Илья Юрьевич Кривошеев "Хостел «Питер»"

– Какими судьбами в Риге? – спросил Антон Ольгу.

– По наследственным делам. У меня умерла бабушка, мать моей мамы, которая оставила мне в наследство дом. Этот дом я сейчас продала и в течение прошедшей недели улаживала все бумажные нотариальные дела. Но, слава богу, уже все закончилось. В этом доме уже живут новые жильцы, я получила свои деньги, и вот сегодня ночую в хостеле, а завтра уезжаю в Москву. Хотя мне очень жаль, что теперь мои связи с Ригой полностью разорваны. Бабушки больше нет и ездить мне теперь не к кому. А Ригу я очень люблю! Я здесь родилась, мои лучшие детские годы прошли здесь. Жила-то я с родителями в Москве, но каждые школьные летние каникулы я обязательно ездила в Ригу, к бабушке. Дело в том, что мой отец москвич, а мама рижанка. Поэтому у меня два родных города – Москва и Рига.

– Интересно.

– Да уж. Ну, а ты с какой целью в Риге, Антон?

– Туризм.

– Понятно, – и они оба рассмеялись.

Через пять минут вино обоим ударило в голову, и какая-то притягательная сила, какая-то химия потянула их друг к другу. И вот они уже целуются. Поцелуи продолжались пятнадцать минут, а когда они поняли, что довольны обществом друг друга, то поспешили уединиться в ванную комнату, стараясь не привлекать к себе внимания. Дело было за полночь, поэтому их никто и не заметил, даже сонная администраторша на ресепшне, в поле зрения которой не было ванной.

Утром Ольга уехала, а Антон отправился гулять по старому городу.

3

«Ах, какой прекрасный день! И, кажется, он будет сегодня солнечным, – подумала Лена, когда проснулась, встала с кровати и взглянула в окно. – Надо же, как странно. Сегодня женский праздник, казалось бы, выходной, по крайней мере, для женщин. Прекрасная возможность полежать в постели, в девять утра. А уже никого нет, одна я только такая соня».

В девичьей комнате и правда уже никого не было. Лена быстро умылась, оделась и накрасилась, немного спешила, потому что к одиннадцати она уже должна быть в консерватории. Будет генеральная репетиция перед вечерним праздничным концертом, а затем и сам концерт.

Она вышла на кухню, где за столом сидели и завтракали Маша и Нина.

– Всем доброе утро! – просияла улыбкой Лена. – Ну, и с праздником вас, девочки! Пусть в вашей душе всегда будет весна, а сердце наполнено любовью. Как у меня, хихи.

– Взаимно, взаимно, дорогая моя, – рассмеялась Нина.

– И тебя с праздником, – сказала Маша, дожевывая свой бутерброд.

Елена налила себе кофе, намазала бутерброд и присела рядом с Машей.

– Я смотрю, ты немного принарядилась, – сказала Маша. – Куда собралась?

– У меня сегодня концерт. Наш симфонический оркестр играет сегодня в пять. А в одиннадцать у нас начинается репетиция, так что мне надо быстрей допивать свой кофе и поторапливаться!

– Какая молодец! – взмахнула руками Маша. – Даже в женский праздник ты спешишь на работу, играть свой концерт. Кстати, в пять часов я бы может тоже сходила. А вход свободный?

– К сожалению, нет. Вход будет стоить 150 рублей. Концерт будет благотворительный, половина средств, если не ошибаюсь, будет направлена в детский дом. А ты, я смотрю, тоже куда-то собралась?

– Да, мы с Мариной договорились встретиться в «Галерее».

– Понятно, – Лена поспешно встала из-за стола. – Ну, ладно, девочки, я побежала, а то я уже опаздываю.

Хостел находился на пятом этаже, Лена воспользовалась лифтом и вышла во двор, где ее, какая неожиданность, уже ждал Дима с цветами.

– С праздником, моя дорогая, – Дима поцеловал Лену в обе щеки, а затем в губы, и вручил ей букет.

– Спасибо, спасибо, любимый, – хихикнула Лена. – Не ожидала, правда, я думала, мы увидимся только вечером, но очень приятно. Только я сейчас спешу в консерваторию на репетицию. Подвезешь?

– Конечно.

Они сели в машину и поехали. Дима довез Лену до консерватории, пообещал, что вечером обязательно придет на концерт, а потом они вместе пойдут в ресторан. Лена поцеловала любимого, еще раз поблагодарила за цветы и поздравления, сказала, что будет ждать вечера, и побежала.

Ровно в одиннадцать Лена была в концертном зале. Она не опоздала, но пришла самая последняя, весь состав оркестра был уже на месте. Надо сказать, что их состав был дисциплинированным. Того требовал дирижер – Алексей Бравоборский. А играли симфонии Яна Сибелиуса.

Вечерний концерт прошел хорошо, был даже в некотором роде аншлаг.

После концерта Дима встретил Лену, и они пошли в ресторан. Вечер прошел прекрасно – неспешно, романтично, под красивую музыку, вкусную еду и красное вино.

– Я люблю тебя. Ты прекрасна, – шептал на ухо Лене Дима и гладил ее левую ладонь своей правой рукой.

Лена хихикала и мурлыкала, как кошка, от удовольствия. После ужина они поехали на квартиру к Диме.

– Это было самое лучшее Восьмое марта в моей жизни! Концерт прошел великолепно. Я получила цветы и поцелуи от любимого человека. Я счастлива! – сказала напоследок завершающемуся вечеру Лена.

4

Маша вышла во двор и увидела, как Дима встречает с букетом цветов Лену, обнимает ее и целует, что-то шепчет ей на ухо, Лена смеется, а затем они вместе садятся в его машину, BMW черного цвета, и уезжают. Лена вышла на пять минут раньше Маши, но ничего не сказала о том, что ее подвезет Дима. Значит, он решил сделать ей сюрприз. Ах, как же повезло чертовке! Такого красивого мальчика себе отхватила, да еще и богатого, как-никак сын прокурора. Ну, да ничего, расстраиваться – не в правилах Маши. Она, эффектная блондинка, еще обязательно найдет себе хорошего мужа, а за подругу нужно просто порадоваться и пожелать ей счастья.

Маша спустилась в метро и доехала до «Площади Восстания». В этот праздничный день она договорилась встретиться со своей подругой Мариной, с которой дружит с детства, еще с первых классов екатеринбургской школы. Подруги встретились в вестибюле «Галереи» и немного прошлись по магазинам одежды, сделали себе приятное в честь женского праздника, совершили небольшой шопинг, что называется. Точнее совершила его Марина, прикупила себе парочку кофточек весенних расцветок. А Маша пока что ни в чем не нуждалась, все необходимое имела, да и деньги никогда не бросала просто так на ветер, как истинный экономист, не только по образованию, но и по натуре характера. Она просто составила приятную компанию своей подруге.

После прогулок по магазинам, подруги зашли в кофейню «Кофешоп», чтобы выпить кофе с каким-нибудь десертом и поболтать. Первой начала говорить Маша:

– Ну, слушай, что со мной произошло на прошлых выходных, после того, как мы с тобой побегали в Таврическом парке. Целая история! Еду я на обратном пути в метро, вся такая в спортивной одежде, и на полпути у меня закружилась голова, до помутнения в глазах, что стоять невозможно. Может быть, и пробежки тоже на меня повлияли, я, наверное, пока еще не готова к таким интенсивным тренировкам, начинать надо с малого, постепенно увеличивая нагрузку. А головокружения за последние два года со мной бывают. Мне говорили, что это у меня давление. Правда я до сих пор не поняла, то ли повышенное, то ли пониженное. Я как-то особо не вникала, не люблю в болячках копаться, это удручает. И тем не менее. Доехала я до «Техноложки», в затуманенном состоянии выползла из вагона, прислонилась к стеночке, скатилась по ней, приседая на корточки и опуская голову. Сижу. Подходит ко мне какой-то парень и спрашивает: «Ты как? Жива? Плохо, что ли? Может чем помочь?» «Нет, нет, спасибо, – говорю я. – Со мной иногда такое бывает. Сейчас я посижу немного, и все пройдет». «Ну, смотри. В метро иногда голова кружится от голода. Вот возьми, может, полегчает». И протягивает мне яблоко. Представляешь? Сам побежал на свой поезд. Я не знаю, кто он, откуда он и как его зовут, но я ему так благодарна, за отзывчивость. Все-таки где-то в глубине души моей теплится надежда, что на земле живет больше хороших людей, чем плохих. Вот так.

– И ты мне только сейчас это рассказываешь? – поразилась Марина. – Ни позвонила, ни написала.

– Извини, закружилась, как-то не до этого было. А когда мы с тобой позавчера списывались, я решила, что при личной встрече все тебе и расскажу.

– Ну, ты даешь! Ладно, что дальше было?

– Ничего. Я доехала до своего хостела, и от усталости и головной боли завалилась в кровать, уснула. Проспала до двух часов.

– Маш, извини. Больше я тебя на свои пробежки брать не буду. Я не знала про эти твои головокружения, ты мне никогда не говорила.

– Ничего, не обращай внимания. Я сама виновата, что сразу так нагрузила себя. Но дело даже не в этом. На следующий день я начала думать о нем, об этом парне, который предложил мне помощь. И вдруг мне захотелось тепла, объятий и поцелуев. Мне захотелось любви. Ты знаешь, я уже так давно ни с кем не целовалась. Я начала жалеть, что не спросила его имени, что не успела спросить, что не додумалась.

– О, дорогая моя! Но это легко исправить. В любой удобный день давай выберемся в ночной клуб…

– Нет, нет, мне захотелось именно романтических отношений, теплых и домашних, – засмеялась Маша. – Это, наверное, весна так на меня действует. Я даже начала немного завидовать Ирине с Костей из нашего хостела. Или своей подружке Лене из хостела, она скрипачка, я тебе про нее рассказывала. Так вот сегодня утром я увидела, как во дворе ее встречает с букетом цветов Дима. Они так нежно обнимались, что я окончательно поняла, что мне тоже этого не хватает. Лене так повезло с ним, он такой красивый, а еще богатый. Лена сказала, что он сын прокурора Андрея Ляхина.

– Как, как? – чуть не поперхнулась кофе Марина. – Прокурора Андрея Ляхина?

– Да. А тебе это имя о чем-то говорит?

– Вообще-то, да.

– И что же?

Марина выдержала пятиминутную паузу, как будто что-то обдумывая, сделала несколько глотков кофе, а потом, собравшись духом, спросила:

– Скажи мне, ты к этой Лене действительно относишься как к подруге? Она тебе нравится, и ты желаешь ей только добра?

– Конечно. Она хорошая девчонка, есть и у нее свои тараканы в голове, музыкантша, сама понимаешь. Но в хостеле дружу я только с ней, с остальными на уровне «привет».

– Тогда слушай. Я неделю назад закрутила роман с одним уголовным следователем.

– Ого!

– Да. И вот вчера, когда мы с ним встречались, ему кто-то позвонил. Он долго слушал, слушал, а потом как крикнет: «Опять этот оболтус Димка Ляхин!» и бросил трубку. Я его начала успокаивать, а сама спрашиваю: «Кто такой Димка Ляхин?» А он мне: «Сын прокурора». А я дальше: «И что он опять натворил?» А он мне: «Девок молодых и глупых стращает на контрабанду и курьерство наркоты».

– Неет! – воскликнула Маша так громко, что на нее даже обернулись с соседних столиков. – Я не верю. Этого просто не может быть.

– Почему?

– Но ведь он такой хороший.

Марина расхохоталась от души.

– Да уж, хороший. Весомый аргумент!

Маша, молча, допивала свой кофе и смотрела на Марину.

– И что мне теперь делать?

– Сама решай, будешь спасать свою подружку по хостелу или нет. Если все-таки решишь спасти свою Лену, я могу помочь свести ее с моим Николаем.

Подруги расплатились за кофе, и вышли на улицу. Там обнялись и попрощались.

– Ну, давай, дорогая моя, – сказала Марина. – Звони, пиши, не забывай. До скорой встречи!

Маша еще минуту стояла обескуражено, а потом решила немного пройтись по Невскому, неспешно, чтобы подумать.

«Я должна ей все рассказать, – размышляла Маша, неспешно проходя по самой оживленной улице города, двигаясь по направлению в сторону Дворцовой площади. – Я должна ей раскрыть глаза. Как подруга. Уберечь от зла. Сегодня утром она говорила, что в их консерватории в пять вечера будет благотворительный симфонический концерт. Значит, вернется она где-то около семи. Если Дима ее не перехватит и не поведет в какой-нибудь ресторан. Но как бы там ни было, а я должна, я обязана.»

5

– Привет! Я Элиза, – поздоровалась по-английски Элиза с Жозе, когда он зашел в их четвертый номер после утренних умываний и процедур. Перед ним стояла невысокого роста, чуть полноватая девушка с черными вьющимися волосами и в черной оправе очках. Симпатичная за счет своего бойкого характера, который было видно по интонациям разговора и по поведению.

– Привет. Я Жозе. Из Бразилии.

– Да, я знаю, мне Нина сказала.

– А Нина – это кто?

– Хозяйка этого хостела. Та женщина, что тебя встречала вчера.

– А, понятно.

– А я из Италии, из Генуи. Извини, португальского я не знаю, говорю только на итальянском, французском и английском.

– А я немного говорю по-итальянски…

– О, как здорово! – тут же перешла на итальянский Элиза. – В этой комнате, если ты заметил, мы живем трое. Кроме нас с тобой, есть еще Мари Нери, она сейчас на кухне, завтракает. У тебя есть на сегодня какие-нибудь планы?

– Ну, я собираюсь пройти по городу…

– О, как здорово! Петербург – прекрасный город! Такой красивый, я просто влюбилась в него. А тебе не скучно будет одному ходить по городу? Я могу составить тебе компанию.

– Я бы не отказался, – улыбнулся Жозе. – Тем более, как я вижу, город ты уже знаешь хорошо. Ты бы могла быть моим гидом.

– Да, да, – радостно согласилась Элиза. – И Мари с собой тоже возьмем. Хорошо?

– Хорошо.

– Тогда давай собирайся и выходи на кухню. Мы с Мари уже готовы и будем ждать тебя там.

Жозе не заставил себя долго ждать, и после быстрого завтрака все трое вышли на улицу. Между собой они говорили на итальянском, лишь иногда переходя на английский, когда Жозе чего-то не понимал.

От Сенной площади вдоль канала Грибоедова они вышли на Казанскую площадь.

– Отсюда, пожалуй, и начнем наш обзор, – весело изображая гида, начала Элиза рассказывать Жозе о петербургских достопримечательностях. – Только что мы прошли Банковский мост с Грифонами с золотыми крыльями. Мост подвесной, один из трех подвесных пешеходных мостов в городе. И, как пишет мой путеводитель, этот мост был построен в самом начале XIX века инженером фон Треттером. Мы сейчас с вами стоим на земле Казанского острова, а если перейдем этот мост, то окажемся на Спасском острове. Город Петербург, подобно Амстердаму или Венеции, островной город, где составные части-острова разделены друг от друга каналами. А теперь посмотрите направо, на этот удивительный монументальный собор, Казанский собор. Он тоже строился в начале XIX века по велению императора Павла I, согласно путеводителю, который хотел, чтобы этот храм походил на Собор Святого Петра в Риме. И действительно, если мы с вами посмотрим на собор с фронтальной стороны, то за счет колоннады сможем заметить некоторое сходство.

Трое туристов обошли собор вокруг, Жозе фотографировал и восхищался. По его глазам было видно, что ему определенно нравится эта прогулка.

– Как мне все это нравится! – сказал Жозе. – После Украины, где я недавно был, Петербург мне кажется просто волшебным городом.

– Да, но это еще не все, – продолжала Элиза, – наш маршрут только начинается. Теперь мы выходим на самую главную и оживленную улицу города – Невский проспект. Эта очень длинная улица, протяженностью примерно пять километров, я ее проходила за час. Напротив, посмотри, очень красивое здание со стеклянным глобусом на крыше, который держат скульптуры каких-то ангелов-нимф. Это Дом книги. А когда-то это была ткацкая фабрика. И еще посмотри направо, в сторону канала Грибоедова, там виден очень красивый, необычный православный храм. Называется Спас на крови. А мы сейчас повернем налево, пройдемся вниз по Невскому проспекту через канал Мойка и аккуратно выйдем на Дворцовую площадь, самую главную и самую красивую площадь Петербурга. Там мы увидим Зимний императорский дворец, который сейчас называется музей Эрмитаж, Александровскую колонну посередине и полукруглое арочное здание под названием Главный штаб.

– Какая красота! – восхитился Жозе, когда они вышли на площадь. – Это даже лучше, чем то, что я видел на картинках. Я обязательно хочу здесь сфотографироваться на память. Мари, сфотографируйте меня, пожалуйста. И с Элизой тоже.

Пятнадцать-двадцать минут они находились на Дворцовой площади, фотографировались, делились впечатлениями, смеялись. Также они прогулялись и до Певческого моста, и вдоль Зимней канавки до Миллионной улицы и десяти гигантских фигур атлантов.

– А почему улица Миллионная называется Миллионной? – спросил Элизу Жозе. – Интересное название. Это как-то связано с деньгами?

– Наверное, да. Я читала, что на этой улице всегда жили самые богатые и титулованные люди России. А после революции коммунисты переименовали улицу в Халтурина, в честь революционера Халтурина. Но я читала, что это было сделано специально, умышленно, так коммунисты хотели посмеяться над богачами Российской империи. Слово «халтура» в русском языке означает «дармовое богатство». Но сейчас эта улица носит прежнее свое название.

– А в Эрмитаже вы уже были? Я обязательно хочу туда сходить, – сказал Жозе.

– Да, мы уже были, – улыбнулась Мари.

– Но если хочешь, – тут же отозвалась Элиза, – то я с тобой и в Эрмитаж схожу. Но только не сегодня, хорошо? Давай завтра. А сейчас мы продолжим нашу прогулку.