Миранда фыркнула.
– Конечно, уверена. Но если вы не доверяете мне, можете взглянуть на календарь, – она указала на стену. – Там указан год и число.
Эвард поднялся, подошел к календарю и долго смотрел на яркую бумагу.
Нет, это не ад. Это гораздо хуже.
– Убедились? – спросила Миранда.
Мисс Деверил уже почти все было ясно. Бедный, бедный сумасшедший. Наверняка кто-то из местных, чья больная психика подсказала ему фантастический вариант: будто он – граф Мередит и родился в девятнадцатом веке… Это местная легенда, почему бы кому-нибудь и не свихнуться на ней? Люди любят сходить с ума по таким вещам. Наверное, у него очень серьезное заболевание, и она, без сомнения, сейчас же позвонит в больницу, откуда он сбежал. Кстати, а откуда? Вряд ли он сам скажет… Миранда попыталась припомнить, есть ли психлечебница в ближайшем городке. Вроде нет.
И все же что-то в этом не так, подумала Энди, глядя, как Эвард бредет обратно к креслу и падает в него. Он слишком… слишком… черт, да он слишком похож на пропавшего графа, вот что! Его манера поведения, одежда, внешность, в конце концов. «Да, какая жуткая мания!» – ехидно высказалась мисс Деверил.
– А я не верил… – внезапно сказал Эвард – не Миранде, а так, в пространство. Фраза прозвучала настолько зловеще, что Энди вздрогнула.
– Во что же вы не верили?
– В лабиринт, – спокойно изрек этот сумасшедший.
Миранда устало вздохнула. Комедия абсурда.
– И чем вам не угодил лабиринт?
– Мои предки там исчезали. А я не верил. Гулял там. Ведь нынче полнолуние?
– Да, наверное. – Миранда где-то читала, что с сумасшедшими надо во всем соглашаться. Тогда меньше вероятности, что они сделают… что-нибудь не то. Энди поежилась. А если он не нее набросится? Слуги далеко и не услышат криков… Нет, он не кажется опасным.
– Существует старинное пророчество, – заявил Эвард торжественным тоном. – Вернее, предостережение. «Не ступай на извилистый путь, когда сверкают молнии и в небе полная луна» – таков приблизительный перевод с латыни. Это родовое проклятие графов Мередит. Теперь я понимаю: «извилистый путь» – это лабиринт. Да. Теперь я понимаю… – Он глубокомысленно кивнул, и Энди еле удержалась, чтобы не кивнуть тоже – настолько убедительно вещал в пространство этот псих.
– То есть, вы хотите сказать, что вы и есть пропавший двадцать второй граф Мередит? – неизвестно зачем уточнила она.
– Конечно, именно это я вам и твержу уже полчаса, – раздраженно откликнулся Эвард.
– Понятно, – пробормотала Энди. Нужно срочно звонить в неотложку.
Эвард, видимо, что-то заподозрил: он посмотрел на Миранду, прищурившись.
– Значит, я… в… двадцать первом веке, – слова давались ему с трудом. – И что сталось с моими владениями в это время?
– Они принадлежат мне. После вашего таинственного исчезновения земли отошли Короне. Лишь недавно Королева Елизавета решила продать их.
– Королева Елизавета, да хранит ее Господь… – пробормотал Эвард. У него голова шла кругом. Двадцать первый век… о, Господи. Ему здесь решительно нечего делать. – А Королева Виктория?.. Впрочем, она должна быть давно мертва… как и я. – Он с тоской посмотрел на свои руки. – Мне не место здесь. Я должен вернуться.
– Ну, конечно, – успокаивающе сказала Энди, прикидывая, как бы незаметно добраться до телефона.
До Эварда наконец дошло, что она просто не воспринимает его всерьез.
– Вы думаете, что я сумасшедший, юная леди? Разумеется, так проще объяснить мое появление здесь… Поверить в невероятное гораздо сложнее. Но я могу доказать вам как-нибудь… – Он огляделся и столкнулся взглядом с тринадцатым графом Мередит. Предок весело взирал на него с картины, как бы подсказывая… ах да! Эвард улыбнулся. Миранда встревоженно следила за ним. Граф встал и протянул к девушке руку. – Прошу вас, проследуйте за мной к этой картине.
– Вам не кажется, что сейчас неподходящее время для ознакомления с произведениями искусства? – Энди начинало это все раздражать. Было далеко за полночь, давно пора спать. Но спорить с сумасшедшим… Она со вздохом встала. – Ну, что вы хотите?
Сумасшедший хитро улыбнулся и нажал несколько завитушек на раме огромной картины.
Приоткрыв рот, Энди смотрела, как изображение лорда в старинной одежде отъехало в сторону; за ним оказалась маленькая дверца – сейф. Эвард, все еще улыбаясь, достал из кармана сюртука ключ и, вставив в замочную скважину, повернул.
– Там лежат ассигнации на сумму триста фунтов и стоит недопитая бутылка хорошего вина, – сообщил Эвард. – Вы можете проверить, леди. Будет ли это достаточным доказательством?
Дверца открылась с надрывным скрежетом. Эвард приглашающим жестом указал на нее Миранде и отступил, скрестив руки на груди.
Энди осторожно заглянула в сейф. Потом посмотрела на Эварда – тот печально улыбался.
– Хотите пересчитать деньги? – иронично осведомился двадцать второй граф Мередит. – Там триста фунтов. Я сам положил их туда позавчера. В моем позавчера, в мае тысяча восемьсот шестьдесят восьмого года.
– Добро пожаловать в двадцать первый век, – пробормотала Энди. Голова шла кругом. А может, это все-таки благословенное умопомешательство? Похоже, что нет.
Логика отказывала: мошенником этот человек быть не мог. Зачем ему забираться в дом, прятать старинные деньги в тайник – и как это получилось, что она не знает об этом сейфе, – а потом являться к Энди в спальню и устраивать скандал? Да и на маньяка он не очень-то похож. Маньяки ведут себя по-другому. Энди иногда все же смотрела телевизор.
Граф церемонно поклонился ей.
– Благодарю за поздравление с прибытием. – Он закрыл сейф и вернул картину на место. – Теперь я хотел бы выяснить, как нам поступить дальше, юная леди. Я хотел бы вернуться в свой дом, если вы не возражаете. – Он подчеркнул слово «свой», чтоб Миранде сразу стало ясно, что он имеет в виду.
– И как вы собираетесь это сделать? Я не Уэллс, машины времени у меня нет. – Энди схватилась руками за голову. Будучи генеральным директором DR, она умела быстро принимать решения, но в такую ситуацию ей еще попадать не доводилось. – Я думаю, нам надо сейчас пойти и лечь спать. Я размещу вас в комнате для гостей.
Эвард вздернул бровь, безмолвно откомментировав факт, что его не пустят в его собственную спальню, но возражать не стал.
Через полчаса Энди наконец добрела до своей комнаты, разделась и повалилась на кровать. Глаза слипались. Миранда оставила Эварда в гостевой спальне в компании охапки постельного белья, старой пижамы отца и включенного ночника. Она надеялась, что граф разберется с этим всем без ее помощи. Утром ей и так придется решать проблемы, связанные с его появлением…
ГЛАВА 5
Эвард открыл глаза и долго смотрел в потолок. Господь Всемогущий, ну и сон ему приснился!
Это, наверняка, от слишком большого количества выпитого. Пора завязывать с обильными возлияниями, написать еще одно решительное послание в Палату Лордов и начать поиски невесты – кажется, так он решил вчера. Изменять принятым решениям Эвард не любил, поэтому одним героическим движением оторвал голову от подушки… И еле сдержался, чтобы не огласить утренний покой гостевой спальни выражениями, которые вряд ли приличествуют джентльмену.
Из старой меблировки в комнате осталось одно кресло. Все остальное – непривычной конструкции стулья, стол, светильники – принадлежало к тому самому кошмарному сну, о котором Эвард забыл бы с большим удовольствием. В окна светило яркое солнце. Ну что ж, если это и сумасшествие, и Эвард сейчас бродит по тайникам собственного воспаленного воображения, то он наверняка находится под присмотром надежных людей, и ему хорошо в ближайшем приюте для безумцев… А если так, нужно расслабиться и получать удовольствие.
Последний пункт оказался проще к принятию, чем к исполнению. Спустив ноги с кровати, Эвард обнаружил, что его мокрая одежда исчезла, а вместо нее на стуле лежат небрежно сложенные тряпочки непонятного назначения. Покопавшись в них, Эвард извлек черные брюки; но что это были за брюки! Они сделали бы честь любому портовому грузчику как парадный элемент его одежды, но заставить респектабельного джентльмена одеть такое могла лишь острая необходимость. Невыразимо острая: Эвард вздохнул и принялся натягивать на себя брюки. Расслабиться и получать удовольствие в голом виде не выйдет. В голом виде получают только два удовольствия – любовь и ванну, а ни на то, ни на другое Эвард в данный момент не рассчитывал.
Вторая тряпочка оказалась странной конструкцией – видимо, это была упрощенная версия сорочки. Пуговиц на ней не было, зато через всю грудь шла надпись «Always Coca-Cola». Судя по рассыпанным по рубашке непонятным символам, надпись была религиозного содержания. Эвард влез в конструкцию, в чулки, потерявшиеся под брюками, и в свои промокшие туфли.
«Что ж, во всяком случае, ты хоть немного развеял скуку», – заметил внутренний голос. Эвард скептически хмыкнул. Подобные развлечения хороши постольку поскольку. Надо с этим заканчивать.
Он вышел в коридор и, дойдя до балкона над холлом, изумленно уставился вниз. Нет, отделка холла не слишком изменилась, трудновато переделать столько ярдов мраморной облицовки на новый лад, и обстановка была практически той же самой, но… но вчера утром здесь не наблюдалось мисс Миранды Деверил, разговаривающей с высоким представительным человеком в строгом костюме. А мисс Деверил была в тех же синих брюках, что и вчера, и – о Боже! – в такой же рубашке, что и на Эварде, только гораздо меньших размеров и значительно более обтягивающей. Граф заметил, что не дышит, и поспешно втянул в себя воздух.
– Да, Пемброк, и пожалуйста, подайте завтрак через десять минут. – Миранда подняла глаза и заметила Эварда. – На две персоны.
Дворецкий проследил за ее взглядом, слегка поклонился Эварду, потом хозяйке и величественно удалился в направлении кухни. Мисс Деверил махнула Эварду рукой.
– Спускайтесь сюда. Вы голодны? Мы будем завтракать на террасе.
Судя по всему, Миранда уже оправилась от событий предшествовавшей ночи и смирилась с присутствием викторианского графа в доме. Но Эвард с некоторыми странностями мириться не собирался. Поспешно спустившись вниз, он подошел к Миранде вплотную, навис над нею и яростно зашептал:
– Мисс Деверил! Если вы немедленно не приведете себя в приличный вид, я не только завтракать, я разговаривать с вами откажусь!
– Что-то не так? – Миранда окинула недоуменным взглядом свой наряд, потом в ее глазах вспыхнуло понимание. – Ох, конечно! Я забыла вам объяснить. Так одеваются в нашем времени. Джинсы и футболка. – Она указала на свои брюки и рубашку. – Вам придется привыкнуть.
– Я не собираюсь к этому привыкать, – заявил Эвард. – Я собираюсь вернуться домой, и как можно скорее.
– О, ну конечно. – Миранду явно задел высокомерный тон графа. – Как только купите билет на автобус до девятнадцатого века! Нет ничего проще!
С внезапным ужасом Эвард понял, что мисс Деверил права. В обычные дни и ночи лабиринт был всего лишь украшением его парка – не более. Полнолуние продлится еще сегодняшнюю ночь, и если не налетит гроза… Он понял, что вчера упустил время. Ему нужно было сразу вернуться в лабиринт, а он лег спать и упустил свой шанс.
Ладно, если он застрял здесь надолго, не стоит спорить с такой привлекательной дамой, которая, к тому же, является теперь владелицей его особняка. Эвард улыбнулся Миранде и предложил ей руку.
– Позволит ли милая леди сопроводить ее к столу?
– Милая леди позволит, – Энди улыбнулась, на щеках у нее появились ямочки. Эвард застыл, очарованный зрелищем. Определенно, в сложившейся ситуации не все так ужасно…
– Безобразие, – констатировал граф, усевшись за стол. – Почему завтрак не сервирован как полагается?
Энди непонимающим взглядом окинула сверкающие фужеры, вытянувшиеся по струночке ножи и вилки, накрытый серебряным колпаком поднос… Пемброк обслуживал ее, как в лучших ресторанах.
– Вас что-то не устраивает?
– Да. Меня не устраивает отсутствие половины необходимых приборов. Где вилка для рыбы?
Энди заглянула под крышку – отбивные с картофельным пюре. При чем тут рыба?
– Во время завтрака, когда предполагается смена блюд, на столе должны присутствовать все приборы, которые могу понадобиться. Господа не должны утомлять себя просьбами принести недостающее. Слуги обязаны делать все сами. – Пемброк, стоявший у него за спиной, стал пунцового цвета. – Где вилка для рыбы? Где полотняные салфетки? Почему блюда не подаются непосредственно господам, а ожидают нас на этом… – Эвард пригляделся. – На этом прекрасном фамильном подносе. Что вы сделали с моим поместьем?
Миранда ободряюще улыбнулась опешившему дворецкому.
– Пемброк, вы свободны. Я сама разберусь.
Когда дворецкий удалился, оглядываясь, Энди наконец дала волю гневу.
– Вы не имеете никакого права так обращаться с моими служащими! Здесь другие правила! Бедный Пемброк! Вы оскорбили его, граф. Я не ожидала такого от джентльмена… – и с удивлением умолкла, заметив, что Эвард смотрит на нее странным, почти что виноватым взглядом.
– Простите, юная леди. Я был непозволительно груб, – наконец выдало это восьмое чудо света. – Нехорошо использовать стоящих ниже по рангу, чтобы выпустить накопившееся напряжение. Я был неучтив с вашим дворецким; я принесу ему извинения. Слишком многое случилось за одну ночь. Я немного запутался. – Он печально покачал головой.
Миранде стало жалко его. Она прикинула, какой бы шок испытала сама, оказавшись затерянной во времени… Да, он еще хорошо держится!
– Ладно, забудем про это. – Она сняла крышку с подноса и протянула Эварду тарелку. – Прошу вас, граф.
– Благодарю, юная леди, – он с вежливым кивком принял тарелку у нее из рук, поставил перед собой, тяжко вздохнул, видимо, страдая по поводу отсутствия полотняных салфеток, и взялся за приборы. Миранда некоторое время завороженно наблюдала за ним. Впервые она видела, чтобы мужчина ел настолько как джентльмен. Да уж, измельчали представители сильного пола за последние полтора века…
– Почему вы не едите, юная леди? – поинтересовался Эвард минут через пять. Энди вздохнула. Это обращение уже начинало утомлять.
– Прошу вас, не называйте меня юной леди. Мне уже за тридцать, данное обращение не слишком соответствует действительности. Будьте так любезны… – Тьфу! Она и не заметила, что начала изъясняться высоким штилем.
Эвард удивленно вскинул брови.
– Но почему? Вы выглядите обворожительно, и это обращение подходит вам, как нельзя лучше!
– У нас так не принято. Мисс – еще куда ни шло. Но вам будет проще называть меня Мирандой. Или Энди. Так меня называют друзья.
– Я уже заслужил честь попасть в список ваших друзей? О, благодарю за оказанную честь, моя леди! – Эвард отвесил ей полупоклон. Энди заподозрила, что он подшучивает над ней: его лицо было серьезным, но в глазах прыгали чертики. – В таком случае, и я дарую вам исключительную возможность называть меня по имени.
– Ах, не передать, как я вам благодарна! – поддразнивая его, пропела Энди. Эвард улыбнулся. Кажется, его настроение улучшилось.
– А где ваши родители, мисс Деверил? Или ваша компаньонка? – спросил он после того, как усиленная работа челюстями закончилась и Пемброк подал десерт – мороженое с фруктами и взбитыми сливками.
– Мои родители умерли. – Миранда решила не вдаваться в детали. – А компаньонки у меня нет. Только компаньон. Был. – Она нахмурилась, вспомнив о Тиме. «Надеюсь, у него все-таки хватит ума принять правильное решение. Не хотелось бы безобразной сцены на Совете директоров…» Энди усилием воли прогнала эти мысли. Все решится в понедельник, а сейчас только суббота.
– Компаньон? – нахмурился Эвард. – Но мужчина не может быть компаньоном молодой незамужней дамы! Это скомпрометирует ее.
– Ох, ну разумеется, нет! Не в это время, граф! Сейчас не зазорно жить в обществе исключительно самой себя. Свою нравственность можно блюсти самим.
– Человек слишком подвержен страстям, чтобы самому следить за собственной нравственностью. Особенно это относится к молодежи, – сурово заявил Эвард. – Я опасаюсь, что, несмотря на ваши слова, мог испортить вашу репутацию. Развейте мои опасения: это не так?
– Нет, не так, – успокоила его Миранда. Какой же он все-таки смешной… – Моя репутация не пострадала. Вы даже можете на мне не жениться.
Эвард просветлел и откинулся на спинку кресла.
– Отлично.
«Отлично потому, что ты не запятнал мою честь? Или потому, что тебе не надо на мне жениться?» Интересный вопрос. Энди знала себе цену – многие мужчины делали ей предложение руки и сердца, пытаясь таким образом войти в семью и со временем подчинить себе DR. Все они уверяли, что она обворожительна, самая прекрасная женщина на свете… Она всем им отказывала из-за помолвки с Тимом. Обидно теперь, когда помолвка расторгнута, получить вот такой замаскированный… удар?
«Не мели ерунды, Энди. Это граф а-ля натюрель. Он никогда не оскорбит женщину. Он имел в виду твою мифическую поруганную честь».
Эвард справился с мороженым и допил кофе, сохраняя загадочное молчание: то ли привыкал к вкусу современных блюд, то ли размышлял о чем-то своем. Впрочем, очень скоро выяснилось, о чем.
– Что мы будем делать дальше, мисс Деверил… Миранда? Я ищу выход и не могу найти его. Судя по всему, мне нужно вернуться в лабиринт при тех же условиях, при каких я вступил туда этой ночью. Следовательно, у нас есть время до темноты. Но я не уверен в правильности решения; может, есть и другие способы? Я бы хотел проверить, что говорят на этот счет семейные рукописи. Они сохранились?
– О да. Этот раритет хранится в здешней библиотеке.
– Если можно, я хочу просмотреть их сейчас.
– Немедленно?
– Да.
