Мы сворачиваем в закоулок и, пройдя через него, выходим к улице, идущей параллельно той, по которой мы шли, оттуда сворачиваем в другой закуток и в ещё один пока не выходим к смотровой площадке на краю кратера. Крайс снова оглядывается, выискивая нужное направление.
– Где-то здесь, сейчас только вспомню.
– Вон же, кафе «У пропасти», – подмечает Хорс, тыкая пальцем в вывеску-указатель на одном из столбов.
– Туда только туристы ходят, – фыркнул Крайс.
Пока он вспоминает путь, я отхожу к отгороженному краю площадки и смотрю вниз. Мне открывается вид на гигантский кратер, на дне которого расположен лес, полностью покрытый туманом, над которым торчат лишь некоторые, самые высокие деревья. Воистину завораживает. Сколько я читал про этот лес, прозванный «Туманным» по понятным причинам, сколько готовился и всё равно чувствую некоторый трепет, смотря на эту невероятною экологическую среду. И здесь мне предстоит выследить одно из самых необычных существ, известных современной науке.
– Эй, ты куда ушёл? – послышался голос Хорса. – Ого, вот это да, – сказал он, когда подошёл к ограждению и встал рядом.
Я посмотрел на него и с некоторой обидой вздохнул. Неожиданно мне стало грустно от того, что такие как он совершают больше вылазок в Туманный лес, чем научные экспедиции, коих за последний год не было вовсе. Люди больше знаний ценят шкуры, обладателями которых являются неоновые барсы. Это закономерно может загнать нас в пренеприятную ситуацию, когда звери будут перебиты, но не изучены до конца. Из-за сложности наблюдения нет возможности вести счёт особей, что является ещё одной проблемой.
– Ну ка в путь, – говорит Крайс и оттаскивает нас от ограждений, – успеете ещё насмотреться.
Пришлось подчиниться. Хорс сравнялся с Крайсом и набросился на него с расспросами, я же предпочёл остаться слегка позади, подумать о предстоящем походе. Я должен застать животное в состоянии, в котором его пятна светятся розовым, тогда с помощью робота возьму биохимический анализ и установлю взаимосвязь внешний условий и этого необычного явления. В случае успеха меня ждёт настоящая известность, возможно даже премия.
Может есть смысл поспрашивать у местных проводников расспросить про феномен, но рассчитывать на это не стоит. Почему-то я уверен, что здесь далеко не все видели неоновых барсов в интересующем меня состоянии.
Крайс привёл нас к ничем не примечательному зданию, единственным отличием которого от остальных была не счищенная со стены лоза. Он открыл дверь и жестом указал войти. Как оказалось, эта дверь ведёт в подвальное помещение, ставшее неким местом «Для своих». Мы спускаемся вниз, где во всю играет музыка и ведутся непринуждённые беседы обо всём подряд.
Мы идём к свободной части длинного, практически полностью занятого, стола и садимся рядом с местными. Они на нас сразу же обращают внимание, поглядывают, но своих бесед не прекращают.
– Хорс, сходи к бармену, закажи нам чего-нибудь выпить, – указал Крайс.
– Будет сделано, – говорит он, вставая из-за стола.
– Только без алкоголя, – придерживая его за руку, говорю я.
– Ему возьми безалкогольного пива, – говорит Крайс, указывая на меня.
– Да хорошо-хорошо, помню я, – Хорс одёргивает руку и уходит к барной стойке.
Не люблю я пиво, даже безалкогольное, но возражать не стал. Да и вообще, подобные заведения нахожу не лучшими для обсуждения серьёзных дел. Кругом посторонние, шумно, да и антураж, в целом, не очень располагающий к деловым беседам.
– Так значит ты и правда хочешь изучить неоновых барсов? – спрашивает Крайс.
– Угу, – киваю я, рассматривая помещение.
– Не могу понять зачем тебе это, – продолжает беседу охотник, – ты же с этого ничего не поимеешь.
– Это с какой стороны посмотреть, – говорю я, повернувшись к нему.
– Со всех сторон это не выгодно. Ты тратишь деньги, рискуешь оборудованием и собой, чтобы что? Что ты из этого получишь?
– А вы? – Не желая отвечать на его вопрос, контратакую я.
– А мы в любом случае получим своё, – усмехнулся Крайс. – Даже самая дешёвая шкура с лихвой перекроет все затраты и принесёт огромную прибыль.
– Стесняюсь спросить, как вы её будете реализовывать…
– И всё же, какая это для тебя выгода? – продолжает гнуть своё Крайс.
– Признание, вклад в нау…
– Так, держите, – перебивает меня подошедший Хорс. – Это тебе, – он ставит кружку напротив старшего охотника, – а вот и тебе, безалкогольное.
Хорс садится рядом и сразу же отпивает из кружки треть содержимого.
– Ну и…? – смотрит на меня Крайс.
– Вклад в науку, премии и гранты на исследования, – заканчиваю я и принимаюсь за дегустацию напитка. Он, оказывается, вполне приемлем для употребления.
– А что, так тебе типа денег не дают? – спросил Хорс, явно заинтересовавшийся, услышав про материальную сторону вопроса.
– Так мне выплачивают лишь минимальную зарплату младшего научного сотрудника, в частности за лабораторную и преподавательскую деятельность при институте. – Делаю ещё один глоток. – Если же мне удастся выявить причины розового свечения у неоновых барсов – смогу доказать, что обладаю достаточной компетенцией для того, чтобы возглавить исследования фауны Туманного леса.
Крайс оценивающе смотрит на меня, не притрагиваясь к кружке. Хорс тоже молчит, поглядывая то на меня, то на Крайса, будто хочет продолжить расспрос, но то ли стесняется, то ли не знает, как это сделать.
– Хорошо, – сказал Крайс. – И как ты планируешь выявить причину свечения?
– К чему такие вопросы? – насторожившись, спросил я.
– Скажем, – Крайс ухмыльнулся, – у меня есть к тебе предложение.
– Хочешь предложить объединиться, угадал? – с недоверием посмотрел на него я.
– Нет, я помню про наш уговор. Лучше, скажем, если тебе получится понять при каких условиях барсы светятся розовым – сообщи об этом нам. Взамен ты получишь 5% с продажи шкуры.
Повторного предложения следовало ожидать. Вот она, обратная сторона открытия, способ применения полученных знаний. Пока мы будем изучать всю собранную информацию для последующей классификации и дальнейших исследований, кто-то будет ей пользоваться для истребления представителей редкого вида и заработка денег. Инной раз задумываешься о том, чего больше приносят открытия: вреда или пользы.
– Я в прошлый раз сказал и повторю в этот, никакого сотрудничества в лесу. Спустились – разошлись в разные стороны. И никаких обсуждений.
– Как скажешь, просто решил убедится, что ты не передумал.
– Не передумал, – киваю я. – Лучше скажи, когда мы встретимся с проводником.
– Как придёт, так и встретитесь, – сказал Крайс и сделал глоток, – пока его здесь нет.
Мы продолжили ждать. Крайс с Хорсом болтали об охоте, расценках трофеев. Я же молча попивал пиво, стараясь не вслушиваться в их разговоры, создающие информационный шум.
– И всё же, сколько бы стоила шкура с розовыми пятнами…? – задумчиво произнёс Хорс.
– Ха! – послышался посторонний голос, – эти всё о том же, – сказал один из соседей по столу, чем привлёк к себе моё внимание.
– Прошу прощения, вам об этом что-либо известно? – спросил я, в надежде наладить контакт.
– Про розовое свечение? Ха-ха-ха, – подхватил он, – ни разу такого не видел! Только россказни всякие слыхивал.
– И что же вы слышали? – настаиваю я.
– Ай, – махнул рукой собеседник, – всякую чушь, о душе и чём-то там ещё.
– Да, ходит поверие, что неоновый барс светится розовым, когда открывает свою душу, – подхватывает другой сосед, сжимающий в руке полупустую кружку. – Но это только слухи, сам я такого ни разу не видел.
– Ага, зато веришь каждому слову.
– А почему мне не надо верить? – обижается тот, что с полупустой кружкой. – Многие же видели…
– Да, говорят о душе только несколько стариков и дурачок один, – отвечает сосед с пустой кружкой.
– Что за дурачок? – спрашиваю я, но меня никто не слышит.
– Ты мне тут не надо стариков к дуракам приравнивать, – говорит мужчина и отпивает немного пива из своей кружки.
– А кто приравнивает? – Возмутился толстяк с пустой кружкой. – Я просто сказал, что старики так говорят, потому что много барсов видывали и в поверия предков верят, а дурачок он просто дурачок! Ходит небылицы рассказывает.
– Откуда нам знать, что это небылицы? Может он действительно на барсов натыкается, вот и знает чего?
– Да он просто блаженный, – вмешался угрюмый гражданин с гранёным стаканом в руке, – ходит целыми днями по лесу, на люди почти не показывается, вот ему и мерещится всякое.
– А мы типа в лес не спускаемся, да? – усмехнулся толстяк с пустой кружкой.
– А мы типа не блаженные, – рыкнул угрюмый. – Калеки мы, уроды…
– Ай, – махнул на него рукой толстяк, – пьянчуга.
Угрюмый, услышав это, залпом осушил стакан и вышел из-за стола.
– В чём-то он прав…
– И в чём же? – одарил пьяной улыбкой оставшегося собеседника толстяк.
Они принялись рассуждать об ушедшем человеке, всё дальше отходя от нужной мне темы, поэтому я быстро потерял к ним интерес и погрузился в собственные размышления. Думал я об услышанном и в особенности о ком-то, кого двое прозвали дурачком. Если им верить, он чаще остальных видит интересующих меня животных, значит есть смысл с ним повидаться, да расспросить что и как.
Поворачиваюсь к своим, да простит мена, наука, напарникам и вижу, что они тоже нашли себе компанию среди местных. Теперь пол стола обсуждает вместе с ними охоту. Впервые появилось желание почувствовать себя пьяным. Здесь и правда сложно находится на трезвую голову. Оглядываюсь по сторонам и обращаю внимание на мужчину, занявшего в одиночку дальний столик.
– Крайс, – говорю я, – Кра-айс. – Не слышит. Ничего не остаётся, кроме, как похлопать его по плечу. – Крайс!
– Что такое? – с ухмылкой, он поворачивается ко мне.
– Он? – киваю в сторону дальнего стола.
– Он, – Крайс в мгновение становится серьёзным. – Пойдём.
Он встал и, взяв с собой пиво, направился к дальнему, одиноко стоящему, столу. Я, последовав его примеру, прихватил кружку и направился за ним.
– Здорова, Хантер, – говорит Крайс, усаживаясь напротив него.
– Здравствуйте, – я сажусь рядом с Крайсом.
Хантер медленно отрывает взгляд от стакана с крепким напитком и молча смотрит на нас. Посмотрев ему в глаза, я слегка опешил. Лицо этого человека было похоже скорее на морду примата, всю свою жизнь сражавшегося с хищниками и кровожадными людьми, чтобы выжить.
– Чё надо? – наконец буркнул Хантер.
– Мы с вами встречались пару лет назад, – говорит Крайс, протягивая ему латунную гильзу c грубо выцарапанной на ней надписью.
Проводник берёт её, осматривает и, вернув, говорит:
– На кого собрался охотится? Козуля, бенгальские волки, песцы?
– Нужно только выслеживание и сопровождение, – отвечает Крайс. Хантер вопросительно на него смотрит. – Цель: наблюдение за неоновыми барсами.
– Неоновые барсы? – с недоверием уточняет Хантер. – И только наблюдение?
Крайс поворачивается ко мне. Понимаю, что настала моя очередь говорить.
– Дело в том, что я зоолог, прибыл сюда для изучения феномена, именуемого «Розовым свечением», всё, что мне нужно – пронаблюдать за животными в диких условиях и при удачных стечениях обстоятельств собрать биохимические данные особи, когда его пятна окрашиваются в розовый цвет. – Я закончил и мельком взглянул на Крайса, тот не обратил на меня внимания.
Хантер вытащил из-под губы пак жевательного табака и, убрав его в специальную коробочку, принялся сверлить меня взглядом, оценивать. Почувствовав напряжение, я не выдерживаю и на секунду отвожу взгляд в сторону, затем возвращаю его и вижу, что Хантер всё ещё наблюдает.
– Как ты это себе представляешь? – спрашивает он.
– В моём распоряжении всё необходимое оборудование, в том числе исследовательский робот модели ББ-12, способный брать анализы при помощи сканирования, – стараясь выдерживать паузы, отвечаю я.
– И ты всю эту лабораторию на себе потащишь? – укоризненно спросил Хантер чем сбил меня с мысли.
– Всё это занимает не больше места, чем охотничье снаряжение, робот способен передвигаться самостоятельно даже по сложным тропам, – говорю я и, оценив ситуацию, быстро добавляю: – параллельно он способен обнаруживать живых существ в приличном радиусе.
– Ты же в курсе, что внизу туман и электромагнитное поле?
– Моё оборудование защищено от подобных внешних факторов.
– А если недостаточно?
– Я в нём уверен, – настаиваю я.
– И всё же, если оно сбойнёт? – Хантер настаивает не чуть не меньше.
– Тогда сбор данных придётся собирать уже с мёртвого животного, – заключаю я и машинально делаю глоток.
Между нами повисает пауза, Хантер всё так же не спускает с меня глаз, я же обратил внимание, что, делая маленькие глотки, проще сохранять спокойствие. То ли это нервишки шалят, то ли Хорс всё же забыл о том, что моё пиво должно быть безалкогольным. Вряд ли, конечно, но кто его знает…
– И сколько мне вас сопровождать?
– Неделю, – говорю я, – и не «нас», а меня одного.
– Оружие при себе имеешь?
