– Какая еще девушка?
Я четко услышала, как он поднялся с места. Пирог перестал меня интересовать, его манящий запах вдруг куда – то испарился.
– Отключи восприятие, слышишь? Это не твои заботы! Что ты видела? Говори!
– Ты что про настенную лампу мне говоришь что ли – включи, выключи? – буркнула я с набитым ртом. – Не могу. И вообще, хватит себя так вести! Смирись уже! Почему я вообще должна кого – то уговаривать?
– Хороший вопрос.
Настала пауза. Я не перестала жевать, однако с каждой секундой аппетит пропадал всё больше. Снова уперлись лбами в тупик. А на что я надеялась?
– Мне пора идти, – наконец прервал тишину Уилл. –Хочу насладиться последними днями, проведенными здесь.
Прозвучало словно обвинение. Конечно, из – за меня его возвращают в Новую Зеландию. Чертов эгоист.
– Если Бикриф был у тебя, то сегодня он случится и у меня. Вот и проживай весь день с этой информацией, не зная, когда я увижу тебя и в какой момент. Посмотрим, как тебе будет приятно.
Уилл отключился, и я опустила телефон на пол.
В окне показались сестры. Долгое у меня выдалось утро, раз они уже встали. Я натянула улыбку и приготовилась их встречать. Сегодня было много дел. Как и всегда, впрочем. У меня есть заказ на статью, родители, которым нужно помогать по хозяйству и сайты знакомств.
Оливер как то обещал мне сбросить ссылку одного из них. Говорит, рабочее приложение. Оно сканирует сетчатку глаза для того, чтобы выявить, на какие предметы реагирует зрачок, когда сужается или расширяется. Проще говоря, выявляет то, что тебе нравится или не нравится. Такая штука не даст соврать. Надо пробовать. Некогда останавливаться, ожидая чуда.
Я не спеша переоделась, и вдруг услышала рев мотора. На наш скутер это было не похоже, около юрт было нечто более мощное. Я приоткрыла дверь и выглянула. Первое, что бросилось в глаза – это белый мотоцикл, и только потом уже его всадник в черном костюме. Знакомый бородатый мужчина снял шлем и помахал мне рукой.
– О, нет, только не ты, – прошептала я, наблюдая за тем, как он приближается.
– Привет, это я! – Артур расставил руки в стороны, чтобы обняться и громко рассмеялся.
Глава 7.
К нам редко приезжают в гости. Отшельнический образ жизни накладывает свои отпечатки. Общение происходит только по праздникам или по значимым событиям. Когда приехал Артур, я по привычке насторожилась. Раз празднества никакого нет, значит, что – то случилось. Почему – то остро почувствовалось отвращение к нему. О сюрпризах не предупреждают заранее, но именно поэтому я их и не люблю.
Он обнял меня, как старого друга, не смотря на то, что наша первая встреча прошла далеко неидеально. Больше скажу – я надеялась, что тогда, в кафе, вижу его в последний раз, но, видимо, у него были другие планы. Эта мерзкая борода отталкивала как никогда, я старалась не смотреть на нее, боясь, что на глаза попадутся какие – нибудь застрявшие крошки.
– Чем обязана? – спросила я на улице. Не хотела приглашать его в дом.
Артур заулыбался еще больше.
– Сразу к делу? Хорошо! Слушки ходят, что вы торгуете виноградом. Хотел бы купить у вас парочку килограмм.
От подобной наглости перехватило дыхание. Надо же было додуматься явиться сюда с такой просьбой! Нет других виноградников что ли? Или думал, что по старой дружбе – которой и не пахло! – мы сбавим ему цену?
Из – за угла выскочили сестры. Шумно поздоровавшись с Артуром, они встали неподалеку, не сумев подавить свою любопытность. По восемнадцать лет, вроде взрослые люди, а до сих пор любят лезть, куда не следует. Их серые глазки так и стреляли в сторону байкера.
Пока я думала, как ему ответить, Харпер стала грациозно заплетать волосы в сложную косу и вдруг выдала:
– Погоди, это тот самый сексист, любящий строчить стишки в перерывах между катками?
Сестры рассмеялись. Я смерила их хмурым взглядом. Чтобы я еще хоть что – то рассказала маме, когда они рядом!
– Ух, ты, да про меня здесь уже ходят легенды, – не обиделся Артур. – Ну, так что скажешь?
– Скажу, что мы уже являемся поставщиками. Урожая ровно столько, сколько мы его продаем. Так что, извини.
– Может, я могу поговорить с твоим отцом?
– Считаешь, я не могу ответить тебе по этому вопросу? Так вот, тебе стоит мне поверить. Я не хочу вас знакомить, и тебе лучше уйти.
– С тобой всё нормально?
– В смысле?
– Выглядишь измотанной. Болеешь? Наверное, стоило позвонить, прежде чем приехать, извини. Просто у меня не было твоего номера. Пора это исправить, как думаешь?
Меньше всего на свете мне хотелось делиться с ним такой информацией, но и постоянно удивляться его визитам – тоже. Наверняка, он узнал моё местонахождение благодаря Амелии, а она не упустит ни одной возможности свести людей, тем более, если они сами проявляют инициативу.
Я продиктовала Артуру нужные цифры и кивнула сестрам, чтобы они ушли. Девочки наигранно закатили глаза, но послушались.
– Может, прогуляемся? – спросил парень. – У вас тут красиво. Горы, леса, реки. Не то, что в городе – один бетон и стекло.
– Сейчас не лучшее время. Мне нужно работать. И помогать родителям.
– Я понимаю, но удели мне хоть часик. Пожалуйста, Аврора! Это очень важно. Тут кое – что произошло. В общем, мне не с кем поделиться. На самом деле, мне не нужен ваш урожай. Это был просто предлог, чтобы увидеться. Ты единственная, кто откликнулся на мою анкету! Может, я вел себя не как идеальный парень, но хочу всё исправить. Хотя бы стать твоим другом.
Было бы неприлично спрашивать о других вариантах. Встреча никак не раскрыла его. Может, кроме бабушки у него действительно никого нет. Знал бы он, как именно я выбрала его анкету… Но что – то страшное и вправду произошло, раз он приехал сюда. Наше убежище не так то и легко найти.
– Подожди пару минут, мне нужно переодеться, – наконец согласилась я и вернулась к себе.
– Отлично! Ты просто золотце!
Пять минут на сборы, и мы готовы к небольшой прогулке. Родители стояли у окон, но улыбалась лишь мама. Они не могли выйти, ведь по правилам, в последний год Рапу нельзя тратить время молодежи. Чувства могут выстрелить в любой момент, и лучше наблюдать за этим со стороны. Лицо папы меня позабавило. Он явно расстроен, что ко мне приехал не Уилл, а какой – то взрослый дядя. Чувствую, разговор вечером будет долгий.
– Итак, я тебя слушаю.
Сейчас мне не хотелось пустых разговоров. Бикриф всё еще влиял на меня. Холод лишь ненамного отступил, поэтому мне захотелось надеть тонкую спортивную кофту. В двадцатиградусную жару. Артур явно удивился моему выбору одежды, но промолчал.
– Мне сложно начать, – сказал он, смотря себе под ноги. –Мы с тобой вроде не так близко знакомы, но почему – то именно тебе я хочу всё рассказать. Бабушка каждый день про тебя вспоминает. И я подумал: «А почему нет?». У меня давно не было ни с кем свиданий. А ты вдруг согласилась. Мне кажется, всё не просто так происходит.
– Не томи.
Из леса громким потоком вырвались птицы и полетели прочь. Солнце перебазировалось на другую сторону холмов, а камни у реки поменяли темный оттенок на голубой. Догадки стали возникать одна за другой. В основном, они крутились около смерти. Обычно только по такому поводу люди готовы излить душу даже едва знакомым.
Пережить боль от утраты близкого человека практически невозможно в одиночку. Она становится выносимой только после разговора. Другие близкие не могут это обсуждать без слез, а Хононга зарастает только после положительных эмоций. Смирение, принятие – одни из них. Если собеседник спокоен и с сожалением выслушивает человека, у которого случилась трагедия, тому становится немного легче. Никогда бы не подумала, что столкнусь с этим, но теперь на мне лежит большая ответственность, если всё так.
– Мой отец, – начал Артур и тяжело вздохнул. Взгляд его устремился наверх, глаза вдруг заблестели. Я положила ему руку на плечо, и он продолжил более уверенно. – Это случилось вчера днем. Моей мамы не стало полгода назад, авария. И он не смог справиться. Я не знаю, как я вообще смог это сделать. Но отец держался, даже согласился ходить на групповые занятия, чтобы отыскать себе новую пару. Но он притворялся. Я ненавижу себя за то, что не смог увидеть его настоящие эмоции. Маму никто и никогда не смог бы заменить, но я надеялся, что отец даст любви шанс. Он закрылся. Даже от меня.
– Кем был твой отец? – осторожно спросила я, на ходу вспоминая школьную программу. Обязательные вопросы выпали из моей головы, но мне искреннее было жаль его отца, поэтому я решила узнавать то, что считаю нужным.
– Он был геймдевелопером, разработчиком компьютерных игр.
Это многое объясняло. По крайней мере, любовь Артура к компьютеру.
– Как он погиб? Представляю, как тебе больно, Артур. Прости, пожалуйста, но ты должен ответить.
– Будешь меня гонять по психодиагностике?
– Не без этого. Я хочу быть уверена, что всё пройдет хорошо.
Я взяла его за локоть и развернула Хононгой к себе. Белые линии постепенно окрашивались в серый цвет. Нарисованные капли набухли и стали трескаться.
– Бинты с собой?
– Да.
– Капсулы на линии отца вот – вот откроются. Впервые вижу их в таком количестве. Крови будет много.
– Знаю.
Я опустила его руку. Невероятная печаль вдруг передалась и мне. Теперь несложно было представить, что испытывает Артур. Грустно, что кроме меня ему не с кем поделиться. Я почти его не знала, но вдруг по – другому взглянула на него. Мне стало стыдно за все свои слова в его адрес. Пока я шутила, он переживал одно из страшнейших событий в своей жизни.
– Ты спрашивала, как он погиб. Дело в том, что этого не произошло, – промолвил парень. –Он просто ушел из города. Даже не попрощался ни с кем. Не хочу произносить то слово, думаю, ты и без него всё поняла.
Стало душно. Это могло означать только одно. Он стал скитальцем, изгоем, Душой Черных Дождей. Я сняла кофту и потуже завязала ее на талии.
– Вижу, поняла. А ты знаешь, почему их так называют?
Я покачала головой, переваривая поток информации. Потрясение начинало выходить за рамки.
– Потому что через определенное время Чедож начинает казаться, что идет дождь. Идет не всегда, но представляет собой не воду, а некую субстанцию, похожую на нефть. Им кажется, что лужи, образовавшиеся от этих странных осадков, засасывают их, словно черные дыры. Как только Чедож падает на землю, он чувствует всю боль, что испытывал, когда жил обычной жизнью. От простого порванного кроссовка на важных соревнованиях до чего – то более серьезного, например, насилия в семье. Поэтому Души даже спят стоя.
– Это ужасно. Мне очень жаль, что с твоим отцом произошло такое.
Поддержка утрачивала свой смысл. Если кто – либо стал Чедож, обратного пути нет. Бессмысленно врать, что всё будет отлично. Не будет. Теперь, когда его отец стал официально отшельником, им не суждено будет встретиться даже после смерти, потому что она никогда не посетит его отца.
– Прости, что вылил всю гадость на тебя. Мне нужно было с кем-то поделиться. Спасибо, что выслушала, но на большее меня не хватит, наверное. Теперь хотя бы сутки я смогу существовать спокойно. Капсулы вскроются, но раны начнут заживать быстрее обычного.
Мы приблизились к небольшому ручью. Артур грустно усмехнулся и наклонился, чтобы умыть лицо.
– Ты будешь не против, если психодиагностику я проведу с тобой? – спросил он. – Обещаю, визиты теперь будут только по приглашению.
Разве тут можно было отказать? Никому не пожелаешь пережить такое горе. Я не хотела бы сближаться с Артуром, но и в помощи отказать не могла. Ему многого, думаю, и не надо. Пару сообщений в день, а потом он найдет себе девушку, которая примет эту миссию на себя.
– Хорошо, – кивнула я и опустилась на землю поблизости.
Никогда не перестану поражаться нашим судьбам. Ничего не значащее действие для меня может в корне всё изменить для него.
Тема с отцом быстро подошла к концу, Артур и так хорошо держался. Мы стали болтать обо всём, лишь бы отвлечь его от негативных мыслей и как можно дольше не давать капсулам вскрыться. Прямая психология. В обычной – порой сложно понять пациента, а здесь, если что – то пойдет не так, ты поймешь. Увидишь. Хононга – идеальное зеркало, которое указывает направление. Правда, не самым гуманным способом.
Он уехал от меня спустя час. Изменения были на лицо, если сравнивать со встречей в кафе. Диалоги давались легче, даже ни разу не пришлось мысленно закатывать глаза или зевать. На него сильно повлияло горе. Больше Артур не высказывался о ком – либо плохо, не критиковал, что придется на ум, если ему что – то не нравилось – молчал или высказывал своё мнение, но очень осторожно.
Грустно, что только после истинной трагедии, мы начинаем осознавать, что говорим слишком много лишнего.
Как я и думала, папа не оценил моего нового знакомого. Не знаю как, но он смог приплести в ситуацию Уилла. Что якобы он будет не в восторге, что я помогаю кому-то кроме него. Замечательно. Так или иначе, он уже стал лезть в мою жизнь. Интересно, его Бикриф уже был? Даже знать не хочу.
Весь день прошел как в тумане. Мы с семьей вели хозяйство и периодически прерывались на отдых, где я садилась за новый заказ – статью для местной газеты. Тема была свободной, что очень меня радовало. Я давно знала, о чем, а, точнее, о ком хочу написать. Пару часов, окончательное редактирование и всё было готово, осталось только оформить письмо в редакцию и отправить свой шедевр.
Еще сутки от Уилла не было вестей. Рина уже не пыталась воздействовать на него, так что моим наставником неофициально стала Руби. Она стабильно садилась за ноутбук каждый вечер после работы, чтобы перебрать всё обилие анкет и профилей парней, что я ей сбрасывала. Бесконечно люблю и ценю её способность верить в меня и в других, несмотря на многочисленные неудачи.
Вот и сейчас мы общались с ней через видеозвонок, где подробно анализировали итоги дня, чтобы я смогла сформулировать отчет. Дела шли не очень хорошо, но я не теряла надежды. Просто стоило чаще выходить из дома, ведь почти восемьдесят процентов счастливых пар знакомится именно вживую, а не через Интернет.
Гогот телевизора в зале прервали разговоры. Ко мне на кухню зашла Шарлотта.
– Родители попросили чаю, – сказала она, отодвигая меня в сторону. – Руби, привет. Как поживаешь?
– Привет, Шарли, – дружелюбно отозвалась подруга, пододвигаясь ближе к камере. – Да всё здорово. Вот, ужин недавно приготовила, хочу постираться, да хоть полы помыть. Как ты?
– Нормально. Спасибо за угощение. Аврора сказала, что тот Лалли Кейк от тебя. Он был на редкость вкусным!
– Рада, что тебе понравилось.
Шарли поставила на сиреневый поднос четыре кружки, и я, наконец, смогла вернуться к своему рабочему месту. Почему к рабочему? Захотела порадовать близких, а заодно и себя – испечь пирог Луизы, поэтому отправила всех домочадцев смотреть кино, чтобы самой спокойно готовить.
Но сестра не спешила уходить. Она долго смотрела на чайные пакетики, как будто пытаясь вспомнить, клала сахар или нет, и если да, то в какую из кружек. Шарли выглядела особенно мило в этот момент – в своей любимой розовой пижаме с принтом в виде мороженого и рыжими волосами, собранными в небольшой хвостик.
– Ты что – то хотела сказать? – спросила я, выкладывая нужные продукты на стол. – Давай, я же вижу. Что не так?
– Может, мне позже перезвонить? – обеспокоенно спросила Руби, но Шарлотта покачала головой.
– Просто хотела кое – что спросить.
– Ну, так спрашивай.
Три куриных яйца, два стакана муки, разрыхлитель, ванильная эссенция, кокосовая стружка… Чего – то не хватало. Ах да! Конечно, зачем нам начинка, правда? В холодильнике вроде оставался малиновый джем, подойдет идеально.
– А по каким причинам могут раньше зарегистрировать брак?
Если бы я ела, то подавилась бы, а пока из моих рук просто вывалилась ложка. Я отвлеклась от приготовления и уставилась на сестру.
– А что? Ты сама сказала говорить!
– Ты познакомилась с кем – то? – заулыбалась Руби с экрана моего телефона. – Любовь с первого взгляда?
– Вроде того, – мечтательно произнесла Шарли, боясь встретиться со мной глазами.
