойную жизнь. Сёстры-настоятельницы обучат тебя грамоте и всему, что требуется хорошей жене.
– Не хочу я быть ничьей женой, – фыркнула Летта.
– И хорошим манерам тоже научат, – спокойно ответил на выпад Феррес. – Ну так что, ты согласна?
А что ещё оставалось делать? Отправляться бродяжничать на зиму глядя – совсем гиблое дело. Остаться в замке? Что-то не хочется. Приют, значит, приют. А весной можно и на свободу.
Глава 6
Почти пять лет пролетели спокойно и незаметно. Почему так и не сбежала? Было бы совсем плохо, сбежала бы. Но за зиму Летта привыкла к строгим монастырским порядкам, и плюсы приютской жизни перевесили минусы. Заставляли учить молитвы, буквы и счёт? За крышу над головой можно и выучить, ничего в этом сложного нет. Приходилось работать в монастырском саду, на кухне и в рукодельнических мастерских? А то раньше Летте этого не делала, зато давали одежду и кормили. Жаль, что она мало чего успела узнать из всяких там наук, а то могли бы и наставницей при приюте оставить, как оставили её подругу. Опять же, нужно было тогда пройти обряд посвящения в жрицы Первопредка. Нет, это точно не её. Да и противилось что-то глубоко внутри. Однозначно, служение Первопредку – совсем не её стезя.
Жрицы-наставницы были настолько добры, что помогали своим выпускницам и после того, как воспитанницы покидали обитель. Устраивали к швеям и вышивальщицам, к травницам. И всегда обращали внимание на склонности отроковицы. Всё же хорошие в приюте были воспитатели. Только вот Летту определили не к швее или какой травнице, Летту вернули в замок графа Доррея. Мол, таково распоряжение его светлости. Ладно, замок, значит, замок. Уж теперь-то она совсем взрослая, да ещё и обученная. Может, к швейной мастерской приставят. А не поживётся в замке, всегда можно сбежать и попытать счастья в другом месте.
Так она и въехала в замок своего детства – на телеге, гружённой туесами с монастырским мёдом и маслом.
– Летка, это ты, что ли? – управляющий, вышедший лично встретить дорогой монастырский товар, с удивлением воззрился на спрыгнувшую на камни двора девушку.
– Я, тэйн управляющий, – Летта несмело улыбнулась. Обычно служащие столь высокого полёта не снисходили до бесед с обычными дворовыми девками.
– Однако. Теперь я понимаю… – здесь он резко смолк и переключил внимание на слегка шатающегося работника, неловко подхватившего туес с ценным товаром.
Олетта огляделась. На заднем дворе как будто ничего и не изменилось за это время. Ядрёно пахло от конюшен, незнакомый парнишка тащил лохань с помоями от кухни к свинарникам, мерно постукивал молот кузнеца. Одно ли лето отсутствуй, или же несколько, есть в мире вещи, которые не меняются. Замок тэйна Доррея – один из таких неизменных. Небось, и гон Юнир всё так же заправляет на кухне. Девочек в приюте научили, как нужно культурно разговаривать с кавалерами и культурно же ставить их на место. Но так то ж для культурных кавалеров, а не для таких, как главный повар, тому куртуазное обращение ни к чему.
На кухню идти расхотелось. Стоять под любопытными взглядами дворни – тоже. Поискать мать? Как она тут? За все годы пребывания в приюте Летта ничего о ней не слышала. Зато сколько раз участвовала в разговорах, когда девчонки мечтали хоть о какой-нибудь матери. Может, дочь чего-то и не понимала, но мечтать о такой матери, какая была у неё, сложно. Впрочем, с чего-то же нужно начинать жизнь в замке, почему бы и не навестить ту, что её родила.
– Ты куда? – остановил её управляющий, казалось бы, полностью увлечённый слежением за разгрузкой телеги.
– Пойду маму проведаю, тэйн управляющий, – почтительно, как того требовал этикет, ответила Летта.
– Твоя мать – Кривая Ташка? Так она уж несколько лет, как померла, – равнодушно ответил он. – Жди, пока я освобожусь. Насчёт тебя есть особые распоряжения, – после этих слов опять развернулся к телеге и нерадивым работникам.
Умерла. Её непутёвая мать умерла. Какой бы она ни была, но она была матерью. Это стало понятно только сейчас. Теперь не стало и такой. Сколько ей было лет? Три десятка? Чуть больше? Оно конечно, дворовые бабы долго не живут, и такой же старой Летта станет не скоро, но ведь господа живут намного дольше. И неплохо живут. Значит, можно. Вот и ещё один повод уйти из замка. Ну да, уйти, самой стать госпожой, а потом жить долго-долго, хоть до самой смерти.
– Вот и всё, – тэйн управляющий отряхнул руки, как будто он сам единолично разгрузил телегу, – теперь пойдём! – приказал он и, не оглядываясь, пошёл внутрь.
Летте не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Не на кухню же отправляться. Хотя, никто не обещал, что её не отправят как раз на кухню.
***
Знакомый кабинет. Сейчас-то её зачем сюда привели? Управляющий осторожно постучал и, дождавшись ответа, зашёл, оставив Олетту за дверью. Впрочем, одна она оставалась совсем недолго, позвали почти сразу.
Граф Доррей не то, чтобы постарел, даже седины в волосах не прибавилось, но как будто ещё заматерел. Взгляд стал тяжелее и… неприятнее? Отчего бы это так?
Олетта вежливо присела, как учили жрицы-наставницы, и опустила глаза вниз. Очень удобный приём. Вроде бы выказывает скромность и почтительность, но и одновременно помогает прятать мысли.
– Олетта? – приветствовал его светлость. И чего спрашивает, как будто сам не видит. Или забыл? Она вот сразу его узнала. – Свободен! – это относилось уже к управляющему. Тот с готовностью исчез.
Тэйн Доррей приподнялся и вышел из-за стола. Подошёл, протянул руку и резко сдёрнул платок с её головы.
– Так лучше, – пояснил он. – Распусти волосы!
Летта в недоумении приподняла взгляд. Это ещё зачем? Странно, в его глазах как будто клубится тьма. Оно понятно, тэйн Доррей тёмный маг, и все его предки были тёмными. Но как же тяжело смотреть ему в лицо. Рука машинально метнулась к груди, к тому самому месту, где у неё была подаренная Ниэлой пуговка. Стало легче.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68817222&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
