Потому что Александр Степанович мог так гаркнуть, что мозги вылетают.
Уже во второй мой понедельник на новом месте он молча подошел к моему столу утром и швырнул на него хрустящую пачку упаковок чулков.
– Это тебе не неделю. А то ходишь не понятно в чем!
– Но я же нормально одеваюсь…
На что Александр Степанович просунул свою блестящую туфлю между моих туфель и носком ноги раздвинул мои ноги так широко, что ему стало видно, что я сегодня в колготках, а не в чулках.
Я не сопротивлялась, но отвела от стыда и волнения глаза.
– Вот это – собственность компании, – он указал мне под юбку, – и я не позволю одевать ЭТО в подземном переходе.
С того дня он каждый день вызывал меня к себе в кабинет и заставлял демонстрировать, что я сегодня в его чулках, а не в колготках.
День начинался с того, что я заходила к нему в кабинет, задирала подол юбки из последних сил стараясь не продемонстрировать трусиков, но показать тонкую полоску пухленьких ляжек над резинкой тесных капроновых чулков.
Он смотрел, сжимая в пальцах толстую кубинскую сигару, выпускал пару клубов дыма…
– Повернись.
Я разворачивалась, покорно, как рабыня на невольничьем рынке.
– Прогнись…
Я вспоминала свое прошлое в фитнес бикини и показывала ему все то, что он хотел увидеть.
– А теперь марш работать, сучка!
Мне приходилось подтянуть «слюни», одернуть юбку и семенить на свое место.
– И позови Курьянову.
Курьянова – наша HR – была для него чем-то вроде отдушины, приемником его страсти.
И бывало, что я еще не успевала присесть на свое место, а из его кабинета уже доносились ее чавкания.
Я утыкалась взглядом в монитор и пыталась исподтишка наблюдать, как реагируют остальные.
Все явно слышали ее блядские стоны из кабинета директора, но делали вид, что ничего особенного не происходит. Кто-то даже пытался обсуждать с коллегами дела, но постепенно приходилось повышать громкость разговора, чтобы перекрикивать все более интенсивные и громкие разрывающиеся стоны.
Иногда он ритмично бил ее об стенку, которая выходила в офис, и у лысого сотрудника в толстых очках и вечно мятых рубашках на столе шатались кактусы.
Мне приходилось убегать в туалет, чтобы не намочить стул.
Я вообще-то скромная девушка и стараюсь не делать того, что другие девочки делают в душе или руками, но и у меня случалось уже за первый месяц работы в нашем новом офисе, что я прямо за монитором просто тесно сжимала бедра и эта сладкая горячая разрядка происходила.
Глаз затуманивался, дыхание сбивалось, но зато я чувствовала себя уже не такой напряженной и рассеянной.
– Таня… Таня… Ты меня слышишь?
Голос Виолетты доносился словно издалека.
– А? Что?
– У тебя телефон уже минуту звонит. Ты либо возьми либо сбрось – отвлекает!
Я поняла, что снова провалилась в свою «теплую кому», как я это называла. Руки уже не сжимали так туго и нервно мышку, как до того, а скорее просто тихонько едва касаясь гладили вспотевший пластик.
Я облизнула пересохшие губы и вернулась к работе, фантазируя о предстоящем новогоднем корпоративе.
Мечты о зажигательных танцах с горячими парнями
И хотя корпоратив случился всего спустя месяц после того как я устроилась в эту компанию, я все равно жаждала его с нетерпением.
Ведь только там я могла увидеть парней со склада. Да. Они реально крепкие ребята. Да и склад в нашей компании это не какое-то грязное место с кучей алкоголиков – нет. У них там даже качалка есть.
Гурам, Сурен и Ишхин работали на складе и были плечистыми, коренастыми бородатыми мужчинами со смуглой кожей. Я всегда таких стеснялась. Но мне нравятся парни с кавказа и из азии.
Им палец в рот не клади, и не они не станут воротить нос, если ты немного поднаберёшь в весе.
К тому же эти парни не были скучными кладовщиками, а постоянно шутили между собой (пусть и грубо) и занимались боями ММА.
Одного из них даже уже показывали на ютубе в боях «Наше Дело» и, если честно… Меня очень сильно возбуждает, когда мужчины дерутся.
Конечно, когда их только объявляют я, как большинство девушек, представляю, что они будут драться из-за меня.
Я разглядывала Сурена через экран, вспоминала, как он оглядывал меня с ног до головы в столовой. Зная, что им нельзя садиться за столик с сотрудницами офиса, парни со склада немного звереют от того, как мы одеваемся. Обтянутые тугими юбками попы, распущенные волосы, чулки, шпильки.
И они… в серых костюмах скрывающих волосатые мускулы и необузданную рельефную и выпуклую удаль.
Я видела насколько Сурен яростный. Как он в клетке буквально порвал своего соперника. Какие у него накачанные грудные мышцы и низкий мужской голос, от которого у меня мурашки по попе бегают.
Он бросился на своего врага и у меня тут же ножки поджались под одеялом. Я смотрела его бой дома. Просто все весь день обсуждали это в офисе. Я подслушала и смотрела тайком.
Сурену конечно тоже досталось и мне хотелось обнять его и промыть его раны, но как же он был хорош.
Грудь лоснится, ноги мощные и как он ему врезал! Сначала рукой, потом ногой и потом добивал уже так интенсивно, мощно и быстро, что я… Ну вы понимаете. Я ведь всего лишь девочка…
Судья поднял его руку над головой и весь зал ему аплодировал.
Я потом его видела снова в столовке через пару дней. С ссадинами, синяками, но довольного…
И он смотрел на меня украдкой. Особенно на мою попу.
Даже не подозревая насколько в моих фантазиях мы уже были близки.
Может быть поэтому, готовясь к новогоднему корпоративу я так туго перетянула кожаным ремешком талию… Чтобы подчеркнуть попу для Сурена.
