Разлив ни минуты ток не прекращает,
стаканы и кружки собой наполняет.
С прихлебом, приглядом идут разговоры,
мычащие, злобные, нудные споры.
И, водкой налиты, как смертью убиты,
Валя?тся пьянчуги, всосавшие литры.
* * *
«Чего-то закажем?» – «Какая закуска?»
Под черствую корку помянем по-русски.
А публика приличнее, чем было раньше
и чем представляется вошедшим.
Из этого заведения ушла подлинность.
52. Хор
Жизнь – тоска!
Пей…
В. Каменский
Жизнь – тоска. Пей!
Смерть – тоска. Пей!
Мишуру откинув,
делаем честное дело:
смертно пьем,
играемся головами,
не отвлекаясь на выбор
между водкой и водкой,
суровые алкоголики,
питухи – хлоп да хлоп – прямые,
сколько еще живые?
Жизнь – тоска. Пей!
Смерть – тоска. Пей!
Яйца вкрутую сварены,
черный кирпич нарезан,
круто, бело просолено
все, что на стол прине?сено,
сухо что в рот не лезет,
а проскользнет по-мокренькому —
надо ж и тело подкармливать,
а не только бродяжку душу.
Жизнь – тоска. Пей!
Смерть – тоска. Пей!
Разговоры-то разговариваем
сбивчивые да смутные:
вечно кружатся, топчутся,
к изначальному возвращаются,
к тому, о чем трезвым стыдно,
совершенно, блядь, невозможно —
о смысле жизни и смерти.
Жизнь – тоска. Пей!
Смерть – тоска. Пей!
Останавливаются и смотрят изучающе.
Садятся за столик.
53
И когда мы ночь солнцеворота,
сирые, встречали в мрачной этой,
мерзостной клоаке – шла работа
неприметная добра и света.
Покачнулся мир куда, как надо,
просто мы пока не замечали
явленной, немыслимой пощады,
прекращенья смерти и печали.
К ним за столик подсаживается высокий, тощий
человек с бритым, дерганым, артистическим лицом.
54
Актер
Рад видеть вас в наших краях… палестинах!
Празднуете?
Поминаете?
И то и другое?
Поэт
Я вас совсем не узнаю.
В лице вашем есть что-то неуловимо знакомое,
но этого, знаете ли, мало…
Актер
А… Не думайте…
Вы видели меня Гамлетом, Тригориным, балаганным
шутом Петрушкой, корифеем хора.
Поэт
Разве?
Актер
Смыв грим, я сам плохо узнаю себя в зеркале.
Это только на плохого актера люди
на улице оглядываются.
(Начинает немыслимо кривляться.)
Поэт
А… Теперь я понял, с кем имею дело. Выпьете с нами?
Актер
С удовольствием!
55
Хор
И пьют они, краями льют,
сивушный дух – горе?!
Поэт, Гимнастка, Актер (вместе)
Летят, бессчетные, снуют
снежинки – в серебре
мятущемся нам вольно пить
бессмертие свое,
плескать, перхать, вокруг кропить,
бодрить, злить бытиё.
56
Актер
Все мы скоро останемся безработными.
Цирк наш и так не особо преуспевал, а теперь и вовсе
развалится.
Гимнастка
Ходили посмотреть нас с покойницей,
а на меня одну кто пойдет?
Прогорим – устроюсь уборщицей в бордель
или выйду замуж.
Поэт
Разве ваше примитивное искусство может прогореть?
Актер
Я вот что подумал, милейший: ведь вы все же поэт…
Поэт (грозно и возмущенно)
Не прозаик!
Актер
Ну так сочините нам что-нибудь эдакое, чтобы
оживить цирковую мертвечину, взбодрить зрелище,
так сказать, смыслом.
Поэт
Это потому, что сами по себе, честно и в лоб вы
не умеете быть интересными? Зрители скулы
посворачивали от зевков. Вам нужна какая-то
интрига, какой-то искусственный афродизиак,
интеллектуальный допинг.
Актер
Нам нужен каркас, а мы уж на нем развесим гроздья
своих талантов.
Поэт (недоверчиво)
Талантов…
Актер
Полная свобода бессмысленна, а тут мы будем
ненавидеть ваш замысел и, расшатывая его, ух до
чего договоримся.
Гимнастка (раскланиваясь в обе стороны)
Он тебе сочинит…
Он тебе переврет…
Актер
Пусть это будет в память о погибшей.
57
Пусть это будет о любви!
О, не стесняйся и
такую пошлость оживи,
