Считать все земное за сор и пренебрегать им
Диавол часто хватает нас за сердце наше зубами своими. Какими зубами? Неверием, сомнением, теснотой и всеми страстями. Иногда враг томит нас подозрительностью касательно верности слуг наших, относительно нашей собственности (и преимущественно вещей снедомых), и это делается особенно тогда, когда сердца наши исключительно должны быть заняты богомыслием и созерцанием вещей небесных. Чтобы избавиться тебе от диавольской заботы и печали, припомни слова Священного Писания: Господь близко. Не заботьтесь ни о чем (Флп.4:5,6). Не заботьтесь напрасно, Господь хранит твое имущество: тебя нет дома, но Он за тебя там, везде сый и вся исполняяй, Он говорит в совестях твоих слуг или домашних. Он судит их помышления сердечные во всякое время и на всякий час. Он говорит им внутренне: не кради, – и Он смущает их сердце страхом и боязнью, когда они возымеют грешное намерение похитить что-либо, явит чудо силы Своей над ними и не допустит их до похищения. А впрочем, ты должен научиться считать все земное за сор и пренебрегать им.
Многоразличные греховные привязанности сердца нашего Господь испытывает различным образом: иного (скупого) испытывает потерей денег или имения или какой-либо части из собственности, попускает ворам скрадывать, разбойникам грабить, иного пожаром, иного наводнением, иного напрасными издержками по неудавшимся делам, иного болезнью и издержками на лекарства и врачей, соединенными с болезнью; иного потерей жены, сестры, друга или подруги; иного бесчестием – всех испытывает всяко, да всяко откроет в каждом его слабые, болезненные стороны сердца и научит каждого исправлять себя. Весьма у многих душу проходит оружие, да откроются помышления многих сердец (Лк.2:35). Потому, какой бы ни случился убыток из твоего имения, верь, что на то есть воля Господня, и говори: Господь дал, Господь и взял; [как угодно было Господу, так и сделалось] да будет имя Господне благословенно! (Иов.1:21).
Чем более умножается внешнее состояние благочестивых, тем более свирепеет против них сатана и вооружается на них искушениями (кознями), как на Иова. Потому, боголюбцы, когда умножается благосостояние дома вашего, ожидайте сильных нападений от сатаны: то на того, то на другого он будет бросаться в семействе и мучить его.
Для чего мне имение? Для того, чтобы им существовать мне и моему семейству, и моим сродникам, чтобы подавать бедным, а не для того, чтобы его скоплять. Мерь щедро, чтобы щедро отмерил тебе Бог по даянию твоему. Притом имение все, или средства к жизни – Божии, а не наши, а Бог – Начальник живота: Он и заботится о поддержании нашей жизни через нас самих или через других, или непосредственно. Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим. Мы говорим: нам нужно жить, а живот наш – Бог: значит, и все средства к жизни Бог подает и подаст.
Инок Никодим
Имущество и свободная воля
Бог (Отец) дал нам жизнь, разум, совесть, свободную волю лишь для того, чтобы посмотреть, как мы будем всем этим распоряжаться…
ИНОЧЕСТВО
Инок – тот, кто придерживается исключительно духовного образа мыслей и действий в любое время, в любом месте и деле. А если не так, то это не инок. Священноинок Дорофей
Иисус Христос (Спаситель)
Есть скопцы, которые из чрева матернего родились так, и есть скопцы, которые оскоплены от людей, и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит (Мф.19:12).
Будь верен до смерти и дам тебе венец жизни (Откр.2:10).
Святой Антоний Великий
Подвиг иночества
Кто хочет с успехом совершать подвиг иночества, тому надобно совсем рассчитаться с миром, и блага его все оставить и делом из него выйти, и всякое пристрастие к вещам его отсечь. Эту истину впечатлительно внушил святой Антоний одному брату, который, отказавшись от мира и раздав бедным все, что имел, удержал при себе малость некую на случай нужды какой, и пришел к святому Антонию. Старец, посмотревши на него, узнал, что в нем, и сказал ему: «Если хочешь быть монахом, пойди в такое-то селение, купи мяса, разрежь его на тонкие куски и, скинув одеяние, развесь на плечи и на руки, и так приди сюда». Брат сделал, как велел ему старец: и тут собаки, птицы и шершни окружили его и ранами покрыли все тело его. Когда пришел он опять к старцу, сей спросил его, сделал ли он, что ему было приказано, он, жалуясь, показал раны свои. Тогда святой Антоний сказал ему: «Так бывает с тем, кто, оставляя мир, хоть малость какую из имения удерживает при себе: ранами покроют его демоны, и истерзанный падет он в бранях».
Келью твою преврати в темницу, содержа в мысли, что все уже для тебя кончено и вот-вот ударит час отрешения твоего от мира сего.
Преподобный Исаак Сирин
О том, чем охраняется доброта иноческого жития, и о чине славословия Божия
Иноку во всех своих чертах и делах должно быть назидательным образцом для всякого, кто его видит, чтобы, по причине многих его добродетелей, сияющих подобно лучам, и враги истины, смотря на него, даже нехотя сознавались, что у христиан есть твердая и непоколебимая надежда спасения, и отвсюду стекались к нему, как бы к действительному прибежищу, и оттого рог Церкви возвысился бы на врагов ее и многие подвиглись бы к соревнованию иноческой добродетели и оставили мир, а инок соделался бы во всем досточестным за доброту жития его, потому что иноческое житие – похвала Церкви Христовой.
Посему иноку должно во всех отношениях иметь прекрасные черты, то есть презрение к видимому, строгую нестяжательность, совершенное небрежение о плоти, высокий пост, пребывание в безмолвии, благочиние чувств, осторожность в зрении, отсечение всякой распри о чем-либо в веке сем, краткость в словах, оставление злопамятства, при рассудительности простоту, при благоразумии, деятельности и оборотливости ума простодушие и простосердечие.
Ему должно знать, что настоящая жизнь суетна и скоропреходяща и что близка жизнь истинная и духовная, не быть знаемым или зазираемым от людей, не связывать себя дружбою или единением с каким-либо человеком, место жительства иметь безмолвное, убегать всегда от людей, с неослабным терпением пребывать в молитвах и чтениях, не любить почестей и не восхищаться подарками, не привязываться к жизни сей, мужественно переносить искушения, быть свободным от мирских желаний, от разведывания и памятования о мирских делах, заботиться и размышлять всегда об оной истинной стране; иметь лицо скорбное и покрытое морщинами, день и ночь непрестанно проливать слезы, паче же всего этого хранить целомудрие свое, быть чистым от чревоугодия, от малых и больших недостатков. Вот, говоря кратко, добродетели инока, свидетельствующие ему о совершенном омертвении его для мира и о близости к Богу.
Посему во всякое время должно нам заботиться о сих добродетелях и приобретать их. Если же кто скажет: какая нужда определять их в частности, а не сказать о них вообще и коротко? – то отвечаю: сие необходимо, чтобы, когда радеющий о жизни своей взыщет в душе своей какой-либо из сказанных добродетелей и найдет себя скудным в чем-либо из перечисленного, познал он из этого недостаток свой в какой-либо добродетели и описание сие служило для него в виде напоминания. Но когда приобретет в себе все здесь определенное, тогда дано ему будет ведение и о прочем, не упомянутом мною. И будет он для святых человеков виновником славословия Богу. И здесь еще, до исшествия своего из жизни, уготовит душе своей место упокоения. Богу же нашему да будет слава во веки! Аминь
Попечение инока
Вопрос. Не может ли инок, злострадающий в безмолвии, стяжать эти два жительства, т.е. с попечением о Боге иметь в сердце иное попечение?
Ответ. Если желающий жить в безмолвии, думаю я, не оставит всего и не сосредоточит всех попечений в попечение о единой своей душе: то не возможет жительством своим неоскудно удовлетворить деланию, свойственному безмолвникам, хотя бы он поставил себя вне житейских попечений. Тем более это случится с ним, когда он допустит себе попечение о ином. Господь, оставив Себе одних для служения Ему посреди мира и для попечения о Его чадах, других избрал для служения пред лицом Его. Можно видеть различие чинов не только при дворах земных царей, где постоянно предстоящие лицу царя и допущенные в его тайны славнее тех, которые употреблены для внешнего служения: это же усматривается и у Небесного Царя.
Находящиеся непрестанно в таинственном общении и беседе с Ним молитвою, какой стяжали свободный доступ к Нему! Каких сподобляются богатств небесных и земных, какую показывают власть над всею тварию! больше тех, которые служат Богу имением своим и житейскими попечениями, благоугождая Ему творением добрых дел, хотя и это велико и очень хорошо. И потому нам должно избирать в образец подражания не последних, скудных в Богоугождении, но святых страдальцев и подвижников, просиявших своим жительством, оставивших житейское и на земли возделавших Небесное Царство, тех, которые однажды и навсегда отринули земное и воздели руки к вратам Небесным.
Кто в сердце своем приобрел смирение, тот мертв стал для мира
Горе тому монаху, который лжет обету своему и, попирая совесть свою, подает руку диаволу. Кто в сердце своем приобрел смирение, тот мертв стал для мира, и омертвевший для мира омертвел для страстей. Кто омертвел сердцем для своих близких, для того мертв стал диавол.
Венец инока есть умственное наслаждение, которое во Христе
Но кто удостоился вкушения божественной любви, тот из-за сладости ее обычно забывает все – ведь от этого вкуса все видимые предметы кажутся презренными, душа его с радостью приближается к просветленной любви к людям, не делая различия между ними; он никогда не побеждается их слабостями и не смущается. Он подобен блаженным апостолам, которые среди всех зол, претерпеваемых от людей, были совершенно неспособны ненавидеть их или пресытиться любовью к ним. Это проявилось на деле, ибо после всего прочего они даже и смерть приняли ради их искупления. И это были люди, которые совсем недавно умоляли Христа послать огонь с неба, чтобы истребить самарян – потому лишь, что те не приняли их в свое селение! Но после того, как получили они дар и вкусили любви Божией, усовершились они даже в любви к злодеям: терпя всевозможные напасти ради искупления их, они никак не могли ненавидеть их.
Итак, ты видишь, что благодаря одним лишь заповедям не обретается совершенная любовь к людям. Не то, чтобы борения и служение должны были мы оставить и не приближаться к ним – я не говорю этого. Но, трудясь в них, соответственно времени и месту, мы должны уходить с открытого поля битвы и отдаваться безмолвию. И когда мы научимся даже там какому-либо частичному опытному познанию борьбы с помыслами, мы должны снова оставить это и вернуться на умственное поле битвы. В этих собеседованиях и в воспоминании о чудесном должны мы постоянно пребывать умом своим благодаря постоянному молитвенному воспоминанию. Так будем мы изо дня в день преуспевать, радуясь душою и совершенствуясь в Боге.
Просветленное размышление о Боге есть завершение молитвы, или скорее, оно есть первоисточник молитв – потому что также и сама молитва заканчивается помышлением о Боге. Бывает, что из молитвы перенесен человек в изумленное размышление о Боге, а бывает, что из размышления о Боге рождается молитва. Все это – различные этапы на пути, по которому божественным образом бежит ум на поприще мира, так что каждый человек взирает на свой венец. Венец инока есть умственное наслаждение, которое во Христе, Спасителе нашем. Кто нашел его, тот получил уже в сем мире залог будущих благ.
О Христос, Источник жизни, удостой меня вкусить Тебя и да просветятся очи мои. О Милосердие и Сострадание, посланные миру, о Надежда твари, даруй мне вкусить наслаждение надежды Твоей; да буду я слеп для мира, но просвещен духом, и через любовь Твою да будет опьяненной жизнь моя, чтобы мне забыть мир и дела его. Да будем мы пленены Тобою в разуме нашем, когда собеседуем мы с великим Твоим сиянием. Не оставь нас быть плененными миром через вредоносные собеседования с ним. Но удостой нас, по воле Твоей, служить Тебе бодрственно и прославлять Тебя без смущения, в великом покое, на всякий час. Даруй нам, Господи, уста, полные хвалы Твоей, а также разум, переносящий страдания.
Просвети сознание наше чистотой, очищающей мысли, дабы стали мы жертвой приятной и непорочной для Тебя в часы молитв наших. Пусть сокровенная сила Твоя живет в нас, дабы укрепились чувства души нашей, дабы песнь, полную изумления, таинственно возгласила душа наша. И с аллилуиами вышних ангелов да восхвалим мы на всякий миг силу Бытия Твоего. И, словно на небе, на сокровенных членах наших да понесем святыню Божества Твоего. И со всеми святыми Твоими да возблагодарим великое имя Твое и да послужим Ему без насыщения, о славный по естеству Своему Отец, Сын и Дух Святой, во веки веков. Аминь.
Священномученик Киприан Карфагенский
Чем продолжительнее ваша брань, тем блистательнее венец.
Святитель Феофан Затворник
(В Сезеновской женской обители Тамбовской губернии)
Иночество – дело небесного происхождения
Все пустынники шли по следам Предтечи. Желание мироотречной жизни – избрание Божие и начало иночества. Иночество – дело небесного происхождения.
Как пристойно в пустынной обители быть празднику в честь святого пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна! Ибо святой Предтеча был первый пустыни житель по Рождестве Христовом. Все последующие пустынники шли уж по его следам, его примером воодушевляясь и его правилам подражая. Потому вникать в черты жизни Предтечи Господня Иоанна должно всем, оставляющим мир, чтоб по ним направлять течение свое. Приидите же, сестры, поучимся мироотречному житию у Предтечи Господня. Вы знаете, почему на это есть более побуждений у вас, чем у других.
Ныне воспоминается рождество святого Иоанна, Крестителя Господня – начало его жизни. На него и обратите наиболее внимание ваше. Ибо как в семени видится предначертание всего растения, так рождество Предтечи есть полное начертание того, что бывает со всяким, начинающим иночествовать. Смотрите. Думал ли кто, что от престарелых и бездетных Захарии и Елисаветы родится дитя? Но вот, никому не ведомо как, зачинается плод у заматоревшей, зреет, и выходит на свет Иоанн, соименник благодати. Так, никому не ведомо, в тайне сердца зачинается, зреет и укрепляется желание мироотречной жизни.
Ибо Дух, идеже хощет, дышет, и глас его слышиши, но не веси, откуду приходит и камо идет (Ин.3:8), так бывает и со всяким оставляющим мир. Мысль о сем, как искра, падает в душу сокровенно, хотя среди видимых дел благочестия, как Ангел благовестник. Несмотря на то, что человеческие соображения непрестанно восстают против нее с недоумениями: как это будет? есть ли возможность сбыться сему? – она все крепнет и крепнет, собирая вокруг себя все доброе, пока, исполнив все существо, начнет проторгаться и в слово, и в дела, и в обычаи и придет въявь всем, и всеми наречется благодатным делом. В этом – избрание Божие, Божие мановение, указание на начало иночества. Кто так начинает, с тем Господь, и того не собьют с пути никакие неприятности. Кто начинает по другим расчетам – тот падет, как падает бессочный лист с дерева.
Смотрите далее, какими светлыми знамениями окружено рождество Предтечи Господня! Явление Ангела, немота Захарии. взыграние младенца во чреве, имя необычное и необыкновенным образом данное, пророчество отца о сыне рожденном. Своего рода знамениями бывает окружено и всякое начало иночествования. Начинающие знают то. Не одно желание увлекает, хоть оно корень всего. Бывают другие соприкосновенности, в которых ясно бывает видим перст Божий и которые потом служат опорою благонадежия на совершение начинаемого или начатого, уверяя, что «начный» и «совершит» (Флп.1:6). Что именно бывает, того описывать нельзя. У всякого бывает ему одному ведомое и для него одного, большею частию, необыкновенное. Сим дается удостоверение, что иночество – и в начале, и в совершении – есть дело небесного происхождения, и инок – чудное благодатное явление на земле, хотя на вид он уничижен, и даже чем уничиженнее, тем благодатнее.
Только что кончились дивные знамения вокруг колыбели Иоанна, – начались гонения. Неведомо как спасен он от меча избивавших младенцев, но, верно, не без особенной Божией помощи. Неприятностями же бывает окружено и всякое начало иноческой жизни. У одного их больше, у другого меньше, у одного они более внутренние, у другого более внешние. Но у всякого есть и всякому тяжелы в соответственной мере. Надобно разорвать прежние связи, надобно отречься от прежних обычаев и стать в противоречие с ними; надобно бывает преодолеть не одну волю, бороться с целым семейством, а иногда с целым родством; надо выжидать время, томясь неудержимостию желания поскорее оставить все; для иных путь до обители и самый вход в нее сопряжен бывает с большими затруднениями, а о том и говорить нечего, что мир не любит отрекающихся от него и явно и тайно теснит их.
Все сие в порядке дел Божиих и не есть знак неблаговоления Божия, а поприще испытания и укрепления воли на первых порах для последующего благонадежнейшего течения. Может быть, ни одного еще прямого инока не было, которому бы легко досталось иночество! Но да не унывает начинающий. Чем тяжелее бывает вначале, тем тверже инок после.
После Иродова гонения святой Иоанн остался в пустыне и там был воспитываем чудным образом. Как? Единому Богу то ведомо. Но конец показал, как плодоносна была для него пустынная жизнь. Это образ вступления в обитель отрекшихся мира. С созревшим желанием посвятить себя единому Господу, преодолев все препятствия и со стороны мира, и со стороны иногда самой обители, укрывается, наконец, в стенах ее душа, жаждавшая покоя в Боге, и поет с пророком: се удалихся бегая и водворихся в пустыни, чая Бога спасающаго мя (Пс.54:8,9). Мир не знает, что бывает с укрывшимся в обитель. Для него здесь сухая безжизненная пустынь. Оно и точно так есть, но только для плоти, а не для духа. Тут вполне исполняются апостольские слова: аще… внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни (2Кор.4:16). Для сего внутреннего нет плодороднее и орошеннее почвы, как иноческая обитель.
Сколько здесь потоков сладостей, коими напаяется душа! И слово Божие, и богослужение повседневное, и чтение, пощение, руководство старших, Божие вразумление, тайные и явные предостережения, беспрепятственное в молитве пребывание, от коей всякое благо и все преспеяние. Много, конечно, неровностей бывает и здесь, но будь только здраво благое намерение – Господу послужить и обители, – все, наконец, уравнивается и конец увенчавает дело явлением в совершенстве начатого и преднамеренного… Далее не пойдем в сличениях. Ибо не всем свойственно то, что было далее со святым Иоанном. Разумею то, что он вызван был из пустыни на служение спасению рода человеческого. И из обителей многих берут на служение благу людей, но то особенное устроение Божие, а не цель иночества. Что всем надо иметь в мысли и сердце – это доброе пребывание в обители по всем правилам иноческого поведения и иноческого подвижничества. Это только и хотел я напомнить вам, сестры.
В обстоятельствах рождения Предтечи Господня я указывал вам, как зачинается иноческая жизнь почти всякого отрекающегося от мира. Многие из вас, может быть, видят в сем общее очертание своей собственной жизни. Но не для праздных помышлений я желал навесть вашу мысль на сие, а чтоб каждая из вас в обстоятельствах начала своего иночествования находила сильнейшее побужение к доброму иночествованию. Помните, как зашло на душу вашу первое желание иночества, как оно было тепло, как часто и сладко питало душу. То Господь налагал на вас Свою благословляющую руку. Смотрите же, не уничижите Божиих от вас ожиданий и добрым иночествованием покажите себя достойными Его избрания. Помните, какие Господь подавал вам указания и на то, чтоб оставить мир, и чтобы избрать эту именно, а не другую обитель. Смотрите же, не колеблитесь сомнением, будто избранное вами избрано не по Богу, и не малодушествуйте, когда оказывается, что Господь будто отвратил лице Свое от вас.
Помните, сколько трудов употреблено вначале, чтоб вступить в обитель, и сколько преодолено препятствий. Смотрите же, не сделайте бесплодными сии труды, достигнув уже того, чего искали, и не слагайте орудий брани. В обители они еще нужнее. Здесь вы имеете все к успешному иночествованию. Но само иночествование не дается даром. Сколько оно требует потов и болезней, и внутренних и внешних! – Вы знаете то. Но верно знаете и утешения, перепадающие на долю тружениц, и ясно видите конец, к чему все приведет. Не ослабевайте же, Бог не забудет и вашего труда, как не забывал других, трудившихся славы ради имени Его. У вас еще так свежи воспоминания о полагавших начало иноческому здесь пребыванию, еще так близко преемство духа их. Не угашайте же, а еще более воспламеняйте огнь сей, возбуждая себя примером их. В том преимущество ваше, что имеете таких руководителей. Но благо вам только тогда, когда последуете и стезям их. О сем и молим Господа, да благословит Он вас в трудах ваших, молитвами святого пророка, Предтечи и Крестителя Своего Иоанна. Аминь.
24 июня 1861 г.
Главное дело иночества – очищение сердца от страстей
Порядок монашествования совершается внутри. Общий путь спасения. Иночество – непрерывный подвиг в искоренении страстей
Благодарение Господу. – Вот и еще на древе вашей обители показались завязи, еще на поле, вами возделываемом, прозябли благонадежные ростки и возникли из-под земли, еще новые невесты приводятся и обручаются Жениху. Благодарение Господу! Но не надо забывать, что не в числе дело, а в силе. Помните, сколько народа собралось к Гедеону, и, однако ж, по знаку, указанному Богом, из них только триста оказались благонадежными воинами. Прочие, увеличивая число, не придавали силы и только мешали бы производству брани, почему отосланы восвояси. Привожу это на память вам не для того, чтобы ослабить желание вступить в обитель или отбить охоту принимать в нее желающих, но чтобы и во вступивших уже и в желающих еще вступить – раздражить большее рвение явить себя достойными предначинаемого и предначатого.
Ибо хотя не в числе дело, но, конечно, чем больше хороших, тем лучше. Не думаю, чтоб какая-нибудь из вас, вступая в обитель, не имела рвения быть хорошею инокинею, но, вместе, считаю очень вероятным, что не все ревнуют, как должно, а не малая часть, может быть, тратят силы рвения своего не на то, на что должно. Отчего то и другое? Паче всего оттого, что на первый раз не уяснено, в чем дело иночества и чего должно добиваться, вступив в обитель.
Желательно, чтоб между вами как можно меньше было таких, которые о том только и заботятся, чтобы быть – сначала приукаженными, потом рясофорными, далее – монатейными. Это конец желаний, достигши которого, предаются покою и, как иного не имелось в мысли, остаются довольными своим положением. Конечно, без такого порядка нельзя быть в обители, но внешний порядок монастырской жизни не всегда есть порядок монашествования. Последний совершается внутри с трудом и потом, незримо для других, ведомо единому Богу и душе, ревнующей о своем спасении. Чесо изыдосте в пустыню видети? (Мф.11:7)
Так Господь спрашивал иудеев, потому что иные из них выходили к Иоанну Крестителю затем только, чтоб посмотреть, как он одет в одежду из верблюжьего волоса и опоясан ременным поясом, где он там в пустыне, и что делает. А надлежало выходить затем, чтоб каяться и плакать о грехах своих. Спрошу и я вас: зачем вышли вы в пустыню сию?.. Спрошу не затем, чтоб обличить кого-либо, но по искреннему желанию, чтоб между вами не было таких, которые всю силу монашества поставляют в черной одежде и в порядке получения ее. Дело, на которое вы решаетесь, есть дело великое и многоценное, но надо совершить его как следует. Оно все внутреннее, внешнее же в нем есть только придаток. Вся сила в очищении сердца от страстей. Вот смотрите, как.
Человек первоначально был сотворен правым, но пал и расстроился. Привзошла к нему самость и привела с собою все полчище страстей, отвлекающих от добра и влекущих в грех. Страждет человек в сем состоянии. Вот Господь и учредил на земле врачебницу – Святую Церковь со святыми таинствами. В крещении отрицаются сатаны и всех дел его, и всего служения его, и всея гордыни его, – то есть всех страстей, – и приемлют силу преодолевать их. Падшим по крещении предлежит таинство покаяния, в котором снова повторяются обеты крещения и возобновляются потерянные благодатные силы… Покаявшийся, если опять падает, опять встает тем же путем покаяния… Еще падет, и еще встает… и так до конца жизни… И это есть общий путь спасения. Затем у нас и посты с говением. Конечно, лучше бы не падать по крещении, или, падши однажды и восставши чрез покаяние, не падать снова, но страсти близ сердца, а жизнь в семействе и обществе представляет много поводов к раздражению их, – и бывает, что не устоит христианин и падает, или дважды и трижды устоит, а в четвертый и пятый раз падает. Кается, но и снова падает.
