– А ты у нас студентка.
– Да, – радуюсь смене темы.
– Какого курса? – делает он глоток вина.
– Второго, – смотрю прямо ему в глаза, понимая, с какой целью Денис задавал этот вопрос. – А сколько лет тебе?
Он ухмыляется, зная, что я его раскусила.
– Тридцать два.
Дыхание перехватывает.
– Староват? – спрашивает Денис.
– Смотря для чего, – возвращаю ему ухмылку.
– А для чего ты меня рассматриваешь?
Я не ожидала такого вопроса, поэтому теряюсь и напрягаюсь.
– Я тебе уже сказала, что отношения меня пока не интересуют.
Нам приносят салаты и можно спокойно отвлечься.
– Кто тебя так обидел? – спрашивает вдруг Денис, когда я уже даже забываю, о чем мы говорили.
– Что? – поднимаю на него глаза.
– Ты так боишься отношений.
– Я не боюсь отношений, – выдыхаю. – Но сейчас к ним не готова. Поэтому если у тебя на меня есть какие-то планы…
– Есть, – не дает он мне договорить.
В груди все сжимается.
– Я даже догадываюсь, какие, – ухмыляюсь и отпиваю вино. Легкое и на удивление вкусное.
– Поделишься? – едва заметно улыбается Денис.
Готова откусить себе язык. Спрашивается, чего не молчалось? Салат вон какой вкусный. Ела бы себе да помалкивала.
– Денис, – набираю полные легкие воздуха и бросаю взгляд в сторону, – ты уже большой мальчик и я прекрасно понимаю, что дружба тебе неинтересна.
– М?
– Но ничего другого я тебе предложить не могу, – произношу торопливо на выдохе.
– А что у тебя есть?
Нет, он издевается. И заметив мое смущение, тихо посмеивается.
– Кстати, – решаю сменить тему, – почему смерть Кощея на конце иглы?
– Смерть Кощея на конце, – задумчиво тянет Денис и притворно хмурится.
Черт возьми, он все разговоры сводит к одному!
– На конце иглы, – поправляю его упрямо.
– Я это и имел в виду, – улыбается он.
Закатываю глаза. Да, конечно, имел он в виду.
– Так почему там?
– Это довольно долгая история и не совсем подходящая в данной ситуации.
– И все же? – мне надо задержать его на теме, которая не касается секса.
– Ну, – подливает он еще вина в мой бокал. Наблюдаю как льется желтоватая жидкость, – версий много, на самом деле. Вообще, эта сказка полна скрытых смыслов.
– Каких?
Мы дожидаемся смены блюд. Смотрю, как красиво Денис разделывает ножом стейк. Все его движения уверены, расслаблены, никакой суеты
– Во-первых, сам Кощей, – менторским тоном начинает он свой неспешный рассказ. – Есть мнение, что в образе Кощея воплотился образ бога смерти или демона.
Перестаю жевать, глядя на Дениса.
– По другой версии, – продолжает он спокойно, – Кощей – это образ происхождения мира из хаоса.
– Я больше верю в первую версию, – произношу, вспоминая сказки из детства.
– Утка у славян всегда считалась символом продолжения рода, поэтому яйцо, собственно, в ней и находится. И само яйцо – это жизнь.
– А заяц? – ловлю себя на мысли, что мне нравится слушать Дениса.
– Здесь мнения тоже расходятся. Заяц – символ земного зла, такой же изворотливый и хитрый. Либо его еще связывают с луной. А также с процессом воспроизводства потомства.
Хихикаю, вспоминая истории про плодящихся кроликов.
– То есть яйцо – жизнь, утка – …
– Зарождение жизни, – помогает Денис.
– А заяц отвечает за сам процесс.
Не знаю, виновато вино или нереальность рассказа, но мне становится смешно. Он тоже смеется:
– Интересный у нас получился разговор.
– Да, – киваю.
– У тебя красивая улыбка.
Смущаюсь. В животе сводит внутренности.
– Спасибо, – благодарю, опуская глаза в тарелку. – А ты откуда все это знаешь? Увлекаешься сказками?
– Бывает, – отвечает Денис уклончиво.
Задерживаю на нем взгляд, пытаясь понять, что он скрывает. А ощущение, что Денис не так прост, как кажется, есть.
– Ты не заказала десерт, – замечает он.
– Не люблю сладкое.
– Ты вообще не ешь сладкое? – вскидывает Денис бровь.
– Практически да.
– А есть что-то из сладостей, что ты любишь?
– М, – задумываюсь, – нет.
– Кофе ты тоже пьешь не сладкий, я помню.
– Да, – улыбаюсь, чувствуя внутри тепло от того, что Денис запомнил мои вкусы.
– Откуда такая нелюбовь к сладостям?
– Не знаю, – дергаю плечом. – С детства была к ним равнодушна. Торты, кстати, вообще терпеть не могу. Особенно те, где много крема.
Меня аж передергивает.
– А что любишь?
Смотрю на Дениса и не могу сдержать смех.
– Это, что, допрос?
– Это попытка узнать о тебе больше.
– Зачем? – стреляю в него глазами. Благодаря вину, я сейчас не чувствую того напряжения и волнения, с которым приехала в ресторан.
– Потому что ты мне интересна, Даша.
От того, как Денис произносит мое имя, по телу прокатывается приятная волна.
– И что же во мне интересного? – склоняю голову на бок.
– Ты.
Вскидываю бровь и чувствую, как медленно тону в его глазах. Прокашливаюсь и отворачиваюсь.
– Когда я увидел тебя первый раз, там, на аллее, то знаешь, что я подумал?
– Что?
– Какая красивая девушка и с такими грустными глазами.
Смущенно опускаю глаза в тарелку и начинаю ерзать на стуле.
– И мне захотелось разгадать тайну этих грустных глаз.
Денис крутит в пальцах тонкую ножку бокала, гипнотизируя меня взглядом. Бросает в жар и становится трудно дышать. Ладони потеют и слабеют колени. Не вижу ничего вокруг, кроме глаз напротив. Даже музыка теперь звучит где-то далеко.
– Поделишься? – спрашивает он и я, вздрогнув, наконец, начинаю дышать полной грудью.
– Нет, – отвечаю тихо.
– Все было так плохо? – хмурится Денис.
– Я не хочу об этом говорить.
– Хорошо. О чем ты хочешь поговорить? – соглашается он.
Теряюсь. Своими словами Денис всколыхнул в моей душе то, что я хотя бы на этот короткий вечер смогла забыть – боль от того, что Стас предпочел мне другую. Разговор не клеится. Мне становится неуютно и неловко.
– Я, наверное, поеду домой, – произношу неуверенно.
– Спешишь от меня избавиться?
– Нет. Просто уже… Уже поздно.
– Мне кажется, ты меня боишься.
Во рту пересыхает.
– С чего ты взял?
– Ты все время пытаешься от меня сбежать.
– Я не сбегаю. Мне, правда, пора домой.
– Хорошо, – к моему удивлению, соглашается Денис. Он вызывает такси, расплачивается и мы идем к выходу.
