– Давай поговорим, Егор.
– Давай поговорим, – соглашаюсь я, – а потом ты уйдешь… навсегда. Договорились?
– Почему? – спрашивает тихо.
– Потому что хватит. Надоело.
– Мне не надоело! Я люблю тебя.
– Чем скорее мы расстанемся, тем скорее ты разлюбишь и встретишь другого нормального мужика.
– Я не хочу другого! – восклицает она приглушенным голосом.
Рывком поднимается и садится по-турецки. Выглядит такой испуганной и потерянной, что у меня против воли сердце от жалости сжимается.
– Ты со мной только время теряешь. Я не смогу сделать тебя счастливой, Женька…
– Ну, почему?
– Потому что я тебя не люблю.
Знаю, жестоко. По-скотски, но время намеков прошло. Пришла пора решительных действий.
Глотая слезы, Женька подрывается и начинает собирать с пола свою одежду.
– Как?! Ты думал, как ты будешь жить дальше, Егор?! – кричит, натягивая на себя трусы.
Я даже не думаю отвечать. Зачем? Это хорошо продуманный, сотню раз отрепетированный монолог.
– Как ты видишь свое будущее? Думаешь, вечно молодым будешь, да? думаешь, кому-то ты нужен будешь в старости? Кто тебе стакан воды принесет, когда ты помирать соберешься? Василий?..
Дергаными движениями надевает бюстгальтер. Безуспешно пытается его застегнуть, но в итоге снимает и засовывает в сумку.
– Все твои знакомые и друзья уже женаты и имеют не по одному ребенку! Мои тоже! – начинает рыдать, – я тоже хочу детей, баран ты бесчувственный! Я замуж хочу!
– Я тут при чем?
– При том, что я на тебя два года убила!
– А я не просил, – отвечаю, поднимая с пола Ваську.
– Не просил? Зачем тогда ты был со мной?
Пожимаю плечами, не желая оправдываться и что-то доказывать. Этот разговор у нас далеко не первый, но точно последний.
– Сволочь неблагодарная, – плачет Женька, застегивая на поясе юбку.
Это тоже проходили. И картину того, как она так же ревет перед тем, как в очередной раз уйти от меня навсегда, тоже видел тыщу раз.
Но сегодня я даже встаю, чтобы проводить ее до порога. Надеваю трусы, дожидаюсь, когда она обуется и возьмет в руки сумку. Приобнимаю одной рукой за плечи и целую на прощание в висок.
– Это все, Жень… Не приходи больше и не звони.
– Егор…
– Прости.
Только сейчас до нее доходит, что расстаемся мы по-настоящему. На этот раз – навсегда.
– Ты серьезно? – дрожащим голосом спрашивает она.
– Да.
Дернувшись, будто я ее ударил, вылетает на лестничную площадку и быстро бежит по лестнице вниз. Жду, когда внизу хлопнет железная дверь, и только после этого возвращаюсь в квартиру.
Смотрю в окно, как быстрым шагом она пересекает двор и чувствую невероятное облегчение. Давно надо было.
Поменяв в миске кота молоко, заваливаюсь на диван и решаю отправить Кисе фото Василия. Наверняка, ей интересно, что с ним.
Выбираю то, на котором он спит на моем голом животе и пересылаю на ее номер. Только вот сообщение никак не отправляется. Глядя в экран, мысленно усмехаюсь. Все-таки заблокировала.
Боится, что я ее сытую жизнь разрушу. Грязными руками залезу в святая святых.
Ладно, хрен с ней!
Отбросив телефон в сторону, бездумно листаю каналы, лакая пиво прямо с горла бутылки.
Не получается сосредоточиться, все время тот поцелуй вспоминаю. Давно мне с такой страстью никто не отвечал. Она целовалась так жадно, будто задохлик ее давно этим пренебрегает. Если это правда, то он либо импотент, либо гей.
Выключив телевизор, отбрасываю пульт и снова лезу в телефон. Делаю то, чего не делал никогда в жизни. Иду искать телку в соцсетях.
Через Амину, сестру Тимура, сделать это несложно, только вот страница Романовской Виктории оказывается закрытой.
Хм, удивила.
Обычно такие, как она, любят быть счастливыми напоказ.
Глава 15.
Уже три дня я не могу смотреть на себя в зеркало. Мне противно, и время совсем не лечит. Напротив, чем больше я думаю об этом, тем сильнее себя ненавижу.
Я так и не смогла найти себе оправданий.
У меня было тысяча возможностей не допустить того, что тогда произошло.
Я могла позвонить Косте, чтобы узнать, что делают в таких случаях. Он бы обязательно что-нибудь придумал. В конце концов, послал бы ко мне своего водителя.
Я могла вбить в поисковую строку запрос и узнать, какие службы помогают застрявшим на трассе водителям.
Я могла не садиться к нему в машину.
Я могла кричать и плакать, когда он полез ко мне целоваться.
Я могла не получать от этого поцелуя удовольствие.
Я не воспользовалась ни одной из этих возможностей. Сама попросила его приехать, добровольно села в его машину и с готовностью впустила его язык в свой рот.
Я все еще помню его вкус и запах. Моя кожа все еще помнит его прикосновения.
Это предательство. Каждую минуту, что я думаю о том поцелуе, я предаю мужа.
Три дня я не могу заставить себя поговорить с Костей по телефону, вместо этого мы общаемся в мессенджере.
А сегодня он возвращается, и я совершенно к этому не готова. Мне кажется, он все поймет, едва посмотрит в мои глаза.
Его самолет приземлился час назад. Совсем скоро он войдет в наш дом, и я должна быть готова встретить его взгляд.
Остановившись перед зеркалом, хлопаю себя по щекам. Убираю волосы от лица, пытаюсь улыбнуться. Улыбка выходит лживой и не естественной.
– Все нормально, Вика, – глядя в глаза, говорю сама себе, – ты с этим справишься. Ты больше никогда не допустишь подобного, потому что теперь знаешь, какими страшными могут быть угрызения совести.
Да, так и будет. Один горячий поцелуй не сломает то, что я три года выстраивала по кирпичику. Наша с Костей семья крепче этого.
Слышу, как в замочной скважине поворачивается ключ и бегу в прихожую.
– Костя! Наконец-то! – висну на его шее, покрывая лицо быстрыми поцелуями.
– Викусь, милая, ты меня задушишь, – смеется он.
Я тоже смеюсь от радости, потому что вот оно, мое родное. Голос, запах, вкус кожи. То, что давно въелось в мою подкорку.
– Я соскучилась!
– Я тоже, – потянувшись, Костя мягко целует в щеку.
Поставив чемодан у порога, раздевается и сразу идет в душ.
– Ты голодный? – кричу в спину.
– Да.
Господи, ну конечно, он голодный! Иду на кухню, вынимаю форму из духового шкафа и нарезаю для мужа хлеб.
Когда он приходит в кухню, у меня уже все готово.
– Устал?
– Как обычно.
– Как прошла командировка? Тебе понравилось, как у них там все устроено?
Костя ездил по обмену опытом в Новосибирск. Кроме него, летали еще десять сотрудников. И, кажется, Ковалев тоже.
– Неплохо, но до нас им далеко.
– Правда? Здорово! Значит, теперь их очередь лететь к вам?
– Да, на осень запланировали.
Костя выглядит таким уставшим, что чувство вины меня буквально душит. Пока он там о нашем будущем думает, зарабатывает, чтобы обеспечить все мои «хотелки», я в чужой машине, с чужим мужиком целуюсь.
Чувствуя стеснение в груди и обжигающий лицо стыд, соскакиваю, чтобы наполнить его тарелку салатом.
– Я наелся, Вик, – отзывается он добродушно.
– Кушай, милый. Дома всегда вкуснее.
Милый мой, хороший Костя. Мягкий, щедрый, добрый, безотказный. Умный и красивый.
Да, красивый! Красота это не всегда гора мускулов и наглые зеленые глаза. Красота – она внутри. Пусть мой муж не отличается высоким ростом и красивым телом, зато он надежный и верный.
Вряд ли Зверь отличается этими качествами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69410530&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
