Сопровождающий притворил дверь. «Интересно! – подумал Ратмир. – Выставят ли у дверей стражу?». Но вскоре услыхал удаляющиеся шаги и понял, что стражи не будет.
Ратмиру – оказалось – отвели не одну комнату: настоящие апартаменты из нескольких смежных. Узорные ковры на стенах, шелковые занавеси на окнах, мебель представлена несколькими красиво изогнутыми вешалками, которые служили и подставками под светильники, а также – циновкою, застеленной мягкими одеялами и покрывалами; завершал «меблировку» низенький столик, уставленный различными яствами. Вокруг столика – другие циновки, на которые Ратмир уселся, отдав должное всем кушаньям и найдя их превосходными.
После ужина он вдруг почувствовал, что смертельно устал. Слишком много на сегодня волнений и новой информации, которую мозг уже отказывался воспринимать! Сейчас надо просто уснуть и как следует отдохнуть. А потом – будь что будет… Он улегся на циновки, накрывшись одеялом, и уснул почти мгновенно.
2
Проснувшись, Ратмир не сразу вспомнил, где находится. Несколько секунд он глядел в расписной потолок. Память медленно восстанавливала события вчерашнего дня. Наконец Ратмир повернул голову. И увидел: на этот раз он в комнате не один. На циновке возле стола сидела спиной к нему девушка. Она переставляла с подноса на столик разные кушанья. Видимо, услышав шорох, ранняя гостья обернулась. Произнесла по-русски:
– Доброе утро.
Голос был мелодичен и нежен.
– Доброе утро, – ответил Ратмир. – Кто вы?
– Меня прислал принц Куаутемок. Мое имя Алита.
Ратмир сел на постели и еще на несколько секунд задумался, разглядывая собеседницу. Она была белокожей, с длинными черными волосами, карие глаза то и дело скрывались за густыми ресницами. Простые черты лица были пропорциональны и приятны.
– Алита. – наконец произнес он. – Но это же не русское имя. Откуда вы и как здесь оказались?
Глаза девушки выразили удивление, но она ответила:
– Я родилась в Таноре, но несколько лет назад попала в плен к пиратам, и меня продали ацтекам. Меня купил принц Куаутемок, узнав, что я знаю язык, ему не известный.
– Танор… Где это?
– Пожалуй, принц был прав, говоря, что вы – странный гость. А вы, правда, не знаете другого языка, кроме этого?
– В школе изучал английский, из книг помню несколько французских, немецких и японских слов. А вообще-то, правда, только русский.
– Странно, но все же Танор расположен на Пиренейском полуострове.
– Значит, это Испания?
– Это территория древних Испании и Португалии.
«Интересно, но что же Россия?»
Этот вопрос Ратмир задал сначала самому себе, а потом – вслух – Алите. Алита не ответила. Только сказала, что скоро он встретится с Куаутемоком и все узнает от него. А Ратмир решил больше не форсировать событий. Он умылся (Алита подала ему сосуд с водой и таз). За утренним туалетом последовал легкий завтрак. Девушка объяснила, что сегодня Ратмир будет свершать утреннюю трапезу с принцем, сейчас можно лишь перекусить. Впрочем, еды на столике хватало, чтобы плотно позавтракать двоим, а то и троим. Поэтому Ратмир удивился, когда Алита, накрыв стол, отошла и села поодаль на циновку.
– Вы уже завтракали? – спросил он.
– Нет, но рабыням запрещено есть вместе с хозяевами. И к тому же, вам полагается называть меня на «ты».
Услышав такой ответ, Ратмир разозлился и довольно резко сказал:
– Может быть, здесь такие правила, но я не собираюсь подчиняться этим варварским обычаям, по крайней мере – в моей комнате будут действовать законы и правила, к которым я привык. А посему придвигайтесь к столу и не стесняйтесь. – Потом уже мирным тоном добавил: – А насчет «ты», пожалуй, согласен, но при условии, что «ты» будет обоюдное. Идет?
Девушка удивленно посмотрела на него, но затем согласно кивнула и придвинулась к столу.
Примерно через час после завтрака в комнату постучали. Вошел индеец в красивых доспехах. Он произвел уже знакомый ритуал приветствия и, когда Ратмир ответил тем же, сказал несколько слов. Среди них были знакомые английские, но большинство казались непонятными. Алита пояснила:
– Это Камок, начальник гвардии и ближайший друг принца.
Он говорит: принц ждет тебя к завтраку.
Ратмир поднялся с циновки и вышел из комнаты, сопровождаемый Камоком и Алитой. Как и вчера, у порога комнаты его ждали носилыцицы. И вскоре он уже входил в апартаменты принца. Они казались несколько просторнее тех, в которые поселили Ратмира, но убранство – примерно такое же. Низкий стол посреди комнаты накрыт для двоих, рядом на циновке сидит Куаутемок. Сегодня он – в белом шелковом одеянии, похожем на кимоно. Без украшений и головного убора он выглядит обычным молодым человеком, и только гордый взгляд черных глаз выдает в нем будущего повелителя.
Жестом отослав Камока, принц обратился к Ратмиру с приветствием и пригласил его к столу. Видимо, понимая желание Ратмира узнать свою дальнейшую судьбу, он сразу заговорил об этом.
– Отец уже знает от меня обо всем случившемся. Я просил, чтобы тебе была предоставлена свобода перемещения в наших землях. Также я просил отца наградить тебя. Но отец не хочет и слушать о том, чтобы теуль мог быть свободным в его государстве. Впрочем, лично против тебя он ничего не имеет, ты спас меня, а я буду тебе всегда благодарен за спасение, и ты можешь быть вполне свободен. К сожалению, только на территории моего дворца. Впрочем, если хочешь, через некоторое время ты сможешь покинуть земли ацтеков – и тебя переправят в район факторий теулей. Хотя я и не уверен, что там ты сможешь найти друзей… В любом случае выбор – за тобой.
– Хорошо, я подумаю, – медленно проговорил Ратмир. – Так или иначе, некоторое время придется пользоваться твоим гостеприимством: ведь мне необходимо выучить язык, узнать многое о новом для меня мире и найти в нем свое место.
Принц кивнул головой и некоторое время ел молча, а затем вновь обратился к нему:
– Как ты устроился, не требуется ли чего? Если что-то будет нужно, обращайся через Алиту к Камоку, он все устроит.
Ратмир согласно кивнул и поблагодарил.
– Как тебе прислуживает Алита? – справился принц. – Она вообще-то довольно усердна. Я купил ее, чтобы выучить язык Древних Воинов, но затем привык к ней и оставил во дворце. Я дарю ее тебе на все то время, пока ты находишься здесь, она будет прислуживать тебе и обучать нашему языку, она будет делать для тебя все, что ты пожелаешь, а если провинится – предай ее в руки начальника надзора над рабами, и она станет шелковой.
Ратмир посмотрел на Алиту, которая сидела, опустив взгляд, на циновке, затем – на принца и осторожно сказал:
– Принц, если у тебя действительно есть хоть капля той благодарности о которой ты говоришь, то прошу тебя выслушать мои слова. – Он сделал короткую паузу и посмотрел на собеседника, затем продолжил: – Пойми меня правильно, но там, где я жил раньше, рабство отошло в далекое прошлое как анахронизм. А меня, к тому же, воспитывали в духе уважения к женщине. Поэтому я не могу позволить, чтобы девушки таскали меня по дворцу на руках и чтобы Алита вне своей воли служила мне. Я могу учиться у ней языку, могу общаться с нею, но я не могу приказать ей прислуживать мне, да еще и – выполнять мои желания. Я не лезу со своим уставом в чужой монастырь, но прошу, если я свободен, позволить мне жить по тем правилам, к которым я привык.
Выслушав эту речь, принц расхохотался.
– Клянусь богами, мне еще ни разу не приходилось прослушивать подобный урок вежливости! Это очень хорошо, что ты не боишься. Что ж, я свое слово держу, ты можешь жить в моем дворце по своим законам, если они не вступают в конфликт с нашими. Я сам думаю, что гораздо приятнее ходить самому. – Затем он повернулся к Алите и сказал: – Алита, на время пребывания Ратмира моим гостем во дворце я освобождаю тебя от всех обязанностей, никто во дворце, кроме меня, не может тебе ничего приказать. Но за это ты будешь учить его языку и просвещать его о наших обычаях. Ты слышала?
– Да, господин.
Прошло несколько месяцев. Под руководством Алиты Ратмир изучал новый для него язык, который был, подобно эсперанто, составлен заимствованиями из разных языков Земли. Хорошей практикой были не только разговоры с Алитой, но и беседы с принцем Куаутемоком, начальником охраны принца Камоком и несколькими знатными ацтеками, которые, как выяснилось, составляли довольно прогрессивный в сравнении с императорским двором кружок. Ратмир привязался к ацтекам, древняя высокая духовность которых сливались с высокой ученостью. Хотя, бывало, он критиковал их. И сам удивлялся, насколько быстро (а главное – искренне) его собеседники пересматривают свои старые взгляды на порядок в империи Анауак.
Вообще, ему казалось: мир, куда он попал, соткан из противоречий. В некоторых вещах, особенно в технике, ацтеки были весьма примитивными. Но, с другой стороны, они сохранили от прежних времен высокую языковую культуру и спокойно оперировали такими словами, как «альтернатива» или «консенсус». Они исповедовали язычество, но – освобожденное от жестоких человеческих жертвоприношений. На алтари своих богов, как и на могилы предков, они приносили живые цветы. Америка, частью которой являлся Анауак, была населена еще множеством других народов и племен. Но постоянные локальные войны мешали им объединиться для борьбы с главным врагом – сардукарами. За океаном жили теули, которые, в свою очередь, тоже делились на великое множество народов и племен.
Кто такие сардукары, откуда они пришли, Ратмир так и не смог узнать. Однако уже знал, в том числе из собственного опыта: они – агрессивный и опасный противник.
Сардукары теснили ацтеков. Император Анауака, Дэоток, решил компенсировать свои территориальные потери за счет земель одного из племен северной Ирокезской Конфедерации. Ацтеки официально объявили конфедератам войну как прислужникам те- улей. Повод был: лазутчики донесли, что в главном городе племени могавков побывал с миссией посланник Танора. Пограничные войска ацтеков атаковали могавков, находившихся на промысле.
Вождь последних, Атог, объявил всеобщий призыв на войну и отправил гонца к верховному вождю Союза Пяти Племен с просьбой о поддержке.
Таков был мир, в котором уже несколько месяцев жил Ратмир. Но что случилось в нем? Почему этот мир, далекое будущее, как понял Ратмир, изучая и сравнивая системы летоисчисления теулей, ацтеков, ирокезов и других, – стал именно таким? И, опять же: сардукары. Кто они? Откуда они, столь же агрессивные, сколь и уязвимые странные существа, для которых человеческая пища несъедобна? Что за роль принадлежит им здесь?
3
Во время одного из совместных ужинов в своих покоях принц объявил: император решил лично руководить войсками, вторгшимися в земли могавков.
– Отец приказал мне принять под свое начало «армию левой руки», и завтра мы отправимся к войскам. – Он обратился к Ратмиру: – Мне жаль будет расставаться, но государственные дела прежде всего.
– Куаутемок! – обратился Ратмир к принцу. – Я прошу тебя взять меня с собою, все это время я не только учил язык, но учился владеть оружием и не буду бременем для вас.
– Я уверен, ты сможешь владеть оружием, но ведь ты находишься в безопасности только в моем дворце.
– Но если я затеряюсь среди воинов, мне ничто не будет угрожать, – возразил Ратмир. – К тому же, ты в походе отделишься от императора.
– Да, – задумчиво протянул принц, – моя армия является вспомогательной.
Видя, что он еще колеблется, взял слово Камок:
– Мой принц, Ратмир может вступить в отряд твоей личной охраны моим заместителем. Кто станет искать белого человека среди гвардейцев?
Что ж, хорошо, я согласен, – сдался, наконец принц. – Выступаем завтра.
На следующий день Теночтитлан провожал войско императора. Настроение у всех праздничное, город украшен флагами и эмблемами царствующего дома (золотой орел, разрывающий когтями змею). Улицы заполнены празднично одетыми людьми. Сквозь толпу, как по волнующемуся морю, плывет армия.
Во главе войска, в золотом открытом портшезе, восемь белых рабов несли императора Дэотока, за ним, чуть отставая, двигались портшезы его брата Таваока – справа и сына Куаутемока – слева. За ними шел стройными рядами отряд императорской гвардии – тысяча отборных воинов в золотых доспехах. Далее – отряды гвардии принцев: по триста воинов в серебряных доспехах. Вслед за гвардейцами двигались отряды воинов—ополченцев. Звучали воинственные марши, народ шумно приветствовал свою армию.
Ратмир шагал в рядах гвардии Куаутемока – вслед за Камоком, начальником ее. С виду он не отличался от остальных. Красный грим, такие же, как и у всех гвардейцев, серебряные доспехи… Впрочем, нет. Отличался. Своим вооружением: винтовкой и мечом, отнятым у сардукара, взятого им в плен. Вооружение ацтеков было слабым. Винтовок ничтожно мало даже у гвардейцев, а в ополчении – так и вообще единицы, запас патронов беден. Мечами вооружены лишь офицеры да немногие из воинов – те, кто сам сумел разжиться трофейными. У гвардейцев были еще копья, луки, стрелы с медными наконечниками, свинцовые дубинки и кастеты. У простых воинов – только мечи из отшлифованного твердого дерева, дубинки, луки, стрелы да копья с кремниевыми наконечниками, а то и просто с обожженными концами. С подобным вооружением трудно рассчитывать на победу. Ирокезские войска, по донесениям лазутчиков, на сорок процентов вооружены огнестрельным оружием. Оружие им поставляли торговые партнеры – танорцы. Торговля велась довольно вяло, ирокезы были очень бедны и расплачивались только со своих полей и промыслов. Но все же…
Выйдя из Теночтитлана, армия аптеков направилась на северо-запад, к границе с землями Союза Пяти Племен. Примерно через два дня пути отряды Куаутемока и Таваока отделились от императорской армии и двинулись на соединение со вверенными им войсками, которые уже вступили в соприкосновение с противником.
Куаутемок догнал свою армию через шесть дней пути, у охотничьего лагеря ирокезов, который она недавно заняла. Штурм лагеря стоил жизни многим воинам и поэтому прежний командующий армией, военачальник Астарок решил дать армии отдых и дождаться пополнения. Он имел информацию о том, что к отряду ирокезов-охотников, которые раньше обороняли лагерь, а теперь отступили, тоже двигается подкрепление. Все это он сообщил принцу на совещании, устроенном в шатре Куаутемока. Тут собрались командиры отрядов, командир гвардии принца Камок и – Ратмир, смывший красный грим. Все они склонились над картой, где были отмечены передвижения своих войск и противника. Ратмир поразился тому, сколь тщательно она была выполнена на сшитых меж собой листах бумаги. Настоящее произведение искусства! Согласно ей, все три армии ацтеков движутся по узкому «коридору». Слева «коридор» огорожен горными хребтами, справа – ряд фортов сардукаров.
– Принц, взгляни! – (Ратмир указал на «коридор»), – Не думаешь ли, что это может обернуться для армии ловушкой? Сардукарам достаточно выбросить нам в тыл три отряда из одного из этих фортов, чтобы отрезать нас от Тлателоко. Кроме Тлателоко, поблизости нет городов, за стенами которых мы можем принять бой с надеждой на успех.
– План компании разработан отцом по данным нашей разведки, – ответил Куаутемок – Они гласят, что в пограничных фортах сардукаров сейчас слишком мало войск, их хватит лишь на оборону границы, выйти в поле они не могут.
– Но я вижу на карте железную дорогу, по которой сардукары смогут подвезти запас и подкрепление. В любом случае необходимо создать четвертую армию в тылу первых трех, чтобы она могла – если сардукары прорвутся – задержать их и дать возможность нам отступить в Тлателоко.
Принц задумчиво потер подбородок.
– Может быть, если бы я командовал компанией, я сделал бы как ты говоришь, но командует мой отец.
– Можно послать ему письмо с предупреждением, – настаивал Ратмир.
– Письмо не произведет на него впечатления. Я знаю отца, он очень упрям.
– Тогда остается ждать и молиться, чтобы мои опасения не сбылись.
На следующий день разведчики подтвердили: к ирокезам подошла значительная помощь. И Куаутемок, действительно, отправил к императору скорохода. Просьбу о подкреплении принц сопроводил кратким изложением слов Ратмира. (Сам Ратмир в письме, естественно, не упоминался). Тем временем армия обустраивала укрепленный лагерь. Шла подготовка к возможной контратаке.
4
Вечером, на четвертый день стоянки в лагере, к шатру принца прибежал командир одной из застав, охранявших укрепление. Он сообщил удивительную новость: к нему только что явился никто иной как сам вождь могавков Атог с белым флагом, в сопровождении нескольких воинов; все они были верхом на лошадях.
Принц велел командиру заставы проводить парламентеров в свой шатер, а одновременно – созвать всех начальников армии. Приказы эти он отдал спокойным голосом, не изменившись в лице. Ратмир делал над собой усилие, чтобы не засыпать принца вопросами. Хотя вопросы буквально жгли ему язык.
Через четверть часа, когда все были в сборе, вошел Атог. Вождь могавков (следовательно, противник) оказался огромного роста: настоящий великан. Он был в коричневой рубахе с бахромой и таких же брюках. Голову украшал убор из птичьих перьев. На поясе – патронташ, томагавк и револьвер, за спиной – винтовка. Разбитые «высокие мокасины» (что-то вроде легких сапог для промысла и рыбалки) дополняли наряд. Вся одежда была чрезвычайно грязной, по сравнению с Куаутемоком и его товарищами он выглядел бандитом и оборванцем, но на усталом запыленном лице с черными умными глазами можно было прочесть обычную для ирокезов гордую уверенность.
Войдя, Атог поднял в приветствии руку. Принц, ответив тем же, предложил ему сесть па циновки. Атог уселся. Не спеша заговорил.
– В черный час произошло наше знакомство, принц Куаутемок, и я очень жалею, что привез тебе черные вести, – начал он. – Пять дней назад войска сардукаров вторглись в пределы Анауака и заняли большую дорогу, отрезав армию императора от города Тлателоко.
Говорящего слушали молча. А могавк, вынув из кармана на поясе свинцовую палочку, провел на карте несколько стрел, исходящих из сардукарских фортов, – так же, как показывал Ратмир. Стрелы сошлись в одной точке: у небольшого селения. Дорога отступления для императорской армии была перерезана.
– Узнав о том и рассчитывая, что сардукары, выслав войско в поле, ослабили гарнизоны фортов, император приказал командующему второй армией напасть на сардукарские форты, дабы пробить другую дорогу. Своими войсками он прикрывал наступление второй армии от нас и отказался от переговоров со мною о совместных действиях против сардукаров, – продолжал Атог. – Но у сардукаров появилось новое оружие: пулемет. Он заменяет собою сотню винтовок. Ваша вторая армия, атаковав форты, защищенные пулеметами, понесла огромные потери. Она отступила. Не сумела пробить новую дорогу. Узнав об этом, я оттолкнул от себя воспоминания о старых обидах и отправил императору повторное предложение о совместных действиях. Но он согласился лишь подписать перемирие. И двинул свою армию на прорыв. Я вижу: прорыв невозможен. И я, не жалея лошадей, поскакал к тебе, принц. Немедленно отступай, дабы не попасть в кольцо к сардукарам, как две первые армии!
Ратмир следил за лицами людей, слушавших сообщение вождя могавков. Удивление, недоверие, боль и тревога за будущее отражались на лицах всех военачальников – кроме Куаутемока. Принц опять был невозмутим. Он не имел права выказать свои чувства, на нем лежит ответственность за все жизни и судьбы – может быть, за жизнь и судьбу всего народа империи Анауак. Только в одном движении он выказал свои эмоции. Он пошевелился, медленно выпрямился на циновке, как бы просыпаясь от кошмарного сна.
– Почему отец не передал мне этого сам, Атог? – спросил он.
– Наверное, пытался. Но сам видишь, сардукары отрезали сообщение. Люди моего народа тоже часто нападают на ваших гонцов и обозы. Они могли убить скорохода, не сообщив мне.
– Значит, отступать мы можем лишь по горной дороге.
– И как можно скорее, – произнес Атог вставая. – Я спешу к моим воинам, которые стараются оттянуть сардукаров на себя. И уношу в душе надежду: империя ацтеков поймет, наконец, что главный ее враг – сардукары, как и главный наш враг, победить мы сможем лишь объединенными силами. Великим днем станет тот день, когда вожди Пяти Племен сойдутся за стол переговоров с императором ацтеков. От этого каждый из нас сделается сильнее.
Окончив свою речь, глава могавков выбежал из шатра; через несколько секунд послышался цокот лошадиных копыт. Конь сразу взял с места в карьер. Принц оставался спокоен. Но приказы, которые он начал отдавать один за другим, были неотложными и срочными. Немедленно, как можно скорее поднять лагерь: у людей теперь будет много работы, и они отвлекутся от черных мыслей. Затем надлежит сделать следующее… А затем… А затем… Военачальники разошлись. В шатре с принцем остались только Ратмир да Камок. Принц провел ладонями по лицу, и Ратмир увидел, насколько гнетут его вести, принесенные Атогом.
– Я боюсь, – как бы отвечая на мысли друга, произнес принц. – Боюсь той ответственности, которая может пасть на меня в случае гибели отца. Мне придется не только наблюдать гибель моего народа, но и управлять им в это страшное время.
– Я понимаю тебя, – ответил Ратмир. – Но, будучи императорским сыном, ты самой природой обязан встать во главе своего народа и вести его… только не к гибели, а к спасению. На этом пути ты не одинок, тебя поддержат вожди Пяти Племен и их друзья из Танора. – При слове «Танор» принц заметно вздрогнул. Ратмир повторил: – Да, друзья из Танора.
– Борись, принц! – сказал Камок. Ни за что не сдавайся. Погибни сам, но спаси свой народ.
Обменявшись такими словами, они склонились над картой.
– Сардукары слишком близко подошли к горной тропе, – говорил принц, ведя по карте мерным отрезком дерева. Они могут выдвинуть отряд с пулеметами и обогнать нас.
