Кристина Корр "Недотрога в академии некромантов"

Рыженькая поманила меня пальцем и, после того как я наклонилась, шепнула.

– Некромантия – это деньги. Огромные деньги, Николь…

– Император щедро платит некромантам, – кивнула третья. – Ни с одной профессией в Нисхельме столько не заработаешь.

– А мы девушки простые, – пожав плечами, призналась светленькая. – У меня куча братьев и сестёр, я матери помочь мечтаю. Дом купить побольше и поближе к столице. И у каждого здесь есть причина «почему да».

– Ясно, – отозвалась задумчиво, по-новому глядя на сидящих за столами адептов. А ведь и правда, практически все они из простых семей, и мало кто может похвастаться положением. А деньги – это, наверное, весомый стимул, чтобы стараться.

Протянула подавальщице поднос, с сомнением рассматривая… эм-м… месиво в котлах.

– Но тебе можно о деньгах не волноваться, – мечтательно причмокнула рыженькая. – Ты обеспеченная, это сразу видно. Так что через месяц можешь подавать Императору прошение на запечатывание дара.

– Ну да… – отозвалась я, не собираясь никого разубеждать. Я и сама пока толком ни в чём не уверена, да и магия себя особо не проявила. Может, через неделю я волком взвою.

Мне навалили в тарелки разной по цвету кашицы и вернули поднос. Замечательно…

– Николь? Не хочешь составить мне компанию? – властно протянул рядом знакомый голос. Повернулась, сталкиваясь с карими глазами Крайдена. И почему мне его лицо кажется таким знакомым?

– Извини, я с девочками, – произнесла вежливо, пытаясь его обойти, но Крайден преградил путь.

– Уверена? Тебе лучше держаться поближе ко мне, а не к девочкам, – со злой иронией выплюнул он, скалясь.

Соседки мои притихли, потупив глазки. Подняла взгляд и произнесла спокойно:

– Я сама решу, к кому мне держаться поближе, а от кого подальше.

Лицо Крайдена перекосило.

– Неужели? Это тебе не академия искусств, здесь с тобой никто церемониться не станет. Мало ли, что может произойти…

– А ты что, мне угрожаешь? – поинтересовалась непринуждённо. – Или так неумело предлагаешь своё покровительство? Или это новый способ ухаживать за девушкой?

В столовой воцарилась такая гнетущая тишина, даже поварихи замерли. Ну и? Ему никто не отказывает, что ли?.. Или все боятся… Местный «король»?

Крайден хмыкнул, нервно покусывая губу.

– Зря ты так. Я же от всей души… – шагнул ко мне и прошептал в самое ухо: – Я ведь могу и грубым быть. А моим ребятам ты очень понравилась…

Это намёк?

Снисходительно улыбнулась и отстранилась так, чтобы видеть глаза этого самоуверенного мерзавца.

– Ты что-то конкретное мне предлагаешь?.. Всё в толк взять не могу. Если нет, то извини, – притворно улыбнулась и обошла парня, направляясь к свободным местам.

Внезапно кто-то выставил в проход ногу, которую я из-за подноса не заметила. Естественно, запнулась и полетела вперёд, всё ещё пытаясь удержать несчастный поднос. Уже готовясь ко встрече с твёрдым полом, почувствовала, как меня подхватили. Тарелки перевернулись, разбрызгивая содержимое, и рухнули на пол…

А я повисла в чьих-то сильных руках, едва избежав той же участи. По форме Каяна стекал мой ужин. Мне тоже досталось, испачкалась в каше знатно, но вот… холодный взгляд Каяна натурально вытряхивал из меня душу.

– Проклятье… – выругался рядом какой-то светленький мальчишка, и я была с ним полностью согласна. «Проклятье…»

Глава пятая

Ноги скользили по полу, в радиусе нескольких метров испачканном в месиве болотного цвета, которое тут называют «кашей». Мои руки, моя блузка, туфли и брюки… всё было в каше. Хуже всего, что Каян поразительно спокойно отряхивал пальцы и свой пиджак, словно ничего не случилось, а все при этом определённо чего-то ждали.

Каян поднял на меня равнодушный взгляд и произнёс:

– Пойдёшь со мной.

Вопросов в голове вертелось множество, но ни один не сорвался с языка, стоило ледяной руке коснуться моего запястья. Меня словно сковало льдом. Тело оцепенело. Уже на выходе из столовой я пришла в себя и даже заговорила – без запинки и уверенно:

– Куда ты меня ведёшь? Может, выпустишь руку?

– Ты не в том положении, чтобы просить, – Каян впервые улыбнулся. Клянусь Святыми, лучше бы он этого не делал!.. Я едва не запнулась, лишь чудом удалось избежать новой угрозы столкновения с полом. И вновь лишь благодаря руке, крепко сжимавшей мою, вызывая липкий холодок, стекающий вдоль позвоночника.

– Не очень тебя понимаю, – произнесла сдержанно. – Я не просила ловить меня. Не просила стоять на пути, поэтому моей вины в том, что ты испачкался, нет. Я могу лишь поблагодарить тебя за помощь.

Каян окинул меня скучающим взглядом и произнёс:

– Говорю ещё раз: ты не в том положении, чтобы просить. Будешь делать всё, что скажу. Иначе… ректор узнает, как я тебя поймал, выпрыгивающую из окна комнаты Клариссы Эванс. И что никакую крысу ты не выкидывала…

– Шантажируешь? – усмехнулась, заинтересованно вскидывая бровь. – А ты не промах. Ты всех так запугиваешь и держишь на крючке?

– Только тебя, – равнодушно отозвался Каян, наконец выпустив мою руку. – Действую твоими же методами. Все остальные не рискуют со мной связываться.

– Моими же методами? – иронично переспросила, ощущая, как сердце пытается пробить грудную клетку. Сумасшествие! Чего этот парень добивается? Не просто ведь так всё это делает. Ох, не просто так… – Ты ничего не знаешь обо мне и моих методах. Поэтому предупреждаю, не играй со мной, – обворожительно улыбнулась, продолжая спокойно следовать рядом.

Интересно, куда мы идём?

«Будешь делать, всё, что скажу…» – интересно, и что же он скажет?

Вопросов я больше не задавала, на Каяна не смотрела, сбежать не пыталась – много чести. Хочу узнать, что он задумал.

Мы поднялись на третий этаж, прошли в самый конец крыла и остановились у ржавой металлической двери. Каян надавил на ручку, приподнял дверь и толкнул.

Взгляд выхватил из полумрака покосившиеся умывальники, сломанные душевые, отколотую кафельную плитку…

– Заходи, – ровно приказал он и подтолкнул в спину. – Это заброшенная мужская душевая. Сейчас ей никто не пользуется, но вода по-прежнему есть. Можно очистить форму.

Каян закрыл дверь и включил свет. Лампочка тускло мерцала, но всё же лучше, чем темнота. Я не спешила кидаться к раковине, ждала, что скажет мне этот шантажист.

Парень снял пиджак и кинул его мне, так что едва успела поймать. И, естественно, ещё больше испачкалась.

– Приведи в порядок, – холодно бросил и повернул заржавевший вентиль. Кран утробно загудел и изверг оранжевые брызги. – Не стой, а делай, что говорю.

Подняла взгляд и снисходительно улыбнулась.

– Во-первых, если хочешь помощи, проси вежливо, во-вторых, твои угрозы не настолько убедительны, чтобы я безропотно кидалась выполнять всё, что ты говоришь.

Каян склонил голову набок, пробежавшись по моему лицу нечитаемым взглядом.

– Странно, ты мне казалась умнее. Видимо, я ошибся.

Непроизвольно вспыхнула, задержав дыхание. Губы упрямо желали сомкнуться в тонкую линию, но я всеми силами сохраняла невозмутимый вид.

…Из крана между тем полилась чистая вода.

Каян намочил ладонь и стал оттирать брюки.

– Если продолжишь так глупо сопротивляться, ректор узнает о каждом твоём шаге. Ни одна выходка не останется безнаказанной. Я буду очень пристально следить за тобой, предотвращая любые нарушения.

– И зачем тебе это? – поинтересовалась насмешливо, пихая пиджак под тонкую струю воды. – Какое тебе до меня дело?

Каян не ответил. Точнее, проигнорировал.

– Жду тебя после занятий на тренировочной площадке. Поняла? За обедом сядешь со мной.

Усмехнулась, опуская голову, чтобы скрыть рвущуюся наружу злость, кипевшую в душе. Зря ты так, Каян… Но вслух не проронила ни одной ответной угрозы. Не в моих правилах.

– Хорошо, – кивнула непринуждённо. – Но не забывай, что у всех есть слабые места и рычаги давления. У всех. Даже у тебя, – фальшиво улыбнулась и принялась за стирку.

Ничего, мне просто нужно чуть больше времени, терпения и наблюдательности. И ещё – информации. Похоже, завтра мне снова придётся нанести визит господину Джаргису…

Сидя в комнате на стуле в мокрой форме… я сделала для себя несколько выводов. Первый: просто не будет. И второй: от меня чего-то хотят. Не успела толком начать учиться, а уже столько внимания. Почему?

И ладно, девчонки – они самовлюблённые дурочки, решившие, что я недостойна обучаться некромантии, когда вот они… они самые достойные. Но зачем меня цепляет Крайден? Чего так настойчиво хочет с таким выражением лица, словно я его кровный враг? А Каян? Он сам сказал, что его никто не трогает, да и сам он, не похоже, чтобы кем-то интересовался. Но это могут быть всё преждевременные выводы…

Поднялась, тяжело вздохнув, и улыбнулась замершим соседкам.

– Всё хорошо.

– Непохоже, – с сомнением произнесла Рыженькая и закрыла книгу. – Каян тебе ничего не сделал? Жутковатый тип, знаешь ли.

– Помешан на учёбе, – полушёпотом добавила Светленькая со своей койки. Соседки неспешно готовились ко сну.

– Не помешан, а сосредоточен, – возразила Третья. – Всем известно, что эмоции имеют прямое влияние на магию смерти. Чем лучше контролируешь себя, тем лучше контролируешь дар. Не зря же нас учат концентрации.

– Слушайте, а как вас зовут? – всё-таки спросила я, а то уже неловко становилось.

Рыженькая улыбнулась.

– Амелия, – представилась и кивнула.

– Белла, – улыбнулась Светленькая.

– Ева, – произнесла Третья. – Вообще странно, что Каян решил тебя поймать.

– Решил поймать? – недоверчиво переспросила, подумав, что ослышалась.

– Ну да, – замялась Амелия, поправляя волосы. – Он совсем в другой стороне был, а потом, когда увидел, что тебе поставили подножку, кинулся вперёд.

– Каян не отличается благородностью, – заметила Белла.

– Хм… слушайте, а вы знаете того, кто мне подножку поставил?

– Придурок Шэй, – недовольно засопела Амелия.

– Её брат, – спокойно произнесла Ева. – Такой же рыжий. Может, видела его.

– Эй! Мы вовсе не похожи! – обижено воскликнула Амелия и обхватила подушку, устроив её на коленях. – Он вечно таскается за Крайденом, словно подчинённое умертвие. Совсем мозгов нет.

– Ласково ты его, – усмехнулась я.

Ева покачала головой.

– На самом деле, она любит своего братца и всё время беспокоится.

– Ясно, – произнесла я и отправилась к шкафу искать пижаму. А форму не мешало бы высушить.

Плохо, конечно, что рыжий – брат моей соседки. Я уже почти изобрела, как ему «случайно» ногу сломать, чтобы в проход не высовывал, а тут… Придётся придумать что-то другое.

Я переоделась, сходила умылась и начала готовиться ко сну. А именно… стала двигать тумбу. К двери.

– Извините, девочки, – прокряхтела, сдувая пряди волос со лба. – У меня был насыщенный день, и я хочу провести ночь спокойно, поэтому… нужны меры предосторожности.

Подперев дверь и прихватив одеяло, с чувством выполненного долга забралась на подоконник.

– Спокойной ночи, девочки, – улыбнулась дружелюбно, включая на столе ночник. – Вам этот свет не будет мешать?

– А ты спать не собираешься? – удивилась Рыженькая. То есть Амелия. Теперь бы привыкнуть…

– А я собираюсь учиться, – вздохнула и открыла справочник по классификации нежити…

Утро началось энергично. С громкого сигнала. Соседки спали, не реагируя, словно оглохли, а Белла вообще закуталась в одеяло с головой. Амелия свернулась клубком, и только Ева начала потягиваться.

Я сползла с кровати, размяла затёкшее тело, взяла полотенце и поспешила в умывальную. Адепты только-только выползали из своих комнат и напоминали, без преувеличения, восставших мертвецов.

По идее, уборная мальчиков в одной стороне, девочек в другой. Но я почему-то обнаружила у нас сразу двух парней, которые беспечно плескались над раковинами. Были и девушки, но они словно ничего не замечали.

Ладно, может и мне сделать вид, что всё нормально? Встала по соседству и включила воду. Сейчас быстро приведу себя в порядок и побегу переодеваться в спортивную форму. Ещё нужно успеть на завтрак и заскочить к куратору за жетоном и амулетом…

Меня грубо толкнули, так что я едва не врезалась носом в зеркало, и с притворным раскаянием извинились: