– Фу. Значит, они давно вместе?
– Хм, с прошлой зимы.
– Довольно давно.
Он пожимает плечами, а я молча размышляю, хочу ли знать ответ на свой следующий вопрос. Наверное нет, но все же спрашиваю:
– Как долго вы с Элли встречаетесь?
На мгновение Сент-Клэр задумывается.
– Думаю, около года, – он делает глоток кофе – кажется, здесь все его пьют – затем с глухим звоном опускает чашку на стол, отчего Рашми и Джош вздрагивают. – Ой, простите, – тут же извиняется он. – Тебя это беспокоит?
Он поворачивается ко мне с раздражением во взгляде широко распахнутых карих глаз. Я втягиваю носом воздух. Даже будучи раздраженным, он прекрасен. Даже невозможно сравнить его с Тофом. Привлекательность Сент-Клэра другого рода, совершенно другого рода.
– Смена темы, – он указывает на меня пальцем. – Я думал, у южных красавиц должен быть южный акцент.
Я помотала головой.
– Только когда разговариваю с мамой. Тогда он выползает наружу, потому что у нее он тоже есть. Большинство жителей Атланты говорят без акцента. Это ведь полноценный современный город. Однако, многие используют и уличные словечки, – шутливо добавляю я.
– Канеш, – отвечает он молодежным сленгом со своим вежливым британским акцентом.
Я выплевываю на стол суп. Сент-Клэр удивленно хохочет, и я тоже смеюсь, болезненным смехом, похожим на урчание в животе. Он протягивает мне салфетку, чтобы вытереть подбородок.
– Канеш, – торжественно повторяет он.
Я прокашливаюсь.
– Пожалуйста, никогда не переставай это произносить. Это слишком… – у меня перехватывает дыхание. – Слишком.
– Тебе не следовало этого говорить. Теперь мне придется приберечь это слово для особых случаев.
– Мой день рождения в феврале, – кашель снова не дает нормально дышать. – Пожалуйста, не забудь.
– А мой был вчера, – говорит Сент-Клэр.
– Нет.
– Да, – он вытирает остатки супа со стола. Я пытаюсь отобрать салфетку, чтобы вытереть самой, но он отмахивается от меня.
– А ведь правда, – кивает Джош. – Я совсем забыл, чувак. С прошедшим днем рождения.
– Но ведь у тебя не было вчера дня рождения, так? Ты бы что-нибудь сказал.
– Я серьезно. Вчера мне исполнилось восемнадцать, – он пожимает плечами и отбрасывает салфетку на пустой поднос. – Моя семья не любит торты и праздничные колпаки.
– Но ты обязан съесть торт в свой день рождения, – возражаю я. – Таковы правила. Это лучшая часть праздника.
Я вспоминаю торт по мотивам «Звездных войн», который мы с мамой и Бридж готовили прошлым летом для Шони. Он был цвета лайма и в форме головы Йоды. Бридж даже купила сахарную вату, чтобы сделать волосы в ушах.
– Вот поэтому я никогда и не говорю заранее.
– Но ты же делал вчера хоть что-нибудь особенное? Я имею в виду, Элли сводила тебя куда-нибудь?
Он поднимает чашку кофе, но снова ставит ее на стол, так и не отпив.
– Мой день рождения – всего лишь еще один обычный день. И меня это устраивает. Правда, мне не нужен торт.
– Ладно, ладно. Хорошо, – я поднимаю руки в знак капитуляции. – Я не буду поздравлять тебя с днем рождения. И даже не пожелаю счастливой прошедшей пятницы.
– О, ты вполне можешь желать мне счастливой пятницы, – он снова улыбается. – Не имею ничего против пятниц.
– Кстати, – смотрит на меня Рашми, – почему ты не пошла с нами вчера вечером?
– У меня были планы. С моей подругой. Бриджит.
Все трое прожигают меня взглядом, ожидая дальнейших объяснений.
– Телефонные планы.
– Но ты ведь выбиралась куда-нибудь на этой неделе? – спрашивает Сент-Клэр. – Покидала пределы кампуса?
– Конечно.
Потому что мне приходится это делать. Чтобы добраться до других корпусов.
Сент-Клэр приподнимает брови.
– Лжешь ты неубедительно.
– Позволь мне кое-что прояснить, – Джош складывает ладони, будто готовясь к молитве. Его пальцы тонкие, как и остальное тело, а на указательном пальце виднеется чернильное пятно. – Ты живешь в Париже целую неделю, но до сих пор не видела город? Хоть какую-то его часть?
– На прошлых выходных я гуляла вместе с родителями. Видела Эйфелеву башню. – Издалека.
– С твоими родителями, потрясающе. А какие у тебя планы на сегодня? – спрашивает Сент-Клэр. – Может быть, постирать одежду? Или помыть душевую кабину?
– Эй. Наведение порядка недооценивают.
Рашми хмурится.
– Что ты собираешься есть? Столовая будет закрыта.
Меня трогает ее беспокойство, но я подмечаю, что она не приглашает меня присоединиться к ним с Джошем. Не то чтобы я хотела идти с ними куда-то. Что касается ужина, я планировала воспользоваться торговым автоматом в общежитии. Там не очень большой выбор, но меня устроит.
– Так и думал, – говорит Сент-Клэр, когда я не отвечаю. Он качает головой. Сегодня в его темных, спутанных волосах появилось несколько завитков. И от этого захватывает дух, правда. Если бы проводились олимпийские соревнования по прическам, Сент-Клэр бы безоговорочно выиграл. Десятиочковый… Ой, золотую медаль.
Я равнодушно пожимаю плечами.
– Прошла всего неделя. Это не так важно.
– Давай еще раз пройдемся по фактам, – предложил Джош. – Это твои первые выходные вдали от дома?
– Верно.
– Твои первые выходные без родительского надзора?
– Да.
– Твои первые выходные без родительского надзора в Париже? И ты хочешь провести их в своей комнате? В одиночку? – они с Рашми обмениваются сочувствующими взглядами. Я смотрю на Сент-Клэра, ища поддержки, но замечаю, что он разглядывает меня, склонив голову набок.
– Что? – раздраженно спрашиваю я. – У меня суп на подбородке? Фасоль застряла в зубах?
Сент-Клэр мягко улыбается.
– Мне нравится твоя прядка, – наконец произносит он. Затем протягивает руку и слегка касается ее. – У тебя идеальные волосы.
Глава 7
Тусовщики покинули общежитие. Я поедаю закуски из автомата и обновляю свой сайт. Итак, я уже попробовала: А) батончик «Bounty», который оказался похож на «Mounds», и Б) упаковку мадлен, печенья в форме ракушек, которые оказались несвежими и вызвали у меня жажду. В совокупности они подняли мой уровень сахара в крови до достаточного уровня.
Поскольку у меня нет новых фильмов для обзора (ведь я отрезана от всего самого хорошего, чистого и прекрасного, что есть в Америке, – от кино), я вожусь с макетом. Создаю новый баннер. Редактирую старую рецензию. Вечером Бриджит присылает мне письмо:
Вчера вечером ходили с Мэттом и Шерри М (от слова «мишурный») в кино. И угадай что? Тоф спрашивал о тебе!! Я сказала ему, что у тебя все хорошо, НО ты В САМОМ ДЕЛЕ очень ждешь свой декабрьский приезд. Думаю, он понял намек. Пару мгновений мы говорили о его группе (у которой, конечно же, по-прежнему не было выступлений), но Мэтт постоянно корчил рожи, так что нам пришлось уйти. Ты знаешь, как он относится к Тофу. О! А Шерри пыталась уговорить нас посмотреть последний слезливый фильм твоего отца. Я ЗНАЮ.
Ты – отстой. Возвращайся домой.
Бридж
Мишурный. Показной, рассчитанный только на внешнее впечатление, но дешевый или неискренний. Да! Это точно про Шерри. Надеюсь, слова Бридж не звучали так, будто я в отчаянии, несмотря на то, что я страстно желала, чтобы Тоф написал мне письмо. И не могу поверить, что Мэтт относится к нему предвзято, хотя мы больше не встречаемся. Тоф нравится всем. Ну, иногда он раздражает менеджеров, но лишь потому, что часто забывает свой рабочий график. И берет больничные.
Я еще раз перечитываю письмо Бридж в надежде увидеть слова: «Тоф говорит, что безумно любит тебя и готов ждать целую вечность». Безуспешно. Затем я просматриваю любимый форум в поиске отзывов на новый папин фильм. Рецензии на «Решение» не очень хорошие, несмотря на то, какую кассу он собирает. Один постоянный пользователь, clockworkorange88, написал: «Это полный отстой. Как потные яйца. Будто я пробежал милю в июле, надев кожаные штаны».
Похоже на правду.
Немного погодя, мне становится скучно и я вбиваю в поиск «Как вода для шоколада». Хочу убедиться, что не пропустила ни одной поднятой в романе темы, прежде чем писать эссе. Срок сдачи только через две недели, но у меня сейчас много свободного времени. Например, вся ночь.
Бла-бла-бла. Ничего интересного. И я как раз собираюсь еще раз проверить электронную почту, когда мне на глаза попадается этот отрывок: На протяжении всего романа жар символизирует сексуальное желание. Тита может контролировать жар на кухне, но огонь внутри ее собственного тела – это одновременно сила стойкости и разрушения.
– Анна? – кто-то стучит в мою дверь, и я вздрагиваю.
Нет. Не кто-то. Сент-Клэр.
На мне старая футболка с логотипом «Mayfield Dairy» с желто-коричневым изображением коровы, и ярко-розовые фланелевые пижамные штаны с огромными ягодами клубники. И на мне даже нет лифчика.
– Анна, я знаю, что ты там. Вижу свет внутри.
– Минутку! – выкрикиваю я. – Сейчас.
Я хватаю свою черную толстовку и натягиваю на себя, закрывая морду коровы, прежде чем распахиваю дверь.
– Привет, прости за это. Входи.
Я широко раскрываю дверь, но он какое-то время стоит на пороге, разглядывая меня. Мне не удается прочесть его выражение лица. Затем он расплывается в озорной улыбке и проскальзывает мимо меня внутрь.
– Милые клубнички.
– Замолчи.
– Нет, правда. Симпатичные.
И хоть он не имеет в виду «я-хочу-расстаться-со-своей-девушкой-и-начать-встречаться-с-тобой», я чувствую как внутри меня что-то порхает. Сила стойкости и разрушения, столь хорошо знакомая Тите де ла Гарза. Сент-Клэр стоит в центре моей комнаты. Он чешет затылок, и его футболка задирается с одного бока, обнажая кусочек живота.
Ух! Мой внутренний огонь разгорается.
– Тут в самом деле… э… чисто.
Пш-ш. Пламя погасло.
– Разве? – я знаю, что моя комната опрятная, но я еще даже не купила нормальное средство для мытья окон. Тот, кто последний мыл окна в моей комнате, понятия не имел, как нужно пользоваться чистящим средством. Суть в том, чтобы распылять понемногу за раз. Большинство людей распыляют слишком много, и затем жидкость стекает в углы, которые трудно высушить, не оставляя разводов или ворсинок…
– Да. И это вызывает тревогу.
Сент-Клэр обходит комнату, поднимает вещи, рассматривая их, как это делала я у Мередит. Он изучает коллекцию фигурок бананов и слонов, выстроенных в ряд на комоде. Подняв стеклянного слоненка, вопросительно поднимает темные брови.
– Это мое прозвище.
– Слон? – он качает головой. – Прости, не вижу взаимосвязи.
– Анна Олифант. Банана Элефант[15 - Героиня делает акцент на созвучности своего имени и прозвища «Banana Elephant» (в переводе с английского «банановый слон»).]. Моя подруга собирает их для меня, а я в ответ дарю ей игрушечные мосты и сэндвичи. Ее зовут Бриджит Сондервик, – добавляю я.
Сент-Клэр ставит стеклянного слона на место и подходит к моему столу.
– Так кто угодно может звать тебя слоником?
– Банановым слоником. И нет. Точно нет.
– Прости, – говорит он. – Но не за это.
