Я вдруг заметил, что уже дрожу от бессильной ярости. Можно подумать, это меня там, согласно сценарию, мучили, а не рыжего трикстера Макмерфи. Вот ведь что волшебная сила искусства с живыми людьми делает.
– Не перегибай палку, – посоветовал шеф. – Мы с тобой все же к знахарю идем. Он – ученый человек, поглядит на тебя и заподозрит неладное. В результате, тебе – внеочередной отпуск, а мне – дурные хлопоты. Будь человеком, сэр Макс, возьми себя в руки.
Я смирил праведный гнев, перевел дух и уже совсем другим тоном добавил:
– Но вообще-то, запирать психов – не бессмысленное издевательство, а необходимость. Вы же видели одного из моих сумасшедших земляков. Помните, как лихо он перепиливал глотки несчастных женщин? И что с таким делать? Пилюльками лечить? В садике выгуливать?
– Ну, такого даже наши знахари вряд ли вылечили бы, – согласился Джуффин. – Но, по крайней мере, ему бы дали Кристалл Смирения, и он бы тут же угомонился.
– Вот так просто?
– Ну да. Проще не бывает. Не веришь – проверь, пока не поздно. Начиная с завтрашнего дня с тобой будут носиться, как с царственной персоной. А у монархов, сам знаешь, безумие называют «эксцентричностью» – хоть голым на площади пляши, никто и бровью не поведет… Добро пожаловать, ваше величество!
Шеф отвесил мне издевательский поклон – сам сэр Мелифаро обзавидовался бы – и распахнул тяжелую старинную дверь.
Поскольку приветливые окна светились на втором этаже, мы поднялись наверх по широкой лестнице, устланной очень мягким ковром – очевидно, на тот случай, если кто-то из неразумных обитателей этого гостеприимного дома решит сосчитать ступеньки собственной нижней челюстью.
– Хорошая ночь, сэр Халли. Вижу вас как наяву, сэр Макс. Ваш визит делает честь нашему Приюту. Счастлив назвать свое имя: Слобат Катшак, Мастер Хранитель Чужого Покоя, старший ночной знахарь, если выражаться проще, – сообщил хрупкий молодой человек в светло-бирюзовом лоохи.
– Бывший младший Магистр Ордена Колючих Ягод, – добавил Джуффин. – И такой же ночной человек, как ты, Макс.
Маленького знахаря распирало воистину великанье гостеприимство.
– Устраивайтесь поудобней, господа. Если вы откажетесь от этого скромного угощения, сердце мое будет разбито.
– Когда это Тайные Сыщики отказывались от дармовой еды? – отозвался Джуффин. – Можете быть спокойны, Слобат, мы с сэром Максом и крошки на столе не оставим.
«Скромное угощение», – это он, конечно, загнул. Стол был плотно уставлен многочисленными подносами. Впрочем, несмотря на раблезианские речи Джуффина, трапеза не заняла и четверти часа: шеф жаждал приступить к делу.
– Слобат, нам с сэром Максом необходимо обследовать комнаты ваших подопечных, – сказал он. – Возможно, нам понадобится ваша помощь, возможно – нет. Поэтому вам следует отправиться с нами и ждать нас в коридоре – дело, увы, секретное. Не лучший способ провести ночь, согласен. Сегодня вам не повезло, мой мальчик.
– Не самое тяжкое испытание, какое может выпасть на долю человека, – философски заметил знахарь. – С чего собираетесь начать обход?
– С самых безнадежных пациентов. С тех, чей дух мотается по Вселенной, как маленький беспризорник по пригородам в Смутные Времена.
– Грешные Магистры, да вы поэт, – уважительно заметил я, поднимаясь из-за стола.
– Пустяки, парень. Просто обстановка располагает.
Нам пришлось выйти из дома и отправиться в глубь парка. В конце концов мы пришли к сравнительно небольшому одноэтажному строению.
– Здесь содержатся те, у кого нет ни малейшей надежды обрести свою светлую половину, – высокопарно объявил наш проводник. – Осматривайте спальни, а я подожду вас здесь, если не возражаете.
– Более того, мы на этом настаиваем, – усмехнулся Джуффин.
Мы вошли в темный коридор. Ни светильника, ни фонаря, ни даже жалкой свечи не разместила здесь экономная администрация Приюта. Не беда, я уже давно научился ориентироваться в темноте, а Джуффин, как и прочие граждане Соединенного Королевства, обладал таким умением с самого рождения.
– Что мне теперь делать? Я должен как-то принимать участие в этом вашем «медосмотре»? – шепотом спросил я. – Все-таки с людьми я еще никогда не пробовал.
– Для начала просто наблюдай за мной. Может быть, сам поймешь, как я это делаю. А возможно, нам и вовсе не придется ничего делать. Нет никаких гарантий, что мы найдем здесь тех, кого ищем. Хвала Магистрам, мне достаточно зайти в спальню, чтобы понять, интересует ли нас ее обитатель.
– А почему, кстати, мы приехали именно сюда? Что, этот Приют Безумных как-то отличается от других?
– Еще как отличается. Это, знаешь ли, единственное заведение в столице, остальные Приюты Безумных находятся в отдаленных провинциях, – объяснил Джуффин. – Возможно, и этот скоро переедет. Некоторые авторитетные знахари считают, что пребывание в Сердце Мира не способствует исцелению душевнобольных. А вот тому, кто решил проскользнуть через Хумгат, нужна вся сила Сердца Мира. Вряд ли он стал бы уезжать в какой-нибудь Уриуланд. Поэтому, если наш всадник действительно кормится силой несчастных безумцев, его жертвы должны находиться здесь.
Мы вошли в первую из комнат. Мягкая часть пола, служившая кроватью, занимала почти все помещение. У дальней стены кто-то громко дышал под кучей пушистых одеял.
– Эта леди нас не интересует, – тут же сказал Джуффин. – Ее горемычный дух бродит невесть где, но он никогда не спускался в Хумгат, это точно. Пошли дальше.
– А это была леди? – удивился я, осторожно прикрывая за собой дверь.
– Да, это была леди, прекрасная леди… Подожди, а на этот раз что тебя так изумило? Я понимаю, что в твоем возрасте женщины могут казаться удивительными, таинственными существами, но неужели ты думал, будто они никогда не сходят с ума?
– Еще как сходят, куда там нашему брату, – горячо запротестовал я. – Так что, мы пришли в женское отделение?
– Опять ты говоришь какую-то ерунду. С какой стати устраивать специальные отделения для женщин и мужчин? Это же не Квартал Свиданий, а больница. Что, еще одна традиция твоей родины?
– Ага, – смущенно кивнул я. – В наших больницах мужчины и женщины всегда помещаются отдельно друг от друга.
– Неужели обитатели твоего Мира настолько одержимы любовной страстью, что готовы наброситься друг на друга в любой ситуации? – удивился Джуффин. – Даже хромые, увечные, недужные? Уму непостижимо. Странно, что ты пока ведешь себя вполне прилично. Наверное, на родине ты вполне мог сойти за сумасшедшего и попасть в один из ваших ужасных, хорошо охраняемых Приютов.
– Примерно так и есть, – улыбнулся я. – Но я маскировался, как мог.
– Ладно, обсудить твою загубленную юность мы еще успеем, – вздохнул Джуффин. – К сожалению, сейчас у нас есть более важные дела.
Мы осмотрели еще несколько спален.
«Не то, не то!» – бормотал шеф, и мы шли дальше. Больше половины коридора уже осталось позади, когда на пороге одной из комнат я почувствовал неладное.
Ничего из ряда вон выходящего не случилось. Просто я вдруг почувствовал, что человеку, тихо вздыхающему под одеялом в нескольких шагах от меня, очень холодно и одиноко. А ведь мне было знакомо это пронзительное, ледяное, абсолютное одиночество – одиночество без самого себя, без малейшего шанса осознать, что с тобой происходит, без надежды вернуться. Что-то подобное я сам испытал, когда задремал в неисправном служебном амобилере в Магахонском лесу и впервые в жизни попал в Коридор между Мирами – господи, как же я тогда испугался!
– Даже если бы я ничего не смыслил в делах такого рода, мог бы просто использовать твою физиономию в качестве индикатора, – заметил сэр Джуффин. – Здорово она у тебя перекосилась. Да, похоже, мы нашли того, кого искали – если, конечно, смятенный дух этого бедняги не скользит сквозь Хумгат в полном одиночестве.
– Эк вас сегодня несет, – нервно рассмеялся я. – Что-то не припомню, чтобы вы прежде грешили подобными формулировками.
– Да, действительно, – хмыкнул Джуффин, усаживаясь на пол. – Не отвлекайся. И меня не отвлекай. Сейчас я, если можно так выразиться, попрошу беднягу поведать нам свою историю. А ты садись рядом и попробуй соучаствовать. Действуй как обычно, словно перед тобой не человек, а очередная шкатулка, или, скажем, метла. С людьми следует работать по тому же принципу, только установить контакт гораздо труднее. В отличие от неживых вещей любой человек скрытен по своей природе. Заметь, любой – даже абсолютный безумец.
Я уселся рядом с Джуффином, прислонившись спиной к стене, которая оказалась мягкой и податливой. В этом спальня Приюта Безумных на окраине Ехо была схожа с обитой войлоком палатой для буйнопомешанных на моей исторической родине.
А потом я уставился на темный бугорок на краю постели. Наш подследственный показался мне очень тщедушным существом, к тому же, он с головой укрылся одеялом. Впрочем, как я понял, это не имело никакого значения – с таким же успехом парень мог прятаться под своим одеялом от рентгена.
Некоторое время я не ощущал ничего особенного. Просто сидел на полу и во все глаза пялился на спящего психа. Если бы я вознамерился допросить его одеяло, я бы уже давным-давно получил всю интересующую меня информацию. Но вдруг я ощутил что-то вроде толчка изнутри. Так сердце утыкается в ребра, когда навстречу твоему автомобилю из-за угла неожиданно выворачивает какой-нибудь самосвал.
Вслед за толчком меня подхватил мощный поток сумбурных, бессюжетных видений. Впрочем, эти яркие картинки казались бледными кляксами на фоне потрясающего одиночества существа, заблудившегося в Коридоре между Мирами. Или «скользящего через Хумгат» – хотя от такой формулировки у меня почему-то мороз шел по коже.
Джуффин потряс меня за плечо:
– Эй, приходи в себя, Макс. Нам нужно спешить. Я уже выяснил все, что меня интересовало. А у тебя под конец тоже кое-что получилось, да?
– Наверное.
Я помотал головой, чтобы привести себя в норму. Какая-то часть меня все еще болталась в этом таинственном местечке – и довольно существенная часть! Моя дальнейшая жизнь без ее участия вряд ли могла бы считаться удавшейся. Мотание головой не очень-то помогло, поэтому мне пришлось закатить себе парочку хороших пощечин – от чистого сердца, таких, что в ушах зазвенело.
– Тебе помочь? – ехидно предложил шеф.
– Спасибо, я как-нибудь сам справлюсь. Что мне сейчас действительно требуется, так это пять минут времени и побольше холодной воды.
– Запросто. Вот эта маленькая дверь ведет в ванную комнату. Но будь так любезен, постарайся ограничиться двумя минутами, ладно? Нам действительно следует поспешить.
Я отправился в ванную, снял тюрбан и без промедления подставил голову под кран. Температура воды оказалась идеальной: не настолько ледяная, чтобы снова подцепить простуду, но достаточно холодная, чтобы окончательно расстаться с тягостными остатками чужих переживаний. Джуффин стоял на пороге и с видимым любопытством наблюдал за моими страданиями.
– Я узнал потрясающие вещи, Макс. Ты тоже их узнал, но, боюсь, у тебя пока недостаточно опыта, чтобы перевести это знание на понятный тебе язык.
– Отконвертировать, – кивнул я. Термин показался мне как нельзя более удачным.
– Новое странное слово. Так вот, в этом Приюте Безумных мы можем обнаружить еще много жертв нашего таинственного всадника. Даже слишком много. Гораздо больше, чем я предполагал. Но не будем тратить время, виновник безобразия тоже находится в этом Приюте. Причем, уже очень давно. Парня, которого мы с тобой допросили, он держит в плену уже восемьдесят лет, с того момента, как этот бедняга здесь очутился. Надо отдать ему должное, старик здорово замаскировался! Да и кто стал бы искать самого могущественного из Старших Магистров Ордена Посоха в Песке в Приюте Безумных? Мне бы и в голову не пришло. Даже мне!
– Так вы знакомы? – спросил я, потянувшись за полотенцем.
– Еще бы! Мы с Магистром Гугимагоном были хорошими приятелями. По крайней мере, в свое время он лип ко мне, как индюк к кормушке: надеялся, что я соглашусь посвятить его в секреты Невидимой магии. Как будто это от меня зависело! У парня на лбу было написано, что он напрочь не способен к подобным вещам. Именно что на лбу, вот такими буквами!
Джуффин с самым серьезным видом развел руки в стороны, как хвастливый рыбак, жаждущий поведать миру о своем прошлогоднем улове. Словно это было очень важно – чтобы я раз и навсегда уяснил, какого размера были эти грешные буквы.
– Ну и друзья у вас – просто загляденье! А этот бедняга сообщил, в какой спальне мы можем застать вашего старинного приятеля?
– Он не знает. Они же никогда не виделись наяву. Или ты думаешь, что Гугимагон заходил к нему на кружечку камры?
– Откуда я знаю, как это у вас, злых колдунов, принято? – огрызнулся я.
– Пошли уж, сэр добрый волшебник! – расхохотался Джуффин. – Ты уже давным-давно в полном порядке, поэтому прекращай симулировать. Нас ждут великие дела. Например, задушевная беседа с сэром Слобатом Катшаком.
Шеф не ограничился словами, а легонько подпихнул меня коленкой под зад. Что-то он здорово разошелся.
Мы вышли на крыльцо и присели на ступеньки рядом с заскучавшим знахарем.
– Вы уже узнали то, что хотели? – спросил он.
– Кое-что, – неопределенно ответил Джуффин. – Теперь пришла ваша очередь нам помочь.
– С радостью! – Катшак закивал с таким энтузиазмом, словно Джуффин собирался угостить его конфетами.
– Нам необходимо как можно скорее обнаружить одного из ваших пациентов. – Джуффин умолк, подыскивая точную формулировку. – Вас не должны мучить угрызения совести, этот человек – не настоящий больной. Просто очень талантливый симулянт, наилучший из всех, кого я знаю. Так, с этим все. Поехали дальше. Во-первых, он находится у вас очень давно, не меньше восьмидесяти лет. Но попал сюда уже после наступления Эпохи Кодекса. В последний раз я видел его незадолго до принятия Кодекса Хрембера. За три дня, если быть точным. Во-вторых, он уже довольно старый человек. Он всегда выглядел немного старше меня, сколько я его помню. Очень высокий, крупный, но не толстый. Он вполне мог изменить внешность, но рост никуда не денешь. Кроме того, его левый глаз слеп…
– Так это же старый Котто Халис, – воскликнул знахарь. – У нас только один пациент с незрячим левым глазом. Но он ничего не мог натворить. Знали бы вы, как силен запах его безумия! И потом, старик никогда не приходит в сознание, сколько бы Кристаллов Памяти ему ни давали.
– Да, я так и предполагал. В так называемом «сознательном состоянии» ему абсолютно нечего здесь делать. Отведите нас к нему, и чем скорее, тем лучше.
– Идемте. – Катшак поднялся с крыльца. Он выглядел совершенно ошеломленным. – Его спальня в соседнем здании, среди таких же безнадежных бедняг, как те, кого вы только что видели.
Через минуту мы уже поднимались по ступенькам крыльца другого одноэтажного строения. Сэр Джуффин Халли изволил развить такую скорость, что мы со знахарем оказались безнадежными аутсайдерами. Надо понимать, шеф спешил обнять старого друга.
На этот раз сэр Слобат Катшак зашел в дом вместе с нами и проводил нас до самой дальней комнаты в правом крыле коридора. Джуффин вихрем влетел в темную спальню и замер как вкопанный, так что я на хорошей скорости врезался в его спину, но шеф выдержал этот удар, не дрогнув.
– Вот так вот, – мрачно сказал он. – Этого следовало ожидать.
– Чего? – спросил я.
И тут же сам все понял. Постель была пуста. На податливой поверхности в самом центре мягкой части пола имелась одна-единственная вмятина. Судя по ее очертаниям, находившийся здесь человек лежал совершенно неподвижно, а потом исчез. Если бы он покинул постель обычным способом, остались бы другие следы – материал, из которого у нас в Ехо обычно делают спальные покрытия для пола, легко принимает очертания тела, но неохотно возвращается к своей первоначальной форме. На это требуется несколько часов – как минимум.
– Ему все-таки удалось, – В голосе Джуффина звучало искреннее восхищение. – Он ускользнул в Хумгат целиком, со всеми потрохами, а для таких, как он, это действительно нелегко!.. Слобат, мальчик мой, у меня для вас плохие новости. Вам следует немедленно проверить, сколько свежих трупов появилось в вашем Приюте. По моим подсчетам, никак не меньше дюжины. Для своего последнего путешествия Гугимагон должен был забрать всю их силу без остатка. И я все равно удивляюсь, что у него это получилось.
– Если вы так говорите, я обязан немедленно приступить к обходу, – решил знахарь. – Вы обойдетесь без меня?
– Да. Более того, мы уже уезжаем. Спасибо вам за помощь. А если у кого-то хватит ума обвинить вас в том, что все эти неприятности произошли во время вашего дежурства, непременно пошлите мне зов. Я готов прочитать вашему начальству пространную лекцию, которая, безусловно, спасет вашу репутацию. В конце концов, это не вы в свое время попались на удочку хитреца Гугимагона и не вы приняли его за настоящего безумца. Впрочем, я надеюсь, что моя защита вам не понадобится.
– Магистры с моей репутацией, – вздохнул сэр Слобат. – Но я бы дорого дал, чтобы провести эту ночь дома. Не люблю, когда у меня на руках умирают неизлечимые пациенты: жалко их, хоть плачь! Помочь я им все равно не могу, так лучше бы и не видеть… В такие ночи, как эта, я начинаю подумывать о смене профессии.
– Да, ночь у вас не задалась, – согласился Джуффин.
Мы вышли в сад и направились к воротам.
– Думаете, ваш приятель убил тех, с кем путешествовал через Коридор между Мирами? – забеспокоился я. – А как же наш сэр Шурф? Дырку над ним в небе, мы ведь даже зов послать ему не можем, пока он сидит в этом вашем «изоляторе»!
– С Шурфом все в порядке, не волнуйся. Он не собирался спать, а забрать силу у бодрствующего человека – такое Гугимагону не по зубам. И вообще никому, пожалуй. Кроме того, я оставил сэру Шурфу хорошее оружие.
– Какое? – с замирающим сердцем спросил я. – Или это тайна?
– Невелика тайна. Просто об оружии не следует говорить вслух, пока оно не сделает свое дело. Слова, видишь ли, иногда убивают силу. Потерпи немного, я тебе все расскажу после того, как уверюсь, что Шурфу больше не нужна моя защита.
– Ага. Вы потому и отослали меня за книгами, чтобы я не лез с вопросами? Я угадал?
– Нет, просто я страшно боюсь, что рано или поздно ты продашь все мои секреты в редакцию «Королевского голоса», – фыркнул Джуффин. – Особенно теперь, когда вы с Рогро спелись на почве совместных перебранок со старым ворчуном Мохи.
– Есть такое дело. Кстати, давненько я туда не выбирался. То одно, то другое. И что за жизнь такая!
– Ничего, наверстаешь, – утешил меня шеф, устраиваясь рядом со мной на переднем сиденье амобилера.
