– Страшно было в тюрьме? || Мне безумно хотелось спросить у него, за что он сидел…
Хотелось, но я поостереглась задавать такой вопрос, впрочем, интерес распирал, и позже я всё же сломалась, я всё узнала… Это было нанесение тяжких телесных повреждений…
После убийство, сопряжённое с изнасилованием, видимо, про этот случай говорил Алексей. И ещё раз Павел сидел за распространение и хранение наркотиков, тут он вышел по УДО, но тогда я ещё не знала, что всё можно купить, даже свободу… Вопрос денег и отсутствия совести…
– Вышел с зоны другим человеком, но осадок того жуткого дня во мне сидит до сих пор. || Покачал он головой.
– Что ты имеешь в виду? || Стало мне интересно.
– Я стал очень жестоким и мстительным, грубым, жадным до секса… И убить для меня – лишь слово, я делаю это, как в туалет отлить сходить… || Задумчиво и улыбаясь посмотрел вдруг на меня Павел.
– Что такое? || Стало мне не по себе.
– Всё в этом мире, Лера, гнилое и продажное, всё не как у людей… Очень странный и жестокий мир нас окружает… И если ты кому-нибудь это расскажешь, я тебя убью – будь уверена… Даже Ирина не знает, а ей особенно не говори. || Сказал он как-то грустно…
– Понятно… || Проговорила я, но мне нужно было время подумать…
Надо было переварить всё услышанное, я была в шоке, такого уж точно моя головка у себя в воображении нарисовать не могла.
Наверное, это действительно было страшно и больно… И свой отпечаток непременно оставило…
Одно хорошо, если просит не говорить Ирине, то это значит, что она жива. Мне как-то стало легче, он не убил её.
– Лера, о чём ты думаешь? Обо мне? Забудь о том, что я тебе сейчас рассказал, это было так давно… Но не вздумай забыть молчать об этом. || Стал он ещё более грустным, мне даже показалось – ещё совсем чуть-чуть, и он заплачет…
– Паша, ты был ребёнком, давно пора отпустить… || Сказала я без задней мысли, пытаясь поддержать.
– Отпустить? Ты, верно, шутишь? Как это… Я ненавижу его и жду, когда он подохнет наконец-то, чтоб сплясать на его могиле. || Психанул Павел…
– Зря ты так, он же всё-таки воспитал тебя… || Я не договорила, нас прервали…
У меня было жуткое чувство, что я что-то забыла, и я никак не могла вспомнить что. Что-то очень важное и нужное, но что?
Звонок в дверь, я очень испугалась этого звонка. Мне было страшно покидать Павла сейчас. Я боялась того, что он убьёт меня за свою излишнюю откровенность. Я боялась, что он может убить моих родных, мне было очень страшно, но в то же время я отчаянно хотела домой.
Я запуталась, и некому было мне объяснить, что делать, некому было поддержать, а я слишком жестоко заплатила за свою ошибку. Мне надо было принять другое решение, но сделано то, что сделано. Мне, к сожалению, некого винить в собственном выборе.
Звонок в дверь и последующие довольно громкие удары в дверь, пугали меня сейчас, а особенно слова:
– Откройте…, милиция! || На дворе четыре утра или всё ещё ночи?!
– Чёрт, я же вызвала ментов… || Проговорила я очень тихо, но Павел услышал.
– Так это были мусора, я на условке, дура! Мотай в кладовку… || Сказал он как-то озадаченно, поправляя одежду…
Потом пихнул меня в сторону лестницы на второй этаж, а я упала…, поскользнулась на остатках его выпивки. Он чертыхнулся и, подняв меня, прошипел на ухо: «Живо, твою мать».
Я побежала по лестнице вверх, хотя почему – не понимала… Он плохой, я ведь сама звонила и звала на помощь, но спряталась… Почему?
Я сидела в кладовке, всё слышала, но не вышла, не уехала домой, хотя уже через несколько часов могла бы быть дома… Что со мной?
Что со мной не так? Отчаянно пыталась я понять, грызя какую-то печенюшку и мысленно проклиная себя.
– Урзин Павел Алексеевич? || Спросил мужской голос…
– Ну да… В чём дело, командир? || Нагло проговорил Паша.
– Кислицын Сергей Андреевич, майор милиции, это Марвин Виктор Александрович. К нам поступил звоночек, что вы насильно удерживаете девушку. || Сказал Витя.
– Да ты чего такое говоришь?! Правда? А где она? || Заржал Павел.
– Павел Алексеевич, я бы на Вашем месте так себя не вёл. Вы всё-таки под УДО ходите, за похищение сядете по полной. || Заключил Марвин-старший.
– Слухай сюды, ты пуганого тут не пугай, ордер есть? Нет? – Вали отсюда, частная собственность! || Сказал Паша и захлопнул дверь.
– Ты не боишься проблем? || Спустилась я на цыпочках и прошипела, практически стоя вплотную к нему.
– С чего бы это мне бояться? || Улыбнулся Паша как-то неприятно, подозрительно.
– Не знаю. || Пожала я плечами.
– А ты – дура… И кстати, я уже знаю, как ты за это ответишь… И очень жестоко ответишь. И за то, что сбежать хотела, тоже ответишь! || Сказал он грозно и потащил меня наверх – спать…
Я ещё довольно долго лежала в постели и думала о том, что сегодня было… Почему я не ушла с Виктором, ну почему? Я боюсь Павла, почему же я осталась с ним? Что со мной? Я сошла с ума? Что происходит в этом безумном мире?
Сон как рукой сняло, и я просто лежала в постели и плакала, Павел о чём-то говорил сам с собой во сне – было не разобрать…, но интерес будило, чёрт, вечно меня интересует не то, что надо. И совершенно при этом не с теми людьми я сталкиваюсь по жизни…
О ужас, как я одинока, мама…. Хочу к маме… Зарыдала я и закрыла лицо руками. Вдруг Павел услышит, а мне этого совсем не хотелось.
Он, наверное, не поймёт, или поймёт, но неправильно, и что совсем нежелательно – по-своему… До этого не хотелось бы доводить, он больной, и сегодня…, вчера, он это уже успел доказать.
Как прошла ещё неделя – не помню, я много плакала, много думала и всё время хотела домой.
Павел видел, как я мучаюсь, видел, как я несчастна, но только добавлял страданий… Я так мучилась, что меня стали посещать страшные мысли прекратить это всё в один момент.
Страшно мне сейчас даже думать об этом, но тогда я всерьёз рассматривала этот вариант как один из самых перспективных.
Знакомство с ангелом в аду
Суббота, 26.06.2004
Вечером меня ожидал сюрприз, к нам приехала дочка Ирины. Паши не было дома и Дениса тоже, только охрана. Они пускать девочку не хотели, но я настояла на том, что могу решать такие вопросы… И вообще, у них приказ никого из дома не выпускать, но на «впускать» же это не распространяется.
Не знаю, сколько ей было лет, точнее, на сколько она выглядела, но девушка была такая прикольная и очень похожа на маму: красивая, милая… Одета была как принцесса и манеры её поражали… Кажется, её растили в пузыре, она даже не подозревала, куда пришла… А жаль…, такое миленькое чудо…
– Вы Валерия? || Спросила она несмело.
– Лера, и говори мне «ты», хорошо? || Попросила я.
– Конечно, хорошо. || Несмело улыбнулась она.
– Ты какими судьбами сюда попала? || Спросила я, оглядываясь по сторонам.
– Меня просил Павел Алексеевич приехать… || Настороженно сказала девушка.
– Зачем? || Поинтересовалась я.
– Говорит, знает, где мама моя… Ирина… Я так скучаю по ней… || В её глазах появились слёзы…
Мне было её жаль, и я её обняла. Она плакала несколько минут, не больше, нервное ожидание сказалось. Она ещё не знала, как жесток этот мир и что её ожидает в ближайшем будущем.
Когда она успокоилась, мы прошли в комнату Дениса и стали смотреть кино, а я даже не удосужилась узнать, как её зовут, Ира не говорила?! Или я просто не помнила, но не беда.
Я пребывала в надежде, что и так сойдёт, её по-моему, устраивало… Или, может, её воспитание не позволяло сказать, и в этом я видела свою выгоду, Господи, и тут тоже…
Мы провели вместе довольно длительное время, Павел заявился домой только к одиннадцати часам вечера. Не знаю, как вам объяснить, но я очень переживала его отлучки.
Не знаю, чем Паша так сильно меня напугал, чем так меня напугало его отсутствие, не знаю почему, но я стала переживать, когда он надолго уходил…
Нет, я точно не была в него влюблена, или в каком-то смысле была? Нет, это было что-то другое, но только что?
Девочка была такой милой, я уже тогда начала подозревать, что она здесь не просто так. Господи, и её ждёт что-то очень страшное в этом доме…
Может, не стоило её впускать? Может, если бы она уехала ни с чем, то тогда было бы всё хорошо, но увы… Девушка была здесь, и от этого никуда не деться. Мне жаль, что я невольно оказалась причастна, мне очень жаль…
– Ника?! Привет, я думал, ты завтра приедешь… || Сказал вошедший неожиданно Паша.
После чего быстро прикрылся пледом, хотя вроде бы был одет… «Странно», – подумала я и вдруг вспомнила: Ирина называла её Вероникой.
Дочь Ирины
Ковина Вероника Николаевна. 30.06.1990
– Дядя Паша… Ну как же? Вы же сказали, знаете, где мама моя… || Проговорила девочка дрожащими губами, того гляди снова расплачется.
– Знаю, но сейчас не скажу где, она в больнице, лечится… Скоро сама приедет… Хочешь пока пожить здесь? || Павел сказал это, как-то странно улыбаясь.
– Конечно, … ой, а можно? Точно? || Вдруг спохватилась Ника.
– Да, выбирай любую комнату внизу, они все для гостей… Меня не трогайте – я устал до ужаса… || Как-то тихо и обречённо сказал Паша.
– Паша, всё хорошо? || Заботливо спросила я, хотя с чего бы это?
– Помогите мне… || Сказал он тихо, оперевшись о стену…
Я наконец-таки поняла, что не так, плед сильно пропитался кровью. Мы поднялись наверх, в спальню, и я увидела, что он был ранен…
Порезан бок, рана около 7 см, но не очень глубокая, хотя кровоточила здорово… Чётко выполняя его инструкции, я смогла починить бок, но склонялась к тому, что ему нужно в больницу.
– Какой ещё стационар? Чокнулась? Мусоров вызовут… || Заорал Паша.
– Прости, я не знала… || Пояснила я.
– Забей, парни сейчас привезут от врача всё необходимое… Я пока не смогу тебя обслуживать. Так что подумай, как ты будешь жить ближайшие несколько дней… || У него слипались глаза…
– Паша, а что случилось? || Мне было интересно…
– Муж у Светки придурок…, вот что случилось… Не оценил шутку с его женой… || Криво улыбнулся он и отключился, а я вернулась к Нике.
– Что с дядей? || Спросила она заботливо…
– Поранился немножко, поцарапался о забор… || Зачем-то соврала я.
– Мама говорит, поспи и всё пройдёт… || Улыбнулась она, и вдруг улыбка пропала с её лица…
– Всё будет хорошо… || Сказала я, хотя сама была крайне уверена в обратном.
Через полчаса я уложила Веронику спать, кошмар… Мне пришлось сказку читать…, Господи, большая девочка, но мало ли… Мне папа тоже иногда почитывал, правда, лет до шестнадцати, когда я сильно болела, но всякое бывает.
После того как Ника уснула, я пошла на кухню, и, с трудом осилив куриный бульон, я потопала в спальню. Павел собирался вечером жарить птицу, но мне пришлось её сварить.
Мне всё больше начинало казаться, что со мной что-то не то, я не вполне правильно оценивала ситуацию в целом, но тогда не понимала этого всего.
Тогда я только догадывалась, а в последнее время, годы спустя, я понимаю, что была дурой. Единственное, что мне стоило тогда сделать, это семнадцатого июня уехать с Виктором и забыть весь этот кошмар… Всё бы было хорошо, возможно…
Тогда я только начинала догадываться о том, как всё плохо… Меня многое ещё выводило из равновесия. Например, с какого перепугу мне потребовалось варить то, что я несла так бережно на второй этаж, зачем потребовалось тащить наверх. Ради чего, если скоро я умру?
Три дня у нас жила Ника, три дня я ухаживала за Пашей, но даже не знаю почему. Что мешало мне просто уйти от него? Может быть, страх? А может быть, дурь?!
Павел быстро очень поправился и снова стал отлучаться, я подумала, что так же часто отлучался и Алексей… Мне было порой грустно, а потом осенило, а вдруг, они ездят вместе по своим делам. Мне так хотелось расспросить Павла об Алексее, но я всё время не решалась. Это было сильней меня, впрочем, жаль.
