– Меня зовут Анжела. И что мне нужно будет делать? – поинтересовалась девушка.
– Значит, так. Раз в неделю, а именно в субботу, нужно убрать квартиру и постирать скопившееся белье, если ты все это умеешь, конечно, – объяснила Катарина.
– Не сомневайтесь! – ответила Анжела.
Они обсудили еще несколько касающихся работы вопросов, затем Анжела попрощалась и ушла.
Домой она вернулась затемно. Поприветствовав уткнувшихся в телевизор дядю и тетку, она направилась на кухню, чтобы приготовить какой-нибудь ужин.
– Хочу тебя спросить кое о чем, Анжела! – резко обратилась к ней Анна, не отрывая взгляда от экрана.
– Опять ты начинаешь, Анна! – вмешался Франциско.
– Тебе бы лучше помолчать! Из-за тебя все и случилось! – отрезала тетка и окинула взглядом Анжелу, которая присела за стол в ожидании.
– Сегодня после обеда ты выходила из дома, не так ли?
– Да, у меня были занятия, – ответила Анжела, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Однако дядя после теткиной реплики замолчал, так что Анжеле пришлось остаться один на один с теткой в этой очередной перепалке, так и не поняв, в чем она опять согрешила.
– Ты что, выходя из дома, не заметила лужи на дорожке и даже на улице? Тебя это не навело ни на какую мысль? – продолжала допрашивать Анна.
– Оставь ее в покое! Это моя вина. Открыл воду, а сам прилег отдохнуть. Кто же виноват, что не встал вовремя!? – попытался смягчить обстановку дядя.
– Ты действительно виноват, Франциско, но меня выводит из себя ее неаккуратность, и только на это я и хочу указать! Могла позвать и спросить тебя или, в конце концов, сама перекрыть воду, – продолжала Анна.
– Я обратила внимание, что много воды, но если бы закрыла кран, то, может, опять бы ошиблась! В последнее время я что ни сделаю, все плохо! Уж и не знаю, как мне поступать!
– Поступай как знаешь, но только не в этом доме! Здесь не выйдет, как с Паоло! – отрезала тетка.
Об ужине уже не могло быть и речи. Анжела убежала в свою комнату. В эту ночь она долго не могла уснуть…
* * *
Жизнь девушки начала принимать формы классического сюжета. Как это часто и случается, некто, кому бы следовало оценить чужое самопожертвование, вместо того, чтобы поощрить или хотя бы просто похвалить, чего порой вполне достаточно, придирается к мелочам и усугубляет и без того не легкое положение человека, вместо того, чтобы поддержать того.
И что дальше? Находящийся в зависимом положении человек, стараясь утвердиться, с отчаянным самопожертвованием принимается за дело, но вновь находится то единственное плохое, что затмевает собой все хорошее. И так до бесконечности, точнее, до того момента, пока жертва не поймет всю тщетность своих усилий. Затем следуют психическое расстройство, раздражительность и депрессия.
После нескольких таких же тяжелых дней, в субботу, Анжела явилась в семью Бускета. На этот раз оба супруга были дома и в ожидании девушки беседовали:
– Говоришь, придет молоденькая работница?
– Да, молодая и очаровательная! – игриво отвечала Катарина, поцеловав мужа.
Марко был статным и привлекательным мужчиной. Такие нравятся женщинам, в чем Катарина, конечно, была уверена. Она очень любила его и не могла допустить и мысли о возможности делить его с кем-то. Отличительной чертой его характера была легкость натуры – он был чуть ли не постоянно настроен на шутливый лад; если же вдруг был действительно серьезен, люди ему просто не верили.
Брак их, как говорят, был вполне гармоничным, что подкреплялось и наличием четырехлетнего сына. Мозговым центром семьи была именно Катарина, о чем Марко, впрочем, не догадывался. Он пользовался у нее различными поблажками и обожал жену за ее женственность и сексуальную чувственность.
Их непринужденное времяпрепровождение прервала пришедшая Анжела. Скинув в коридоре пальто, она предстала перед хозяевами в джинсах и красном джемпере, подчеркивающем изящное единство талии, крепкой груди и шеи. Черные как вороново крыло волосы были собраны в тугой пучок, а в искрящихся, выдающих мятежную живость натуры изумрудно-зеленых глазах таилась улыбка.
– Значит, вы и есть та самая девушка, которая откликнулась на наше объявление? – Марко любезно предложил ей стул.
– Да, и искренне надеюсь, что вы останетесь мною довольны! – с улыбкой ответила Анжела.
Приготовив чай, к ним присоединилась и Катарина. Она восторгалась Анжелой и испытывала к ней какое-то неосознанное влечение. Марко также симпатизировал девушке, и его поддразнивало чувство ее сексуальной привлекательности. Анжеле Марко откровенно нравился, но это не мешало ей умиляться Катарине. В общем, всех троих окутала невидимая и сложная эмоциональная атмосфера.
После чаепития Анжела поближе ознакомилась с просторной четырехкомнатной квартирой, где ее ожидал немалый объем работы.
Она «закатала рукава» и в тот же день доказала хозяевам, что они не ошиблись в выборе. Уже провожая ее, Катарина сказала Анжеле, что та может навещать их в любое время. Девушка, счастливая и окрыленная первым успехом, поспешила домой.
Дядя Франциско и тетка не догадывались о новых обязанностях своей подопечной, а та трепетно ждала каждой субботы, чтобы прийти в дом к ставшим ей близкими людям. Первоначальным мотивом для нее были деньги, но теперь на первый план выдвигались совсем другие ценности.
С милой ее сердцу Катариной сложились как бы сестринские отношения. Они часто подшучивали над Марко, которому это совершенно не мешало, а скорее наоборот, приятно возбуждало.
Порой дома не было одного из супругов, иногда обоих. Да, у них сложились доверительные и дружеские отношения. Впрочем, у сильной привязанности есть и свои подводные камни…
В мае природа окончательно пробудилась от зимнего сна. Весна торопилась сдать свои права лету, и поэтому все вокруг стало каким-то торжественным, нарядным и дышало новыми красками и запахами. Радость природы передавалась и сердцам людей, становившимся все более уязвимыми для коварных стрел Амура.
Анжела очень обрадовалась предложению Катарины поехать на днях в ее родное село, чтобы помочь там престарелым родителям.
Место, где жили старики, оказалось типичной крестьянской усадьбой с большим домом и постройками для птицы и скота. Во дворе также были амбар, огород и небольшой сад.
Катарина заранее распределяла обязанности на этот день еще на подъезде к селу:
– Ты, Марко, сегодня будешь белить деревья, у тебя это хорошо получается, – обратилась она к сидящему за рулем мужу.
– Обожаю это занятие! – иронично ответил тот, взглянув на сидевшую справа жену. Затем через зеркало заднего вида уставился на Анжелу. Он смотрел на девушку так долго, что та не выдержала и отвела глаза.
Во время поездки Марко периодически повторял это «испытание», вынуждая девушку с улыбкой опускать голову. Все это происходило на фоне их общей беседы, и Катарина, ничего не подозревая, не могла заметить опасной игры спутников. Анжела же сама все чаще с вызывающей улыбкой искала в зеркале глаза Марко.
– Успею ли я сегодня после обеда на поезд? – спросила она.
– Не беспокойся! Марко отвезет тебя на станцию.
– Могу и пешком, если это кого-то устраивает, – насмешливо бросила девушка Марко. При этом Катарина обернулась к ней и, подмигнув, жестом головы дала понять, что все будет в порядке.
Анжела ощутила знакомую боль в груди – знак борьбы неподвластных разуму чувств, с одной стороны, и голоса совести и разума, с другой.
В тот день все шло своим чередом, все были заняты своими делами. И только маленький Гвидо большую часть времени гонялся за домашней птицей, а, утомившись, играл с бабушкой и дедушкой или досаждал остальным.
Солнце уже клонилось к закату, когда Марко выехал с Анжелой на станцию.
По пути она не проронила ни слова, чувствуя себя неловко и скованно, и все то время, пока Марко ловко вел машину по извилистой и узкой сельской дороге, смотрела только перед собой.
Марко остановил машину в сотне метров от станции, и они двинулись по узкой аллее через небольшой пролесок. Уже стемнело. Воздух был так чист, что Анжела остановилась у ограды мостка над журчащим ручьем и вдохнула полной грудью. Она почувствовала, как стоящий сзади Марко нежно обнял ее за ее плечи. Потом его ладони начали сползать к ее бедрам. Когда его руки легли на талию, она прикрыла глаза и немного откинула назад голову, понимая, что для сопротивления у нее уже нет ни воли, ни сил, ни возможности.
Он прижался к ней. Одна его рука остановилась у нее на животе, другая поднялась выше и коснулась груди. Анжела ощутила его прерывистое дыхание, потом он поцеловал ее в шею. Тело Анжелы начала сотрясать сладостная медленная дрожь… И вдруг… разум победил страсть: Анжела резко обернулась и оттолкнула изумленного Марка.
– Уйди, не тронь меня! – сказала Анжела и отступила на шаг назад.
– Погоди! Что с тобой? Я тебе ничего не сделаю! – двинулся было к ней Марко, но, видя ее решимость, остановился.
Вдали послышался гудок локомотива. Анжела побежала к станции, смахивая со щек нахлынувшие вдруг слезы. Он молча наблюдал за ней, неожиданно почувствовав восхищение очаровавшей его всем своим существом девушкой. И понял, что теперь без нее не сможет.
Прошло совсем немного времени, но Марко с каждым днем становился все более странным. Он стал пренебрегать делами и домашними обязанностями. Это было заметным для окружающих и, конечно, не могло не встревожить Катарину. Обеспокоенная, она пыталась понять, что происходит с мужем.
Используя проверенное веками женское оружие, она вскоре пришла к выводу, что муж охладел к ней и, скорее всего, здесь замешана другая. Катарину обуял приступ ревности. Почувствовав себя обманутой и брошенной самым любимым человеком на свете, она до глубины души возненавидела не известную ей соперницу. Однако, лихорадочно припоминая события последнего времени, она поняла, кто это.
– Ты меня больше не любишь, Марко!? – ласково спросила она мужа.
– С чего ты взяла, дорогая? Люблю и буду любить всегда! – ответил удивленный Марко.
– Ты полюбил другую! Это и идиоту понятно! Я этого не заслужила! Только скажи, кто это!? Выцарапаю ей глаза и вырву сердце!! – завелась в бешенстве Катарина. Затем вдруг осеклась, подошла к окну и, задумчиво кивая головой, проговорила:
– Дура я, дура! Как только раньше не догадалась!? – Она подошла к Марко и, потрепав его волосы, поцеловала в лоб.
– Не беспокойся, муженек! Все будет хорошо! Ты мой и останешься только моим.
Марко подавленно молчал.
Пришла суббота. Анжела не появилась в доме Бускета. Ни Катарина, ни Марко не смели спросить, почему. Оба вели себя так, будто у них никогда не и не было домашней помощницы.
V
Анжела так больше и не появилась у Марко и Катарины: просто не знала, как после случившегося в тот памятный вечер возле железнодорожной станции она теперь смогла бы смотреть в глаза этой женщине. Впрочем, не решилась бы она встретиться взглядами и с Марко, который ей так нравился.
Вскоре закончился первый учебный год. Наступило лето, и Анжела вернулась в родительский дом на море. С восторгом она обходила знакомые места, где все так живо напоминало ее детство.
Первым делом разыскала Мирелу. Подруги расцеловались, как будто не виделись вечность, и напрочь забыли о времени в прерываемой звонким смехом дружеской болтовне обо всем на свете.
Во время этой беседы за «капучино» в таверну вошел парень и, заметив Мирелу, подошел к ним.
– Присаживайся, Стефан, – поприветствовала его Мирела, подвинувшись.
Новый знакомый расположился напротив Анжелы, которая его внимательно разглядывала. Познакомив их, Мирела с заметным возбуждением пояснила:
– Мы со Стефаном знакомы уже больше года. Он моряк на океанском лайнере. Не видимся месяцами, но зато когда придет из плавания, то вообще не раздваиваемся.
Стефан посматривал на Анжелу, не скрывая симпатии. Порой он просто впивался в нее взглядом.
– В каком волшебном саду вырос такой чудесный цветок? – вдруг обратился он к девушке.
– Что-что!? – вздрогнула, словно пробудившись, Анжела.
– Думаю, что такие сады существуют только в сказках и сентиментальных романах. Там, где скрываются красавицы и невиданные чудеса. Нам, простым смертным, остается только вздыхать и мечтать о подобном, – высокопарно произнес Стефан и сделал выжидательную паузу.
Девушки недоуменно переглянулись, а Стефан продолжил, не отводя глаз от Анжелы:
– Женщины как розы – разнятся цветом, формами и запахами.
– А что писатель хотел этим сказать? – вставила Мирела.
– А то, что все они милы и желанны, – грустно пояснил Стефан.
– Однако могут и уколоть шипами, – вмешалась Анжела.
– Причем довольно болезненно! – озорно добавила Мирела.
Стефан оказался между двух огней и, почувствовав себя неудобно, решил покончить с этой темой, предложив совершить прогулку на кабриолете.
Подруги приняли предложение.
Так проходил день за днем. Анжела все чаще ловила себя на мысли, что думает об этом парне. Чем-то он ей был интересен. Ей нравились, например, его многочисленные рассказы, в которых тот повествовал о своих приключениях во время далеких странствий. Это будило ее воображение, природную любознательность и жажду непознанного. Она мысленно рисовала картины маленького пустынного острова с кокосовыми пальмами и бананами, где жила с любимым человеком, отдавая ему свою любовь. Так представлялось ей безоблачное счастье: вдали от всего света с его суетой и несправедливостью, то есть всего того, что могло бы отнять их счастье. Правда, она никак не могла отчетливо увидеть образ любимого мужчины, но сейчас ей казалось, что это именно Стефан и что никто другой не может занять это место.
Стефан часто проезжал по дороге, проходящей возле дома Анжелы. Случайно или намеренно – это было известно лишь ему одному. Обычно она махала ему рукой в знак приветствия, а он отвечал автомобильными гудками. Она томилась в ожидании. Все это повторялось уже много дней подряд. А он все проезжал мимо…
Иногда Анжела замечала его в обществе других девушек, что в принципе не мешало ей думать о нем как о герое своих снов. Стефан был вызовом ее мечтам и полностью занимал воображение.
Однажды утром Анжела осталась дома одна. Отец ушел на работу, а брат поехал на базар в соседний поселок. Услышав знакомый клаксон, она выбежала на улицу и увидела призывно машущего ей Стефана. Дорога проходила над их домом, даже немного выше крыши, и отделялась на крутом подъеме несколькими рядами лимонных деревьев.
Анжела проворно поднялась к нему.
– Здравствуй, Стефан! Откуда?
– Да вот, ехал мимо и решил пригласить тебя на море, – ответил парень, ковыряя палкой камешки на обочине.
Он выглядел смущенным, как малыш, который, желая выпросить что-то у мамы, вовсе не уверен в успехе.
– Мы? Вдвоем? На море!? – громко удивилась Анжела, оглянулась по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, добавила тише: – А что, тебе больше не с кем?
