– Да я о корабле.
– Ааа… А невеста там будет?
– Нет. Невесты не будет.
– Она дома, готовит приданное?
– Это попытка выведать, есть ли у меня кто-то? Не беспокойтесь, если бы кто-то был, вами бы я не заинтересовался.
– А вот это обидно.
– Не стоит. Но вы снова не ответили. "Пандора" пришвартована недалеко отсюда.
– Вы назвали корабль в честь женщины, которая обрушила на людей несчастья и страдания?
– Женщины, чего с них взять? Она ведь сделала это из любопытства.
Его ироничный подход к жизни Кэт определенно нравился. Это было совсем не похоже на чопорных и наглухо шибанутых религией пуританцев.
– Забавно.
– Так может вечером? У меня к обеду назначена встреча с партнёром, привезённый товар ведь нужно как-то сдавать. Но после заката я совершенно свободен.
– После заката? Не могу.
"Потащусь в лес обучаться магии", добавила она про себя. Свидание или уроки чародейства в самом сердце леса ночью с ведьмой, которой несколько сотен лет ? да, выбор непрост.
– Жаль. Тогда завтра? В то же время?
– И завтра. На ближайшие вечера я занята.
– Можно узнать, чем?
– Нет.
– Вы ? сплошная загадка, Кэтрин, ? усмехается Джек.
– Которую хочется разгадать?
– С каждой нашей встречей всё больше и больше.
– Не боитесь разочароваться?
– Скорее, очароваться.
Он так восхищённо смотрел на неё, что по телу побежали мурашки. Приятный взгляд, обволакивающий, тёплый, но… оставляющий на сердце шлейф тревоги. Особенно после строгого наказа прабабки.
И хоть очевидно, что Картер скроен совсем из другого теста, нежели муженёк несчастной Ванессы, опаска с недавних пор прочно поселилась в Кэт. Болтаться на той самой виселице посреди площади… не такого бесславного финала она для себя хотела.
Наверное, стоит на какое-то время отрезать от себя все потенциальные угрозы. Мало ли что…
– Вы меня проводите до дома?
– А наша встреча уже подходит к концу?
– Увы, ? она первой встала из-за стола и пошла к выходу, уже не видя, что Джек чуть задержался, недоумённо смотря на весело запрыгавший огонёк забытой и никому больше не нужной свечи.
***
Кэтрин попрощалась с Джеком вежливо, но сохраняя дистанцию. Что не помешало ему галантно поцеловать ей ручку на прощание. Офигеть. Опять она смущается как школьница. Что-то ей подсказывало, что когда она вернётся обратно в свой век ей станет очень сложно воспринимать современных парней, лишённых подобных джентльменских замашек.
Кусая губы, чтобы он не видел её улыбки, Кэт проскользнула внутрь дома. Где её уже ждали.
– Джесси, как ты вовремя, ? к ней уже летела окрылённая счастьем Сара. ? А у нас гости!
Гости? Это что-то новое. Кроме соседского пацанёнка, который изредка забегал к ним и приносил хлеб из пекарни в паре кварталов отсюда, Кэтрин ещё никого здесь прежде не видела.
Тех, о ком шла речь она приметила сразу: рыжеволосую юную девушку и молодого мужчину. Сразу бросалась в глаза разница в возрасте. Первая ? чуть ли не подросток лет семнадцати, второй же явно старше самой Кэтрин. Наверное, ровесник Картера.
Сильно контрастировал и социальный статус, при том, что оба были одеты весьма солидно. Однако никакие дорогие жемчужные бусы не сотрут с лица память бедного прошлого. Оно отпечатывается навсегда. Как и не изменится осанка, сколько слоев парчи не нацепляй на сгорбленную спину.
Худая, можно сказать тощая, в таком же бледном как она сама платье ? видно, что эта бывшая девочка с улицы. А рыжие папины волосы и неуклюже замазанные пудрой веснушки не оставляли сомнений в том, кто именно почтил своим присутствием скромную семью. Теперь понятно, что за повозка и кучер торчали на улице, и кого дожидались.
Больше дочери Сары и Теодора привлекал внимание именно её супруг. Статный, вальяжно рассевшийся на стуле, он был красив и уродлив одновременно. Красив внешне, но на интуитивном уровне вызывал отторжение с первых секунд. Один только его липкий взгляд, брошенный на Кэтрин чего стоил, ей моментально захотелось проверить: всё ли на ней застёгнуто.
– Добрый день, ? переборов неприязнь, первой поздоровалась она. Вежливость, куда деваться.
– Это господин Рейн Томпсон, ? представила ей Сара мужчину. ? И наша дорогая Лара. А это…
– Я догадался, кто, ? холодно перебил её тот. ? Ваша беспамятная служанка.
Служанка?! Можно огреть его чугунной сковородкой?
– Меня зовут Джесси, ? с теми же ледяными нотками сухо отозвалась Кэтрин. ? И я не служанка.
Дурацкое имя приклеилось к ней само, из-за логотипа на футболке, в которой она здесь очутилась. Сара заметила, запомнила, ну а Кэт не стала отнекиваться, продолжая играть амнезию. Про которую, судя всему, уже успели всем рассказать.
– Что мы стоим? Обед уже готов, ? всё шебутным воробьём прыгала вокруг гостей хозяйка. ? Я сейчас только накрою на стол…
– Я помогу, ? подключается Кэт, видя, что дочь и пальцем не собирается шевельнуть. Сидит аки королева. Только вот взгляд потухший и затравленный.
– А говорите, не служанка, ? желчно ухмыляется господин Томпсон.
Нет, его макушка точно мечтает повстречаться с чем-то увесистым.
– А у вас, как погляжу, богатый опыт общения с ними?
– Вы даже не представляете, какой.
– Джесси, господин Томпсон известный адвокат, ? выразительно округлив глаза, сказала Сара, давая понять, что нужно быть очень поосторожней в выражениях в присутствии подобных персон. ? С очень хорошим достатком. В его распоряжении много слуг.
– Это как-то позволяет ему оскорблять остальных?
– Судя по всему, вы, милочка, особого мнения о себе?
– Не я одна здесь такая, ? парировала та.
Лицо Рейна скривилось в улыбке, больше похожей на оскал.
– У вас острый язычок. Смотрите, как бы он накликал на вас беду.
Это что, угроза? Данный субъект нравился ей всё меньше и меньше. И перестал нравится окончательно, когда стало понятно, что разговаривает он с подобным пренебрежением со всеми, включая собственную молодую жену.
В какой-то момент, когда она попыталась поддержать невинную беседу о том, как прошёл её день, тот и вовсе грубо заткнул её:
– Разве тебе кто-то давал слово? Какие у тебя могут быть дела? Ты бесполезна как дырявый ночной горшок.
Лара торопливо замолкла, вжав голову в плечи, а вот ложка Кэт изумлённо повисла в воздухе, так и не добравшись до рта. Вся солянка полетела на юбку, но едва ли она это заметила. Вместо этого она вопросительно оглянулась на Сару, но та сидела тише мыши. Поникши пила травяной чай и хранила молчание. Теодора тут не было, он допоздна работал на кожевенной фабрике, но если бы и был… Очень сомнительно, что что-то бы предпринял.
Вот значит, что представляет собой брак в семнадцатом веке? Бесконечные унижения? Муж в семье главный: ему никто не перечит? Никогда? У Кэтрин был всего один вопрос: зачем Рейн женился на Ларе? Девушке без рода и племени? Неужели не нашлось более выгодной партии? Или тех, что имеют финансовую защиту за спиной не так просто унижать и, следовательно, сложнее самоутверждаться за их счёт?
В воздухе повисло напряжение, которое и не думало смягчаться, затянувшись до самого окончания обеда. Вроде бы беседа шла, но вяло и комкано. Горюющие люди на кладбище в день похорон и то больше общаются. Было видно, что матери хочется остаться наедине с дочерью, но попросить об этом у "господина" не решаются.
Кэтрин вроде бы и хотела помочь, но это означало, что потребуется занять Томпсона, а оставаться с ним наедине у неё не было ни единого желания. Лучше уж добровольно в пасть к аллигатору заползти. Поэтому сидела и офигевала, стыдясь за свои домыслы.
Она-то думала, что это Лара зазналась и чурается своих стариков, а на деле её беднягу держат в ежовых рукавицах под жёстким гнётом, не позволяя лишний раз пикнуть. Кто ж знал, что брошенные ей Сарой фразы в духе: "У неё теперь своя семья" и "У замужней женщины нет свободного времени, она отдаёт всю себя домашнему очагу" окажутся настолько неоднозначными.
Мда. Какой-то идиотизм и нескончаемая резиновая жвачка. Если бы на стене висели часы, их стрелки намертво прилипли бы к циферблату, настолько бесконечным казался этот обед. В какой-то момент Кэтрин уже просто не выдержала. До захода солнца было ещё далеко, но терпеть подобное мракобесие было просто невозможно.
– Прошу прощения, ? вставая из-за стола, обратилась она разом ко всем. ? Было очень вкусно, но мне необходимо покинуть вас. Срочная встреча не терпит отлагательств.
Рейн только этого и ждал.
– Да. Нам тоже уже пора, ? опережая её, он уже оказывается у дверей, повелительными толчками в лопатки веля жене не копаться. ? Доброго вечера.
– Как… уже так скоро? ? Сара сникла окончательно. Для неё единственной отрадой было хотя бы просто видеть дочь воочию, но и эта возможность спешит как можно скорее улетучиться.
– Дела, дела, ? лишь развёл руками с искусственной добродушностью господин Томпсон. ? Мы обязательно проведаем вас снова… Как-нибудь… Всего хорошего, Джесси. Был рад с вами познакомиться, ? здесь ехидство прямо-таки сочилось изо всех щелей, но Кэт едва ли услышала, что он сказал. Всё её внимание приковало то, что скрывалось под столешницей ? заметно округлившийся живот Лары. Боже мой, она ещё и ждёт ребёнка от этого муд… ну его самого, ага.
– Почему вы позволяете ему так с ней обращаться? ? набросились она на Сару, едва за гостями закрылась дверь. ? Тем более, когда она в положении!
– Она его законная супруга.
– Да как?! Почему он вообще её выбрал? По пьяни? У этих двоих не было шанса хоть когда-то пересечься, слишком разное положение в обществе.
– Лара забеременела и отец господина Томпсона, не последний человек в городе, велел сыну жениться, чтобы не испортить семейную репутацию.
– Забеременела до брака? В смысле, он взял её силой или она… дала согласие?
Первое. Однозначно первое. И для этого необязательно отвечать. Всё и так читается на их лицах.
– Это теперь не столь важно. Важно, что и она, и их будущий ребёнок не будут нуждаться ни в чём.
– Ага. Ни в чём, кроме нормальной семьи и новой психике. Взамен поломанной этим животным, ? Кэтрин не хотела ещё сильнее добивать эмоционально потухшую Сару, но злость за несправедливость клокотала в ней просто по-страшному.
О времена! О нравы! Бесстрашна та женщина, что первой не побоялась выступить за права своего пола, дав отпор авторитарному мужскому слову. Иначе страшно подумать как сложилась бы судьба следующих поколений.
К сожалению, для политики равноправия полов Салему, конца семнадцатого века, было ещё далеко. И от того в Кэтрин так нестерпимо сильно разгоралось желание вернуться назад, в родной двадцать первый. Но для этого ей нужно было сперва выполнить уговор с прабабкой. Чем сегодня же она и займётся.
Извинившись за вспыльчивость и приободрив Сару, Кэт выскользнула на улицу, в сторону леса. Первый урок чародейства и волшебства вот-вот должен был начаться....
Глава пятая. Первый урок
Всю дорогу до опушки она мысленно покрывала Рейна Томпсона такими словами, от которых при включённом звуке непременно завяли бы уши. До назначенного времени оставалось ещё несколько часов, но оставаться с горе-матерью Кэтрин не хотела. Да и не была уверена, что хорошо запомнила дорогу.
К счастью, время было ещё вполне уместное для "оздоровительной прогулки перед сном". Скользи она в самую глушь по темноте, тогда да, вопросы точно возникли бы. Но всё же и сейчас Кэт старалась не привлекать внимания, обходя людные тропинки.
Поиски не продлились долго, интуиция сама вела её к верному месту, но каково же было её изумление, когда она обнаружила лишь пустое поле там, где должна была находиться покосившаяся избушка.
Нет, ошибиться она не могла. Она стояла именно здесь! Вот кусты с ароматной земляникой, а вот с ядовитой волчьей ягодой. Между ними притоптанная трава, которая должна была вести к крыльцу, но вместо этого приводит к пустоте. Странно…
Закат только-только занимался, поэтому Кэтрин решила немного выждать. Ну а если чуда не случится, можно смело называть себя непроходимой тупицей и чесать обратно. Так что, удобно усевшись под липой с горстью земляники, был включён режим "ждуна".
Ягоды съелись быстро, настал черёд за бездумным выковыриванием грязи из-под ногтей. Не маникюр, а просто ужас ходячий. Кэт пыталась держать их в приличном виде, но средств за нормальным уходом в эти года ещё не было придумано.
Длинные ногти, кстати, здесь отдельная тема. За них тоже можно запросто схлопотать клеймо ведьмы. Видимо, у нормального добропорядочного труженика по определению могли быть только огрызки. Железная логика, но Кэт уже устала чему-либо удивляться.
Развлечение быстро наскучило, а "ничегонеделанье" настолько расслабляло, что начало клонить в сон. Кажется, она всё-таки успела задремать. Потому что, прозвеневшее в монотонной тишине шелестящих листьев, её собственное имя заставило резко вздрогнуть.
– Ты рано, ? замершая перед ней знакомая старуха протянула руку, помогая подняться.
– Я не знала, чем себя занять. Пришла, а тут ни… ? Кэтрин обомлела, заглянув той через плечо и увидев избушку. ? Здесь только что ничего не было, клянусь!
