– Доставка.
Тапочка сжимала шокер. По счастью обошлось. Он отпустил руку.
– Я знаю Колю Завьялова. Он сюда наведывается.
– Отлично. Дадите мне пройти?
– Я вас подвезу. Сократите путь
– Мне еще кое-куда по делам.
– Тогда ладно. Передавайте привет Надежде Анатольевне.
– Кому?
– Вы ведь к ним едете. Коля всегда ездит к Долгушевой.
– У вас фара помята.
– Да? Пустяки.
– Не сказала бы. Мини Купер – машина дорогая. Вы ведь её не угнали?
– Нет. Друг одолжил. Ещё что-нибудь хотите спросить?
– Нет.
– Тогда я поеду.
Странно, что незнакомец внезапно переменил решение. Не иначе, из-за того, что Тапочка завела речь о фаре, а, может, из-за дорожных строителей на повороте. Мами?на предупреждала, что за городом курьерам нужно держаться настороже. Не снимай шапочку и куртку, тогда тебя будет видно издалека.
«А уж тем более, когда вы при исполнении заказа». Потому что красная щапка служит гарантией безопасности».
К курьерам не придиралась полиция, их пропускали на дороге и даже охрана относилась к ним доброжелательно. Все понимали, что люди на работе. Красной Тапочке иногда снились кошмары, что она теряет свою шапочку, и тогда она всё бросала и начинала её искать, даже проснувшись, она первым делом бросалась на поиски бейсболки и, только найдя, успокаивалась – так и просыпалась окончательно.
Тапочка и сама удивлялась, как её занесло в это Колшево. В столице ей было неплохо, одно только – нет жилья. Утром ей пришлось ехать на бульварное кольцо – туда, где высокие дома с колоннами и балконы с железными перилами. Тапочка проходит мимо окон, прикрытых жалюзи, мимо щитов с ободранными афишами (приюты и волонтеры, и прочее, и прочее); подвальных баров. Она заглядывается на витрины и читает меню. Там рюмка портвейна стоит столько, что провинциальной девочке не заработать и за три дня. Вот будут у неё клиенты из богатого квартала, тогда посмотрим!
В португальском портвейне никто так не разбирается, как Коля Завьялов, его угощают у Булут. Однако жизнь его далеко не радужная, с ним постоянно случались неприятности, и бесполезно спрашивать по чьей вине, Коля отвечал, что это происходит из-за того, что он привлекает внимание. За полгода она сменил две сим-карты, чтобы спастись от назойливых поклонниц, а точнее – обманутых клиентов. Как бы он ни ловчил, он постоянно попадался.
Кончилось тем, что его смарт-машинку облили краской, и он ездил на велосипеде. Вот только с больной ногой много не поездишь.
Коля Завьялов говорит, что нотариусы дают хорошие чаевые. Уже несколько месяцев подряд ежедневно, кроме выходных, этот парень доставлял в контору обеды. Можно сказать, сестры Булут – его постоянные клиенты. Это две сестры, обеим за пятьдесят, хотя, дамы ещё в полном соку. Иногда они заказывают суши, иногда – осетинские пироги с капустой и с вишней. Изредка – пиццу. Так что видятся с курьером довольно часто.
«Я просто благодарю, когда мне дают чаевые». – Когда речь заходит о Булут, даже голос у Коли звучал особенно мягко.
С Завьяловым надо говорить аккуратней, это натура тонкая, со странностями. Сейчас он типа болен, и ему трудно общаться.
«Обещай, что возьмешь их обслуживание себе, а потом отдашь мне, когда я встану на ноги».
Тапочка, словно невинная барышня, ничего не понимает.
«Я не могу доверять остальным. Они захапают выгодного клиента и потом не отдадут».
«Не боишься, что я тоже захапаю».
«Ты не такая, Остапия».
Деньги от постоянных клиентов тоже постоянные. Дай бог, накопит маленькая златовласка на маленькую машинку-смарт и перейдет курьером на автомобиле. Сначала на пару лет. Потом дотянет до трёх-четырех. А потом и жизнь пройдёт.
Коля привык обращаться к Тапочке со своими проблемами, и напрасно девушка пытается ему объяснить, что никаких проблем нет. Он совсем, как Мами?на. Та тоже все время сокрушается. Новый рисунок Лауры её расстроил.
– Просто дочь хочет тебя рассмешить, – утешает её Тапочка.
– Не вижу ничего смешного. – Мать в растерянности.
Тапочка начинает ей растолковывать, что хотела сказать Лаура. И хотя её слова похожи на правду, правдой они не являются. Это версия Тапочки, но Мами?ну это успокаивает. Просто она боится оставаться наедине со своими страхами.
У фигурок легкая поступь, они словно танцуют.
– А это что? Вы в Грузию улетели? – спрашивает Тапочка.
– Вроде как да. Только здесь она ни с кем не общается. Из дома практически не выходит. Постоянно рисует.
Мами?на собралась в Грузию. Теперь, когда ей всё понятно, остаётся привести в Лауру в божеский вид. А управлять компанией она попробует дистанционно. Такие у неё планы.
Из-за Коли Завьялова Тапочка оказалась у нотариусов – она сама приветливость, улыбается, шутит, а сама вертит головой, не тут ли Волк. Виталий сюда довольно часто приходит, но они, кроме одного раза, не встречались. Только однажды поболтали, но приятель Волка – был с ним такой смазливый парнишка порочного вида с бородкой-эспаньолкой, ожидал в стороне и всё подслушивал. Потом-то он подстерег Тапочку в углу и облапил ей задницу, но не нашёл понимания: та скрылась от него в комнате отдыха нотариусов якобы взглянуть на кактусы.
– Как ваши кактусы? – каждый раз Тапочка спрашивает у сестер.
Завьялов предупредил её, что младшая из нотариусов, Юлия Михайловна, страстный коллекционер, и по её заказу Коля привозил новые сорта кактусов. Это единственное, что удалось из него вытянуть.
– Что, бразиликактус Гресснера зацвел?
Тапочка прочитала энциклопедию и безошибочно определяет этот кактус плоскоокруглой формы со вдавленной вершиной, одетый в золотистые колючки, который цветет зеленоватыми цветами. А ведь видела только на картинке в Интернете.
– Недавно дал два побега, – отвечает младшая из сестер Булут. – А вот и мой новый питомец, – представляла она новый кактус в янтарно-желтых колючках, топорщившихся на острых ребрах.
Тапочка определяет в нём ферокактус электрокантус, спасибо энциклопедии.
– Его родина – Восточная Мексика, – изрекает Тапочка. – И его не надо поливать, если земля влажная.
Между тем раздается голос помощницы: «Кудряшов, проходите».
Пока Волк торчит в кабинете, его спутник явно не знает, чем ему заняться, озирается словно иностранец.
– Вот это да! Ценные вещи? – надоеда не только последовал за девушкой, но и тут распускал руки и трогал горшки с растениями. Бляц-бляц, чуть не уронил один экземпляр.
– Осторожней, это особо ценный.
Кинулся поднимать и взвыл – вся ладонь в колючках.
Не по душе Тапочке этот подозрительно резвун, и она рада была от него избавиться. Звали его Гейзе. Волк сказал ему: «Гейзе, ты опять под кайфом?»
А сам так торопился, что забыл в приёмной гитару, Тапочка принесла её к такси.
Когда они уехали, старшая Булут сказала: «А он ничего, – и непонятно, кого она имела в виду. – Подожди, я скоро освобожусь», – это уже Тапочке.
Хотя в конторе было полно народа, посетителями занимались лишь в двух кабинетах, где работали помощники нотариуса, а во внутренних кабинетах царила тишина. Тут приятно пахло кофе. На угловом диванчике сидела пожилая дама, обсуждая что-то с партнерами-нотариусами. Старшей из сестер Булут исполнилось шестьдесят, хотя она и утверждала, что ей сорок, а младшая выглядела значительно старше, хотя разница в возрасте составляла шесть лет. Чёрный цвет волос её старит.
Девушка не стала соваться, куда её не приглашали, прождала в приёмной, что не очень интересно. Пялилась на стол секретаря, где на бумаге лежали очки, линзы увеличивали фамилию на документе. Она прочитала: «Долгушева». Очевидно, та самая важная клиентка, с которой у сестер Булут сегодня встреча.
Пока Тапочка сидела у секретаря, нотариусы обыскали ее термосумку, но так и не нашли кактус. Да они больные на всю голову, думала Тапочка, прислушиваясь к звукам из соседней двери.
«Ты её проверила?» – «Да». – «В полиции?» – «Да». – «Что сказали?» – «Нападение на бытовой почве». – «Скандальная особа? Ничего, подойдет».
Тихий голос и ласковые интонации принадлежал Светлане, ухоженной блондинке, которая имеет деловое чутье. Действовала она без суеты. Младшая сестра постоянно хмурится, им предстоит запутанное дело, поэтому у нее плохое настроение.
– Тебе нравятся кактусы? – Это Юлия Михайловна, младшая сестра. Она с документами не столько возилась, как со своими колючками.
– Очень, – ответила Тапочка, которые колючки терпеть с детства не могла, насмотрелась на них у себя на Ставрополье.
Вот и сейчас её просьба касалась растений, что-то они «загрустили».
– Не видела ежа? – спрашивает.
На месте ежового кактуса, эхинокактуса, оставалось пустое место.
– Нет. Может, Светлана Геннадьевна переставила, когда поливала, или взял кто-то из девочек?
– Вообще-то я у всех спрашивала. Пустяк, но как-то всё складывается и складывается. Грустновато в который-то раз выходит, но уже наплевать, реально наплевать.
Старшая Булут здесь главная. Она разговаривает с сестрой так, словно Тапочки здесь нет. Орёт во весь голос.
Сегодня юристам не до хобби. Тапочка бормочет Юлии на ухо, что она поищет достойную замену этой колючей редкости.
Сейчас она садовница и добрых полчаса возится с горшками, смешивает лиственную землю с песком и крупными гранулами, разбавляя землю крошками кирпича. А потом осведомляется, что ещё нужно сделать.
– Познакомишься с одной старушкой, ей надо понравиться. Ты ведь умеешь ладить со старушками? – подзадоривает её Светлана Геннадьевна.
– С какой именно?
– Надежда Анатольевна Долгушева – так её зовут.
– Сколько она будет платить?
– Пока немного, она не вступила в права наследования, но дом записан на неё. Зато у тебя будет, где жить. Колшево от Москвы недалеко, сорок минут на электричке, от станции пешком три километра.
– Зашибись.
– На машине удобно.
У Тапочки нет машины.
Вопрос решен.
У них трудное дело. Решением суда некий человек не был признан умершим после семи лет отсутствия. Доказательства признаны недостаточными, и клиентка не вправе вступить в права наследования. Та самая Долгушева.
Требуется подождать. Дверь открыта, слышен разговор. Сколько премудрости подбирает Тапочка, подслушивая разговоры, для неё не предназначенные.
У нотариусов конфиденциальные переговоры.
«Выгодный клиент?» – спрашивает Юлия.
«Нет. Невыгодный», – отвечает Светлана.
«Интересное дело?»
«Нет, неинтересное. У неё умерли родители, но дом и хозяйство забрала семья тетки».
«Личный интерес?»
«Никакого».
«Они её опекуны?»
Стоп, ведь это они обо мне говорят, дошло до Тапочки. Неужели и нотариусов втянули? Где поселок Ореховый и где Москва!
Тут и её вызывают.
– Если вы про дом в Ореховом, то можно и у меня спросить.
– Спрашиваю. Дом тебе принадлежит? – спрашивает Светлана.
– Вроде да, но бумаг я не подписывала. Зачем? Я скоро буду совершеннолетней.
– Всё равно, до восемнадцати ты не можешь распоряжаться наследством, родственники как законные представители распоряжаются от твоего имени.
Тапочка вне себя. Блин, кто их просил вмешиваться. Да что Булут известно про поселок Ореховый?!
Всё они знают про Тапочку! Даже про дальних родственников покойной матери.
– А у тебя тут есть родственники?
