– Если бы в те новогодние каникулы ты изменила своей обычной неугомонности, кто знает, как сложилась бы моя жизнь, – с печалью добавила однокурсница. Она поставила на колени сумку и достала пудреницу.
Да, похоже, Лера ничего мне не простила…
А ведь прошло столько лет.
– Ты пьёшь чай с сахаром? – удивилась Лера.
Я тут же отложила надорванный серебристый пакетик, словно меня застукали за неприличным занятием. Морковная стюардесса (не Марина, другая) только что во второй раз прибегала к нам с чайником. На лице девушки застыла вежливая улыбка. Она, видимо, не могла отказать пассажирам, но не испытывала восторга, что её гоняют по салону, как скаковую лошадь. Впереди были долгие часы полёта – а значит много работы для бортпроводниц. Чай следовало подавать в конце обеда, а обед ещё даже не маячил на горизонте. Мы спутали стюардессе все карты, но она безропотно выполняла наши просьбы.
Я вновь взяла серебристый пакетик.
– С мышьяком, конечно, экстравагантнее, но иногда я всё же пью с сахаром.
– Попробуй лучше японские витамины. Вон, возьми, – Лера кивнула на сумку, не отрываясь от пудреницы. – Удивительная вещь. Брось две таблетки, получится довольно сладко. А уж какой эффект!
Я вытащила из Лериной сумки точно такой же синий цилиндр с чёрными иероглифами, как и у Беаты. Повертела пластмассовый дозатор в пальцах, рассматривая, и нажала два раза на клапан. В мою чашку вывалились одна за другой две розовые таблетки. Они молниеносно растворились в горячей жидкости.
– Так какой же у них эффект?
Беата, помнится, демонстрировала мне изумительную кожу. Интересно, как отреагировал на японское снадобье организм Валерии.
– Потрясающий! Японские партнёры задарили нас корпоративными сувенирами, но эти витамины – что-то уникальное. Если точнее, это витаминизированный подсластитель. Ноль калорий, бездна пользы. Все, кто пил таблетки с чаем или кофе в течение нашей недели на выставке, в восторге. Я не узнаю себя: глаза сверкают, волосы блестят, кожа сияет. Словно лет десять сбросила. Бывает, глянешь в зеркало и подумаешь – кошмар, ну и вид, как с похмелья.
– Бывает, – согласилась я. – В такие моменты я во всём виню не себя, а кривое зеркало.
– А бывает наоборот. Вроде ничего не делала, а выглядишь, как конфетка, вид изумительный, самой нравится.
– Это после секса, – объяснила я.
– И после этих витаминов. Наши мужики тоже нахваливают. Но у них не только внешность улучшается, а ещё кое-что другое. Даже не знаю, как они успели проверить, однако отовсюду доносятся радостные вопли. Все уже грустят, что когда-нибудь эти волшебные колёса закончатся.
– Вы на них подсели! – я не выпускала из рук синий дозатор, с трудом удерживаясь от желания ухнуть в чай ещё штук пять таблеток.
– Точно.
– Наверное, там какая-то наркота.
– Да боже упаси! Как ты себе это представляешь? Наши партнёры – гигантская фармацевтическая компания с вековой историей. Просто они изобрели волшебную формулу – немного химии, немного натуральных веществ. Насколько я знаю, тут вытяжка из семян камелии. А камелия давно известна в фармацевтике своей способностью запускать процессы регенерации клеток. Это настоящий эликсир молодости. Ты заметила, что ни одна японка не выглядит на свой возраст? Они там все как девочки. А уж если увидишь старушку лет восьмидесяти – можно не сомневаться, что ей уже за сто.
– Да, заметила. Наверное, жрут цветы камелии прямо с куста!
– Зачем «с куста»? В их распоряжении вот такие чудодейственные препараты, – Лера кивнула на синий дозатор в моих руках. Я с сожалением бросила его обратно в Лерину сумку.
– Тоже хочу.
– Если договоримся с японцами, будем и у нас выпускать этот продукт. Только это долгая песня.
Рядом с нашими креслами материализовалась стюардесса Марина с кофейником.
– Мне сказали, у вас неукротимая жажда. Налить вам кофе?
– О, давай. Ещё и кофе! Отлично.
– Я слышала, вы обсуждали японские витамины? – спросила Марина, наполняя наши чашки. – Вы уж побыстрее поставьте на производство этот волшебный препарат, Валерия Владимировна. Я тоже урвала себе коробочку. Это какое-то чудо.
– Но как тебе удалось заполучить эти витамины, Мариночка?
– А я ездила на выставку.
– Да неужто? – удивилась Лера.
– Конечно. Я столько лет проработала в этой сфере. Интересно было посмотреть. А у стенда ваших японских партнёров я оказалась как раз в тот момент, когда они проводили рекламную акцию и раздавали всем желающим дозаторы с витаминизированным подсластителем.
– Как несправедливо! – воскликнула я. – Всю неделю пахала на выставке, но витаминов мне не досталось!
– А я урвала, – победоносно посмотрела на меня Марина. – Удачно, правда? Я уже несколько дней их пью, они волшебные!
– Надо же, ты ездила на выставку… – пробормотала Лера.
– Да, Валерия Владимировна. Ностальгия, знаете ли. Всё ещё с нежностью вспоминаю о тех временах, когда я работала в «Фармаконике»… Как же было хорошо! – стюардесса прерывисто вздохнула. – Вот, захотелось посмотреть, какой вы сделали стенд для Токио. Как растёте, развиваетесь…
Марина бросила на мою попутчицу взгляд, полный отчаянного укора, и отправилась дальше в обнимку с кофейником.
– Что же вы не возьмёте бедную малышку обратно? – спросила я.
– Это от меня не зависит, – сухо ответила Лера. – Бедная малышка капитально напортачила и подставила компанию. Её некомпетентность обошлась предприятию в кругленькую сумму.
– А Марина точно виновата? Насколько я знаю, в больших корпорациях со сложной иерархией, вот как у вас, всегда существует возможность спихнуть свою вину на коллегу. Например, на подчинённого.
Лера задумалась.
– Не знаю… Да, помню, ходили слухи, что Марину подставила Беата… Повесила на неё дохлых кошек, а сама вышла сухой из воды. Но ничего не доказано. Руководство поверило Беате. Даже если она и подставила Марину, то сделала это виртуозно, с блеском. В результате имеем то, что имеем: Беата процветает на посту директора по маркетингу, а Марина – с её талантами рекламщика – подаёт чай и проверяет запасы туалетной бумаги в авиационном клозете.
– Раз она талантливая рекламщица, могла бы снова устроиться по специальности, а не брать на абордаж авиакомпанию.
– К сожалению, финансовый урон был капитальным – нам даже пришлось отзывать несколько партий медикаментов. Марина попала в касту неприкасаемых. К ней молниеносно приклеился ярлык недобросовестного и нечистого на руку сотрудника. Её больше никто не хотел брать к себе. То, что она подалась в бортпроводницы, наверное, было жестом отчаянья.
– Бедняжка! Я рыдаю.
– Да брось. Разве ты умеешь сочувствовать? – желчно усмехнулась Лера. – Ты же сделана из стали.
– Спасибо за комплимент… А о каком выступлении говорила тебе румяная купчиха?
– Какая купчиха?
– Ира.
– Ах, Ира! – улыбнулась однокурсница. – Смешно, что ты назвала её купчихой.
– Разве она тебе не напоминает краснощёкую красавицу с картины Кустодиева, попивающую чай с вареньем? Так и вижу её в деревенском антураже – стол накрыт в тени под яблоней, солнце печёт, пахнет травой и сдобными булками…
– Выглядит Ира, конечно, простушкой. Но внешность бывает обманчива. Ира, между прочим, блестяще защитила диссертацию по биологии… Но ты права, в характере Иры, действительно, есть что-то купеческое – она нетороплива и рассудительна.
– Я имела в виду не характер, а внешность. Так что там с выступлением?
– Насчёт выступления. Дело в том, что я готовлю благодарственную речь. Мне должны вручить «Оскар».
– Ух ты!
– Да. Два месяца назад в нашей компании освободилось место коммерческого директора. Генеральный мне сообщил, что этот пост по праву мой. Полностью с ним согласна. Никто в «Фармаконике» не вкалывает более самоотверженно, чем я. Отдала компании пятнадцать лет жизни и поднималась ступенька за ступенькой. И вот теперь – долгожданный приз!
– Безумно за тебя рада!
Я на самом деле искренне порадовалась за приятельницу. Наконец-то судьба вознаградит её за те страдания, которые я ей когда-то причинила. Вероятно, карьера сейчас представляет для Леры наивысшую ценность, а именно карьерный взлёт она и получит. Занять пост коммерческого директора в уральском фармацевтическом гиганте – отличное достижение для дамы, лишённой личной жизни и романтических отношений. Я и сама такой была, пока не встретила Константинова. Мой бизнес являлся для меня приоритетом – конечно, после дочки.
А у Леры и детей нет.
Работа – вот её божество.
– Тебе уже официально объявили о назначении?
– А что? Почему ты спрашиваешь? – забеспокоилась труженица.
– Да ничего. Бывает, что у руководства в последний момент меняются планы.
– Не каркай! – возмутилась Лера. – Ты даже вообразить себе не можешь, что для меня значит этот пост.
– Почему же? Хорошо представляю. Огромная зарплата, бонусы, статус, престиж, власть…
– Я имею в виду не прибыль, а мои затраты – нравственные и физические. Сколько нервов, пота и труда мне стоило, чтобы вскарабкаться на эту вершину!
– Ещё раз поздравляю!
– Кстати, команда, собранная мной, стала самой результативной за всю историю «Фармаконики»! У нас безумные продажи.
– Нет, Лер, я…
– И я, между прочим, изобрела особую схему взаимодействия с дилерами и принципиально новую систему продвижения фармакологических продуктов!
– …очень за тебя рада! Это здорово! Ты молодец!
Что она пытается мне доказать?
– Смеёшься надо мной? – подозрительно прищурилась Лера.
– Да боже упаси! Почему я должна над тобой смеяться?
– Потому что ты всю жизнь работаешь исключительно на себя, а я, по твоему мнению, батрачу, как проклятая, на чужого дядю.
– Вот ещё! – замахала я руками.
– Угу. В Японии ты выбрала для себя пятизвёздочный отель в районе небоскрёбов, а мы ютились в дешёвой гостинице неподалёку от выставки. Мой номер напоминал пенал для карандашей.
– Зато добираться легко, – успокоила я. – Не сомневаюсь, в качестве коммерческого директора ты будешь зашибать такие деньги, что мне и не снилось. А свободного времени нет ни у меня, ни у тебя – хоть я предприниматель, а ты – наёмный кадр. Всё отдано работе.
– Ладно, – хмыкнула Лера. – Не оправдывайся. Правду не скроешь. А она заключается в том, что ты всегда считала себя центром Вселенной и вела себя соответствующим образом. Да, забыла сказать. Коммерческий директор, кроме шикарного офиса и личного лимузина, получает солидный пакет акций «Фармаконики». Иными словами, у меня есть шанс через некоторое время войти в Совет директоров компании.
– Гениально! – Разговор о карьерных достижениях Валерии порядком меня утомил. Будем считать, что её успехам я уделила достаточно внимания. – Ещё раз поздравляю с грядущим назначением. А сейчас тебе не кажется, что пора нам нанести визит в дамскую комнату? Сколько мы выпили чая и кофе? Короче, я погнала в тубзик, а ты как хочешь!
И я ускользнула от однокурсницы, одолеваемой то ли манией величия, то ли комплексом неполноценности, а возможно – и тем, и другим одновременно.
Из показаний Ирины Ромоховой (38 лет, сотрудник отдела научных разработок компании «Фармаконика», кандидат биологических наук): «Я видела, как Валерия Владимировна и её приятельница общались во время полёта. У меня сложилось впечатление, что Валерия Владимировна не пылает любовью к Елене. Возможно, она её даже ненавидит. Так странно».
7. Токио. Остров Одайба. Небоскрёбы Синдзюку
Утром в холле отеля меня уже поджидала молодая японка с фарфоровым личиком и блестящими чёрными волосами, очаровательная, как японская кукла кокэси. Вчера я едва не купила десяток таких куколок в сувенирном магазине выставочного комплекса. Но удержалась – решила отложить покупки на последний день.
– Ерена-сан! Доброе утро! – девушка сложилась едва ли не вдвое, приветствуя меня поклоном. – Босс посылать. Токио гулять, смотреть.
Это была Юмико, отправленная заботливым Такадой-сан мне на помощь, чтобы я не потерялась в городских джунглях.
Я вроде и не собиралась.
Но всё равно приятно.
Мы с Юмико мгновенно прониклись взаимной симпатией. Юная японка была насколько мила, что не могла не понравиться. К тому же, хотя мы были одного роста, она умудрялась смотреть на меня снизу вверх, с бескрайним почтением, так, что я сразу ощутила себя важной персоной, например, генеральным секретарём ООН.
Вообще-то, я всегда ощущаю себя важной персоной, но иногда окружающие пытаются мне объяснить, как сильно я заблуждаюсь.
Вот глупые!
Но что поделать, кретинов везде хватает!
Выяснилось, что у Юмико уже разработан план экскурсий. Я приготовилась увидеть лист бумаги, исписанный пунктами экскурсионной программы. Но Юмико, дитя компьютерной эпохи, достала планшет и показала мне видеопрезентацию. Картинки сменяли одна другую, соблазняя красотой, но угнетая количеством. Достопримечательностей было гораздо больше, чем можно осмотреть за неделю. Да и хотела ли я этого?
Но мой японский гид была настроена решительно. Наверное, Такада-сан потребовал от подчинённой приложить все усилия, чтобы я прониклась любовью к Стране восходящего солнца.
Видеопрезентацию Юмико сопровождала пулемётными комментариями на английском языке. Сыпались названия: Одайба, Мэйдзи Дзингу, Харадзюку, Сэнсодзи, Нидзюбаси, Асакуса, Гинза…
Сегодня в выставочный комплекс Биг Сайт мы отправились вместе – уже не на такси, а на общественном транспорте. Поездка превратилась в обзорную экскурсию, потому что Юмико выдавала информацию в темпе и объёмах национальной службы новостей. Она не умолкала ни на секунду, забрасывая меня сведениями и цифрами.
Я поняла, что голова идёт кругом.
