Лина Вольная "Хамелеон"

Задержанного остановили, Альберт кивнул ребятам с «альфы» – Пацаны, свободны, я доволоку господина бандита сам до «бобика»! – спецы отошли, подполковник закурил – Говори, я слушаю?

– Извини меня конечно за вопрос, но кто навёл на меня, ведь это не Иван, я знаю точно!? Ивану не выгодно было, он имел со сделок десять процентов! Кто, я не пожалею денег за правдивый ответ, кто, скажи мне?

Альберт зло сощурился – Ты прав, не Иван это, Ежов умер позавчера, так что сдать тебя он никак не мог, да и впредь, не упоминай ты его имя в стенах отдела, забудь о вашем сотрудничастве, а то навешают тебе ещё двести десятую со всеми вытекающими?!

– Иван умер? – вытаращил глаза грузин – Но как?

– Сердце! – вздохнул Альберт – От этого никто не застрахован!

Кушанашвилли перекрестился – Но кто, скажи, я ничего не пожалею за твой драгоценный ответ? Ты борец, я понял, настоящий борец, но сделай исключение, я в долгу не останусь!

– Я не бедный, в лаврах не нуждаюсь, меня боятся и не только бандиты! Я свободен и делаю, что хочу! Что ты можешь предложить мне ещё?

– Я знаю месторасположение завода Сухрая, где выпаривают опиум. Это проститука, Мария, с «ленинградки», он всегда снимал её, когда приезжал в Москву, она ездила два раза с ним в Махачкалу, тряхни её, она всё расскажет, клянусь!

Нуриев крепко призадумался, светить Королёву не входило в его планы – Тебе знакома фамилия Нарретдин?

– Авель? – вспыхнул грузин – Хозяин кофейни в Китай-городе?

– Вижу, что знакома! – улыбнулся Альберт, совершенно спонтанно назвав фамилию задержанного барыги – И вижу дела ты с ним проворачивал не раз?

– Он брал у меня с каждой партии по двадцать килограмм, неужели это он впарил меня ментам?

Желваки Кушанашвилли заходили ходуном, брови на переносице сошлись – Это он, начальник, да, скажи, не молчи?

– Распространитель твой два дня назад, когда сдал тебя, продал свою кафешку, «мерс» и собрался свалить за кордон, но одно но, ему помешало! Барыга твой сидит у меня в отделе, представь?!

– Ты страшный человек! – ахнул грузин – Это точная информация?

– Точнее не бывает!

– И есть такая возможность пересечься с ним?

– Чудеса бывают! – ухмыльнулся Альберт – В исключительных случаях!

Резван вцепился Нуриеву в руку – Умоляю тебя, начальник, устрой мне с ним встречу, проси, что хочешь, я всё сделаю, но дай мне этого пса на несколько минут?

Альберт брезгливо сбросил руку – Полегче, абрек, я подумаю над этим, а пока не давай никаких показаний, скажешь, что будешь разговариввать только с подполковником Нуриевым, ясно?

– А кто это? – удивился грузин – Я ни с кем другим разговаривать не хочу!

– А тебе и не придётся, дураку! – процедил Альберт – Подполковник Нуриев Альберт Айдарович – это я!

– А-а?! – задержанный успокоился – Ну если так, то по рукам, ты мне крысу, я тебе всё, что знаю о Сухраевских делах, идёт?

– Идёт! – хлопнул грузина по плечу силовик – И без глупостей давай, а то ведь и передумать могу!

Теперь господину Кушанашвилли стало ясно всё, и вся разобранная мозаика встала на свои места, его сдал тот, на кого бы он отродясь не подумал.

Альберт увёл задержанного в машину, Орлов неслышно подошёл сзади – Много нарыли?

– Да уж немало, гашиш, амфитамин и кучу таблеток каких-то, то ли экстази, то ли ещё какая хрень клубная, да пресованная солома маковая, похоже, в отдельном обогреваемом контейнере.

Нуриев пожал плечами – Ты же на даму желал взглянуть или передумал?

– Думаешь надо взглянуть?

Нуриев усмехнулся – Ну, зрелище тебя не разочарует точно!

Микроавтобус стоял поодаль всего транспорта, в салоне находились трое с «альфы» и Миха. Герман открыл дверь, прищурился, сидящие отдали Орлову честь – Здравия желаем, товарищ полковник!

Орлов махнул – Сидите, Мамедова где?

Демид кивнул на бесформенную кучу на полу, прикрытую грязным обрывком одеяла – Вон, в отключке только, приласкали малость после гранаты, не обессудьте уж!

Михаил откинул одеяло в сторону, Орлов непроизвольно сморщился, брезгливо осмотрев залитое кровью опухшее тело, повернулся к Альберту – Это ты её так располосовал что ли?

– Я! – хмыкнул Нуриев – А что, ты против?

– Я вообще против насилия! – нахмурился полковник – Мы же цивилизованные люди, офицеры, в конце концов, а ты, Берт, отделал женщину, как боксёрскую грушу!

– Пусть спасибо скажет, что не убил, когда она РГД роняла к моим ногам! Спрячь сантименты, шеф, к ней они точно не уместны!

За друга вступился Демид – Герман Петрович, Берт вынужден был применить к Мамедовой силу, иначе Сухрай бы скрылся или попытался скрыться. Вся банда вооружена до зубов, вон и два «ТТ», и четыре «калаша», РГД и патронов немеренно, не ругайте вы его, с такими зверьми только по звериному и можно, по другому они не понимают!

Орлов кивнул Михе – Ты накинул бы чего на неё, Идаев, а то срамота одна, и где её одежда?

– Я разрезал её балахон! – вставил Альберт – Чтобы полностью исключить наличие при ней запрещённых вещей, не хотелось бы, знаешь, финку в бок получить при транспртировке в отдел.

– Ладно! – согласился Орлов – Но побои зафиксируйте до отдела, приехала такая, нам почём знать? Не хочу, чтобы моих сотрудников ОСБ затаскало, да консульство свой нос совало в это дело, ясно?

Нуриев приобнял Германа за плечо – А ты, шеф мой дорогой, следики то умеешь оказывается заметать? Респект тебе, становишься свой, в доску!

– Это была вынужденная мера, поверьте! – вставил Демид – Исправимся!

– Верю! – отчеканил Герман – Но рапорта мне, как положено, все на стол!

– А то?! – ухмыльнулся Альберт – Мы ведь как пионеры, Герман Петрович, всегда готовы и везде!

Когда всех задержанных погрузили по машинам, опасный кортеж тронулся, так и не дав шанса ни одному журналисту.

Глядя на рьяных папарацци, Орлов вновь выматерился, Альберт усмехнулся – Звёзды интервью не дают?

Герман присёк взглядом сарказм моментально – Ты давай-ка, не звезди сам, Альберт Айдарович, скромный ты мой, моё отношение к лаврам ты знаешь!

– Знаю! – пожал плечами Нуриев, полулёжа устроившись в мягком пассажирском кресле – Это я так, шеф, чтобы ты не расслаблялся!

Глава 2

По приезду в отдел часы отбили ровно одиннадцать. Скинув в кабинете забрызганную кровью одежду, Альберт полез в шкаф. На вешалках было не густо: форменный мундир, который он терпеть не мог и брючный строгий костюм от «Prado» с белой отутюженной рубашечкой. Умывшись, силовик облачился в пиджак и брюки, застегнул последнюю пуговицу на строгой, английского покроя, рубашке. В зеркало на господина Нуриева смотрел красавчик, но портило одно – кроваво-засохшая полоса, во всю правую скулу, от пролетевшей пули Мамедова, ну никак не совмещалась с брутальным образом грозного джентельмена госнаркоконтроля.

– Ч-чёрт, а? – процедил подполковник – Как с такой рожей на похоронах появиться? – немного подумав, Альберт крикнул секретаршу – Ло, зайди-ка ко мне, да побыстрее!

Лариса не заставила себя долго ждать, появившись на пороге кабинета в ярко-синем, приталенном платье – Да, Альберт Айдарович, звали?

Нуриев, оглядев барышню с головы до ног, ухмыльнулся – Это куда это ты вырядилась в таком прет-а-порте?

– Сегодня похороны Ивана Станиславовича, вы забыли?

Альберт недовольно мотнул головой – Вот именно, Ло, похороны, а не демонстративный показ мод!

Женщина невозмутимо пожала плечами – Так я не вдова, слава богу, Берт, а экс-секретарь Его Величества!

– Н-да?! – выдохнул подполковник – Что с вами, с бабами, поделаешь-то? Из любого несчастья фарс вылепите, не заржавеет!

Лариса дежурно улыбнулась – Вы зачем-то звали меня, Альберт Айдарович?

– Некролог в газету поместила?

– Да.

– Обед в ресторане заказала?

– Да, как вы и просили.

– Хорошо, а теперь сделай что-нибудь с рожей моей, не знаю, тоналкой, пудрой там замажь, но чтобы на людях я появился с нормальным, не отпугивающим лицом!

Ло капризно надула губки, призадумалась, но через несколько минут загримировала объект своего воздыхания на все сто.

Нуриев придирчиво оглядел себя в зеркало, но работой любовницы остался доволен – Тебе в гримёрке большого академического надо было работать, а не в органах!

– Что-то не так? – приподняла бровь Ло – Это максимум, что можно сотворить в вашем случае!

– Отлично! – отмахнулся Альберт – Спасибо!

– Обращайтесь! – одарила улыбкой Лариса – Если что, я за дверью!

Раздался звонок стационарного телефона, силовик поднял трубку – Да? – Нуриев был зол и нетерпелив.

– Это Имагин.

– Да, я понял, Валер, что?

– Ты домой не собираешься?

– Нет! – отчеканил Альберт – Я собираюсь на кладбище, а что?

Секунд тридцать на том конце провода молчали – Ничего! – ожил Валерий – Я бы тоже хотел сопроводить тебя!

Подполковник опешил – Куда?

– Ты же на кладбище собрался? – не понял Имагин – Ну так я хочу поехать с тобой, что непонятного?

– А-а, ты об этом? – выдохнул Нуриев – А то шуточки у тебя, скажу, прям несвоевременные!

– Замену мне пришли! – не стал рассусоливать Имагин – Считаю своим долгом почтить Ивана Станиславовича!

– Жди! – процедил сквозь зубы Альберт – Эдуардовича пришлю, он на кладбище не едет!

Набрав номер Андрея Эдуардовича, незаменимого во всех случаях, подполковник произнёс лишь одну фразу – Андрюш, езжай ко мне домой, Имагин обьяснит!

Положив трубку, Альберт вышел из кабинета: всё раздражало и бесило, события, так стремительно свалившиеся на голову, выбили из привычной колеи, утомили его, хотелось делать одно, а приходилось выполнять совсем другое. В мозг, как назло, лезли мысли о ней и не давали сосредоточиться, думалось только о ней и ни о чём больше.

Орлов ждал уже с ребятами в машине, Нуриев отрицательно мотнул головой – Нет, я поеду с Михой, догоняйте!

Его отчуждённость и нежелание идти на контакт сейчас почувствовались особенно. Как ни крути, а зам его живёт своей отдельной, закрытой жизнью, куда вход ему определённо заказан. От досады Герман сжал руль так, что побелели костяшки пальцев. Его, истинного, назначенного верхом, начальника не воспринимали, все бесприкословно слушались Нуриева. Нет, нет, саботажа и беспридела не было, не было и неподчинения, приказы его и поручения выполнялись в срок и как положено, исправно, но не так рьяно и охотно, как в случае с Альбертом – его понимали с полувзгляда, с полуслова, весь отдел, вся грёбаная ментовка смотрела ему в рот, особенно бабы падали к ногам его в любое время дня и ночи, и сегодняшняя Ло тому доказательство! Да, признать сей факт было тяжело, слепое повиновение господину Нуриеву присутствовало в отделе и жило не один год!

Герман завёл мотор – Поехали, ребята!

«Фольцваген» пристроился за чёрным «ауди», Альберт призывно моргнул фарами, кортеж направился в сторону Ваганьковского.

Миха, сидящий рядом с другом, взялся давать отчёт – Короче, шеф, бабло между ребятами я разделил, нашим тоже со сделки с Долквадзе выкроил поровну. Все довольны, как никогда!

– Ещё бы! – усмехнулся Альберт – Не по-одному ляму капнуло с неба, что-ж тут расстраиваться? Ладно, за место дорого взяли?

– Пять миллонов, налом, плюс ограда, венки, памятник. Короче, за все похороны я выложил десять двести, чеки у тебя в бардачке!

– Мне в налоговой не отчитываться! – сморщился Альберт – Ты охренел?

– Пока нет! – усмехнулся Миха – Охренела жена старика, когда в ритуальных услугах чеки выбивали, её чуть «кондрат» не обнял от услышанного, еле обмахал её платочком.

– Как объяснили ей наличие такой суммы у скромных стражей закона?

– С мира по нитке, покойному рубаха!

Нуриев включил музыку, из колонок полилась девятая симфония Шуберта, которую Альберт просто обожал, подполковник откинулся на подголовник сиденья – Устал я, Миш!

– Бывает, учитывая наш ненормированный график.

Альберт повернул голову к другу, под глазами силовика залегли серые глубокие мешки – А интересно мне? – лукавый огонёк в красивых зелёных глазах озорно блеснул – Куда дед всё нажитое непосильным трудом дел, ведь ты должен понимать, как и я, что, как ни прискорбно, но надо признать, за нашей спиной Ежов и шлюх держал, и оказывается зелёную дорожку наркотрафику открыл, и, естественно, не бесплатно. Кушанашвилли говорит деду по десять процентов отстёгивали!

– Детям оставил, кому ещё? – пожал плечами Миха – Он же, типа, правильный был?!

Берт громко ухмыльнулся – Для Иваныча преступление, как профессия была, а отношения его с детьми были не из лучших. Даже до сих пор цитаты его помню, типа: – «Одна дура с даунами нянькается, а второй и того хуже, в попы ударился, твою мать»!