Татьяна Ткачук "Земская учительница"

– Простите, что отвлекаю, сударыня, но… Скажите, вы давно видели Себастьяна Карловича?

– После того раза? – уточнила она, подразумевая, что он понял ее слова. – Один раз. С неделю назад, когда относила ему очередную рукопись… А что такое?

– Старик заболел – похоже, простыл. Как вы, вероятно, знаете, Себастьян Карлович одинок. У него живет только одна служанка…

– А… Почему вы говорите об этом мне? – Варюша преодолела, наконец, непонятное смущение и прямо посмотрела ярко-синими глазами в лицо собеседника.

– Профессор очень тепло отзывался о вас, – ответил Сергей Игнатьевич. – Видимо, он привязался к вам за то время, что вы работаете с ним.

– Нас связывает только работа, которую я выполняю для него, – опустила ресницы девушка. – Но я обязательно навещу его в ближайшие дни! А сейчас… Позвольте, я уйду. Лекция, наверное, уже началась.

– О да, конечно! И простите, Варвара Степановна, что задержал вас. Но мне показалось, что если вы навестите старика, ему будет очень приятно!

– Конечно! Прощайте!

Она уже почти скрылась в коридоре, услышав произнесенное в спину:

– До свидания, сударыня! – и даже сквозь одежду чувствуя спиной обжигающий взгляд изумрудных глаз.

Пролетела по коридору до нужной аудитории и, открыв дверь, пискнула виновато:

– Простите!

Говорившая что-то женщина средних лет с высокой, прямой, как палка, фигурой – преподавательница дисциплины, известной как «Благоразумное ведение домашнего хозяйства» – на миг запнулась, с укором посмотрела на нарушительницу, но все же махнула рукой, что означало, видимо, разрешение присоединиться к остальным слушательницам. Чем не преминула воспользоваться Варвара, юркой рыбкой скользнув на свободное место рядом с Евлалией – не иначе подруга загодя застолбила это место для нее. Стараясь двигаться бесшумно, девушка достала толстую тетрадь, заполненную уже более чем на половину, поставила в круглую выемку на столе чернильницу и вслушалась, стараясь уловить смысл произносимого.

Учеба продолжалась.

Терпения обеих подруг хватило ровно до конца лекций, когда девушки вышли на морозный воздух, держа путь домой.

И вот тогда вопросы посыпались с двух сторон, как горох из дырявого мешка.

– Чего он хотел?

– Так, значит, вы все-таки знакомы?!

– Ах ты, тихоня наша! Такого красавца отхватила! Ой! Девочки! Как там его зовут? – вдруг резко остановилась Мария, отчего Варя едва не врезалась в спину девушки. – Зарецкий?! Батюшки! Так это он и есть!

– Кто – он? – повторила Ляля.

– Так сын князя же, Игнатия Матвеевича Зарецкого! – возбужденно тряся перед собой руками в шерстяных вязаных рукавичках, воскликнула подруга. – Ну, вы что, девочки?! Это же он! Сергей Зарецкий!

– Да поняли мы, поняли! – остановила восторженный поток Евлалия. – И что с того?!

– А ведь неспроста он на нашу мадемуазель Гурьеву обратил внимание?!

Услышав эти слова, девушка звонко расхохоталась, не замечая, что некоторые прохожие обернулись в их сторону.

– Чего ты смеешься? – надула яркие губы Мари. – Разве же я не права?

– Конечно, нет! – с улыбкой ответила Варенька. – Как такой блестящий дворянин мог бы обратить внимание на такую, как я?!

– А почему – нет? – не сдавалась та. – Ты у нас вон какая красавица!

– Это ты у нас – красавица, Маруся! А я – так, самая обыкновенная!..

– Ну, вот скажи ты ей, Ляля! – воззвала к третьей подруге Машенька. – Да у тебя такие глазки чудесные!

– Только и есть, что глазки! – фыркнула Варвара. – Да что толку с того…

– А ведь я думаю, что ты права, Варюша! – неожиданно серьезно произнесла Евлалия, возобновляя движение. – Такой блестящий кавалер, как князь Зарецкий, и внимание будет оказывать равной себе! А мы кто?.. Бесприданницы… А ты, Варенька, не в обиду будь сказано, так еще и сирота. Только бабушка у тебя и есть! И если князь так ведет себя, значит, ему от тебя определенно что-то надо!

– Что надо? – испуганно спросила Варя.

– А что мужчине бывает нужно от женщины?! – поджала губы сероглазка.

Варя вспыхнула, несмотря на то, что на улице было довольно морозно:

– Ляля!..

– А что – Ляля? Попомни мои слова, Варя! И держись от него подальше! Такие красавцы наверняка привыкли брать свое! Любыми способами!

– Ляля, перестань! Чего ты ее пугаешь? – одернула подругу Мария. – Варюша у нас – девушка благоразумная! Она и так ведет себя, как должно!

И приобняла взгрустнувшую Вареньку:

– Ну, все, все! Хватит уже о нем! Лучше подумаем о том, что скоро на реке расчистят каток, и можно будет покататься на коньках…

– Так откуда же у нас коньки? – всплеснула руками Евлалия, с лёгкостью переключаясь на другую тему.

– Эх, вот и видно, что ты приезжая, Ляля! А когда река замерзает, каждый год градоначальник приказывает ради забавы устроить катки. А там можно и коньки взять на время!

– Да кто ж коньки-то бесплатно будет раздавать? – не поверила блондинка.

– Ну, отчего же – бесплатно? Копеечки заплатить, конечно, приходится!

– О, тогда это точно – не про нас! – уныло протянула Ляля.

– Ну, один-то раз можно позволить себе такое удовольствие! – убежденно произнесла Мари. – Вы же позволяете себе каждый месяц наведываться к мадам Марешаль!

– Ну, ты сравнила, – искоса глянула на нее девушка. – То – совсем другое! Это ж какое сладкое удовольствие!..

И она мечтательно прижмурилась, вспомнив о съеденных пирожных.

– И это – удовольствие! – рубанула Машенька. – А ты что молчишь, Варюша? Согласна пойти на каток?

– Да я, девочки, и на коньках-то едва держусь, – ответила без особого желания Варя.

– Не бойся, мы же рядом будем! – засмеялась Ляля, видимо, приняв, наконец, идею Марии. – Да и заработаем мы, в конце концов, на эти коньки!

– Кстати, надо мне сегодня закончить переписывать работу профессора, – вспомнила Варенька. – Да завтра навестить его обязательно!

– А что ж за спешка такая? – полюбопытствовала неугомонная Мария.

– Да вроде хворает он, навестить надо!

– Откуда знаешь? – воззрилась на нее Евлалия.

– Так Сергей же Игнатьевич сказал!

– О-о-о!.. – протянула многозначительно Ляля с хитрым блеском в серых глазах. – А ты его уже по-простому, без церемоний – «Сергей Игнатьевич»!..

– Ляля, ты опять! – с упреком посмотрела на нее Варвара.

– Все, все, молчу! – подняла ладошки в извечном жесте примирения та.

– Ладно, девушки, поспешим! – поторопила подруг Маша. – Кажется, еще холоднее стало! – и она энергично затопала ногами в сапожках по утоптанному снегу.

Ее спутницы без лишних слов прибавили шаг, стараясь как можно скорее оказаться в тепле своего жилья.

Глава 5

Зима, меж тем, уверенно вступала в свои права. Всё крепче становились морозы, особенно в ночную пору. Снега навалило в этом году столько, что дворники только охали, расчищая широкими деревянными лопатами, обитыми по краю полосами жести, дороги и тротуары.

А Варенька с тревогой думала – как же там, в деревне бабушка? И слуг-то осталось всего ничего в последние годы – кухарка Анфиса, горничная Глаша да дворник, конюх да плотник в одном лице – дядька Ефим. Тоже не молодой уже, а работы в господской усадьбе немало. Остальных отпустила барыня Аграфена Марковна, потому что пользоваться трудом работников задаром не позволяла ей совесть – чай не крепостные они, а платить было нечем. Только эти трое верных слуг и остались, не желая оставлять пожилую женщину. Да и некуда было им идти – семьями своими так и не обзавелись, а к жизни в господском доме уже и привыкли.

А еще девушка с нетерпением подумывала о том, что совсем немного времени осталось до окончания курсов, когда получит она бумагу, подтверждающую, что девица Варвара Степановна Гурьева вправе работать учительницей. А большего ей и не надо! Вернется к своей «бабулечке», и опять заживут они вместе – пусть не богато, да зато бок о бок с родным человеком.

После того, единственного разговора в классе с князем Зарецким Варя на следующий же день опять появилась в доме Себастьяна Карловича. Профессор, и впрямь, простыл.

Все та же молчаливая немолодая служанка провела девушку в небольшую полутемную гостиную, где в кресле полулежал укрытый клетчатым пледом профессор. Варенька было кинулась к нему, начала расспрашивать, как тот себя чувствует, но старый ученый поднял морщинистую кисть, делая знак посетительнице не приближаться, а потом промолвил:

– Вот, Варвара Степановна! Угораздило меня хворобу где-то подцепить! Не иначе, как в Публичной библиотеке. Я там на днях был, так многие посетители кашляли. Видно, заразился! Так что вы, голубушка, не приближайтесь, оставайтесь там, в сторонке. Присядьте-ка вон в то кресло… Что, принесли рукопись?..

– Да, Себастьян Карлович, принесла! Простите, не знала я о том, что вы болеете! А то пришла бы раньше… Знакомый ваш, князь Зарецкий Сергей Игнатьевич, вчера только сообщил мне об этой напасти…

– А где ж вы встретились с ним, голубушка Варвара Степановна? – удивился старик.

– Так он сейчас преподает нам на курсах историю – взамен заболевшего профессора Ковалёва…

– Ковалёва? Как же, как же, знаю этого человека! Так, значит, князь, читает вам историю?

– Да, – тихо ответила девушка. – А я вот, яблочек вам принесла, Себастьян Карлович, угощайтесь, да поправляйтесь скорее!

– Спасибо вам, милая барышня! Я всегда знал, что у вас большое сердечко! – улыбнулся в седую аккуратную бородку старик. – Не обессудьте, голубушка, а только с этой хворостью ничего не написал я. Нет пока для вас работы! Простите!

– Да ничего, ничего, господь с вами, Себастьян Карлович! Я же все понимаю!

– Но за сделанную работу я вам, конечно, заплачу! – профессор потянулся к небольшому круглому столику на резных ножках, стоявшему рядом с креслом, и, взяв небольшой колокольчик, позвонил.

В приоткрытую дверь просунула голову в белом чепце служанка:

– Звали, барин?

– Пойди-ка в мой кабинет, Лукерья, да возьми во втором ящике стола мешочек с деньгами. Принеси его сюда! – распорядился ученый.

– Слушаюсь, барин! – поклонилась женщина и исчезла, чтобы через несколько минут вернуться с небольшим полотняным мешочком, в котором позвякивали монеты.

– Подай барышне, Лукерья! – сказал профессор, и служанка поднесла мешочек сидящей в кресле Вареньке, а потом все так же, молчаливой тенью, скользнула к двери и вышла, бесшумно прикрыв за собой высокую дверь.

– Благодарю Вас, Себастьян Карлович, – с благодарностью молвила девушка, пряча мешочек в неизменную сумочку. – Вы так помогаете мне!

– Так ведь и вы помогаете мне, голубушка! Что бы я делал без вашего изумительного почерка? – по его губам скользнула лукавая полуулыбка, и мужчина добавил. – Вот и выходит, что мы оба оказываем друг другу необходимую услугу. Вы ведь здесь совсем одна, без родных, не так ли? – внезапно спросил он.

– Да, – с некоторой заминкой ответила Варя. – Бабушка в дальнем уезде живет. Я с ней уже почти два года не виделась… Только письма и шлем друг другу, – в голосе девушки послышалась тщательно скрываемая грусть.

– Понимаю, понимаю вас, голубушка, Варвара Степановна! – покивал седой головой старый ученый.

И вдруг снова требовательно зазвонил в колокольчик.

Лукерья пришла быстро, а хозяин вдруг произнес, обращаясь к служанке:

– А что, Лукерья, остался ли у нас еще тот капустный пирог, что ты испекла намедни?

– Остался, барин! Как не остаться! Вы ж всего кусочек вчера и изволили съесть.

– Так, замечательно! Просто великолепно! Отрежь-ка половину его да заверни в чистую тряпицу. Принеси сюда – гостье моей дадим с собой гостинец!

– Профессор! – с крайним смущением вскричала Варенька, но тот настойчиво повторил:

– Ты поняла, Лукерья?

– Поняла, барин, – спокойно отозвалась служанка и добавила. – Не извольте беспокоиться: все сделаю наилучшим образом!

Женщина вышла, а Варюша прижала прохладные ладони к загоревшимся щекам:

– Себастьян Карлович, ну, право же – зачем? Мне так неловко!

– А вы не смущайтесь, сударыня! – с притворным ворчанием произнес профессор. – Я ведь и сам был молодым! И так же, как вы, оказался когда-то в огромном чужом городе, где рассчитывать приходилось только на свои силы и способности. И не забыл еще, что случались дни, когда и горбушку ржаного купить было не на что. Считайте, что это я так отдаю долг хорошим людям, которые в свое время поддержали меня!

– Спасибо, Себастьян Карлович! – едва слышно произнесла девушка.

В гостиной показалась Лукерья с аккуратно завязанным узелком:

– Вот, барин! Все готово! И это… Там господин этот пришел – молодой, красивый! Ученик ваш! Пальто в прихожей снимает!

Варюша беззвучно ахнула и едва не вскочила с кресла, намереваясь бежать, но все-таки удержалась, только судорожно вцепилась пальчиками в узел с пирогом.