– О, значит ты не такой альтруист, каким пытался себя представить да? – он вышиб перекошенную дверь и двинул в коридор. – А мне показалось, что да.
– Не показалось. Ты не думаешь, что мы могли бы просто не вмешиваться в их ситуацию с волками? Что можно было сделать все гораздо жестче и расспросить единственного выжившего с позиции сильного? Взять с собой как проводника. Много вариантов.
– Но ты предпочел спасать всех. Да, мне не показалось, – вздохнул Владимир. – Любишь ты создавать проблемы на ровном месте, Денис. Любишь – сил нет!
– Не вижу вообще никаких проблем, Володь. Ты еще скажи, что я тут не по уставу с вами всеми общаюсь – и это тоже проблема.
– Как раз в этом нет никакой проблемы, потому что мы все в отделе общаемся «не по уставу». Ты меня еще товарищем лейтенантом назови.
– Ого, да ты еще и со званием! – воскликнул я удивленно, а потом сразу же чертыхнулся, потому что нога соскочила со ступеньки – мы как раз выбрались в лестничный пролет.
– Еще и да, – не скрывая удовольствия, ответил Владимир. – Как-нибудь расскажу, за что. Но наша ситуация меня теперь беспокоит еще больше. Ты не просто альтруистом пытаешься выглядеть, ты действительно ищешь какую-то выгоду!
– Взаимную, заметь, – прокомментировал я. – И скрывать этого не собираюсь. Даже если ради этого надо сделать первый шаг самому.
– Не припомню, чтобы ты раньше так философствовал, – скептически заметил Владимир. – Как-то попрактичнее был.
– Раньше во мне столько пластика не было. И вообще, – я встал рядом с напарником на краю пролома: – после такой близости к смерти…
Вот тут я знатно соврал. Я вообще о ней не думал. Ни в контексте предстоящей, что можно в разрушенном городе можно погибнуть, ни о прошедшей рядом – про нее я вообще предпочитал не вспоминать. Не хотелось. Нет мыслей – нет травмы. Нет избыточной нагрузки на голову, и без того утружденную заданием от Королева. Наверно, нет.
– Все мы так или иначе были близки к смерти, – отозвался Денис. – Но девочки здесь точно нет. Слышишь что-нибудь?
– Нет, – ответил я, а потом замолчал и прислушался. Ветер усиливался, продувая здание насквозь. Если девочка кричала в соседнем подъезде, мы ее не услышим. Это раньше в таких дворах из-за сплошной облицовки было безумное эхо. А теперь, как в психушке: хоть горло сорви, никто не услышит. – Но думаю, что здание надо обойти целиком.
По лестнице мы спустились на первый этаж, протиснулись в узкую щель – пришлось даже рюкзаки снять. Зато вышли через дверь, а не окно, и тут же направились в соседние подъезды.
Дом стоял торцом к улице, на которой мы перестреляли волчью стаю, и начали мы как раз с первого подъезда. Впереди было еще три.
Со вторым проблем не возникло. Внутри не было никаких критичных завалов, которые мешали бы нам обойти все помещения. Разве что на втором этаже осталась крепкая стальная дверь, не поврежденная и не перекошенная. Но едва ли девочка заперлась за ней – сперва пришлось бы ее взломать.
Наверно, мы с Володей думали об одном и том же, поэтому молча кивнули друг другу и отправились дальше.
Третий подъезд заблокировала упавшая плита. На этот раз ни одной выпавшей рамы, но зато все стекла были разбиты. Лезть и распарывать себе ладони вместе с одеждой не хотелось никому.
– Вряд ли она там, – сказал напарник и легонько постучал по шатающимся стекляшкам. – Даже ребенок сюда не пролезет.
– Тогда дальше, – сказал я и обернулся на резкий шорох – это группа местных бродила по соседнему зданию, уронив булыжник вниз с высоты третьего этажа. – В такой обстановке никаких нервов не хватит.
– Боишься остаться похороненным под завалами?
– Да, – честно признался я. – Даже не то, что раздавит, что выбраться не смогу. Что это все будет настолько внезапно… я даже не слышу, чтобы эти здания издавали какие-то звуки. Они все равно должны… потрескивать, что ли.
– Должны, ты не забывай, что дело не только в зданиях. Под нами – десятки метров вспученного, но не до конца промороженного грунта. Он в любой момент сесть может. Вместе со зданиями, которые потом сложатся окончательно.
– А, – растерянно произнес я, входя в последний подъезд. – Теперь мне кажется, что весь город может тупо сложиться пополам.
– Ну не до такой степени, но риск есть все равно. Черт, куда Кирилл пропал?
– Может, из-за глушилок у нас такие проблемы со связью? – предположил я. – Участников «экспедиции» слишком много, наверняка остаточных частот почти нет. Свободных для разговора.
– Недооцениваешь ты Кирилла. Он бы нашел выход даже если блокировка встанет бетонной стеной, – Воронков поочередно дернулся в несколько дверей на первом этаже, но безуспешно.
– Хорошо, что у нас есть такой техник, – закончил я наш разговор и направился на верхние этажи.
Эта часть здания в целом сохранилась гораздо лучше прочих подъездов – мы без труда обошли еще и второй этаж и даже выбрались на остатки третьего, где заметили кусок ткани от слишком длинной куртки Лизы.
Вообще, среди прочего мусора он бы не бросился в глаза, но на третьем этаже, который продувался ветром со всех сторон, не осталось ничего подвижного. Зато на искривленной арматуре болталась тряпица. Свежая. Даже чистая на фоне всего остального.
– Лиза! – позвал я негромко, но мои слова заглушил порыв ветра. – Что за… Лиза! – я улучил момент и крикнул чуть громче. – Пошли проверим дальше. Может, она уже ушла, а мы глотки рвем.
– Хм, – Володя двинулся вперед меня, заглядывая за каждый угол.
Девочка могла спрятаться где угодно. Или даже не прятаться, а споткнуться и удариться, потерять сознание. Уснуть даже или замерзнуть – куртка могла быть теплой только на вид.
Мы обошли остатки квартир, потерявшие очертания настолько, что я даже не был уверен, иду я по коридору, комнате или вовсе через стену перешагиваю. Под ногами похрустывал бетон – чистый, потому что весь снег сдуло ветром. Только отдельные булыжники покачивались под ногами, заставляя смотреть, куда можно поставить ногу.
– Нашел! – услышал я голос Владимира – мы осматривали остатки квартир отдельно друг от друга и я тут же поспешил к нему. – Эй, мы же спасли твоих от волков, ты чего, боишься? – неожиданно ласково начал уговаривать он девочку, которая сидела в самом углу дома, прижавшись к остаткам стены.
Смотрела она недоверчиво, а заметив меня, как только я выглянул из-за спины Володи, и вовсе вздрогнула.
– Ну, ты чего? – и сам обернулся ко мне: – Не пугай ребенка.
– Больно надо, – фыркнул я и встал рядом. Лиза вздрогнула еще раз, настолько заметно, что теперь уже мне стало интересно: – Я-то тебя чем пугаю?
Девочка внимательно смотрела на меня, пока я не понял, что держу пистолет у груди. И поспешил убрать оружие:
– Так лучше? – спросил я, и Лиза кивнула. – Все твои целы и почти невредимы. Их только покусали слегка. Но мы всех спасли, и они тоже тебя ищут – вон в том доме, через двор, – я показал пальцем через плечо. – Поэтому мы можем подождать остальных здесь, если Володя за ними сходит. Или ты пойдешь вместе с нами к ним, – и, пока девочка думала, спросил: – так чем я тебя пугаю?
– А вы не человек.
– О как, – удивился я. – Но я же вроде… человек?
– Ну… волки же на вас не напали. На всех напали, а на вас – нет.
– Тонко подмечено, – ответил я, задумавшись над тем, почему в действительности волки предпочли меня проигнорировать. Скорее всего, это и правда связано с особенностями моего тела, поэтому первый же адресат – Кирилл. Который, как назло, до сих пор так и не вышел на связь. – Но все же я – человек. А если вдруг какие странности еще заметишь – ты просто у меня спроси.
– Но почему же волки на вас не напали? – настаивала девочка.
– Потому что… – не сразу нашелся я, – взрослые ведь сказали, что у нас есть подготовка?
– Ну.
– Вот и у нас есть такая специальная подготовка, чтобы дикие звери не набрасывались.
– А почему тогда на него кинулись? – Лиза перевела взгляд на Володю.
– А он забыл, – поджав губы, я скосил глаза на напарника. – В следующий раз и на него не нападут, когда он правильно подготовится.
– Забыл? И только? – лицо у нее просветлело.
– И только, – с облегчением вздохнул я. – Теперь все в порядке?
– Да, – Лиза даже попробовала улыбнуться. – Значит, теперь вы отведете меня к остальным?
Гуськом, так, чтобы девочка держалась в середине между мной и Володей, мы отправились вниз. И почти не разговаривали при этом. Как-то не хотелось, чтобы ребенок услышал еще что-то, от чего может задуматься о более серьезных вещах. Рано ей. И так пережила многое.
Хорошо еще, что не пострадала, но то, что она забилась так высоко и так далеко от остальных… с одной стороны, хотелось ее похвалить – ведь фактически она смогла убежать от волков. С другой стороны, мы потратили почти целый час, чтобы ее найти. И за это хотелось ей высказать все, что я думаю о ее методах игры в прятки.
Но вместо этого, стиснув зубы, я просто двинулся через двор. Теперь предстояла нелегкая задача в полнейшей тишине и уже сгустившихся сумерках найти остальных и не нарваться на заряд дроби в лицо.
Интересная получалась ситуация, потому что мы почти сразу же нашли людей, причем хорошую группу, а не одиночек. С отсылкой, вдобавок ко всему остальному, на толпы местных бандитов и, вероятно, психов, которые носятся по руинам, кромсая всех вокруг. Так себе ситуация.
– Ну, наконец-то! – женщины бросились обнимать пропажу, а потом с подозрением уставились на Володю. Хорошо еще, что не на меня. Вопросов от Лизы на ближайшие сутки мне хватило с избытком.
– Что такое? – спросил напарник, заметив излишнее внимание. – Что случилось? Не ваша?
– Наша, – пропустив шутку мимо ушей ответила Вика, – но что за штуки у вас такие?
– Штуки?
Вместо ответа женщина показала на лицо. Краснота уже сходила на нет. Теперь ясно, откуда такие вопросы. Без швов и хирургии вообще едва ли удалось бы заделать рану полностью, а тут один пластырь и все. Проблема тут же ушла.
– Спецподготовка, – вывялил Владимир.
– Да-да, – подтвердила девочка. – Они мне объясняли.
– Ребенку на уши лапшу не вешайте и нам тем более. Что это такое?
– Да какая разница? – озлобился я вдруг на массу бесполезных вопросов. – Вас спасли от волков, нашли девочку, вылечили рану – ваш мужик вообще грязным бинтом замотал то, что от руки осталось. А вы все чего-то еще хотите.
– Нет, мы…
– А теперь послушайте, – серьезно начал я. – Мы вам помогли, потому что вы обратились к нам за помощью. Мы могли бы пройти мимо, отправить вас куда подальше или еще чего похуже. Но мы помогли. И теперь вопросы кажутся мне как минимум лишними!
Я не знал, откуда проснулась эта злость. На людей, на ситуацию или на что-то еще. Трудно сказать – может, что-то похожее было в прошлом, которого я никак не мог вспомнить. Но в любом случае, ситуация в целом мне не нравилась совершенно. Хотелось побыстрее разрулить ее – неважно в какую сторону.
Поймав себя на мысли, что всех пятерых можно отправить на тот свет – просто потому, что так проще, я передернул плечами.
– Надеюсь, мы поняли друг друга? – спросил я чуть тише.
Все мы в этот момент стояли внутри двора. Когда местные увидели, что мы ведем к ним девочку, они сами вышли из дома. Поэтому, как только снаружи мелькнул луч света, все замолчали. Точнее, не последовало ответа на мой вопрос.
Насчет того, что это – незваные гости, можно было не сомневаться, потому что остальные пятеро замерли сразу же. Даже девочка – рот ей никто не зажимал. Потом присели, плавно, чтобы не издать лишнего звука, но луч света не рвался в дома.
– Пойдем посмотрим, – одними губами произнес я Владимиру. Тот согласился и мы, уже привычные к сумеркам, без труда нашли лестницу наверх.
Здание, которое осматривали не мы, сохранилось лишь до двух с половиной этажей – как раз почти посередине оконного проема бетон разломился, сохранив неплохое укрытие для нас. Отсутствие крыши и высокие углы оставили приличное количество снега, под которым неплохо прятались шаткие булыжники.
Как раз на один из таких я и умудрился поставить ногу. Камень пошатнулся, я поехал вперед и уперся ладонью в стену, чтобы не вылететь в оконный проем.
Ни о какой скрытности теперь можно было и не мечтать. Я сгруппировался и сполз по стене, прижимаясь к ней стеной, пока Володя занимал позицию по другую сторону окна. Пару раз выдохнул – тишина.
– И кто это там прячется, а?
Глава 11
Сколько противников было снаружи, мы не могли определить. Высунуться и словить пулю – не лучший вариант для первого дня операции, когда мы уже влипли в историю с местными, с волками, с девочкой. А теперь еще и это.
Громко лязгнул затвор, но затем наступило затишье.
– Может, показалось? – раздался голос с улицы. – Просто что-то упало. Или собака там
– У нас уже давненько ничего не падало, – грубовато ответил второй.
– На прошлой неделе рухнуло только, забыл?
– А… Но все равно надо бы проверить.
– Да надо оно тебе? Лезть еще куда-то?
От внезапного выстрела в воздух я вздрогнул. В очередной раз за этот день. Дернулся я, и снова пошатнулся булыжник у меня под ногами, зашуршав по оторванным обоям.
– Я же говорил, там кто-то есть! – снова послышался торжествующий голос. – А ну, выходи! – и луч света ударил по проему.
Гады, точно определили, где мы находимся. Я глянул на Владимира. Тот лишь отрицательно помотал головой: сиди и не высовывайся.
– Мож, гранату бахнем? Так, для подстраховки? – предложил второй. – Неохота туда лезть самому.
– А давай!
Звонко выдернутая чека заставила меня напрячься. Звук знаком, к тому же люди снаружи сами предупредили. Я даже не успел толком зависнуть в очередной порции бесполезных мыслей, а в проем уже влетела граната.
Рванул прочь Владимир, подав мне безмолвный сигнал. Я последовал его примеру, но дал деру в другую сторону: он перемахнул через глыбы, направившись внутрь дома, я же, не думая, сиганул в соседнее окно.
Наверно, это было большой глупостью, но еще глупее было бы прыгнуть в освещенное – сразу на стволы. Мне помогло несколько факторов.
Во-первых, никто не ожидал, что я прыгну – высота больше трех метров и темнота вокруг убеждали наших противников в собственной абсолютной защищенности даже на улице без единого укрытия.
Во-вторых, один еще не взял в руки оружия после того, как бросил гранату, а другой стоял, уставившись вверх. Им ничего не угрожало – несколько метров до стены, которая разделяла зону поражения, а также двадцать сантиметров бетона были прекрасной защитой.
Поэтому, когда я, эффектно махнув пальто в полете, приземлился на косую плиту и заскользил по ней дальше, стараясь удержать равновесие, никто не успел даже прицелиться. И это дало мне драгоценные секунды, чтобы сосредоточиться на ногах – удар оказался чувствительным, но все конечности работали отлично и, как только я соскочил с плиты, уйдя в тень подальше от упавшего фонарика, сразу же прицелился и отправил ближайшего из двоих на тот свет.
Пистолет сработал почти бесшумно, а словивший пулю пошатнулся, успел сделать шаг назад, а потом наклонился вперед и рухнул лицом в снег, противно захрипев при этом.
