Рыцари в испачканных доспехах
Дмитрий Александрович Залецкий
В мире Священного Союза Королевств Эну, где на тронах сидят короли разной степени испорченности. Где темные эльфы холят раненую гордость, и мечтают вернуть былое величие. Где могущественные маги Укромного замка редко вмешиваются в мирские дела,. Простые люди, гномы, гоблины, кобольды и прочие добрые поданные ежедневно сталкиваются с порождениями тьмы: чудовищами, ведьмами и колдунами. Именно борьбой с этим злом и занимаются прославленный орден рыцарей «воздаятели Аргераса». Тренированные и обученные, благородные и преданные своему делу и шести доблестям, они не знают отдыха покуда для их мечей найдется работа. Их герб известен во всем мире, а авторитет не вызывает сомнений. След самой опасной книги заклинаний в истории обнаруженный в ходе расследования дела о пропавших без вести. Не боящийся запачкать единственную руку и подпортить репутацию, сэр Дэс. И его простодушный, но неудержимый в битве напарник Потар, полны решимости отомстить за павшего друга и докопаться до правды.
Дмитрий Залецкий
Рыцари в испачканных доспехах
Глава 1
Глава 1
Новый порыв холодного ветра заставил листья на осинах трепетать еще сильнее. Под этим серым осенним небом, казалось, деревья шепчут печально и тревожно. С холма деревня была перед тремя всадниками как на ладони. Десяток домов, дворов и сараев. Окна в храме заколочены. Простой деревянный символ Пэр-Пэра на его крыше возвышался над окрестностями.
Сэр Монтар нахмурил седые брови. Когда рыцарь приезжает в новое место, ему полагается перво-наперво получить благословение у местного жреца. А как это сделать, если храм заброшен? Седоусый рыцарь осенил себя священным знаком, глядя на незамкнутое кольцо.
Юный Потар придержал не в меру ретивого скакуна и последовал его примеру. Выбритую голову молодого рыцаря украшала вызывающая татуировка. На правой половине от затылка до лба в прыжке простерлась яростная пантера. Она не очень вязалась с его скромным выражением лица, но молодой силач сделал её давным-давно, когда только стал оруженосцем.
Подобные вещи орденом не одобрялись, но и не запрещались. Ведь рыцаря рыцарем делает не внешность, и даже не доспехи. Но поступки.
Когда-то услышав эти слова, Потар перестал стыдиться своего ребяческого поступка. В глубине души ему очень нравилось это его украшение.
Стоящий посередине сэр Дэс единственный пренебрёг благословением и устремил свой взгляд не на храм, а на трактир. Который в маленькой деревне был один и угадывался без труда.
Снова подул ветер, и сэр Дэс выше поднял воротник своего красного кожаного макинтоша. Эту яркую, богато украшенную длинную куртку не надел бы ни один рыцарь. Слишком нескромно. Но сэр Дэс все равно не мог носить доспехи из-за увечья, и по какой-то причине обожал этот предмет своего гардероба и не расставался с ним уже много лет. Потар знал, что рыцари, просившие Дэса не пренебрегать пятой доблестью (благоразумием) и надевать хотя бы тонкую нательную кольчугу, сталкивались с непоколебимым упрямством и вопиющей грубостью. В глубине души Потар его понимал. Без двух наручей это уже не доспехи, одно название. Унизительное напоминание об утерянной удали…
На спинах всех троих красовался герб, с виду просто набор геометрических фигур. (У Монтара и Потара гравировка на нагрудниках, у Дэса – металлические заклепки.) Но это был герб Воздаятелей Аргераса, одного из самых известных и уважаемых рыцарских орденов на всей территории Священного союза королевств Эну.
Если в него всмотреться, он начинал складываться в сурово смотрящее бородатое мужское лицо.
Черный жеребец Потара снова забил копытом и заржал, давая понять, что жаждет движения. Рыжая кобылка сэра Монтара тоже фыркнула и тряхнула мордой. Только железный конь-автоматон Дэса замер как столб. Еще один необычный для рыцаря кричащий элемент роскоши. Этот магический транспорт стоил как тридцать превосходных рысаков. Но маленькие рычажки, которые были у него вместо поводьев, были удобнее для однорукого. Но Потар слышал, что есть и другая причина. Сэра Дэса ужасно не любят лошади и всегда норовят или сбросить, или укусить за колено.
Сэр Дэс еще раз осмотрел тоскливый пейзаж вокруг деревни Осины.
Приказчик барона должен был их встретить, но он все не появлялся. Потар тоскливо вздохнул.
– Что, Потар, чуешь присутствие зла? – голубые глаза Дэса насмешливо блеснули.
– Эмм… – рослый силач замялся. – Нет, сэр Дэс. Ничего такого. А вы?
Дэс сделал вид, что к чему-то принюхивается.
– О, даа… Я чую…чую… Запах коровьего дерьма и зря потраченного времени. Поехали в трактир. Пусть этот засранец сам нас поищет.
После этих слов он надавил на рычажок, и, щелкая металлическими суставами, его скакун двинулся в деревню.
Монтар неодобрительно покачал седой головой и пришпорил кобылку.
– В этой деревне нет коров, Дэс, – сказал он, поравнявшись с ним.
Дэс лишь рассмеялся.
Рыцари ехали не спеша. Ожидая подвоха. С виду деревня как деревня. Вокруг лес как лес. Не густой. В основном растут редкие осинки. Но внешность бывает обманчива.
За последние полгода слишком много путников и купцов, проезжающих через эту деревню, пропали бесследно. Одни не вернулись домой. Другие не добрались до цели. Не все. Далеко не все. Деревня не была гиблым путем в один конец. Большинство проезжало её без всяких проблем. И королевская стража уже не раз проверяла Осины и ближайший лесок. Они ничего не нашли. Но исчезновения продолжались.
И король Эигиллии призвал Воздаятелей. Всемирно известных борцов с нечистой силой.
Рыцари послали девятерых. Первая тройка проверяла дорогу, которая вела в деревню. Третья – ту, которая вела дальше на север (всего один тракт проходил через это Пэр-Пэром забытое место). Еще много дней назад Дэс сразу высказался, что если здесь и замешана нечистая сила, то она явно не в деревне. Иначе давно бы была обнаружена. А значит, посылать отряд в Осины, и так многократно проверенные стражей, смысла нет. Но его мнение поддержано не было…
Занимающиеся хозяйством в своих маленьких дворах за низкими заборчиками крестьяне, заметив рыцарей, уважительно ломали шапки. Они ожидали их приезда, а потому не слишком удивились.
Рыцарям часто приходилось путешествовать – поэтому из стали у них были лишь шлемы и короткие нагрудники. Чтобы каждый рыцарь без труда мог облачаться самостоятельно и был скор. Ну и конечно, гордость ордена – массивные наручи с большими круглыми наплечниками. В бою с бестиями тьмы такие куда полезнее щитов.
Жители деревни жадно рассматривали пришельцев. Сразу видно, не наёмники-бродяги. Настоящие рыцари. И какой-то светловолосый дворянчик в красном плаще на волшебной диковинке.
Троица всадников, в свою очередь, разглядывала местных. Потар – со спокойным любопытством. Монтар – с серьёзной внимательностью. Дэс – сквозь неприязненный прищур.
Крестьяне были облачены в одинаковые грязно-серые рубахи, такие же шапки и лапти, подпоясанные кто веревочкой, а кто и вовсе лыком. Чумазые бородатые лица. Те, мимо чьих заборов рыцари проезжали совсем близко, бросали свои занятия и замирали с опущенными головами, невнятно бормоча слова приветствия.
– Будьте здоровы, добрые люди! – вежливо ответил Потар.
Молодая крестьянка увидела его татуировку и, уронив пустое ведро, стала с открытом ртом истово осенять себя знаком Пэр-Пэра. Потар поморщился. Дэс насмешливо ухмыльнулся.
Деревня производила впечатление типичного медвежьего угла маленького и жадного барона.
Прямо перед бредущими шагом лошадьми на дорогу выбежала черная кошка. Замерла и стала шипеть, вздыбив шерсть, глядя на сэра Дэса. Тот лишь усмехнулся. К кошке тут же подбежал и подхватил ее на руки чумазый мальчик. Он посмотрел на рыцарей, широко распахнул рот от удивления, и, быстро развернувшись, задал стрекача в сторону таверны.
Потар взглянул на своих старших товарищей, но те проигнорировали это мелкое происшествие.
Когда рыцари въезжали во дворик таверны, её двери распахнулись, и им навстречу быстро вышел человек. Он старался радушно улыбаться, но это не делало его лицо приятнее. Оно слишком походило на крысиную морду. Человек был облачен в сюртук, какой мещане носят по праздникам, а мелкие государевы люди – каждый день. А его шею украшал белый платок из весьма недешевой ткани.
– Доброе утро, достопочтенные сэры, – он низко поклонился и снова одарил всех своей мерзкой улыбочкой. – Мы не ждали вас так рано. Прошу-прошу, Тилэс, это я, – он говорил быстро и делал много суетливых движений. – Пожалуйте в нашу скромную корчму! Я сейчас же велю приготовить завтрак! Какая честь для нас…
Тот самый мальчик с кошкой тоже вышел, и к нему присоединился парнишка постарше. Должно быть, они занимались при трактире работой конюхов, но оба потеряли дар речи при виде автоматона Дэса.
– Слава Пэр-Пэру, что вы уже здесь, – продолжал болтать приказчик.
Один за другим рыцари спешились.
– Слава Пэр-Пэру… – согласился сэр Монтар и сунул поводья пареньку постарше. – Завтрак не нужно. Мы успели перекусить в дороге. Ибо шестая рыцарская добродетель – умеренность. Я сэр Монтар. Это сэр Дэс и сэр Потар, – он повел рукой в стальной перчатке, представляя своих спутников.
Дэс смотрел на мальчика. Мальчик ничего не замечал, кроме плавных металлических граней коня-автоматона. Так и стоял, раскрывши рот. Из его носа начала течь сопля…
– Почему вы нас не встретили? – сердито буркнул Дэс.
– Примите мои самые глубокие извинения, – вновь склонился приказчик. – Я ждал вас позже. Я на всякий случай отрядил мальчишку следить, чтобы он предупредил меня, когда вы появитесь. Но, – последнюю фразу он добавил, зло повышая голос, – он, видно, облака считал, и будет наказан!
Услышав это, мальчишки очнулись и стали быстро заниматься лошадьми. Меньший было потянул ручку к автоматону…
– Кыш! – топнул Дэс, и мальчик убежал.
Рыцари один за другим прошли в таверну. Видно было, что её усердно отскребли, но она оставалась жалкой и нищей.
– Ведите свидетелей, – распорядился Монтар, усаживаясь за стол и потирая колено. Оно все чаще подводило пожилого рыцаря. – Пусть заходят по одному.
– Я уже распорядился, – угодливо улыбнулся Тилэс. – Скоро будут здесь.
Подошел трактирщик в новом белом фартуке.
– Извольте отведать… Пэр-Пэровой милостью… – он явно очень волновался. – Чем богаты…
– Успокойся, добрый человек, – поднял руку сэр Монтар, – нам нужны лишь три кружки пива – промочить горло.
– Говори за себя, Монтар – умехнулся Дэс. – Принеси мне самое лучшее вино, которое есть в твоем тараканьем гнезде.
Трактирщик убежал исполнять повеления. Рыцари сидели за столом. Тилэс подобострастно переминался рядом с ноги на ногу.
– Смею заметить, что наши деревенщины едва ли смогут сообщить что-то новое, чего достопочтенные сэры не могли уже прочесть в донесениях стражи. Если вы спросите мое мнение – беда с несчастными путниками случается дальше… на севере. Южная дорога всегда была благополучной…
– Твое мнение никто не спрашивал, – неприятно усмехнулся Дэс. Тилэс покорно склонил голову. – Как, впрочем, и мое. Мы просто напрасно тратим время.
– Как здоровье барона Кирэна? – вежливо осведомился Потар. Трактирщик расторопно поставил перед ним кружку пенного, и Потар с удовольствием сделал большой глоток. Пиво было неплохое.
– Милостью Пэр-Пэра, хворь отступает понемногу. Его милость весьма раздосадован, что не смог приветствовать вас лично. Но он все еще слишком слаб, чтобы покидать замок, – Тилэс осенил себя незамкнутым кольцом.
– Передавай его милости пожелания скорейшего выздоровления, – сказал Потар и сделал еще один глоток.
Монтар понимающе кивнул. Дэс глотнул вина и поморщился так, будто с трудом удержался, чтобы его не выплюнуть.
– Это будет долгий день… – он развалился на деревянном стуле и подпер подбородок левым кулаком. Остатки его правой руки скрывались под курткой.
Наконец в трактир вошел первый свидетель. Деревенский староста. Худой старик с незапоминающимся бородатым лицом, он робко мял в руках шапку и с трудом выдавливал слова.
Допрос свидетелей взял на себя Монтар. Потар размышлял, не будет ли нарушением шестой добродетели, если он попросит еще пива. А Дэс откровенно скучал.
Как и предупреждал Тилэс, ничего нового они не узнали. Староста, а потом трактирщик и еще пара деревенских талдычили одно и то же.
Да, проезжали через деревню. Да, был торговец горшками и два его извозчика. Поели, переночевали и дальше поехали. Нет, ваша милость, ничего подозрительного. Три странствующих подмастерья? Да, один с дудочкой. Да, был у них ослик. Сена купили. Бабке Агите крышу починили за пару грошей. Да и дальше поехали. Парни как парни. Тот, что с дудочкой, веселый. Ничего такого, сэр ваше рыцарство. Наемный воин и его раненый друг. Да, были. Переночевали, да дальше поехали. В деревне целителя нет. Если кто прихворнул, ему в Лапы идтить надобно…
Трактирщик растопил печь, и Потар провел рукой по ежику на голове, утирая пот. Он старался слушать внимательно, но этот монотонный бубнеж его утомлял.
Наконец, спустя три часа свидетели кончились.
– Слава Пэр-Пэру, – воскликнул Дэс и глотнул вина прямо из бутылки. – Теперь я могу тихо и спокойно напиться.
Монтар тоже позволил себе еще пива и еды. Он просил обычную трапезу, но трактирщик поджарил для него огромный кусок свинины с овощами.
Он пригладил свои седые усы, и его заела совесть. Пожилой рыцарь чувствовал, что не выполнил свой долг до конца. Хотя свидетели уже кончились, а больше в их задачу ничего не входило. Монтар посмотрел на все еще стоящего рядом Тилэса.
– А отчего храм заброшен? Почему вы не попросите прислать нового жреца? – решил спросить он первое, что пришло ему в голову.
– Просили, не одно письмо отправляли в Отчий град, – он снова осенил себя знаком Пэр-пэра. – Да только в Лапах есть храм. И идти всего три версты. Его преосвященство кардинал посчитал, что хватит и его. Вот Пэр-Пэров дом и стоит осиротевший уже второй год. Как отец Никтс отправился в паломничество, – Тилэс вновь сомкнул указательный и большой палец у переносицы.
Монтар кивнул, давая понять, что объяснение его удовлетворило, и принялся за еду.
– Если я ничем не могу больше быть полезен доблестным сэрам… – робко начал Тилэс, – я бы хотел оставить вас. Меня ждет множество дел.
– Да, разумеется, – великодушно кивнул Монтар, – мы вас больше не задерживаем, сударь.
Тилэс низко поклонился.
– Храни вас Пэр-Пэр.
И снова осенил себя священным знаком перед тем как уйти.
Время потекло медленно и уныло. Как серые облака над Осинами. Дэс наполовину опустошил вторую бутылку вина. Потар и Монтар смотрели на огонь в очаге и неодобрительно на него косились. Но ни один не стал упрекать его вслух. Рыцарь, потерявший руку в битве со злом, заслуживал некоторого снисхождения.
