– Свой лимит приставаний ты уже исчерпал, – бубню про себя, выдергивая руку из стального захвата. – Сбрось уже это свое лже-благородство, я вполне трезва и отдаю себе отчет в том, что сейчас произошло. Или ты всех своих подруг по домам развозишь?
– А в твоей отчетности я и не сомневался. И ты не все, Катерина.
Расслабленная поза, ленивая улыбка и пристальный взгляд. Сочетай несочетаемое. Руки в карманах брюк и только слегка растрепанная прическа выдает в его виде то, что случилось пару минут назад. Хотя, что я удивляюсь, для него это норма.
– И за какие это заслуги я заслужила статус особенной? – фыркаю, припоминая разговор трехгодовалой давности, борясь со стремительно разрастающейся внутри дырой. Черной такой и пожирающей со скоростью звука все хорошее, стремительно загоняя меня в депрессию. – Я прекрасно помню твои слова, Макс. Не нужно мне напоминать, и не переживай, в этот раз “особого положения” в своей голове я не рисовала.
– Кати! – рычит на меня мужчина, а я поднимаю на него полные непролившихся слез глаза, встречаясь с темно-синим, цвета океана, взглядом. Красив зараза. Чертовски красив. Точеные черты лица, идеальные линии скул и выразительная мимика. Густые брови и щетина, к которой хочется прикоснуться. Высокий. Даже стоя на двенадцатисантиметровых каблуках, Гай все равно выше меня. А его спортивная фигура с мощным разворотом плеч и накачанным торсом, о да, я видела эти кубики, заставляет ощущать себя рядом с ним дюймовочкой. Маленькой и хрупкой. Вот и Ромка мой… нет, Кати, уже не твой…
– Скажи мне, почему вы всегда выбираете других, а? – шиплю сквозь зубы, вымещая на конкретном представителе всю мою злобу на мужской пол в целом. – Что со мной не так?! Почему эта скотина раз за разом разбивает мне сердце?!
Улыбка слетает с мужского лица, а губы упрямо поджимаются.
– Поехали, поговорим. Я не отпущу тебя одну, детка! – выдыхает Гай и тянет руки, пытаясь ухватить меня за запястье.
– Не надо, Макс! И не называй меня деткой, – уворачиваюсь от его руки, – просто секс не обязывает тебя везти меня домой. Да и мы оба взрослые люди, было – было, забыли и живем дальше.
– Заноза! – слышу за спиной, когда обхожу замершего перед дверью мужчину. – Всегда ей была, и ни черта не видела дальше своего носа!
– Гори в аду, Гаевский! – бросаю через плечо и, слегка пошатываясь, бреду к бару. Как только выхожу в общий зал, меня сметает лавина звуков. А кокон, в который загнала близость с Гаем, словно растворяется, обрушивая на голову ураган чувств: боль, обиду, злость, гнев и неприятие, неверие, что я снова осталась одна. Молчаливые слезы катятся по щекам, а внутри просыпается пустота, которая заглушает все эмоции своей апатией. Но вот что странно и абсолютно точно – я не жалею о случившемся. Мне нужно было ощутить мужчину рядом, напитаться присутствием сильного пола и получить разрядку – я получила. Гай не мальчик и сам с удовольствием пользуется девушками. Так что никто из нас обид держать не будет. А уж мыслей на дальнейшее развитие чего-то так точно.
– Сумочку ей верни и вызови такси, – все-таки пошел за мной следом директор клуба, в который я так опрометчиво “завалилась”, – счет за бар пришлешь мне.
– Не стоит, – оттираю ладошкой мокрые дорожки от слез и поворачиваюсь к Максу. – Я могу и сама…
– Ты уже и так меня унизила, как мужика, ниже некуда, – рычит Гай, от веселья которого и следа не осталось. – Так что прикуси свой острый язычок и сиди молча, жди машину. – Кидает на меня недобрый прищур, – посадишь ее в такси и проконтролируешь, чтобы доехала. – Кивает большой босс бармену и, получив утвердительный ответный кивок, бросает, – я уехал. А с тобой мы еще поговорим! – исчезая с моего поля зрения.
Черта с два, я буду с тобой разговаривать.
– Налей ка мне виски, Лёш, – усаживаю пятую точку на высокий стул.
– Но, Екатерина Алексеевна, Максим Александрович сказал не наливать вам больше.
– Ты видишь здесь где-то Максима Александровича? – выгибаю бровь, от чего парнишка совсем бледнеет. По возрасту, наверное, чуть младше меня, лет двадцать четыре – пять, но щупловат, и их большой начальник – Гаевский – задавил всех работающих пацанов своей аурой альфа-самца.
– Нет.
– Вот и отлично, – во все тяжкие так до конца…
Глава 4 (Кати)
– Привет, малышка! – слышу в трубке радостный голос матушки, пока вышагиваю на остановку. Голова гудит, и надышаться свежим воздухом перед рабочим днем мне жизненно необходимо. Во сколько вчера приехала домой, не помню, а все потому, что дело на одном бокале виски не остановилось. Нет, все, с алкоголем завязываю. Вчера была слабость и сиюминутный порыв. Я сильная, я со всем справлюсь. Уже пережила однажды новые отношения бывшего и сейчас переживу.
– Привет, мам, как ты там? – мимо с визгом шин по асфальту проносится дорогой спорткар, едва не по ногам, и я, матеря на чем свет стоит этого обнаглевшего мажора, заскакиваю в автобус.
Мой старенький телефон по сравнению с тем, что я вчера так опрометчиво разнесла об стену, на ладан дышит, но звонки еще принимает и на том спасибо.
– Все хорошо. Ты же знаешь, нам тут скучать некогда, сезон посадок начался.
Это да, весна для живущих в частном доме – это особое время. Когда ты просыпаешься с ревом петухов и убиваешься кверху задницей на грядках, высаживая стройными рядками помидоры. Нет уж, хватило мне активного земледелия в детстве.
– Вам, наверное, нужна помощь? – спрашиваю, как примерная дочь, хотя желания копаться в земле нет никакого. Мои “белые ручки” слишком отвыкли от таких дел.
– Нет, справимся, у тебя работа, так что ты не переживай, родная. Ты лучше скажи мне, это правда? – голос родной женщины становится серьезным, и я уже и без пояснений догадываюсь о чем, а вернее, о ком пойдет речь.
– Правда, мам.
Устало падаю у окна и бесцельно наблюдаю за пролетающими мимо улицами, полными движения. Город просыпается после затяжной зимы. Расцветает с солнечными лучами и набуханием почек на деревьях. Апрель во всей своей красе.
– Вот же ж скотина! Вы только на прошлой недели расстались, а он уже другую в ЗАГС вести собрался, кобель.
– Не надо, пожалуйста, мам.
Хоть мы и не вместе, но я, наверное, никогда не перестану идеализировать своего бывшего. В моих глаза, каких бы дел не творил, Рома всегда остается непорочным ангелом. И это злит, и раздражает, но против себя не пойдешь. Слишком глубокое и прочно засевшее чувство живет внутри моего разбитого сердца.
– Что не надо? Катерина, ты когда уже одумаешься?! – и снова по кругу, все та же песня. И хоть мы с Ромой знакомы со школы, а мать знает о моих чувствах, все равно не любит его. И даже когда чуть меньше трех лет назад мечты наивной дурочки исполнились, они с отцом наперебой твердили мне, что ни к чему хорошему это не приведет. Оказались правы. Так оно и вышло по итогу.
– Одумалась уже, ладно? Хватит.
– Не раскисай там, давай, – бодро просит маман. – Было бы по кому страдать.
– Я не страдаю.
Уже нет – хочется верить. Уже выстрадала из себя все, что можно было. Задавила и растоптала чувства, какие были. Теперь осталась только бесчувственная и неэмоциональная Кати, которая вчера, по пьяне, переспала с Гаевским. А может, так оно и лучше? Отношения без отношений. Или, как там говорят, секс по дружбе? Может, Макс и прав, не привязываясь ни к кому, живя в свое удовольствие и эмоционально не завися от “закидонов” второй половинки.
На работе с головой пропадаю до самого вечера. Кучи звонков и предложений, со всеми надо договориться и всем найти концертную площадку. Все идет по накатанной: тихо и спокойно, пока двери моего кабинета не открываются, впуская в офис само совершенство в лице Гаевского. Увидеть его внушительную фигуру в дверном проеме стало неожиданностью. Воспоминания вчерашнего вмиг всплыли яркой картинкой в голове, а руки сжались в кулаки. Что, интересно, ему надо?
– Привет, детка, – без стука, без приглашения, беспардонно усаживается напротив меня в кресле для посетителей и вальяжно закидывает ногу на ногу. Как обычно, в идеально сидящих брюках и темно-синем пиджаке поверх белой футболки. Ах, да, и с начищенными до блеска белыми сникерсами и сверкающем ролексом на запястье. Мистер мажор.
– Ты бизнес-центром ошибся? – выгибаю бровь, и на его прямой взор с пляшущими задорными смешинками отвечаю своим упрямым и немигающим взглядом. – Твоя высотка вон там, – тычу ручкой за спину, прекрасно зная, что его головной офис находится в здании напротив.
– Нет, я как раз по адресу. Пришел спросить, как твоя жизнь?
– Сильно не изменилась со вчерашнего вечера, – бурчу себе под нос, не понимая, к чему весь этот фарс. Никогда лишний раз у меня в кабинете мужчина не появлялся, что случилось сегодня? Планеты особым образом встали?
– Про вчерашнее ничего рассказать не хочешь? – неимоверно раздражает его самоуверенность, а еще нервируют и пробуждают не самые невинные мысли эти слегка рычащие нотки в голосе и аромат его дорогого парфюма, который так и разносится по всему кабинету. – Я, конечно, не против повторить еще, ты обращайся, если надо, но ведь явно ты вчера заливала в себя алкоголь и ревела в три ручья у меня в клубе не просто так.
– Испереживался?
– Есть немного.
– А я разве должна тебе что-то объяснять? Или нет, погоди, – вскидываю руку с зажатой в ней ручкой, – ты после каждого одноразового секса заявляешь на утро к девушке с вопросами: как, зачем и почему?
– Когда использую сам, не заявляюсь. Но когда бессовестным образом используют меня, да, мне хотелось бы знать, от чего это я тебя вчера так самозабвенно спасал.
– Ой, я тебя умоляю. Еще скажи, что это я тебя совратила.
– Практически.
– Хм… и часто тебя так используют?
– В том-то и беда. Ты была первая.
Вроде шутит, вроде обычный Гай, тот же, что и всегда, но глаза остаются серьезными.
– И тебя это так зацепило? Что не ты сказал после секса: спасибо, детка, все было отлично, а что тебе это сказали? Твое мужское достоинство ущемили?
Ух, “закусываться” с ним – мое любимое развлечение в те дни, когда я не убита горем.
Мужчина усмехается и задумчиво чешет щетинистый подбородок.
– Вот и сам не пойму, но скорее да, чем нет. Хотя ты даже этого не сказала. Могла бы поблагодарить.
– За что?
– За “забыться”, Кати.
Столь многозначительно и так выразительно прозвучало это “забыться”, что щеки, как по мановению волшебной палочки, заливает жгучий румянец, и я бы стушевалась, если бы не наглая ухмылка на лице мужчины. Она отрезвляет, напоминая, с кем я сейчас веду беседы.
– Если бы не ты, был бы кто-то другой. Не возвышай себя за мой счет, Макс.
Соврала, потому что вряд ли решилась бы лечь в постель с незнакомцем. Не мое это и не про меня, но Гая это задевает. То, что потенциально я могла “выбрать” кого-то другого. И задевает настолько, что маска беспристрастности дает слабину, и он морщится.
– Вот это меня и пугает.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что как бы херово не было, это не повод уходить в однодневные отношения.
А вот теперь его замечание цепляет меня и не по-детски так. Вскакиваю из-за рабочего стола, опрокидывая к чертям кружку с остывшим кофе. Вот, значит, какого он обо мне мнения. Значит, то, что он полстолицы пропустил через свою постель – ерунда, а я впервые в жизни позволила себе забыться, да еще и не с простым незнакомцем, а с человеком, которого знаю уже без малого шесть лет, и сразу же стала кем? Шлюхой?
– Убирайся из моего кабинета, – рычу сквозь зубы, отшвыривая ручку.
– Что? – опешил Макс.
– Я говорю, пошел вон, Гай.
– Ты меня не так поняла, Кати, – хриплым голосом, обволакивая убийственным спокойствием и не прерывая стойкого зрительного контакта, медленно и грациозно, словно хищник перед добычей, Макс поднимается со своего места. Упирает ладони в мой рабочий стол, наклоняясь и обдавая своим горячим дыханием с ароматом табака и кофе. Крышесносное сочетание, и вместо того, чтобы отступить, я повторяю его позу и подаюсь слегка вперед.
– Да нет, думаю, я прекрасно тебя поняла. Обиделся, что не растеклась лужицей перед тобой… уже дважды? Да, Макс?
– Дура ты, – спустя мгновение ни с того ни с сего выдает мне в лицо. Бросает взгляд в вырез моей кофточки и, поджав полноватые губы, выносит вердикт, – он того не стоит.
И так же стремительно, как появился в моем кабинете, уходит, давая мне всего мгновение, чтобы насладиться его мощной спиной и сильными, обтянутыми в пиджак руками и упругими ягодицами. После чего входная дверь хлопает, а в кабинете виснет тишина, сопровождающаяся только моим участившимся дыханием и мерным тиканьем часов.
Черт. Сгусток тестостерона, честное слово. Мозг рядом с ним отключается, и включается требующая ласк внутренняя кошка.
Глава 5 (Гай)
Странное, очень странное состояние внутри. Как будто вчера вечером эта кареглазая ехидна – Кати – что-то во мне надломила. Опять.
Выхожу из ее офиса и забираюсь в салон своего авто, уже по привычки закуривая и успокаивая нервы.
Когда вчера увидел Кати, вылетающую из такси и мчащую на всех парах, причем мимо меня и, даже не моргнув глазом, скрывающуюся за дверьми моего клуба, даже замер от удивления. Обычно она появляется в “Рассвете” только в случае крайней необходимости, а все переговоры ведет и документы таскает ее помощница, поэтому лицезреть это кукольное личико в обрамлении густых черных, как смоль, волос мне не доводилось уже, наверное, месяца полтора как. А потом я захожу в сам клуб. Обвожу взглядом жаркий танцпол и киваю паре знакомых ребят за столиками, прежде чем увидеть ее. Девушку, которая с абсолютно убитым видом закидывает в себя коктейль за коктейлем и отшивает ухажера за ухажером. Вот тогда-то и понял, что пришла она совсем не ко мне, а к моему бару и алкоголю, который просто в изобилии вливает в себя. И это бьет. Снова, и как и три года назад, ее равнодушие ко мне ударяет в самую больную точку в сердце.
Наверное, я скотина, да, признаю, но я не мог не воспользоваться таким ее состоянием. Потому что сгорал от желания. Все эти три года от чего-то с неимоверным усилием загонял странную тягу к этому миниатюрному эльфу. Какими только способами не убеждал себя, что ни черта хорошего из этого не выйдет, но все равно тянуло, как магнитом. Ее фигура, нежные руки, губы… три, мать его, года я хотел ее до огня в ненасытном теле.
Пошел “спасать”, жутко вспылив от тупого подката тупого качка. А потом была уже привычная перепалка, и ее острый язычок, который, даже не смотря на полную ее разбитость, жалит по самое не балуй. Но сил смотреть на того и гляди прольющиеся горькими слезами большие глаза нет. И осознание того, что если я ее не отвлеку и не уведу с этой скользкой дорожки, то какой-то другой похотливый мужик потянет к ней свои грязные лапы, подталкивает и подзадоривает соблазнить еще больше. Убивая во мне всякие благородные мотивы. А вид ее стройных ножек в этой кожаной юбке добивает.
Я никогда не умел устоять перед красивым женским телом. Да и зачем? Если секс – это простая физическая потребность, а для ее удовлетворения девушки сами стелились пачками. Но с этой девушкой, как ни крути, но эмоции отключить не получается. Не у меня. И меня ведет, странным образом перемыкает на ее затуманенном огнем желания взгляде, тихих стонах, которые музыкой переливаются в голове и нежных руках, ощущения от прикосновения которых я помню даже сегодня. Ей нужно было это – быстрый секс без обязательств и привязанностей, и она его получила. Уж лучше это буду я. Нет, верней, пусть это буду только я, и такой раскрепощенной она будет только со мной.
Выпускаю дым и смотрю на рассеивающееся облачко никотина. Нет, на сердце и руку не претендую… пока, но и ввязаться ей в мимолетное увлечение с малознакомым кобелем я ей не дам. Что сегодня и хотел сказать, заявившись в ее офис.
– Сказал? – риторический вопрос самому себе, потонувший в тишине кожаного салона. – Придурок, Гай.
– Самокритика всегда была твоей сильной стороной, – женский голос врывается в мое самокопание слишком неожиданно. Дверь в салон открывается, и сначала я вижу длинные ноги на шпильках в убийственном мини и только потом обладательницу этих самых ног.
– Кристина?
– Привет, котик, – заскакивает в салон помощница Катерины и, как ни в чем не бывало, прикладывается своими ботексными губами к щеке, обильно размазывая помаду по моему не слишком довольному ее появлению лицу.
–Что ты здесь делаешь?
–Ты уже неделю молчишь, – надуваются губы рыжеволосой бестии. Смотрю на нее – ребенок ребенком, хоть и ровесница своей начальницы. Но ветра в голове столько, что даже сейчас я слышу его свист. Какого хрена тогда с ней спутался? Красивое тело и постельные таланты выше всяких похвал. Другого мне и не надо было.
– Работал, малыш.
– Может, вечером сходим куда-нибудь? – нараспев, хлопая ресницами, предлагает мне сходить на свидание, проникая цепкими коготочками под рубашку.
– Вечером у меня встреча с одной из ваших групп.
– Екатерина сказала, что встреча отменяется, – пошло прикусывает губу девушка.
– Надо полагать, поэтому ты сейчас сидишь у меня в машине, а не на рабочем месте? – усмехаюсь.
– Да ладно тебе, Гай, ты сегодня не в духе. Я могла бы помочь снять напряжение… – с каждым словом все тише и тише, а руки ниже, устраивая вояж по груди, ненавязчиво запуская ладошку мне в брюки. Вот только вместо возбуждения внутри поднимается отвращение, и совсем не вовремя залезают в голову мысли о вчерашнем жарком сексе в кабинете с начальницей этой готовой на все помощницы.
– У меня нет на это времени. Я тебе позвоню.
