Алексия Небесная "Птица"

– И что это значит? Скажи, что ты просто забыла купить подарок?

– Нет, не забыла.

– Тогда объясни.

– Просто решила подарить еще один. – Она снова заулыбалась. – Вот. Все готово. Зеркало достать? Посмотришь?

– Ты думаешь, я не видела твое состояние?!

– Я сначала не хотела дарить тебе этот шарф, а потом передумала, увидев это платье на тебе. Объяснила! С днем рождения! – раскинув руки для объятий, подруга ждала моего прощения. Во мне бушевало возмущение, я не хотела просто так сдаваться.

Жасмин достала что-то прямоугольное в блестящей обертке и протянула мне с такой улыбкой, что просто нельзя было ее не простить.

– Спасибо! – Я выдохнула и успокоилась, видимо, не зря я принимала ванну с травами. – А я не знала, что и думать. Книга?

– Не за что! Блокнот для твоих новых желаний и мечт! Так ты мне расскажешь, как ты провела утро или нет?

***

Мы весело проводили время: вспомнили все свои прошлые дни рождения, пообедали вкусной пиццей, обсудили новости одноклассников, однокурсников и мира, и уже надо было расходиться по домам.

– Спасибо, что пришла!

– Тебе спасибо за день рождения! Ты будешь сидеть дома? Может, еще сходим погулять на неделе?

– Может, и сходим.

– Так ты мне и не сказала, что тебе подарила мама.

– Она мне даже не звонила, – с болью в груди ответила я.

– Странно, но не злись на нее. Возможно, она готовит тебе сюрприз.

– Может, – улыбнулась я. – Пока.

– Пока! Хоть иногда звони. Ведь подругам звонят, даже несколько раз на дню. Это я так, к сведению. Меньше сиди в телефоне.

– Хорошо. Ты прям как бабушка говоришь.

Жасмин возле входа уже ожидала машина. Они с семьей собрались съездить в гости к родственникам на вечер.

Подруга уехала, и с ней мое настроение. Я снова начала думать о маме. Почему она так поступает? Мне всего лишь хочется услышать ее голос и рассказать, как проходит мой день. А может, это на меня нужно обижаться? Может, с ней что-то случилось?

Я вытащила телефон и набрала номер, напугав себя такими мыслями.

– Алло, мам! У тебя все хорошо?

– Привет! Да-да, все нормально. Ты дома?

И снова не поздравила… Я тяжело вздохнула, но постаралась, чтобы в трубке этого слышно не было..

– Еще нет? Ты едешь?

– Нет, но я заказала доставку. Курьер должен подъехать в течение часа.

– Уже бегу! А ты сама когда приедешь? Слышишь? – Связь прерывалась. В ожидании, когда пропадут помехи, я расплатилась за ужин, оставив на столе больше, чем было нужно.

– …жив …ду скоро, – только и услышала я обрывками. Связь совсем пропала.

***

Подбегая к двери, я переживала, что могла не успеть встретить курьера.

– Сюрприз! – в один голос прокричали близкие мне люди, как только я включила свет в прихожей. Мама и бабушка тихонько сидели на кухне и ждали, когда я вернусь. Я не могла поверить, что мама приготовит такой подарок.

– Привет! Я так соскучилась! Вот это день рождения! – Я обняла их и села за стол рядом с бабушкой.

– А мы-то как! – сказала мама и чмокнула меня в щечку. – Ты готова принимать подарки?

– Конечно!

Мама начала искать подарок в пакетах и сумках, но потом что-то вспомнила и ушла в свою комнату.

Бабушка повернулась и так посмотрела мне в глаза, что сразу стало понятно: что-то случилось.

– Что произошло, бабуль?

– Да, ничего, – грустно улыбнулась она. – Просто смотрю на мою девочку. Такая взрослая уже. Как тебе мой подарок?

– Супер! Ты знаешь, что я не люблю всякие побрякушки, а это просто произведение искусства. Где ты его нашла? Такое ощущение, что оно очень старинное и дорогое.

– Ты права. Мне это досталось от моего папы, чтоб я сберегла его. Я хранила это сердце как свое, в нем заложена огромная сила.

– Как талисман? Ты это имеешь в виду?

– Да, но… – Зашла мама, и бабушка прервала свой рассказ.

– Я поняла. Сберегу и сохраню, – подвела итог я, нащупав под шарфиком кулон.

Мама сердито уставилась на мою ладонь..

– Ты в своем уме?

– Ты мне говоришь? – Я в недоумении глядела на маму, которая поменялась в лице раз десять за минуту. – Что случилось?

Мама выбежала из кухни, через секунду забежала обратно – сейчас взорвется.

– Что тебя не устраивает? – крикнула я, но мама не ответила. Я посмотрела на бабушку, та отвернулась и поджала губы, понятно, кому все это адресовано.

– Он что, был все это время у тебя? – Мама наконец остановилась в дверях и сверлила бабушку взглядом. – Как ты могла так сделать? Это даже не твое!

– Теперь и не твое, и не мое! Оно ее по праву, и ей решать, что с ним делать!

– Да что тут происходит? Явно же речь идет обо мне?!

– Иди в свою комнату! Живо! – крикнула женщина, которая казалась мне совсем не знакомой.

Суровый взгляд матери показывал мне на дверь.

– Ты не можешь винить бабушку! Это ее кулон, что хочет, то и может с ним делать!

– Она не могла вот так, вот взять и подарить его! Она не могла впутывать тебя в это.

– Она должна знать… – прошептала бабушка и схватилась за грудь. Ее лицо побелело. – Она должна знать…

Скорая приехала минут через десять, бабушку увезли в городскую больницу. Мама закрылась в своей комнате, а я осталась одна со своими мыслями и обидами. Вот такого дня рождения я совсем не ожидала, поэтому еще раз напомнила себе, как я не люблю этот день и вообще больше праздновать не собираюсь. А все началось из-за кулона, подаренного бабушкой. И что в нем такого, что мои самые близкие и родные так поругались?

– Если ты такой талисман, ты мне не нужен, чтоб страдали люди, – сказала я на шею моего зеркального отражения. Кулон был полностью прикрыт подаренным Жасмин шарфиком в тон бирюзовому платью. Как мама смогла узнать, что именно подарила бабушка? Значит, между ними был разговор на эту тему. Бабушка захотела так, но я же могу все поменять: вернуть кулон обратно маме, раз он ей так дорог – и все снова встанет на свои места.

Я сделала два глубоких вдоха и шагнула в комнату женщины, которая всегда показывала мне свою силу духа в любых ситуациях, а сейчас сидела, отвернувшись, и скрывала свои слезы.

– Мам, я тут подумала, раз так все сложилось, я хочу знать правду. Что происходит?

– Тебя не должны были впутывать. Понимаешь? – Из красных глаз по щекам горошинами скатывались слезы. – Сколько лет потрачено зря, сколько людей… – Боль переполняла ее внутри, и она шумно набрала воздух.

– Раз так, мне не нужен такой подарок! – Я сорвала кулон с шеи и кинула в сторону.

– Нет! – Мама соскочила с кресла. Кулон мягко приземлился на подушку, мама с облегчением выдохнула. Я и сама успела испугаться.

– Все? Забудем? Я ничего не знала, не помню и тем более уже ничего не хочу знать? – Я с улыбкой повернулась к маме. – Хорошо?

Тут комната пошла кругом: окно начало уходить влево, а все, что находилось внизу, поехало вправо. Я закрыла глаза. Но все еще продолжало крутиться.

– Мам, мне плохо!

– Алексия, Алексия, ты меня слышишь?

– Мам, у меня все куда-то плывет!

– Алексия, скажи что-нибудь! Только этого мне не хватало!

Мама меня не слышала, а я так хотела ее успокоить, чтоб она не волновалась. «Со мной все в порядке», – пыталась вымолвить я. Мама куда-то убежала, ее шаги эхом разошлись у меня в голове.

– Где та банка с черной смесью? Где же? – мама орала, видимо, от нервов и переживаний. – Стояла же всегда в ванной. Вечно все теряется!

Мне так хотелось сказать, что это я ее разбила, что я плохая дочь… Но я падала в глубокую черную пропасть все дальше и дальше. Моя очередная попытка крикнуть и оправдаться была неудачной, поэтому я смирилась и перестала сопротивляться темноте.

3. Безопасность

«Безопасность близких людей превыше всего»

– А люди, они добрые? – спросила я у мамы.

– Скоро узнаешь. – Мама обняла меня крепко-крепко и взяла на руки.

Я была маленькой девочкой, которая еще помещалась на руках. Темные кудряшки чуть-чуть выглядывали из-за черной ткани. Мама спрятала меня под плащом и бежала сквозь толпу, стараясь не привлекать внимания.

– Жасмин, какой подъезд?

– Второй! Сто одиннадцатая квартира. Встретимся в такси через сорок пять минут. Без опозданий.

– Спасибо… – прошептала мама.

Мне ничего не было видно, я только догадывалась, сколько мы пробежали. Но я прекрасно слышала стук сердца матери, ее волнение, и тревога передавались мне через ее дыхание. Она поставила меня и два раза стукнула в дверь с табличкой «111». Никто не открыл, тогда мама дернула за ручку: тоже не помогло.

– Что мне делать? – испуганно выдохнула мать.

Она начала стучаться в соседние двери. Чего она боялась, мне так и не удалось выяснить. Но я понимала одно: мне сейчас около шести лет, а думаю я как двадцатипятилетняя. Я ни на что не могла повлиять, просто наблюдала детскими глазами. Очень странный сон!

Пока я размышляла, сверху кто-то крикнул. Мама схватила меня на руки, и мы побежали на этаж выше. Коричневая дверь была открыта настежь. Мама, не раздумывая, вбежала туда и закрылась. А потом сползла по стене вниз, обняла меня так сильно, что мне стало тяжело дышать.

– Мы справимся, – больше уверяя себя, чем меня, прошептала она.

– Анна?! – послышалось из комнаты.

Мама потащила меня на голос, который был мне не знаком, но вот шестилетней девочке так не показалось. Я вырвала руку у мамы и ринулась в чужую комнату без опасения.

– Папа, папулечка мой! Я так соскучилась! – детским голосом прокричала девочка. Мне хотелось рассказать все: как мы с мамой бежали, как тетя Жасмин нас спасала, как мы не могли найти подходящую дверь, но папин указательный палец попросил тишины. Я послушалась без возражений.

– Сядь тут и подожди нас с мамой, мы сейчас придем, а пока одень вот это платьице! Хорошо?

– Хорошо.

Мама с папой ушли в соседнюю комнату, а я опустилась на потертый диван. Окна были занавешены рваными коричневыми тряпками. Сквозь дырки на «шторах» пробивались несколько солнечных лучей, которые не могли разогнать царивший здесь полумрак. Стены вместо обоев были обклеены пожелтевшими потрепанными газетами. В дальнем правом углу стоял массивный письменный стол и стул с отломанной ножкой. И все было покрыто огромным слоем пыли. Мне стало так страшно в этом заброшенном помещении.

Я схватила платье и скользнула вслед за родителями. Дверь была приоткрыта, что позволило мне войти. Мама, увидев меня, замолчала.

– Ангелин, ты что-то хотела? – спросил отец, прервав разговор.

– Пап, мне страшно там! – Я опустила голову, чувствуя свою вину.

– Тогда садись сюда, – мужчина указал на пыльное кресло в углу, – и одевайся, а то вы не успеете на поезд.