Небольшое окно с правой стороны давало мало света. Мне это не нравилось, стоит потом увеличить.
– Иоко, Мива, поднимите головы, – спокойно сказал я.
Те подчинились и пристально на меня посмотрели.
– Мы будем рады вам служить, Ито-сан, – первой заговорила мать и снова поклонилась.
– Прекрати, – до чего же нелепая ситуация. – Я не собираюсь держать у себя рабынь. Ты ведь пришла из другого дома. Если хочешь, можешь вернуться туда. Я выделю лошадей и дам деньги на временные расходы.
– Спасибо, господин, – Иоко посмотрела мне прямо в глаза. – Но когда женщина выходит замуж, у неё нет пути назад. Она должна до конца жизни оставаться в доме мужа.
– Бред какой-то, – покачал головой.
– Нет, – ответила та. – Если она вернётся домой, то это будет унижение для всего рода. К тому же… – она сбилась и отвела взгляд. – Мне некуда возвращаться.
– Это ещё почему? Что-то случилось с твоей семьёй? – удивился я.
– Покойный муж увёз меня силой в очередной стычке с кланом Ямадзаки. А на следующий день от деревни осталось лишь пепелище.
В тот момент я впал в ступор. Если она говорит правду, то теперь у меня ещё больше проблем. Была надежда отправить их восвояси, но после такого вряд ли получится.
– И как давно это было? – спросил я.
– Думаю, ещё до вашего рождения, господин, – ответила женщина. – Поэтому прошу у вас дозволения остаться здесь. Нам некуда идти. Мы выполним…
– Хорошо, – грубо прервал её речь и почесал макушку. Вот так дилемма. – Живите, но не как моя прислуга. То есть следите за домом и за хозяйством, хотя… там ведь уже есть работники, – да что я такое несу? – В общем, живите, потом поговорим. И… – вот тут я замялся по-настоящему. Набрал полную грудь воздуха, а на выдохе, низко поклонился им. – Простите меня за убийство Сидзаки. Я не хотел никому навредить кроме него самого. Но ван заслужил смерти после того, что сделал.
А когда взглянул на женщину, то увидел в её глазах слёзы. Но она смогла сдержаться. И в то же время взгляд пылал ненавистью.
М-да, видимо, с ней мне придётся несладко.
– Ты… – гневно начала девушка, но мать закрыла ей рот ладошкой.
– Мы благодарим вас, Ито-сан, – сказала она. – Если позволите, нам необходимо уединимся. Оплакивать мужа и отца положено семь дней. И мы бы хотели продолжить.
– Идите, – кивнул я. – Поговорим после.
И как только те удалились, я опустился на мягкий татами и шумно выдохнул.
– В чём дело, Ито-сан? – ёрничала Теруко, когда и они сели у стола. – В первый же день не можешь справиться со своими наложницами?
– Теруко! – заступилась за меня малышка Ай. – Тсукико-кун и так на нервах, а ты лезешь с такими вопросами.
– А ты его не защищай, – перечила старшая сестра. – Он взрослый мальчик и должен отвечать за свои поступки.
– Кабэ, – позвал я счетовода и пригласил присесть. Тот послушно опустился рядом. – Пока девочки спорят, давай ты введёшь меня в курс дела. Только желательно более понятным языком. Я ещё неопытен в этом плане.
– Конечно, Ито-сан, – радостно заулыбался тот и открыл потрёпанную книгу, которую постоянно таскал с собой. – Значит так, в ваших владениях…
* * *
Всё, что рассказывал Кабэ Иошито, можно подвести лишь к одному слову – скукота. Однако мне пришлось выслушать его до конца. И не просто выслушать, а постараться вникнуть во все детали, которые он пытался всячески мне разжевать. Кстати, не всегда получалось. Но ван старался. Только за это можно отдать ему должное. И когда он закончил, я с сёстрами откровенно зевал.
– О, прости нас Кабэ. Просто дорога выдалась нелёгкой.
Я нагло врал, но должен же был хоть что-то сказать. А не лупить напропалую, что его монотонная речь может усыпить даже самого динамичного вана.
– Понимаю, Ито-сан, – закивал тот, будто не понял моего сарказма. – Если желаете, я распоряжусь и вам постелют матрас?
– Нет, нет, что ты, – замахал руками. – Давай-ка лучше покажешь нам новые угодья.
– Конечно, – ван охотно подскочил и направился к двери. – Прошу за мной.
Мы поднялись и пошли следом. Но стоило ему выскочить наружу, как меня за рукав схватила Теруко и развернула к себе.
– Ты видел её глаза? – тихо произнесла она, встав почти вплотную. – Иоко. Она ненавидит тебя.
– Знаю, – кивнул в ответ. – Этого следовало ожидать.
– Теперь понимаешь, почему я запрещаю тебе оставаться…
– Сестра, – я сжал её ладонь. Несильно, но ощутимо. – Давай хотя бы ты не будешь мне приказывать. Хорошо? За последнее время слишком много тех, кто желает взять надо мной шефство. Мне это не нравится.
– Дурак, – процедила та сквозь зубы и одёрнула руку.
После чего развернулась и вышла на улицу.
– А ведь она права, – так же тихо сказала Ай, смотря вслед родной сестре. – Тебе опасно оставаться здесь, Тсукико-кун.
– Знаю, – улыбнулся ей. – Но с чего вы взяли, что я собираюсь задерживаться? Мне кажется, у Кабэ всё отлично получается. Вот пускай он и разгребает все дела. У меня свои есть.
– Значит, ты поедешь сегодня домой? – робко спросила девушка.
– Ну, конечно, – изумился я. – Да что за глупости у вас в голове?
– Это… – она смущённо опустила взгляд, слегка покраснев. – Просто у тебя наложницы. И в первую ночь, как только ты их получил… должен закрепить свои права.
– Что?
Да вашу ж за ногу! Сколько здесь ещё правил будет? Подрался с ваном, а теперь ещё и шага ступить не можешь? Хотя, мы сражались в Поединке. К тому же насмерть и… ой, да ладно, Тсукико. Признайся, что ты встрял!
К сожалению, внутренний голос был прав. Я нажил себе лишних неприятностей. И сегодня по каким-то правилам должен переспать с двумя женщинами. Матерью и дочкой!
Да что вообще происходит в этом мире?!
– А разве они не должны оплакивать Сидзаки? – спросил у Ай.
– Должны, конечно. Но это не меняет правил.
Обалдеть. Вот так поворот. То есть Иоко ненавидит меня, рыдает, но всё равно обязана раздви…
– Я хочу отказаться, – в тот момент готов был вспылить.
– Имеешь полное право, – в зелёных глазках засветилась надежда. Хотя, на что?
– Вот и решили, – довольно хмыкнул я.
И тут снаружи послышался голос счетовода.
– Ито-сан, вы где?
– Иду Кабэ, – отозвался я и двинулся к двери.
* * *
Осмотр показался гораздо интереснее чтения документов. К тому моменту я уже изнывал от скуки. Но когда Кабэ повёл нас по загонам с животными, у меня поднялось настроение. Не то чтобы я питал нежность к свиньям или курам, просто смотря на разнообразие и обилие скотного двора, понимал, что стал довольно самодостаточным господином. Конечно, я собирался от этого отказаться. И всё же… всё же…
– Спасибо, – поблагодарил я счетовода. – Мне хотелось бы, чтобы все эти документы ты отвёз моему приёмному отцу. Он лучше разбирается в подобных делах.
– Всё будет сделано, господин, – поклонился ван. – Но скажите, вы не будете здесь проживать?
– Это вряд ли.
– И как тогда поступить с вашими наложницами?
– Не называй их так, – грозно посмотрел на того. – Они свободны. Если захотят уехать, то пусть так и делают. Понял меня?
– Конечно, Ито-сан, – склонился тот.
– Вот и договорились. А пока мне нужна помощь в другом деле, – я похлопал его по плечу, и все мы двинулись к воротам. – Думаю, тебе уже говорили о планах на госпиталь?
– Конечно, – Кабэ похлопал себя по балахону и выудил из внутреннего кармана увесистый мешочек, в котором звякали монеты. – Это примерно по стоимости здания.
– Примерно? – удивлённо переспросил я.
– Чуть меньше, – сконфузился ван. – Мате совсем не прикладывал руку к починке. Боюсь, что оно скоро рухнет.
– Значит, надо сделать так, чтобы продержалось ещё пару столетий, – улыбнулся ему в ответ.
Мы вышли за ограду и неспешно направились по дороге. Встречающиеся по пути ваны с любопытством на нас смотрели. Бородатые и грязные мужики плевали на землю, что-то злобно бормотали и уходили по своим делам. А вот девушки, наоборот, бросали на меня недвусмысленные взгляды. Стреляли глазками и закручивали длинные локоны на пальцах. Но стоило Теруко зыркнуть в их сторону, как тех словно ветром сдувало.
– Смотри, не поведись на их глазки, – послышался суровый голос старшей сестры.
– Успокойся, – спокойно ответил. – Не они первые, не они последние.
– Ну да, ну да, – хмыкнула девушка и замолчала.
К тому моменту мы оказались рядом с харчевней, где толкалось несколько пьяных ванов. Приметив нас, они недовольно загудели и всё же быстренько ретировались.
– М-да, – цокнул язык Кабэ. – Сидзаки явно не старался наводить здесь порядок.
– Теперь есть мы, – сказал ему и зашёл внутрь здания.
Как и в прошлый раз, в лицо ударил смрад дешёвого пойла. Но внутри оказалось пусто. Видимо, посетители только что вышли и столкнулись с нами на пороге.
– Ого, кого я вижу! – воскликнул толстый трактирщик, наигранно распахнув объятия. – Ито-сан, убийца неверных, собственной персоной!
– Как думаешь, Кабэ, – начал я, не обращая внимание на вопли подвыпившего вана. – Вот эта балка несущая? – постучал по доске, на которой висели объявления.
– Эй?! – толстяк двинулся к нам, вытирая жирные руки о фартук. – Ты что это себе позволяешь?
– Вы хотите её снести? – подыграл мне счетовод.
– Пока не знаю, – пожал я плечами. – Думаю, строителям это лучше известно.
– Вы охренели, что ли?! – проревел толстый, когда подошёл к нам почти вплотную.
Между нами всё ещё находилась стойка, но уже отремонтированная. В прошлый раз я основательно разбил её мечом. Теперь же собирался проделать почти то же самое.
И как только хозяин заведения оказался рядом, я резко бросился к нему, схватил за ворот и со всего маха ударил лицом о доски. По помещению разнёсся крик боли. Кровь брызнула по сторонам. Позади вскрикнула Ай. Обернувшись, увидел, как девушку выталкивает на улицу старшая сестра. Теруко напоследок бросила на меня гневный взгляд.
Да, пожалуй, стоило не спешить. Может надо было поговорить? Хотя, этот ублюдок слишком грубо себя вёл, вот и получил по заслугам.
– За что? – простонал тот, зажимая окровавленный нос руками. – Вы вломились ко мне, а теперь избиваете? Я буду жаловаться.
– Кому? – хмуро посмотрел на него. – Теперь я хозяин этой деревни, а мой отец хозяин всех остальных земель. Кому ты будешь жаловаться?
Толстяк попятился и притих, прижавшись к стенке.
– Вот, держи, – бросил на стойку мешок с монетами, которые весело звякнули, упав перед ваном. – Здесь достаточно, чтобы купить твою харчевню. Хотя, – ухмыльнулся, оглядевшись, – что-то мне подсказывает, она стоит гораздо дешевле.
– Я не собираюсь её продавать! – попытался воскликнуть тот, но всё же схватился за брошенные деньги.
– Тебя и не спрашивают, – огрызнулся в ответ. – За то, что ты мне нагрубил, я должен выпороть тебя прилюдно. Десять ударов плетью, это как минимум. Но мы решим всё здесь и сейчас. Даю тебе время до вечера. Берёшь деньги и уходишь. Или мы выходим на улицу, где я тебя прилюдно унижаю. А потом… – я сделал паузу и довольно оскалился, – потом ты собираешь вещички и всё равно уезжаешь. Так что скажешь, Мате?
Толстяк завертел головой, переводя взгляд с меня на счетовода и обратно.
– Но как же моя семья? Мы жили здесь несколько лет и…
– У тебя никого нет, – огрызнулся я. – Так что закрой поганый рот и не смей мне врать.
У того заиграли желваки на лице. Было видно, как он злится.
– Ты поплатишься за это, щенок, – прошипел толстяк, забрав мешочек. – Ещё пожалеешь…
Очередной удар о стойку не позволил ему закончить речь. Грузное тело рухнуло на пол. Стоны боли наполнили заведение.
