Дарья Белова "Просто друзья"

Просто друзья
Дарья Белова

История о двух неподходящих, на первый взгляд, людях. Глеб Навицкий – гонщик, который видит себя только на пьедестале победителем, и девушка Мила – юная балерина, мечтающая о сцене Большого театра. Книга про дружбу, первую любовь и мечту, что не всегда может сбыться.

Дарья Белова

Просто друзья

Глава 1.

Глеб.

Я смотрю на лобовое стекло. Чистое. Только что несколько раз его мыл, чтобы ни одна пылинка, ни одна капля не была замечена. Будет раздражать и отвлекать. Я себя знаю.

Проверили давление в колесах. В прошлый раз левое заднее подкачивали.

Сажусь за руль. Кожаная оплетка приятно холодит кожу. Слышу рядом чьи-то голоса. Мешают. Перед началом очень важна настройка. Молюсь? Нет, что вы. В это не верю. Только в себя и свою малышку – Jaguar F type с двигателем V6 и 550 «лошадей».

Захлопываю дверь. На старте три машины: Моя, развалюха Марата, не понимаю, как он может иногда побеждать, сидя за ее рулем, и еще какого-то левого чувака.

Симпатичная девчонка в свете наших фар. Слышу рев мотора. Музыка для моих ушей. Марат выжимает сцепление, но не отпускает, а газует. Боковым зрением замечаю его смазливую рожу, что-то пытается мне сказать, только ни хрена не слышу из-за шума и закрытых окон.

Один.

Два.

Нога на сцеплении, подвожу.

Три.

Рев мотора, адреналин в крови. Она закипает с каждой секундой. Ты словно оказался в фильме, где ты и режиссер, и актер одновременно. В твоих руках изменить любую сцену.

Я сконцентрирован на своих действиях, любая мелочь важна, нельзя отвлекаться ни на долю секунды. Потому что даже такая микрочастица важна.

Выхожу на второй круг по внутреннему радиусу, вижу, что в просвет хочет ринуться Марат. Неужели не понимает, что уже изучил его хитрый прием. Конечно же не позволяю. Я лидирую, новенький остался в конце, отрыв в несколько секунд, этого достаточно, чтобы оставить его не у дел. Остался Марат. С ним, честно, сложнее. Жмется ко мне левым крылом, не дает подрезать его. Только прижимает меня к краю. Опасно, если не справлюсь с управлением, аварии не избежать. Дебил. Всегда рисковал неоправданно.

Вдалеке вижу финиш. Осталось несколько сотен метров. Ничто, когда твоя скорость больше сотни километров. Но мы идем бок о бок. Не учел только, что если меня и обгонять, то только на поворотах, выигрывая важные секунды. На прямом участке дороги тягаться с моей машиной практически нереально. Да, было несколько раз, когда каким-то чудом Марат приходил на финиш первым. Но сегодня… Нет, лучше пристегнись.

Давлю сильнее на газ и отрываюсь. Вот так, детка. Твой папочка уже на финише.

Резкий тормоз и меня отбрасывает назад. Все. Кровь прекращает бурлить. Она больше не кипяток, что обжигает.

– Поздравляю, – с неохотой отвечает мне Марат. – Сегодня – ты.

– Так и завтра буду я!

– Не обольщайся. Я тебя когда-нибудь обгоню по прямой. Мне просто стоит быть немного хитрее.

– Ты еще скажи, что все это время поддаешься мне.

– Да иди ты нах*р, – почти обиженно сказал Марат.

Отходит от меня. Голову опустил. Ставки были высокими за счет того новенького (кстати, а где он?). А Марат опять проиграл.

Он из обычной семьи. Даже не так. Его мать – типичная алкашка, отец – туда же. Всю свою жизнь он живет в вонючей хате, где все провоняло дешевой спиртягой. Образование? Да фиг его поймешь. Вроде что-то заканчивал. Его страсть – это гонки, машины. Как и у меня. Он мечтает о Формуле-1, но на деле имеет ржавое корыто, нулевой баланс карты и высокие амбиции. Наивный малый.

– Эй, Нава?

– Что тебе еще?

– Вечеринка у меня скоро. Ты же придешь? – надежда в его голосе всегда раздражала. Он просто считает нас друзьями. Говорю же, наивный малый. У меня нет друзей.

– И что я забыл в твоем клоповнике?

– Мы просто потусуемся. Девчонки будут, пиво.

– Я подумаю.

– Все-таки ты сукин сын.

– От такого же слышу.

Ухожу с трассы. Да, сегодня я и правда молодец. Несколько минут, и у меня в кармане несколько десятков тысяч. Для меня это пшик. Но не в этом дело. А в скорости, в том, как я себя чувствую, когда на трассе. Я всемогущ в этот момент.

Подъезжаю домой поздно. Для отца поздно, разумеется. И для гостей. Но почему-то в гостиной горят огни. Новый внедорожник припаркован около нашего гаража.

Захожу через парадную дверь, обычно пользуюсь запасным выходом. Так тише, и есть надежда избежать встречи с отцом. Не выношу его разговоров. Запоздал он с ними.

– Глеб? – голос матери.

Это очень странно, она в этом доме показывается очень и очень редко. Последний раз около года назад, после очередной ссоры с отцом, с которым они в разводе уже несколько лет.

– Мама? Что ты здесь делаешь?

– Пойдем, пройдем к столу.

Чувствую, меня втягивают в какую-то игру. А я их не люблю. Особенно, когда не знаю правил. В гонках все проще. Есть педали, есть руль и есть дорога. А ты их повелитель. Ты придумываешь игру.

За столом друзья семьи, как выражался папа, – семейство Апраксиных. Отец, как всегда во главе стола. Пара мест пустует. Уже понимаю, одно из них для меня. Ну что, если не знаешь правил игры, пора их придумать самому.

Я в кожаной куртке, черной футболке и потертых джинсах. И они – в идеально отглаженных костюмах и платьях. Даже жалко, что мне плевать на это. Могу сказать грубее, но пока сдерживаюсь.

Милая девушка. Ее зовут Мила. Ее всегда все так называли. Но это не полное ее имя. А какое полное – я не помню. Она сидит с краю, ее почти не видно за всей этой мишурой, что облепила сидящих за столом. Возможно, она такая же чужая, как и я сейчас. Чужая для них, чужая в этом доме. Последний раз я помню ее года четыре назад, наверное. Ей было пятнадцать лет. Маленькая, хрупкая, даже больше худая. Так же сидела за столом и молчала. Приложение к родителям, за которое тоже все решают.

Мне любопытно, о чем эта игра. Это, наверное, единственное, что меня еще держит за этим столом.

– Глеб, расскажи, как прошел твой день? – Правда? Отец интересуется?

– За*бись.

Гости замерли. Не ожидали, что сын Павла Навицкого такой грубый, неотесанный и невоспитанный? Добро пожаловать в нашу семью, где все вокруг одна сплошная картинка. Поддельная картина захудалого художника-карикатуриста.

– Глеб, – мама пытается смягчить обстановку, – давай немного сбавишь обороты…

– Как прошел мой день… Тебя правда это интересует?

– Если бы не интересовало, то не спрашивал бы.

– Ну, хорошо, – игра затягивает, правила пока не ясны, но намереваюсь выбиться в лидеры. Как в гонках, надо просто рассчитать тактику противника, увидеть его слабые места, а когда он их покажет, вдавить педаль и оторваться. – Я встречался с друзьями, общался. Потом были дела, – не уточняю какие. – А вы? Ты. Чем занимался ты? – провоцирую его, отец прекрасно осведомлен, что этот вопрос я никогда ему не задаю, знаю наперед его ответ – работа, всегда работа, постоянно. Его семьей были не мы с мамой, а работа.

– Новый проект. Иван, ты же помнишь Ивана, Глеб, у нас с ним будет новый проект. Ему нужна моя помощь по многим вопросах. Я согласился.

Тишина за столом, все переглядываются. Чувствую, теряю нить. Только Мила сидит все еще опустив голову. Прямая спина, длинная шея, такие же длинные руки, что сложены у нее на коленях. Красивая маленькая статуя. Не люблю. С такими скучно.

– Глеб, я хочу тебя кое с кем познакомить.

– Я всех здесь знаю, если только вы не прячете за стенкой кого-нибудь.

– Знакомься, твоя будущая жена – Мила Апраксина, – голос его стал тверже, как и всегда, повелевает, приказывает.

– Это, бл*ть, шутка такая? Какая нах*р жена?

– Глеб, спокойнее, – подключается мать.

– Спокойнее? Вы на старости лет совсем из ума выжили? Мы что, в 18 веке, когда всех женили, никого даже не спросив?

– Нет. Но в наше время это тоже обычное дело. Особенно для таких семей как наши.

– Пи*дец какой-то

– ГЛЕБ!

– Что Глеб? В общем, прошу меня извинить, но я откланюсь. Так можно сказать? Или правильно откланиваюсь? Да, одна х*йня. Все, всем мир! – выхожу из-за стола.

А Мила так и сидит. Она правда статуэтка какая-то, даже не шелохнулась. Раздражает.

Поднимаясь по лестнице, слышу, что отец успокаивает Ивана, отца Милы, чтобы не переживал. Что свадьба при любом раскладе будет.

Ну мы это посмотрим, родственнички.

Глава 2.

Глеб.

Захожу к себе комнату, дверь сильно ударяется о стену. Скорее всего, останется след от ручки. Под ногой мяч, футбольной. Со всей силы отбиваю его. Нервно. Внутри меня все бурлит от негодования. И это не кровь, закипающая, когда рука лежит на ручке коробки передач. Это другое. Это гнев. В мою жизнь снова вмешивается отец. Сначала выбирал мне школу, потом университет, специальность, работу тоже уже выбрал. Все за меня, мое мнение ничего для него не значит.

В моих же планах, если и обзаводиться семьей, то намного-намного позже. После тридцати нормально? Да, пожалуй, после тридцати мне подходит. В первую очередь мне нужно найти дело своей жизни, чтобы сутками не пропадать на работе, как это делал отец всю свою жизнь. Я хочу видеть как растут мои дети, как они взрослеют, чего-то добиваются.

Именно поэтому от него и ушла мать. Как можно соревноваться с той, кто изначально на первом месте. Это не любовница, не жена. Она намного ближе к нему. Даже я, его сын, далеко не на первом месте. Второе? Тоже мимо. Возможно третье, и то не факт.

Без стука, впрочем, как и всегда, входит отец. Он так же зол, как и я. Раньше меня это пугало. Я не знал, что от него ожидать. Нет, меня никто и никогда не бил. Он всегда подавлял по-другому. Видел слабые места и давил на них. Низко и подло. Но это научило меня важному правилу – устранять слабые места. Их быть не должно.

– Надо стучаться, когда входишь. – Подбрасываю мяч и ловлю его.

– Я в своем доме, Глеб.

– Может, тогда еще и дверь с петель снимешь? А что? – на него не смотрю. Это лишнее, я и так знаю, что в них плещется: раздражение, гнев и разочарование.

– Надо будет – сниму.

Откидываюсь на спинку кресла и бросаю мяч в него. Реакция еще хорошая – он ловит мяч и возвращает его мне.

– Ну… давай. Я готов, – улыбаюсь. Играю с ним. Мы неравные соперники. Об этом знаю и я, и он. Но иногда играть стоит ради самой игры. – Учи! Только быстро. За*бался. Спать хочу.

– Через месяц ты женишься. Это не обсуждается.

– Опять двадцать пять. Ну проходили это уже, отец. Сейчас начнется шантаж. Отнимешь кредитку, тачку, да, отберешь квартиру, где иногда я зависаю. Что еще… Подскажи уж, че стоишь? А, вспомнил. Будешь угрожать, что лишишь наследства.

– Ты прав. Буду. – Сухо ответил он. Козырь в его рукаве. Знаю это.