Олег Cоколов "В тоске по идеалу. Избранные пародии"

(Алла Медникова)

Пришла весна. Чешу угрюмо

Коробки черепной забрало,

Под коей притаилась дума,

Как вошь под мышкой генерала.

И застываю насекомым

В янтарной капельке заката.

Пришла весна. Меня пробрало.
От странной мысли нет покоя.
Я раньше не подозревала,
Что в голову придет такое! —

Мой череп посетила дума!
Есть от чего чесать затылок.
Она вползла, как вошь, без шума,
И затаилась средь опилок.

И вот я, мрачно и угрюмо,
Хожу, терзаема вопросом:
Как поступить со вшивой думой?..
А может спрыснуть «Диклофосом»?

Беру его… Как все знакомо!
Вдыхаю прелесть аромата…
И застываю насекомым
В янтарной капельке заката.

Расплата

(Алексей Зайцев)

Я сдал тетрадку на проверку!

Не ту! Трагедия! Провал!

Я в ней писал стихи! Про Верку!

Я Верку в ней нарисовал!

Как ей теперь

Смотреть в глаза-то?

Я завтра в школу не пойду.

Меня не ждите послезавтра.

Приду в трехтысячном году.

Простите, люди, изувера!
Мой грех ужасней, чем Ковид.
Им оскорбились чувства Веры
И личных данных ее вид.

Как ей смотреть теперь в глаза-то?
Слова я дурно подбирал…
Теперь достоин газавата,
Как атеист и либерал.

Я экстремист! Я уголовник!
И стало вдруг не по себе:
У Веры папочка – полковник,
Полковник служит в ФСБ.

Я был им встречен и допрошен.
Он напророчил мне беду,
Что если сочинять не брошу —
«Приду в трехтысячном году».

В ломках творчества

(Виктор Липатов)

Водку пить и курить гашиш

Стану. Брошусь в объятия бреда,

Но зато не пойду в торгаши,

Не предам по планете соседа,…

На планете нас только двое
Непродажных и гордых поэтов.
Мы друг друга читаем запоем,
Подливая друг другу при этом.

И приняв поднесенные граммы,
Как культурные люди планеты,
Друг на друга строчим эпиграммы
И друг другу слагаем сонеты.

А когда я от водки устану
И другого запросит душа,
Он предложит мне марихуану,
Я ему предложу гашиша…

И в бреду завершая все это,
Где больничных палат чистота,
Я воскликну: «Мы с другом – поэты!»
Санитар возразит: «Наркота!..»

Яйца неглиже

(Илья Резник)

Степан Авдотьевич Писдрюкин,

Мужик отчаянных кровей,

Носил огромнейшие брюки

Ввиду количества мудей.

Мудей в них было вдвое больше,

Чем у обычных мужиков.

Писдрюкин яйцами гордился.

И т. д. и т. п.

(Народная поэма «Мужик»)

Культурный русский иудей
Илья небезызвестный Резник,
Вдруг опустился до мудей
И сочиняет как скабрезник.

В тоске по идеалу

(Александр Вергелис)

Сидящая напротив женщина

пестра, как елка в Новый год.

О Боже, сколько же навешано

на ней, как красен этот рот!