* * *
– Поедем на Варги? Не откажетесь?
Я стою перед шлагбаумом на въезде во двор дома, жду пассажира. К автобусу подъезжает парень на коляске.
– Поедем, конечно. Это же вы меня вызывали?
– Я вызывал. Я сейчас сяду вперёд, а вы коляску в багажник кинете, хорошо? Нет, мне не помогайте, я сам. Только коляску.
Едем. Я думаю о его вопросе про «не откажетесь?». Не понимаю, стоит ли педалировать тему… Всё-таки спрашиваю:
– А почему вы спросили про «не откажетесь»? Машины не берут вас, уезжают?
– Бывает… Смотрят на меня как на прокажённого. Я им говорю: мужики, это не заразно, это спорт, травма, ноги не работают… Нет, говорят, нам с коляской в багажнике неудобно ехать. Колёса испачкают обивку.
Парень улыбается и говорит всё это совершенно без злобы и будто бы даже без обиды.
– Да и хуй с ними. Правда? Я Максим. Давай на ты.
– Точно. Хуй с ними. Я Никита.
Восемь лет в коляске. Делает какие-то сайты несложные. Заработка вполне хватает на жизнь, как говорит.
– Я раньше часы на микроволновке не мог выставить, понимаешь? И вот припёрло, а чем ещё заниматься дома. Предлагали какой-то колл-центр, отвечать на звонки. Попробовал, не пошло. А потом кто-то предложил сайтами заняться. Вот сейчас изучаю медленно. Очень медленно. Совсем не моя тема. Но Джумлу изучил, ВордПресс изучил…
Я попросил его дать пару советов по ВордПрессу и он с удовольствием, а главное, толково, объяснил мне, что и как.
Мы болтали всю дорогу. Обсудили заказчиков. Студию Лебедева. Пандусы у подъездов со склонами 30 %. Жизнь, в которой среда твоего обитания ограничена физическими препятствиями. Бессмысленными, непреодолимыми.
– А почему ты, кстати, не заказал такси к подъезду? Метка стояла снаружи, за шлагбаумом.
– Ты понимаешь, это вечные проблемы с охраной. Они не любят пропускать такси почему-то. Я звоню, делаю заявку, диктую номер. А они не пускают машину. Та ждёт снаружи, я жду внутри, время идёт, деньги капают, водитель плюёт и уезжает, я снова заказываю… Опаздываю на процедуры. Зачем? Мне проще выехать самому.
– Но не пускают-то почему? Ты пробовал поговорить с этими вахтёрами?
– Пробовал. Обещают, что будут пускать, а потом снова проблемы. С ними надо ругаться, а я не умею. Да и не хочу.
– Хочешь, я с ними пообщаюсь? Я чемпион мира по «ругаться». Эффективно и негромко.
– Да нет, брат, спасибо. Обойдусь. Надо самому учиться это делать. Ты прав. Завтра проведу с ними беседу. Доставку пиццы пускают ведь… Это же мой дом, в конце концов.
* * *
– Тань, привет, можешь говорить? Нет, погоди, это потом обсудим.
Молодая барышня уже минут пятнадцать строчит что-то в ноутбуке, а теперь вот звонит кому-то и громко вещает:
– Пойми, у них аджайл такой. Нам сначала надо утвердить бизнес-кейс с финансистами, а уж потом выходить самим на первый план. Поговори с ними. Я не уверена, зафоллоуапят ли они нас. Они редко апрувят вот так сходу. Опекс, капекс обсудим потом. А возвращаясь к твоему письму – я его полностью переделала. Всё переписала от начала и до конца. Да потому что, блядь, Таня! Во-первых, «гондон» пишется через «о». Во-вторых, если хочешь, чтобы он вернулся – обращайся к нему как-то по-другому!..
* * *
– Сколько у вас мест? Шесть? Отлично! Нас восемь человек. Ой. Как же. Да. Заказываем вторую машину. Тогда мы вот тут поедем, а Макарченковы там. Нет, Серёжа с нами. А вам чемоданы. Или наоборот. Неважно. Вот с этим осторожно, там османский светильник, не разбейте. Пакеты в руки. Миша, не тормози, спешим ведь. Водитель! Как вас? Олег? Никита? Никита, нам нужно быстро до Шереметьево. Что это за очередь перед нами? Света, замолчи, я ничего не слышу. А, на выезд. А почему очередь? А мы успеем на наш рейс? Не помню, во сколько. Макарченковы где? Сзади? Спереди? Как они нас обогнали-то? Олег, поднажмите. Лёша! Где Лёша? Где ребёнок? У Макарченковых в машине? Уверены? Нет, надо позвонить. Алё! Лёша с вами? А где?! Нет, он не у нас. Вы же должны были взять и ребёнка, и коляску! Водитель! Максим! Разворачивайтесь! Мы ребёнка забыли. Что значит, нельзя? Разворачивайтесь, ему всего четыре, вы с ума сошли, он замёрзнет, он в коляске там спит! Куда вы?! Разворот?.. Только быстрее, умоляю! Я всё понимаю, но там ребёнок! Один! Где мы садились? Вон там! Нет? Тогда там? Куда вы едете? Ах да, вон там. Лёшенька! Сыночек! Я его вижу! Сигнальте, водитель, сигнальте, вон ребёнок! Лёшенька! Сынок! И пакет с ним. Кто должен был взять пакет?! Позвоните Макарченковым, они идиоты! Как можно было забыть ребёнка и пакет? Водитель, пожалуйста, быстрее! У нас вылет из Шереметьево!
* * *
Едем из Домодедово с семьёй: папа, мама, дочка пяти лет. Папа встретил маму и дочку в аэропорту. Те прилетели с отдыха.
Ребёнок быстро заснул, а родители, истосковавшиеся друг без друга, ближе к МКАДу устроили качественный петтинг. Ну, а мне-то что, с другой стороны. Мне – лишь бы оплата по карте прошла.
Мчим уже по Каширке. Те начинают рассматривать фотографии в мобиле. Вот отель. Вот ресторан. Вот горки водные.
На Варшавском папаша начинает шутить, мол, уже не первый раз вижу морду этого типа в кадре. Жена отшучивается: чуркобесы, Вась, они ж все на одно лицо.
Ближе к Тульской выясняем, что это Мурат, турок-месхетинец, гид, продаёт в отеле экскурсии и просто случайно оказывался рядом всю дорогу.
Подольское шоссе подарило новые подробности: ухаживал, вернее пытался, но ничего дурного в этом нет, ведь правда?
Когда поравнялись с Павелецким, стало ясно, что и вот этот край волосатой ноги на фотографии – неспроста.
Ну а уже в конце поездки вырулили на Новоспасский и стало понятно, что муж и сам кобель, что не раз был замечен, что другая бы давно бросила, а эта давала второй шанс (Мужу? Мурату? Мы уже не уточняли).
Ячейка общества рассыпалась в ржавую труху прямо на моих глазах.
Вывод: смартфоны – зло.
* * *
– Нарушаем?
Весёлый инспектор ДПС даже не просит документы.
– Бывает… А что, почему вы спрашиваете?
– Вот вы сейчас развернулись. Вы что, не видели меня?
– Видел, конечно. Как вас не заметить?
– Ну и зачем развернулись? Вы таксисты совсем уже, что ли?
– Мне надо было развернуться. И я развернулся.
– Так нельзя ж. Знак висит.
– Какой знак? Где нельзя? Всё можно.
– Вон знак. И вон знак.
– Первый знак я проехал. После перекрёстка он не действует. До второго не доехал. Сплошная кончилась. Я ничего не нарушил. Вам помощь не нужна?
– Какая помощь?!
– Ну я не знаю. Может, вы устали. Может, чувствуете себя плохо. Как офицер МВД может не знать правила дорожного движения?
– Я знаю!
– Вот. Видите. А несёте пургу. Значит, устали или плохо себя чувствуете. Нужна помощь? Может, скорую вызвать?
– Так. Ну-ка, документы ваши покажите!
Проверил документы. Пожелал счастливого пути. Отнял, мудак, две минуты моего времени.
* * *
– Мы что, не можем ехать быстрее?
Пассажирка на заднем сиденье возмущена тем, что мы еле плетёмся. Поддатый супруг её спит в переднем пассажирском, преклонив голову и повиснув на ремне, как подстреленный в воздухе парашютист.
Еле плетутся и все остальные на Ленинградке, перед нами авария. Строго говоря, мы даже не плетёмся, а стоим.
Дама всю дорогу набирала мобилой какой-то колл-центр, где ей предлагали нажать один для того-то, два – для того-то или девять для отправки факса. Выбрать нужный вариант не получалось, и она ужасно злилась. И вот наконец обрушилась на меня: мы что, не можем ехать быстрее?
– Конечно, можем. Для того, чтобы ехать со скоростью двадцать километров в час, нажмите два. Чтобы ехать со скоростью сорок километров в час нажмите три. Если вы хотите развить восемьдесят – нажмите четыре или оставайтесь на линии.
По-моему, я сегодня заработал ещё одну единицу.
* * *
По тому, как пассажир плюхается в машину, можно сделать некоторые прогнозы.
Например, если мужчина открывает заднюю дверь, но не садится туда, а лишь кидает портфель или сумку, а сам садится спереди – скорее всего начнёт рассказывать какую-то историю («Залил вчера масло в двигатель новое – не поверите, теперь прёт как глухонемая!», «Ездили в Астрахань на рыбалку: вдоль трасс столько девчонок – кровь с молоком!») и активно руководить нашим передвижением («Вот здесь держитесь левее, там в среднем ряду кочки, резко направо и сразу газку – успеем на стрелку»). Оплата наличкой, «под расчёт».
Если же мужчина садится на заднее, скорее всего, разговоров не будет. Уткнётся в мобилу, в которой громко заведёт Камеди клаб или Игры престолов. Оттуда услышу лишь вопрос «Есть зарядка для самсунга?»: кстати, заряжают почему-то именно самсунги… Оплата по карте, чаевые 5 %.
С девушками всё сложнее и разнообразнее.
Строгих правил разодетые в скромное – исключительно назад, голос тихий, почти испуганный, вопросов не задают. Разряжает обстановку лишь песня A Sorta Fairytale со старого альбома Tori Amos. Оплата по карте. Тихонько выскакивают из машины, робко захлопывая за собой дверь. Оставляют хорошие чаевые.
Девушки в юбках выше колена, садящиеся назад, но обращающие колени в сторону водителя – будут много болтать. Темы разнообразные: «Все мужики козлы, но мой Митя – лучший», «Все мужики козлы, и мой Митя не исключение», «Начальник на работе пристаёт, козёл, вот вам, кобелям, только одно нужно», «Как же задолбали эти вечные пробки», «Что порекомендуете – “рейндж ровер или новый ягуар эс ю ви?”», «Как освободить место в айклауде?», «Когда упадёт доллар?». Пару раз пересаживались влево за мной, обнимали спинку водительского сиденья и доверительным тоном начинали что-то рассказывать мне в правое ухо… Не подумайте ничего такого, им ровным счётом ничего от меня не было нужно – просто манера общаться такая. Оплата по карте, чаевых не будет.
Молодые девчонки, садящиеся на переднее, тоже не молчат – просят «аукс», беспорядочно жмут на кнопки магнитофона автобуса, возмущаются, что всё по-английски, ругаются по телефону с «эм-че» (молодой человек), просят остановиться у аптеки, но не включать платное ожидание – и обижаются, когда я его включаю… Основные жалобы – на тупых, безвкусно красящихся начальниц в офисе, проблемы с выплатами кредитов. Вопросы задают о том, что лучше: старый «опель астра» или новый «киа рио»? Тепло ли в Алании в конце октября? Оплата по карте не прошла, ждите пять дней, если не сможем зачаджить клиенту – компенсируем из собственных средств (сообщает Яндекс).
Пары часто садятся вместе назад, где либо неистово ругаются, либо настойчиво пытаются овладеть друг другом. Иногда мужчина садится вперёд, а даму отправляет назад: значит, скорее всего, будет троллить пассию «мужскими» разговорами со мной. Если вперёд садится барышня, а мужчина назад – скорее всего, она начнёт жаловаться на партнёра: вроде бы в шутку, но мы-то понимаем, дыма без огня…
Руководители малых групп и экскурсоводы садятся спереди и вещают пассажирам назад: «Хере з москоу кремлин энд собор василия… блядь, как же это сказать то… блаженного».
* * *
– Как вы хотите поехать? Можем через Одинцово, можем по Боровскому или по Киевскому. Время в пути везде одинаковое.
Посадил молодую маму с девятимесячным плачущим ребёнком.
– Давайте по самому короткому пути.
– Самый короткий мимо Одинцово, но там больше всего светофоров, пробок… Можем по Киевскому: там проскочим, не останавливаясь, большую часть пути. Думаю, ребёнку будет проще, если мы поедем по Киевскому, без постоянных торможений и разгонов…
– А цена? Там же дальше километров на десять.
– Цена фиксированная, она не изменится.
– А вам это зачем? Лишние десять километров. Бензин лишний.
– Я же говорю: ребёнку будет проще. Мне лишние десять километров не важны, особенно если время то же самое. А бензин – наверняка даже меньше сожгу, если будем ехать с постоянной скоростью.
– Вот, видите. А говорите, ребёнку будет проще. Езжайте как хотите, – обиженным тоном резюмировала мамаша, разгадавшая мой коварный план по экономии топлива.
* * *
Режим строгого таксиста, который я решительно включил недели полторы назад, даёт о себе знать падением рейтинга с 5.000 до 4.921. По ощущениям ничего не меняется в части получения заказов – и ладушки.
Однако, зарабатывание «пятёрок» становится довольно важным делом: чем-то надо гасить единицы от муфлонов, которых высаживаю на половине пути…
Просить или даже намекать ставить мне оценки я не буду. Не делал этого раньше, не стану и впредь. Но расположить к себе некоторых паксов – вполне реально. Подыграть. Изобразить заинтересованность. Лишний раз цокнуть языком восторженно – в ответ на какое-то безобидное хвастовство. Новая уникальная мобилка, «убийца айфонов»? Да что вы говорите!.. Дочь получила пятёрку по физкультуре? Какое счастье, эти наши дети!.. Приобрели южнокорейский внедорожник? Как вам повезло: теперь сможете заехать на нём и застрять там, докуда не доезжают остальные!..
Или, например… Знаете, бывает, садится пассажирка и чувствуешь, как она возбуждена своей новой укладкой, роскошным брючным костюмом или всей собой целиком. Но ей очень важно, чтобы это обязательно заметили и оценили окружающие.
Кидаться с комплиментами нахрапом тут нельзя. Нужно крепко держать штурвал, глядя пронзительно в струящееся под колёсами ночное шоссе. И лишь в конце поездки, уже в момент, когда попрощались, и барышня начала открывать дверь, можно выдать тихим спокойным тоном, почти не запинаясь:
– Извините. Но я не могу вам этого не сказать… – Тут в глазах пассажирки возникнет тревога: – Это платье вам фантастически идёт.
Через мгновение внутри пассажирки произойдёт ядерный взрыв, она покраснеет, начнёт светиться изнутри, улыбаться, и выпорхнет из машины совершенно счастливая.
Пусть ненадолго. Но «Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно, а ты говоришь – прямо!» (см. «Мимино»)
* * *
Подав машину, стоя в ожидании клиента, не без удовольствия читаю комментарии к заказу.
Их можно разделить на категории, как и дорожные знаки: запрещающие, предписывающие, предупреждающие, знаки особых предписаний или знаки приоритета.
