«Что за новая напасть?» – пронеслось у него в голове. Тут он увидел, как одна женщина упала животом на металлический отбойник, служивший двойной сплошной на проспекте, и повисла на нём.
Боевой газ? Биологическое оружие? Алексей не знал, но так как он был выживальщиком, у него был противогаз, «Бриз-4301м» с панорамным остеклением, лежащий в верхнем отсеке рюкзака. К противогазу имелись и запасные фильтры.
Лёха снял шапку, надел противогаз и резко выдохнул. И очень вовремя, потому что выглянув ещё раз из окна машины, он увидел какую-то жёлтую дымку, которая постепенно опускалась к земле и стелилась по асфальту на уровне щиколотки.
Держась за горло, упали ещё несколько человек.
«Так, пора валить отсюда», – подумал Алексей.
Он схватил телефон, биту, надел рюкзак и побежал в сторону развилки на выезд из города. Снова увидел бегущих людей. Многие автомобилисты, ехавшие впереди, последовали его примеру, они хватали свои вещи и бежали. Чтобы не попасть теперь в человеческую пробку, Лёха перепрыгнул через отбойник и побежал по встречке, то же самое сделали и многие другие люди.
Пробежав примерно километр, Лёха остановился, чтоб перевести дух. В противогазе бежать всё же было трудно, хотя маска была современной и даже обладала мембранным переговорным устройством. Но всё же противогаз есть противогаз. Лёха не стал стоять, свернул направо на смежное шоссе и быстрым шагом пошёл к поселку, где жили Юра и Саша.
В сам посёлок он заходить не собирался, хотел лишь обогнуть его, так как знал, что друзей в их домах он не найдёт. Единственное, на что в данный момент надеялся Алексей, это то, что друзья смогут добраться до охотничьего домика и будут ждать его там, а уж они на троих сообразят, что делать дальше. До посёлка было примерно три километра, а вот до охотничьего домика около двадцати. Дорогу он знал и прикинул, что доберется примерно часов за шесть-семь.
****
Владислав Черкасов сидел на лекции по макроэкономике в большой поточной аудитории, где одновременно могло поместиться человек сто–сто двадцать. Уже было примерно часов шесть вечера, он устал и хотел домой, поэтому лекцию не слушал, а играл в морской бой на телефоне. Так как Владислав был студентом заочного отделения и находился на установочной сессии, у него по расписанию была еще одно пара. До конца пары оставалось ещё примерно минут пятнадцать, когда в коридоре университета ожил динамик. Вот только в нем раздался не трель звонка на перемену, а сигнал воздушной тревоги.
«Что за ерунда, опять проверка гражданской обороны? Вроде вчера только в городе звучала», – подумал про себя Влад.
Дальше в динамике раздался механический голос, который вещал: это не учебная тревога, это не учебная тревога. И снова сигнал воздушной тревоги.
Студенты начали переглядываться между собой и шептаться. Преподаватель, профессор средних лет Сергей Иванович призвал всех к спокойствию и сказал, что сейчас позвонит декану их факультета и всё разузнает. Студенты потихоньку начали собираться и одеваться.
Дозвониться до декана Сергей Иванович не смог ни со второго, ни с третьего раза.
В аудиторию вбежал перепуганный охранник первого корпуса и сказал, что все студенты и профессорско-преподавательский состав должны организованно и без паники проследовать в убежище, находящееся под вторым корпусом университета.
– Что случилось? –спросила какая-то девушка.
– Нас что, бомбят? – выкрикнул сосед по парте Владислава.
– Тревога точно не учебная? – поинтересовался Сергей Иванович.
– Я… Я не знаю, ребята, не знаю… Мне на пульт на посту охраны поступил сигнал тревоги, – нервно отвечал охранник. – Пульт начал мигать, как новогодняя ёлка. По инструкции я должен…сопроводить…
Вот тут и началась паника.
Больше охранника никто не слушал, толпа студентов человек в двадцать пять рванулась к двери аудитории. Где находиться убежище, студенты знали, так как на посту охраны во втором корпусе висела табличка, указывающая, куда бежать в случае чего.
Влад успел только накинуть куртку, как неорганизованная толпа увлекла его в коридор второго этажа первого корпуса университета. Он выскочил на улицу, как и остальные студенты. Второй корпус находился за столовой метрах в пятидесяти от первого. Толпа ломанулась туда, через пару минут все студенты стояли в холле второго корпуса. Там уже находились еще несколько групп ребят с различных курсов во главе со своими преподавателями. Охранник второго корпуса был также в недоумении и призывал всех не паниковать. Он достал ключ из шкафа и открыл обычную железную дверь, за которой было несколько лестничных пролётов, ведущих вниз, и коридор. Охранник щёлкнул выключателем, располагавшимся на стене, и загорелся свет.
– Так, спускаемся, – скомандовал охранник второго корпуса.
Толпа начала потихоньку спускаться по лестнице. Владислав спускался в числе первых, и в конце коридора перед ним предстала серая защитно-герметичная дверь с красным штурвалом посередине, и по бокам белой краской были нанесены слова: «Закр.» и «Откр.».
Охранник подошёл к штурвалу и начал его поворачивать в сторону надписи: «Откр.»
– Эй, молодежь, ну-ка подсобите, – заорал охранник.
Владислав и несколько парней ринулись на помощь.
Толкаясь и матерясь, минут через пять они со скрипом смогли провернуть штурвал. Открыв первую гермодверь, Владислав увидел, что это всего лишь тесный шлюз и в конце него ещё одна такая же дверь.
Следующая дверь тоже поддалась не сразу.
Убежище встретило своих новых постояльцев прямоугольным чёрным провалом и запахом затхлости.
– Так, молодежь, шевелитесь, заходите, заходите, – командовали охранники.
– Где тут свет? – сказал кто-то из толпы.
– Щас, щас, надо только запустить генератор, – сказал один из охранников. После того, как все студенты зашли в убежище, гермодвери закрыли.
Студенты начали включать фонари на своих телефонах и разбредаться по убежищу. Свет от мобильных телефонов выхватывал из помещения картину запустения. На стенах были советские плакаты, стояли столы и стеллажи. Над дверью одного из помещений висела красная растяжка с текстом: «Успешно проведём учения гражданской обороны». Над входом в другое помещение висел на такой же растяжке лозунг: «Поддерживаем миролюбивую политику СССР».
Владислав зашёл в одно из помещений. Оно было достаточно большое, в нём располагались двухэтажные кровати с панцирными сетками, как в воинских частях, с тумбочками, на каждой кровати лежал скрученный матрас и армейское синее одеяло с подушкой. Таких кроватей в два этажа было более тысячи штук.
Через полчаса при помощи гаечного ключа и трёхэтажного мата удалось запустить один из генераторов. В убежище включился свет. Студенты повыключали фонари на телефонах и расселись кто где.
– Что вообще происходит? – задал вопрос староста группы охранникам.
– Да мы и сами толком не знаем, – ответил один из охранников. – На пульт охраны пришла команда «Воздушная тревога», и от МЧС пришло на телефон сообщение укрыться в убежище.
– Мне тоже!
– И мне, – подтвердили многие студенты.
– Когда можно будет домой?
– Сколько нам тут сидеть?
Охранники только пожимали плечами. Никто ничего не знал.
– Надо наладить связь с частями МЧС, – сказал Сергей Иванович.
Он подошел к столу со старыми советскими кнопочными аппаратами, стряхнул пыль с одного из них и набрал короткий номер 112.
___________________
ОЗК [1] – общевойсковой защитный костюм – средство индивидуальной защиты, предназначенное для защиты человека от отравляющих веществ, биологических средств и радиоактивной пыли.
Глава 3 Деревня
2023 год, декабрь
Алексей открыл глаза. Оказывается, он задремал в кресле. Глянул на часы – прошло не более получаса. В дверь постучали.
– Кто там? – крикнул Алексей.
– Лёх, это я, – послышался голос Юры.
Алексей отворил дверь, пропуская в дом товарища. Юра разулся, из внутреннего кармана бушлата достал бутылку ноль семь со старой облезлой этикеткой водки «Столичная». То был старый добрый самогон.
– Смотри, что я принёс, Лёх! – потряс Юрка бутылкой.
– Вижу, вижу, сейчас организую закуску, погоди.
Алексей подкинул дрова в печку и стал организовывать закуску. Через мгновение на столе появилось сало, немного копчёной рыбы, трёхлитровый баллон шиповника и две стопки.
Юра наполнил стопки, чокнулся с Алексеем, и они вместе выпили.
– О, я смотрю, ты был на охоте?
– Ты не поверишь… – сказал Лёха, закусывая кусочком сала.
Алексей вкратце пересказал ему события сегодняшнего дня.
– Да уж, несладко тебе сегодня пришлось, – сказал Юрка, наливая самогон себе и Алексею. – Я же не раз тебе говорил: не ходи на охоту один. А тебе хоть в лоб, хоть по лбу, – закусывая салом, добавил он.
– Да хотел проветриться, подумать… Родители недавно снились. Я ведь так и не знаю, что с ними стало. Мать была в Москве в командировке, отец в Норильске на вахте за тысячи километров.
– Да уж, – сказал Юра, прикуривая две самокрутки и протягивая одну Алексею.
– Помнишь моих бывших одноклассников, с кем я дружил после школы?
– Влад и Ванька, кажется? – выпуская дым, сказал Юра.
– Да, Юр, вспомни, как мы здесь 2012 год все вместе праздновали. Тогда ещё Ванька напился в стельку и пошел спать, а ты приставал к Вике, а наутро вы с Ванькой друг другу морды набили.
– Да уж, были времена…
Друзья опрокинули ещё по одной.
– Ну, Лёх, кстати, если твоя мать была в Москве, то запросто могла укрыться в метро. Оно же строилось как бомбоубежище и во время Великой Отечественной войны использовалось именно так.
– Да, знаю, я и сам не раз так думал. Но представь, Юр, население Москвы тогда было миллионов десять-одиннадцать, так?
– Так, – кивая головой, подтвердил товарищ.
– Вот как ты думаешь, сколько метро смогло бы вместить людей?
– Сто тысяч? Двести? Да и не все станции были глубокого заложения и подходили в качестве убежищ, некоторые вообще были наземными, как «Фили», «Технопарк», «Воробьёвы горы» и многие другие.
– Вот только укрыться мало, надо ведь ещё как-то жить и не умереть с голоду, – жуя очередной кусок сала, говорил Лёха.
– Ну бог его знает, Лёх, как там все сложилось, радиовахту мы несем, как и всегда, вот только сигналов от выживших не было пару лет. Да и те, что были раньше, Мурманск, Омск, Владивосток, Минск, от нас крайне далеко. Не доберемся, да и их рассказы порой просто пугали. Последний вообще был откуда-то из Калифорнии, и то повезло этот сигнал поймать. Если бы Михалыч со своим сыном не скрутил бы ту мощную антенну в городе с дома какого-то богача, то и не узнали бы о них.
Тогда жители деревни прозвали тех людей Калифорникейшенсами, на мотив одной из песен, вспомнилось Лёхе.
– Из Москвы сигналов не было, – невесело проговорил он.
– Оно и не удивительно, Лёх, это ведь столица, её бы атаковали бы в первую очередь, не то что наше захолустье. Хотя странно, наш-то маленький провинциальный городок кому нужен? Ни стратегических объектов, ни военных заводов, ничего такого. Так на кой чёрт нас тогда было бомбить?
– Ну кто его знает, Юр, я видел, как применяли химическое оружие, люди бежали и падали замертво. Меня самого, кажется, только противогаз и спас.
– Ну кто его знает, Лёх. А что думаешь по поводу волков?
– Ну нам и раньше попадались всякие мутировавшие твари и птицы, но то были единичные экземпляры. Я не думал, что здесь их будет много, до города ведь далеко. Да и в городе, когда мы были года три назад с тобой и Саней, видели всего пару-тройку злых и голодных псин. Единственное, что меня тогда насторожило, это вороны. Что-то уж покрупнели они, или мне так показалось… Не знаю, короче. Ладно, наливай, – затушив самокрутку об консервную банку, сказал Алексей.
– Ладно, Лёх, не будем заканчивать на грустной ноте.
Чтобы развеселить товарища, Юра принялся травить анекдоты, которые только мог вспомнить. Друзья от души посмеялись. Еще через пару анекдотов бутылка начала показывать дно, и Юра, докурив последнюю самокрутку, засобирался домой.
– Ладно, Лёх, давай, помчу я, а то жена заругает, да и сынок скучает.
– Юльке с Илюхой привет.
– Передам, – сказал Юра.
Попрощавшись с другом, Алексей рухнул спать.
****
Алексей проснулся рано утром. Последствия вчерашней посиделки с другом давали о себе знать. Он снял крышку с трёхлитрового баллона и налил себе шиповника. Этот напиток всегда его поправлял в такие дни. Выпив ещё один стакан, он начал одеваться, прихватив с собой вымоченную тушку зайца.
Тушу зайца он должен был отдать Анастасии Валерьевне или её заместительнице Ане, так как они заведовали столовой в деревне.
До апокалипсиса в деревне проживало человек сто, в основном старики и люди с детьми школьного возраста. Школа в деревне работала, как и детский сад, в неё свозили и ребят из других посёлков. Много домов в деревне пустовало, и в течении двух-трёх недель после Дня икс в деревне появились и новые жильцы. Это были люди, спасшиеся из города и его пригородов. Алексей Фёдоров, Юрий Михайлов и Александр Иванов были в их числе.
Так как население деревни выросло на порядок, а еда стала стремительно заканчиваться, и в сельском магазине приобрести съестное стало невозможно, на общем собрании в актовом зале школы было принят пакт «О рыбной ловле и дичи». Также был выбран староста деревни, им стал бывший директор школы №1 Павел Андреевич Никифоров, мужчина лет за пятьдесят. Так называемый пакт «О рыбной ловле и дичи» гласил, что вся добытая или выращенная еда в деревне Александровка являлась собственностью всех её жителей, так как иначе прокормить резко увеличившиеся население Александровки было невозможно. А запасы консервированных продуктов деревенских быстро закончились. Жители могли оставить себе примерно процентов двадцать от выращенной еды, либо производить обмен на желаемые продукты. Чтобы люди не утаивали еду, было принято решение изъять у всех холодильники и поставить их в столовую школы. Электричество вырабатывалось в школе при помощи солнечных батарей.
Поэтому люди могли себе оставить только продукты, которые быстро не портятся, да и то в ограниченном количестве.
Алексей со своими друзьями и еще человек двадцать стали охотниками, другие мужчины и женщины ловили рыбу, выращивали овощи, готовили еду, что-то ремонтировали, лечили, учили и так далее. На дорогах, ведущих в деревню и из неё, были установлены блокпосты с вооруженной охраной и круглосуточным караулом. Организовать охрану деревни и караульную службу на постах вызвались отставные военные и сотрудники полиции, проживающие в деревне и прибывшие чуть позже из города. В итоге население деревни выросло раза в два с половиной.
Алексей дошёл до школы, зашёл внутрь и направился в столовую. Поздоровался с несколькими мимо проходящими учителями.
– Привет, Лёш, – улыбнувшись, сказала Аня.
Девушка была невысокой, худенькой, с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в тугую косу. Голубые глаза смотрели на Лёшу с теплотой.
– Привет, Ань. Я вот вам тушку зайца принёс, даже взял на себя смелость её вымочить.
