– Бааван-Ши.
– Почему он ничего не делает?
– Он околдован.
Я с возмущением дернулась.
– Тогда почему остальные просто смотрят?
– Тсс, молчи, сиди и не подходи ближе.
Он подал знак магу, и они вместе спешились, подходя ближе к существу.
Бааван-Ши не отводила глаз от мужчины, к которому шла, она была уже очень близко. Гвардейцы остановились. Они позволяли ей продолжить.
Околдованный гвардеец был неестественно спокоен. Она встала вплотную к нему, не касаясь, но остальные так и не предпринимали никаких действий. От переживаний я не могла усидеть на месте, не понимая, почему они тянут, ведь намерения ее, очевидно, не благие.
Вмиг вся ее красота исказилась, и перед моими глазами предстало чудовище: длинное полупрозрачное тело, через которое виднелись кости, отросли клыки, остальные зубы напоминали рот плотоядной рыбы, уши вытянулись неестественно вверх, а ноги стали копытами. Удлиненными пальцами с когтями, она обхватила гвардейца и впилась в его шею. Именно в этот момент свет вспыхнул в руках одного из гвардейцев, он был сине-красным, и тот направил его на Бааван-Ши. Ее охватило пламя. Она закричала и дернулась назад, с ее рта текла кровь. Гвардеец, которого она выпивала упал на землю.
На него никто не обратил внимания, гвардейцы продолжали наступать. Маг удерживал ее, а командир подошел к ней почти вплотную, и тогда в его руках я увидела огненный хлыст, которым он замахнулся и обвил тело Бааван-Ши. Она пыталась выбраться, но это не удавалось. Маг прекратил воздействовать силой, он прижал руку к голове извивающегося существа, что-то, нашептывая, пока командир, удерживал ее хлыстом. Бааван-Ши обмякла и мешком упала. Теперь на земле лежало два тела.
Я не могла больше сидеть, видя, как гвардеец на земле истекает кровью, если ему не помочь, он просто умрет. Я слезла с коня и бросилась к нему, захватив с собой флягу с водой и свою сумку.
Пока другие были над телом Бааван-Ши, я присела перед почти безжизненным телом гвардейца. Это был молодой мужчина, с высоким лбом и вьющимися волосами. Оголив шею сильнее, я ужаснулась, на ней были шесть рваных глубоких отметин, из которых продолжала течь кровь. Стараясь не медлить, а действовать собранно, я промыла рану и прижала к ней руку, надавливая. Второй рукой нашла листочки тысячелистника в сумке и закинула их в рот, тщательно жуя. Приложила к ранам пережеванные в кашу листы и обмотала шею палантином, в который раньше была завернута тетрадь, завязав плотно, но чтобы он мог дышать. Пытаясь услышать его дыхание, пусть даже слабое, я села на землю рядом с ним и расплакалась. Он дышал. Все переживания за эти недели, накрыли в одночасье. Руки были в крови гвардейца, я терла их об плащ и тихо рыдала.
На плечо легла рука и крепко сжала. Я не смотрела кто это, мне было неважно. Хотела, только чтобы это все кончилось, и гвардеец выжил. Перед раненым гвардейцем сел маг. Он поднес к его груди руку, из которой начал литься свет.
– Что ты приложила к ране? – немного приходя в себя, я осознала, что была права, называя его магом и судя по увиденному, не только он обладал подобной силой в этой компании. Странно, среди гвардейцев обычно нет прямых магов. Мужчины, что владели силой – да, но чистых магов нет, так говорили.
– Тысячелистник, он должен остановить кровотечение и предотвратить заражение.
– Все верно, – он поднял глаза на командира, что стоял за моей спиной. – Ему потребуется немного времени, чтобы прийти в себя, и поправится.
– Хорошо, но нам нужно пересечь Долину, здесь дольше оставаться нельзя.
– Бааван-Ши поедет со мной, ты возьми девчонку.
– Уверен? Она крепко спит.
Тот кинул на меня взгляд и качнул головой:
– Нет, не хочу рисковать.
– Зачем вам она? – в уме не укладывалось, что они собираются взять ее с собой.
– Понравилась.
Я не могла поверить, что он шутит, обхватывая бессознательное тело существа. Дальше я ехала с магом. На самом деле, первое время было непривычно и не комфортно. Как бы странно это ни было – я успела привыкнуть к своему всаднику, а сейчас переживать весь дискомфорт по новой.
– Как вы допустили, что Бааван-Ши почти убила его? – эта мысль не давала покоя. Ведь они ничего не делали, чтобы предотвратить это – просто стояли. И только когда она напала, решили что-то предпринять. По тому, что я видела, они остановили ее без особого труда.
Он молчал, я уже не надеялась на ответ, но все-таки он заговорил:
– Что ты знаешь о существах, обитающих здесь?
– Ничего. Я ничего не знаю о тех, кто здесь живет, кроме того, что они очень опасны.
– Все так, они действительно очень опасны… Бааван-Ши – весьма кровожадное существо. Обычно она испивает жертву до дна, а та ничего не может сделать, подпадая под чары, пока Бааван-Ши в образе прекрасной женщины. – Он делал паузы, подбирая слова или обдумывая, а я терпеливо ждала. Маг был единственным, кто хоть что-то мне рассказывал, и как бы странно это ни было, я боялась спугнуть удачу. – Ее можно остановить, только отрезав голову, но обычно никто не может это сделать. Жертва под чарами испытывает чувство безусловной любви и привязанности, и даже при смерти не понимает, что с ней происходит. Бааван-Ши слабы в момент, когда кормятся, тогда их остановить легче. Мы не собирались убивать Бааван-Ши, поэтому пришлось допустить такую жертву, иначе было ее не схватить.
– Но разве не лучше убить ее?
– Только если это безвыходная ситуация. Живой она принесет нам больше пользы, чем мертвой.
Я не понимала этого, мне было жаль гвардейца, которого использовали как приманку.
Оставшуюся часть пути мы преодолели без происшествий. Успели пересечь Долину уже в темноте, лишь свет луны освещал дорогу.
Привал сделали возле озера Луар. Один из гвардейцев отправился на охоту. Бааван-Ши заставили принять форму птицы и поместили в созданную магией клетку. Она все также оставалась без сознания оплетенная кнутом, и выглядела не так пугающе.
Пока мужчины сооружали лагерь, я бродила по окрестностям, выискивая травы и собирая те, что могли приходиться. Мне нужны травы, которые могли помочь гвардейцу или пойти на чай.
Гвардеец вернулся с олениной и пока готовился ужин, я занялась перевязкой. У раненого был жар, я надеялась, что приготовленный отвар понизит температуру и снимет боль. Страха использовать свои знания больше не было, какой смысл, если и так все знают? А так я могу быть полезной и хоть немного помочь.
А когда все было сделано: гвардеец перевязан, плащ постиран – вернулась ко всем. К ужину я заварила чай с мятой и мелиссой, что должно помочь уснуть и успокоить нервы.
– Попытка избавиться от нас?
– Ты следил за тем, что я делаю, значит, и так знаешь ответ, – чем дольше мы находились рядом, тем сильнее размывались границы в нашем общении, а его, кажется, только забавляла моя вольность в словах и обращении.
Ужин был сытный и долгожданный, длительная дорога и пережитое за сегодня нагнали зверский аппетит, даже сон в палатке казался сегодня наградой.
– Завтра выезжаем на рассвете, если хотите выспаться, стоит лечь сейчас. Я останусь на карауле первый, через два часа Рэйтан, затем Равиен.
Они кивнули, а я расплылась в улыбке, чем привлекла всеобщее внимание. Присутствующие недоумевающе смотрели на меня, но даже это не могло убрать ликующую улыбку с лица: теперь я знала, что мага зовут – Рэйтан, а второго гвардейца – Равиен. То есть остались лишь мой всадник и раненый.
– Что тебя так обрадовало?
– Двое из вас только что лишились порядкового номера.
– И под каким номером у тебя шел я?
– Вторым.
– Это, по какому признаку?
– Ну, первым, кого я встретила, был Рэйтан, затем ты, а с остальными я и словом не перекинулась. Если вас я могла различить по голосу, то с Равиеном и раненым гвардейцем все прояснилось только в Долине.
– Рауль – имя раненого.
– А твое?
– А мое пусть будет для тебя сюрпризом.
– Что же в нем такого, чтобы стать сюрпризом, оно начинается на другую букву?
Он рассмеялся, я уже не в первый раз слышала, как он смеется, и каждый раз его смех был живым, настоящим.
– Думаю, ответ на этот вопрос ты получишь, когда узнаешь имя.
– Ладно, как хочешь, тогда до того момента останешься гвардейцем под номером два.
– Насколько понимаю, я здесь единственный, чье имя для тебя неизвестно, так к чему эти номера? Можешь звать меня единственным, – он снова смеялся надо мной. Каждый раз, когда я хотела съязвить или ответить сарказмом он выворачивал все так, что уязвлено и глупо себя, чувствовала я.
Все отправились спать, в этот раз не было палаток, а был сооружен навес и под ним разместили спальники. Это значило – сегодня мы все должны были спать рядом, сначала мне такая идея не понравилась, но поразмыслив, я убедила себя, что не так она и плоха. По крайней мере, так я буду чувствовать себя в безопасности, когда рядом Бааван-Ши. Я выбрала крайний спальник. Рэйтан разместился ближе к Раулю, чтобы быть рядом, если тому станет хуже. Равиен занял место у входа.
Сон совершенно не шел, адреналин, гуляющий в крови, не давал покоя. Я ворочалась, до тех пор, пока в голову не пришла гениальная мысль: раз все спят, неплохо было бы смыть с себя вчерашний день в озере, ведь так удачно Луар под боком. По ровному дыханию и тихому сопению я уверилась, что все спят, и выбралась из убежища на улицу. Мой таинственный всадник сидел возле костра, вычерчивая что-то на земле.
Стараясь проскочить и не привлечь к себе ненужного внимания, я пошла немного вбок, где меня не должно быть видно.
– Далеко собралась? – он стоял за моей спиной.
– Не спиться, хотела искупаться.
– Не стоит отходить далеко, здесь для тебя может быть небезопасно.
Я метнула взгляд на птицу, что так и лежала в клетке, внутри все съежилось: желание стать чьим-то кормом так и не появилось, но искупаться очень хотелось. Он проследил за моим взглядом.
– Для тебя она не опасна. Ей по вкусу мужчины. Хотя нет, скорее всего, она убила бы и тебя.
– А ты умеешь подбодрить.
– Зачем мне тебя подбадривать?
– Действительно, – я фыркнула и скривилась, не пытаясь скрыть свое недовольство, но изначальный курс не изменила. Неожиданно он схватил меня за руку, не давая сделать шаг.
– Ты можешь искупаться здесь, – он указал на ту часть озера, что была прямо перед нами.
Я посмотрела на вход в озеро, затем на палатку, потом снова на озеро. По нему красиво пролегала лунная дорожка, вода была спокойная, и на самом деле залезть в нее захотелось еще больше.
– Я не буду заходить в озеро перед тобой.
– Почему?
– Ты серьезно спрашиваешь это?
Он кивнул, а испытала раздражение.
– Может быть, потому, что для этого нужно раздеться?
– Так разденься, – гвардеец нагло провел рукой по моим волосам, перебрасывая их за спину. – Могу в этом поспособствовать.
– Да ты издеваешься! Я не стану перед тобой раздеваться! Имени своего не говоришь, но при этом хочешь, чтобы я перед тобой голышом ходила?!
– То есть, если скажу свое имя, ты будешь ходить передо мной голышом?
– Нет же! – я не желала разбудить никого своим криком, но сдерживать эмоции было сложно, и я ведь понимала, что он специально провоцирует меня, видимо, решил поразвлечься таким образом.
– О, определенно будешь, – голос его выдавал, что он улыбался, причем самой самодовольной улыбкой, а из моих глаз вот-вот должны были посыпаться искры.
Я злилась на него, на всю ситуацию, что происходила. На то, что он так близко стоял. На его безразличие и то, что он смеялся надо мной, даже то, что я не знала его имени и как он выглядит, выводило меня из себя. Только голос: бархатный, с легкой хрипотцой и властный. О, голос был определенно властный.
Я сверлила взглядом темное пятно в капюшоне, где должно быть лицо. Мне хотелось видеть глаза, когда он это все произносит, я уже нарисовала их крайне бесстыжими.
Он рассмеялся… снова. У него красивый смех, очень напоминающий искренний, хоть и страшно раздражал, но злость постепенно отступала.
– Иди, Катарина, принимай водные процедуры, вставать придется рано, – он убрал руку, а я даже не поверила в такую перемену в нем. Нужно было быстрее с этим закончить и постараться уснуть. Я развернулась, чтобы двинуться по выбранному изначально маршруту.
– Я говорил серьезно, тебе лучше искупаться здесь. Я не поверну головы, пока ты не позволишь, даю слово гвардейца.
Я сощурила глаза, в чем-то он был прав, идти в кромешную темень и оставаться там не только небезопасно, но и страшно, если честно.
– Даешь слово?
– Гвардейца, – что-то в его словах не давало покоя, пусть сейчас его голос звучал серьезно, но закравшееся сомнение уже пустило росток. Пока я раздумывала, что именно меня смутило – он отошел, сев ко мне спиной и потеряв всяческий интерес.
Что же, если он не будет на меня смотреть, но при этом будет охранять, тогда почему нет?
Вода была слегка прохладной, она успела прогреться за день, но все же недостаточно. Я не собиралась плескаться в ней долго, хотела лишь смыть с себя этот день. Думаю, после освежающей воды, мне будет казаться еще теплее в спальном мешке. Убедившись, что мой страж держит свое слово, я разделась. Сейчас я жалела, что не взяла с собой запасную одежду, спать в том же, в чем провела несколько недель активной поездки, было неприятно, но выбора нет и думать об этом не стоило.
Штаны и тунику аккуратно сложила на берегу, стоять полностью нагой было немного странно, осознавая, что рядом четыре мужчины и пусть один из них без сознания, он все равно был мужчиной и совсем близко. Да уж, Катарина, жизнь заставляет перешагнуть границы морали. Не став долго задерживаться в таком виде на суше, я шагнула в воду, распуская на ходу волосы. Прохладная вода пробрала до костей, вся кожа покрылась мурашками, но это сейчас не было отталкивающе, наоборот, это вызывало секундное напряжение, а затем отступало и дарило легкость, я нырнула и поплыла чуть дальше. Мысленно похвалив себя за то, что все-таки решилась искупаться, это было мне действительно нужно. Так, я легла на спину и засмотрелась на звездное небо, теперь я не была уверена, что захочу отсюда вылезать. Часть меня была под водой, от этого я слышала все искаженно, это тоже было как-то успокаивающе, волосы извивались в воде, лаская кожу. Слабый ветерок, глади те части тела, что были на поверхности, кожа то и дело покрывалась мурашками, а грудь налилась и стала еще более чувствительной, но я не собиралась, что-то менять, не сейчас. Сейчас хотелось быть в моменте, насладиться им, и я определенно с этим справлялась. Стараясь моргать реже, разглядывая причудливые образы, созданные звездами, представляла, что кто-то сейчас также смотрит на звезды, интересно было бы узнать, что где-то есть те, кто чувствуют то же, что и ты.
Легкое прикосновение от пупка и выше к шее вырвало меня из размышлений, я вздрогнула и сразу ушла под воду, но чьи-то руки вернули меня на поверхность. Я схватила ртом воздух и перед тем как успела открыть глаза, услышала его.
– Решила утопиться перед сном? – насмешливо, но в этот раз я смогла не только слышать его, но и видеть. Я замерла, забыв совершенно, что ситуация требует моего возмущения. Сильные плечи покрывали черные вьющиеся волосы, крепкая шея, уже знакомый подбородок и улыбка и правда, лукавая: уголок губ с одной стороны был вздернут чуть сильнее. Глаза, о Боги, не может быть, зрачки – в них был огонь, буквально в них горело пламя. Передо мной был первозданный. Я расфокусировала зрение и снова сфокусировала, только теперь не на отдельных участках, а на картинке в целом и издала что-то похожее на стон или протяжный выдох честно, сама не поняла, что это было. Но разве это важно, когда перед тобой Айден Аскар, правитель этих земель? Это просто невозможно. Я снова пошла под воду, именно к этому приводит прекращение движения в воде. Только сейчас меня держали его руки, крепко обхватившие талию. Айден сократил между нами расстояние настолько, что я касалась его горячего тела.
– Прекрати.
– Прости?
– Прекрати так смотреть на меня.
Я медленно моргнула, еще раз, стараясь вернуться в перевернутую с ног на голову реальность.
– Катарина, я серьезно, – его лицо стало слишком близко, настолько, что я ощущала дыхание. – Прикрой рот, поверь, соблазна сейчас достаточно и так, – он повел взглядом от моих губ ниже по шее и к обнаженной стоячей груди. Зубы стукнули между собой, когда я резко захлопнула рот. Ситуация казалась невозможной.
– Это не может быть правдой.
– Думаешь это твоя фантазия?
