Валерий Столыпин "За полчаса до любви"

grade 5,0 - Рейтинг книги по мнению 10+ читателей Рунета

Жизнь и любовь – ассоциативные синонимы, абсолютно неразделимые понятия, поскольку человек, не испытывающий состояния влюблённости (не важно, в кого или во что), не живёт – существует, тратит бесценные минуты, отведённые на наслаждение ярким и красочным праздником бытия всуе, заполняя её не творческим вдохновением, а однообразно тусклыми буднями, лишёнными смысла.Реальная жизнь героев, хороших и разных, из рассказов в этой книге насыщена значимыми событиями: романтическими приключениями, эмоциональными и душевными переживаниями, пикантными и щекотливыми моментами встреч, расставаний. Сокровенные тайны, мечты, грёзы заставляют их совершать невероятные поступки, приводящие к причудливым стечениям обстоятельств, зачастую драматических, сложных, порой похожих на дешёвую мелодраму, но их судьбы осязаемые, настоящие, не придуманы автором – списаны с натуры.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 20.04.2023

ЛЭТУАЛЬ

Приходит, начинает уроки учить, засыпает прямо с книжкой. На учебных парах отрубается, носом клюёт. Но он упёртый, все зачёты вовремя сдаёт. Только похудел сильно. Но молчит:

ни претензий, ни замечаний, ни предложений. Мазохист, право слово.

Оля приготовит для него поесть, наложит в тарелочки горячий паёк, сама смотрит с удовольствием, как он торопливо её стряпню в рот закидывает.

А парень-то ничего, хороший. Такого, наверно, и полюбить можно.

К неудобствам совместного проживания потихоньку привыкли, хотя нет-нет, да снова случался некий казус, вызывающий волну непредсказуемого возбуждения.

Вчера, например, опрометчиво заступил за границу Олиной территории, что-то по учёбе спросить или так, освежить визуальные впечатления, а та нижнее бельё переодевала, стояла нагишом в полунаклоне, внимательно разглядывая что-то на внутренней стороне бедра.

Юноша смутился, потупил глаза в пол, извинился, пообещал, что без предупреждения больше ни ногой, а у девочки случилась истерика.

Опять она всю ночь не спала, обыгрывала с разных сторон случившуюся оказию, представляла варианты развития событий, в которых Виктор оказывался настойчивее и вёл себя как мужчина с опытом.

Видения были до безобразия примитивные, схематичные, поскольку о реальных свиданиях Оля слышала от таких же, как сама девчонок, которые не ведали, о чём говорят. Откуда ей знать, как происходят откровенные свидания на самом деле.

Девочка с головой погружалась в иллюзии, похожие на рисованные детской рукой мультики, но сознание и тело принимали фантазии как происходящее на самом деле, потому ощущения и эмоции были самыми настоящими, как и последствия, которые тихо-тихо приходилось застирывать.

Витя тоже от неопределённости положения, статуса и реальной роли в этом непонятном альянсе маялся невыносимо.

Выдержки юноше было не занимать. Другой бы на его месте давно уже подругу уломал или измором взял, а этот играет по правилам, которые на самом деле его совсем не касаются.

Короче: и хочется, и колется, и мама не велит. Дурь одним словом, не иначе. К чему было начинать, если нет желания двигаться, силу воли испытывают?

С одной стороны Оля ждёт решительных действий, с другой – смертельно боится их же.

Определиться бы пора. Но, говорить легко, а как исполнить?

Или уж разбегаться нужно, коли эксперимент потерпел неудачу, или сходиться окончательно и бесповоротно. Неудобно ведь жить в подвешенном состоянии: опоры нет, уверенности тоже. Какого лешего им нужно? Одним словом, не жизнь, а глобальная невесомость, путь в никуда. Скорее даже испытание воли и выдержки.

Для чего?

Сегодня с работы Виктор пришёл почти в одиннадцать. Горячий ужин на столе накрыт двумя одеялами, чтобы не остыл. Запах чего-то очень вкусного завис над пространством комнаты.

Оля подождала, пока друг-сожитель разденется. Каждое его движение знакомо, отчётливо слышно в маленьком помещении.

Вот он снял ботинки. Повесил куртку… надел тапочки… шаркает.

– Витя, зайди, пожалуйста, ко мне. Я заболела. Поставь горчичники.

– Сейчас, руки вымою. Холодные. Как же ты так!

Через несколько  минут юноша подошёл к ширме, – захожу, можно?

– Угу.

Виктор вошёл. Оленька лежала на кровати без одежды, лицом вниз.

– Ой, извини!

– Ты же горчичники собрался делать, чего извиняешься.

– Можно я тебя накрою?

– Нельзя! Начинай, – с дрожью в голосе прошептала Оля и решительно повернулась на спину.

– Да я не умею, чего с ними делать, – блеял ошеломлённый Витька, вперив застывший взгляд в живописный натюрморт, в котором центральной осью и главным символом возвышались живописные до одури холмики груди. Разглядывать детали галлюцинации было неприлично и ужасно стыдно. Ниже смотреть он так и не решился, хотя впоследствии закрывая глаза мог разглядывать сколько угодно всю экспозицию целиком.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69166699&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Похожие книги


Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом