Когда затянувшиеся мгновения тишины кажутся мне вечностью, дверь мастерской раскрывается. Чья-то высокая тёмная фигура скользит вперёд, и Джексон и Лиам не теряют времени даром – атакуют с двух сторон, начиная драку. Даже не знаю, кто из них издал этот воинственный вой перед началом боя.
Однако он так же быстро обрывается. Лиам вместе с монтировкой оказывается на полу ещё до того, как я узнаю нашего незваного гостя.
Только не это.
Пока я застываю от ужаса, Айден с невозмутимым выражением лица заламывает Джексону руку, отбирает гаечный ключ и толкает парня в сторону с такой силой, что тот катится по полу едва ли не кубарем. Всё происходит слишком быстро – ребята замирают в шоке и растерянности, и мастерская снова погружается в тишину. Буквально немая сцена. Лишь Айден отбрасывает подальше гаечный ключ, аккуратно поправляет пиджак на плечах и поворачивает голову ко мне.
Его взгляд скользит по бутылке пива, в которую я до сих пор вцепляюсь до побеления костяшек. Перемещается на банки из-под энергетиков, сиротливо лежащих где-то на полу возле поддонов, и наконец останавливается на недоеденной пицце. Клянусь, в этот момент мне вдруг становится стыдно за все эти пункты. Я тут же мысленно одёргиваю себя: мне не за что стыдиться. Эта мастерская со всеми её элементами – то, что я выбрала сама.
– Что за херня?! – первым от оцепенения оправляется Лиам. Парень подбирает с пола монтировку и угрожающе сощуривается, буквально прожигая Айдена взглядом. – Ты кто такой, чертила?
Не обращая никакого внимания на его негодование, телохранитель проходит помещение мастерской и занимает место аккурат позади кресла, на котором нахожусь я. Там он и застывает, словно каменное изваяние. Наверняка ещё и руки перед собой складывает.
– Папин подарок, – компенсирую я молчание Айдена и кисло усмехаюсь.
– Твой папа нанял тебе телохранителя? – почти восхищенно пищит Лео. – Крутотень!
– Ты серьёзно? – Джексон так и не двигается с места, буровя взглядом то меня, то моего надзирателя.
– К сожалению да, – удручённо вздыхаю я. – Надеялась, что смогу отвязаться от него хотя бы по ночам, но сами видите… – Замолчав, я резко поворачиваюсь к Айдену и прищуриваюсь: – Как ты вообще нашел меня?
В привычном молчании, будто бы не желая использовать голос там, где без него можно обойтись, Айден достаёт телефон, снимает блокировку и поворачивает устройство экраном ко мне. На обширной карте района мигает всего одна точка, ровно в том месте, где прямо сейчас находится наша заброшенная мастерская. В моих жилах холодеет кровь.
– Жучок на мне?!
– В твоём телефоне, – бесстрастно отвечает Айден.
Как будто от этого мне должно было стать легче. Когда он успел?! Но ответ напрашивается сам собой: у телохранителя было достаточно времени, чтобы установить что-то на моём телефоне. Например, в тот момент, когда он увозил меня с парковки университета на глазах у всех. Пока меня свалил приступ.
– Сука, – тихо вырывается с моих губ.
Лишь его бровь едва заметно вздрагивает, стремясь приподняться, но голос остаётся так же ровен:
– Не стоит благодарности.
Я со вздохом отворачиваюсь от него и в усталом жесте потираю лицо ладонями. Джексон возвращается к дивану, но не спешит садится – сохраняя прежнее напряжение, он не спускает внимательного взгляда с Айдена. Лиам же выглядит так, будто из его глаз вот-вот выстрелят молнии. Похоже, слишком очевидное поражение сильно ударило его по самолюбию.
– Ты же человек, должен спать по ночам, – бормочу я. – Почему ты здесь?
– Не спалось, – лаконично отвечает телохранитель. – Интуиция подсказала проверить сигнал. Убеждаюсь, что ею никогда не стоит пренебрегать.
– А он в курсе, что это незаконно? – Лиам демонстративно разговаривает со мной так, будто бы самого объекта обсуждения с нами нет.
– Вряд ли это имеет значение, – я слегка морщусь. – Просто забейте, ребят, серьёзно. Сделаем вид, что его тут нет. Лиам, кстати, у тебя неплохо получается.
Пока среди парней поднимается пылкое обсуждение, и они наперебой начинают обосновывать абсурдность такого положения дел, Айден слегка наклоняется ко мне и тихо спрашивает:
– Мистер Мэйджерсон знает про это место?
Страх тонкими коготками впивается в моё тело.
– Нет.
От такой перемены в моём голосе даже среди парней стихает былое обсуждение, и пять пар глаз удивлённо устремляются на меня.
– И если ты хоть словом заикнёшься перед ним о мастерской, я тебе… – я теряюсь, перебирая десятки вариантов жестоких расправ.
– А мы поможем! – лучезарно скалится Лиам, явно поддерживающий любой из них. Для наглядности своих намерений он постукивает концом монтировки по колену. Похоже, он быстро забыл о своём недавнем поражении.
Ребята посматривают на Айдена и почему-то на их лицах мелькает откровенное удивление. Он что, улыбнулся?
– Понял.
Да, я слышу едва заметную улыбку в его голосе. Как же сильно она меняет его. Я усилием воли заставляю себя не поворачиваться, и это неожиданное желание увидеть столь редкое событие меня слегка напрягает.
– Чё ты понял, охранник продуктового? – с вызовом бросает Лиам.
– Я не стану ничего докладывать. Ровно до того момента, пока это место не представляет опасности для Шелл.
Я удивлена, что он не сказал что-то вроде «для моего объекта».
– Пф-ф, – Лиам закатывает глаза.
– Да мы и так сама безопасность, – миролюбиво улыбается Питер.
– Это правда! – вмешивается даже Лео. – Оглянись вокруг, мы сами всё здесь обустроили.
Айден даже не шевелится, полностью игнорируя парней. Лиам пожимает плечами и закидывает на них монтировку – возможно, лишний раз про неё напоминая.
– И чем вы занимаетесь здесь? – вдруг спрашивает Айден без особого интереса.
Вау. Он решил перестать морозить моих друзей.
– Мафия и нар… – тут же начинает Лиам, но Джексон резко взмахивает рукой, кидает на парня раздражённый взгляд и перебивает его:
– Ремонт старых машин.
Сейчас Лиам мог бы навлечь своей шуткой ещё большие неприятности на мою голову. Не думаю, что телохранитель обладает чем-то вроде чувства юмора.
После нескольких секунд молчания, в течении которых парни по очереди переводили взгляды прочь от Айдена, он наконец произносит вердикт:
– Малы вы для мафии. Но судя по тем баллончикам, вы те ещё ценители нелегального искусства.
Я кидаю взгляд чуть в сторону, где на старом верстаке сложена груда пустых и полупустых аэрозольных красок. На моих губах мелькает улыбка – Айден слишком внимателен.
Ребята слегка растеряны его проницательностью. Только Лиам и Ноа выглядят так, будто бы их не интересует разоблачение.
– Много старых машинных деталей и инструментов разной степени паршивости, – продолжает лаконично перечислять Айден. – Полагаю, мелкое воровство. У меня возникают вопросы к тем машинам, что вы бросили около мастерской. Многие выглядят так, будто их угнали со свалки. Интересно будет пробить их номера.
В мастерской воцаряется гнетущая тишина. Питер стремительно бледнеет, Джексон в напряжении застывает, а Лиам заинтересованно наклоняет голову.
Вот и раскрывается неприятная подноготная нашей компании. Не по себе становится даже мне, ведь с этого момента у нас всех официально начинаются проблемы.
Потому что Айден прав. Ремонтом старых машин мы и вправду занимаемся, но тщательно скрываем, откуда их вообще берём. Скрываем также, какие вылазки совершаем на заброшенные и не очень объекты, и как именно нам достаются старые запчасти и принадлежности.
Мы мелкие воришки. Ну, как мелкие. Так можно сказать только если забыть, что на счету нашей команды как минимум три машины, спёртые с городской автомобильной свалки. Однако я не думаю, что кто-то, кроме наших энтузиастов Джексона и Ноа смог бы вернуть эти консервные банки к жизни. Теперь у них есть шанс найти новых хозяев.
Что ж, по крайней мере, Айден не догадался о…
– А судя по вашим личным машинам, что стоят в помывочной, вы любители ночных гонок. Думаю, таких же нелегальных.
…о стритрейсинге. Чёрт, Лиам, если бы не его вызывающие дизайны! А о чём думали ребята, позволяя ему творить из машин экспонаты для выставки андерграунда?
Лицо Питера приобретает почти зеленоватый оттенок, а Джексон и Лиам быстро переглядываются. Повернув голову обратно, Джексон в мрачном ожидании смотрит на телохранителя.
– Теперь сдашь нас копам? – тихо спрашивает он.
– Пусть только попробует, – почти ласково предупреждает Лиам.
– У нас тоже кое-что имеется, – Ноа мельком показывает экран своего телефона, на котором заметно открытое приложение диктофона. – Ответишь за чрезмерное преследование с использованием незаконного следящего ПО.
Ай да Ноа, ай да молодец. Конечно, это почти ничто по сравнению с нашими заслугами, но бой будет проигран не всухую.
Однако всё это оказывается ни к чему, ведь Айден спустя несколько тяжёлых секунд молчания спрашивает:
– Почему я должен вас кому-то сдавать?
Его голос кажется всё также бесстрастным, но я улавливаю в нём крупицу удивления.
Не выдержав, я оборачиваюсь на Айдена. Мне приходится слегка задрать голову, но на лице телохранителя, конечно же, нет никаких ответов. К счастью, на этот раз он решает пояснить сам:
– Ничто из того, что я здесь вижу, не несёт прямой угрозы моему объекту.
Вот и «объект». Чудно.
– По крайней мере, пока, – продолжает он, по очереди смотря на парней. – И я очень не рекомендую втягивать её в ваши дела. Вы можете заниматься чем угодно. Но если в этом будет замешана Шелл, я не имею права остаться в стороне.
Я в возмущении поворачиваюсь обратно к ребятам. Они же не думают отстранить меня от наших вылазок? Чтобы я приезжала сюда чисто так, потусоваться на пару часов и поесть? Но я же была неотъемлемым членом команды… по крайней мере, раньше.
– Звучит как уговор, – подмечает Ноа и, как и я, поглядывает на Джексона, ожидая его ответа.
Моё сердце успевает остановиться, пока Джексон в тишине принимает самое жестокое решение.
– Хорошо.
– Нет! – не выдерживаю я, вскочив с кресла. – Какого чёрта вы тут решаете мою судьбу в команде? Я вроде как была лидером, разве нет?
Джексон неловко улыбается и опускает взгляд. Конечно, мне не стоит забывать, что он как минимум старший из нас, да и к тому же, уже долгое время тащит на себе бремя лидера. Из-за меня же.
Я в отчаянии перевожу взгляд на Лиама, ожидая хотя бы его поддержки, но парень меня вовсе не замечает, только буравя взглядом Айдена – будто бы уже смирившись и просто злясь. Повернув голову, я смотрю на Ноа, Питера и даже Лео, но все они решают довериться голосу Джексона.
– Вот и снова минус один, – со вздохом подмечает Ноа. – А мы так никуда и не ходили.
Скрипнув зубами, я намереваюсь сесть обратно, но Айден останавливает меня прикосновением к локтю. Он снова слегка наклоняется ко мне.
– Твой отец скоро проснётся. Если не хочешь проблем, нужно вернуться как можно скорее.
Сбитая с толку, я обращаю взгляд к высоким окнам, за которыми и вправду светлеет предрассветное небо.
– Ладно, – с тихим вздохом сдаюсь я.
Машину я решаю оставить здесь – везти её в дом отца почему-то не хочется, да и смысла особого нет. Тайком на машине мне не уехать, а в обычное время Айден использует свою. Тоскливо взглянув в сторону своей крошки, я обещаю себе как можно быстрее разобраться со всей этой неразберихой, в которую превратилась моя жизнь, и вернуться к прежним распорядкам.
Парни тепло прощаются со мной. Питер заключает в долгие крепкие объятия, говоря что-то подбадривающее. Ноа, как редкостный противник лишней тактильности, лишь кивает. Лиам ерошит ладонью мои волосы и приобнимает, напоминая, кому следует звонить в случае чего. Тут же Лео обнимает меня так крепко, что у меня хрустит спина. Я немного посмеиваюсь, погладив его по голове.
И, наконец, Джексон. Впервые глубокий взгляд его карих глаз не вызывает во мне желания улыбнуться.
– Не злись на меня, Шелл, – мягко просит он. – Я делаю всё ради твоего блага.
Он странным образом напоминает мне отца. Я лишь покачиваю головой, надеясь, что он поймёт – я совсем не злюсь. Может, чувствую себя чуточку преданной. Расстроенной. Подавленной. Но я точно не злюсь. По крайней мере, не на Джексона. Потому что своё место в команде я потеряла не сегодня.
А почти два месяца назад.
Когда взяла и пропала из жизни всех этих людей.
Глава 10: Язык музыки
Несколько дней подряд тянутся однообразной чередой. Бесконечные часы, полные нудной, пускай и домашней учёбы. Вереница бессмысленных и раздражающих заданий, переписки по чёртовой электронной почте с преподавателями, и, в качестве отдушины от всего этого, почти постоянное общение с Софи.
Ближе к выходным, едва ли не закиснув совсем, я решаюсь попросить Айдена свозить меня в город – хотя бы ради захода в магазин за вещами первой необходимости. Конечно, можно было бы заказать всё доставкой или обратиться к любому работнику дома. Но я старательно игнорирую эти варианты, желая взять себя в руки и наконец проветриться, иначе моё комфортное затворничество в четырёх стенах рискует стать постоянным.
Как и всегда, Айден хранит молчание. За окнами машины мелькает однообразный лесной пейзаж – до дома остаётся всего ничего. Я то и дело проваливаюсь в поверхностную дрёму, но всё равно замечаю, когда телохранитель вдруг тянется к гарнитуре на мочке уха и прикасается к ней, принимая входящий вызов. Из-за того, что Айден продолжает молчать, я уже всерьёз сомневаюсь, не поправлял ли он устройство просто так.
– Понял, – наконец кратко отвечает он и снова касается гарнитуры, чтобы завершить звонок. Кинув на меня краткий взгляд, Айден лаконично сообщает: – Когда приедем, тебе стоит сразу подняться в комнату и не выходить около часа. Мистер Мэйджерсон принимает гостей по работе.
Я смотрю вперёд, стараясь разложить мысли по полочкам. Хочу уточнить, почему я буду мешать встрече, если отец уверенно заявляет, что этот дом – и мой тоже, но в итоге решаю промолчать. Такой вопрос всё равно был бы риторическим, а слушать очередное тяжёлое молчание в ответ мне не хочется.
Миновав главные ворота, Айден проезжает мимо основного крыльца и вместе со мной останавливается возле дверей гаража, ожидая, пока они медленно поднимутся. Обычно он паркует машину уже после того, как выпустит меня у крыльца, но сейчас, видимо, ситуация абсолютно иная. Меня всё больше напрягают такие перемены.
Из гаража мы перемещаемся в западное крыло дома. На широкой лестнице, ведущей на второй этаж, я замедлюсь: из обеденного зала доносятся далёкие, едва различимые голоса. Из-за обилия пустого пространства, слышимость в этом доме чудовищная.
Голоса принадлежат трём мужчинам. В одном из них я узнаю отца, а два других оказываются абсолютно незнакомы. Их резкость, раскатистость и хриплость не вызывают ни единой хорошей ассоциации.
– …чёрта с два, Мэйджерсон! Мы так не договаривались, – один из мужчин заметно повышает голос, отчего я разбираю слова.
