– Мне бы, конечно, очень хотелось увидеть мир, скорее всего, я соглашусь. Ты же не против этой поездки?
– Нет, Адель! Поезжай, конечно, тебе это пойдёт на пользу.
Ещё пару минут пообщавшись с мамой и удостоверившись, что у родителей всё хорошо, я отправилась в дом. Подойдя к холодильнику, достала сок и отпила немного. После решила пойти в спальню и почитать книгу перед сном. Поднимаясь по лестнице, почувствовала, как неприятный холодок пробежал по спине. Странное тревожное чувство вдруг больно кольнуло грудь.
И тут я увидела лежащую на полу Софию.
Бросившись к тётушке, попыталась привести её в чувства. Но поняв, что она не дышит, достала телефон и дрожащими руками набрала номер скорой помощи. Слёзы бежали по щекам, размывая всё происходящее.
Я даже начала делать ей искусственное дыхание, вспомнив все уроки из школьной программы и ролики, увиденные в интернете. Но всё было напрасно, ничего не происходило. София лежала без дыхания, её веки сомкнулись, мышцы расслабились. Навсегда. Казалось, что она крепко спит, и в следующую секунду грудная клетка начнёт подниматься, наполняя лёгкие воздухом, но этого не произошло. Казалось, что даже дом безмолвно скорбит, осиротев в одно мгновение.
Приехала команда медиков, и, проведя необходимый осмотр, констатировали смерть…
Я не могла поверить ни своим глазам, ни их словам. Это, наверное, какая-то шутка? Этого просто не может быть, мы разговаривали с ней пятнадцать минут назад! Как это… почему…
Может, это я виновата в том, что произошло? Возможно, она сильно расстроилась после нашего с ней разговора, и её сердце не выдержало? А может, врачи ошиблись, и она ещё придёт в себя и поправится?
Буря мыслей и эмоций атаковала меня, пока я стояла над телом родного человека. Не могла найти себе место, не знала, что делать, как быть.
Ну почему же это всё происходит со мной?
Слёзы полились из глаз, но я не замечала их, опустилась на колени, левой рукой сжимая похолодевшие ладони тётушки, а правой касаясь её бледного лица.
Я не знаю, сколько прошло времени, не помню, когда в доме никого не осталось, и когда успела спуститься и сесть на этот стул. Даже не помню, как позвонила родителям, как будто все эти действия делал за меня другой человек.
Следующее, что увидела, это заплаканное лицо мамы и стоящего рядом с ней отца. Они подошли и обняли меня с обеих сторон, не говоря ни слова, хотя, что тут теперь скажешь…
Как позже показало вскрытие, у Софии оторвался тромб, который, закупорив сосуд, вызвал остановку сердца. То есть умерла она неожиданно и быстро, словно кто-то выключил свет.
Глава 4.
После похорон мы с родителями, закрыв все двери в доме Софии, уехали. Я не хотела ночевать там после случившегося, а мама не желала оставлять меня одну: собственно, разногласий по поводу дальнейшего местонахождения у нас не возникло. Да и мысли были совершенно о другом. Чем наш разговор так расстроил тётушку? И что она ещё хотела мне рассказать? Сколько же тайн унесла она с собой?
Спустя пару дней, когда я после завтрака просто лежала в своей постели, уставившись в потолок, и пыталась принять горькую реальность в комнату постучала мама.
– Адель, можно войти?
– Да, конечно.
– Звонил адвокат. Оказывается, София оставила завещание. Он хочет знать, когда мы сможем приехать для его оглашения, – проговорила мама безжизненным голосом.
– Странно, – тихо сказала я. – Мне казалось, что завещания оставляют старики, которые знают, что им недолго осталось.
– Я думаю, она просто отнеслась к этому предусмотрительно, – мама попыталась улыбнуться, но у неё из этого ничего не вышло.
– А мне обязательно присутствовать при оглашении? – Признаться честно, в данный момент мне хотелось просто лежать и вспоминать приятные моменты, проведённые вместе с тётушкой.
– Да, обычно собирают всех родственников.
– Тогда, как скажешь, так и поедем, я в принципе готова.
– Хорошо, я перезвоню ему и скажу тебе, что решили.
Ближе к обеду мы всей семьёй поехали в офис мистера Джонса. Он работал юристом на тётю Софию достаточно долгое время, помогая ей вести дела.
Подъехав к трёхэтажному зданию с облицовкой из бежевых панелей, папа припарковал автомобиль.
– Его офис находится на втором этаже, – выходя из машины, проговорила мама блеклым голосом, потерявшим ту драгоценную мягкость.
Оказавшись на улице, я обратила внимание на родителей. Мама после случившегося сильно изменилась: в голубовато-серых глазах исчез блеск, а на узком лице стали заметны новые морщины. Отеки говорили о бессонных ночах и пролитых слезах. Она всегда была худой, но, в отличие от сестры, не такой стройной. Сейчас же казалось, что мама стала ещё тоньше. Каштановые волосы длинной чуть ниже плеч были собраны в косу.
У папы голова ещё в молодости начала покрываться сединой, а сейчас, накануне пятидесятилетия, волосы полностью приобрели серебристый окрас. В карих глазах залегла тоска, а на круглом лице появились впадины в области щёк. Будучи одного роста с мамой, сейчас они оба стали как будто бы ниже.
Когда мы вошли в здание, нас встретил охранник, который любезно объяснил, как пройти к мистеру Джонсу. Поднявшись по лестнице, без труда нашли нужную дверь, она, кстати, была открыта. Стоило подойти, как адвокат – худой, высокий мужчина – тут же поднялся со своего стула и вышел к нам на встречу.
– Добрый день, проходите, пожалуйста, я вас жду, – проговорил мистер Джонс и жестом руки показал на чёрный кожаный диван. – Присаживайтесь.
Сам же он сел обратно за стол, на котором стоял компьютер и громоздились папки с документами, открыв одну из них, он достал конверт.
– Завещание написано пару лет назад, – пояснил нам Джонс.
Мне, собственно, вообще было непонятно, зачем всё это. Ведь самый близкий родственник Софии – это моя мама, так пусть имущество перейдёт к ней, и разойдёмся. Да и сидеть тут было не особо приятно: складывалось впечатление, что мы только и ждали, чтобы завладеть имуществом тётушки
– Не будем терять время, – адвокат взял лежащий на столе канцелярский нож и одним движением вскрыл конверт.
Мы сидели и наблюдали за его действиями. Вот он достал несколько листов бумаги, какие-то отложил в сторону, а один из них расправил и начал читать текст.
Из написанного мы узнали, что София завещает своей сестре Марии сто тысяч долларов, а дом, автомобиль, остальные деньги и права на все её инвестиции, которые приносят непрерывный доход, переходят мне.
Я сначала не поверила своим ушам, испытывая смешанные чувства. Но повернувшись к родителям, прочла на их лицах понимание происходящего, словно они знали, что так и будет.
На мой немой вопрос ответила мама:
– Адель, дочка! Ну что ты так разволновалась? – обняв меня за плечи, сказала она. – София безгранично тебя любила, поэтому её решение вполне очевидно.
– Мне было поручено помочь вам со всеми необходимыми документами и ввести в курс дела, – прервал наш разговор мистер Джонс.
Я подняла на него взгляд, только сейчас хорошенько разглядев мужчину. Когда мы вошли, даже не обратила внимания, что он был достаточно молод, наверное, от тридцати пяти до сорока лет. Он имел светлые, почти белые, волосы, которые сейчас были аккуратно уложены на левую сторону. В голубых глазах читалась грусть, а на тонких губах застыла вежливая улыбка. Одетый в светло-серый костюм с белой рубашкой и темно-серым галстуком, он напоминал манекенщика.
– Скажите, – начала я, – а что, тётя знала, что она скоро умрёт? Откуда завещание и наставления на этот счёт?
– Конечно, нет, – спокойно проговорил Джонс. – Но когда у человека имеется определённый, далеко не маленький доход, то стоит рассматривать все варианты завтрашнего дня. Вскоре вы поймёте, о чем я.
После мы договорились, что как только я буду готова к рассмотрению и оформлению документов, то сразу же позвоню мистеру Джонсу на номер, указанный в визитной карточке, которую он любезно протянул мне во время разговора.
На этом мы попрощались и вышли из здания. За несколько часов погода сменилась, и небо затянуло серыми облаками. Видимо, собирался дождь.
Всю дорогу в машине мы ехали, не проронив ни слова. За эти пару дней моя мама молчала столько, сколько, наверное, не молчала за всю свою жизнь. Я же ехала и пыталась уложить в голове информацию о том, что теперь обладаю всем имуществом, которым владела тётя.
Конечно же, я, как и все люди, мечтала, что обязательно разбогатею, у меня будет всё, что только можно пожелать. Но не такой ценой! Нет! Это… это несправедливо…
Мысли, как рой пчёл, жужжали в моей голове, перескакивая с одной на другую. Было сложно сконцентрироваться на чем-то конкретном. Как теперь быть? Сделать вид, что ни чего не произошло? Как принять действительность?
Через неделю ко мне приехала Марго. Она всеми силами пыталась поднять моё настроение. Мы даже несколько раз выходили в кафе. Рядом с ней всегда становилось легче. А когда она узнала, что я теперь богатая особа, то не смогла устоять и не отпустить пару колких шуточек в мой адрес.
После ей пришлось уехать. Она возвращалась к родителям, но обещала, что приедет в ближайшее время.
***
– Мам, мне хочется завтра поехать в дом Софии, – прервала я разговор родителей.
Мы сидели за ужином, и отец рассуждал о неправильной политике нашего правительства, а мама во всем с ним соглашалась.
– Думаешь, что готова? – с беспокойством спросила мама, разливая яблочный сок по стаканам.
– Мне кажется, да. Ведь это теперь мой дом. Нужно попробовать жить дальше, – я попыталась вложить в эти слова как можно больше уверенности, хотя…
– Поехать с тобой?
– Нет, мам, спасибо. Если возникнут сложности, я сразу же вернусь.
Как ни странно, но эта ночь перед поездкой в дом тёти прошла спокойно. Не мучали ни кошмары, ни дурные мысли или воспоминания. Видимо, и в правду была готова принять то, что случилось.
Утром я никуда не торопилась. Надела свои любимые синие джинсы, натянула первую попавшуюся футболку – она оказалась мятного цвета с незатейливым узором из трёх цветных полос впереди. Позавтракала и, взяв с собой водительское удостоверение на тот случай, если решу обратно приехать на автомобиле тёти Софии, села в такси и поехала по выученному наизусть за эти двадцать пять лет маршруту.
Погода стояла тёплая. А на клумбах уже распустились разноцветные цветы, глядя на которые, непроизвольно поднималось настроение.
Конечно же, подъехав к дому, в голове сразу всплыли воспоминания о последних событиях. Надеюсь, что они со временем сменятся на более позитивные.
Достав из рюкзака ключи, отпёрла дверь – сегодня она показалась мне тяжелее, чем обычно. Войдя, огляделась вокруг. Без своей хозяйки этот дом лишился души. Всё вроде было таким же, стояло, как и прежде, на своих местах, но стало каким-то пустым, ветхим и тусклым.
Пройдя по комнатам, первое, на что обратила внимание – это пыль, которая за несколько недель осела на всех горизонтальных поверхностях еле заметным слоем. София терпеть не могла беспорядок, и у неё всегда всё сияло чистотой и свежестью.
Затем я вышла на задний двор. На клумбах начал прорастать мелкий сорняк, а зелёные стебли роз тянулись к солнцу и требовали ухода. Отсутствие тёти можно было заметить во всём, что всегда будто делалось само собой. Теперь становилось понятно, куда она тратила своё свободное время.
Пройдя к беседке, по привычке устроилась в одном из кресел и начала размышлять о том, что мне делать дальше, с чего начать новую жизнь. Я теперь обладатель приличного наследства, с которым нужно грамотно управляться. Но к этому меня не готовили. И даже мыслей не возникало, что всё вот так свалится на голову.
Хотя, вспомнив рассказ Софии, поняла, что ей когда-то тоже пришлось пережить трудный период в жизни, после которого на её счёте оказалась большая сумма денег. И только теперь я понимаю, сколько труда она вложила в то, чтобы не просто сохранить всё, а ещё и приумножить в несколько раз. Но почему она ни разу не говорила о своих планах? Никогда не касалась темы наследства или управления своими делами? Раз уж у неё возникли мысли оставить завещание, то можно было хотя бы намекнуть.
Я не знаю, сколько времени просидела в своих мыслях, но поняла: следующее, что нужно сделать, это позвонить мистеру Джонсу. Пусть он введёт меня в курс дела, а дальше уже будет видно.
После решила занять себя работой: впереди ещё целый день, что сидеть без дела. Взяв необходимый инвентарь и перчатки, начала приводить в порядок клумбы с розами. Хочу заметить, что это значительно подняло настроение и отвлекло от мрачных воспоминаний. Да и мысли о том, как когда-то руки тётушки проделывали ту же работу, заставили меня улыбнуться и почувствовать тепло в груди.
В какой-то момент краем глаза я заметила движение в лесу. Сначала подумала, что мне показалось, но в следующее мгновение по тропе из леса вышел парень. Я в недоумении уставилась на него. Он был примерно моего роста, да и возраста, вероятно, такого же. Одетый в дорогой спортивный костюм темно-синего цвета и белую футболку, которая идеально подходила к фирменным кроссовкам такого же цвета.
«Странно гулять по лесу в таком виде», – подумала я.
Под чёрной бейсболкой виднелись тёмно-русые волосы. Глаза были светлые, издалека я не могла рассмотреть их оттенок. Но могу точно сказать, было в его образе что-то необъяснимое, что сразу меня смутило, однако понять что именно, у меня не получилось.
Парень растерянно смотрел в мою сторону.
– Простите, если я вас напугал. Не думал, что тропа приведёт меня к чьему-то домовладению.
– Не буду скрывать, ваше появление стало для меня неожиданностью, но чему удивляться – в округе много охотничьих домиков, в которые постоянно приезжают туристы, – пожала плечами я.
– Да, мои родители очень любят путешествовать в доме на колёсах, в этом году я поехал с ними. Мы остановились в пре километров отсюда, там, у реки, – показал он в сторону леса и продолжил: – Я же решил прогуляться и вот забрёл к вам.
– Далеко же вы ушли, не боитесь заблудиться?
– Я взял с собой навигатор и на всякий случай компас, – улыбнулся он и продемонстрировал мне свой мобильный.
Разговор с ним напомнил мне рассказ тёти Софии о её возлюбленном, потому что такой харизмы, как у этого незнакомца, я ещё не встречала. Его манера общения, улыбка и взгляд завораживали.
– Кстати, моё имя Марк, – сказал парень, переминаясь с ноги на ногу на том же самом месте.
– Адель, – слегка улыбнулась я.
– У вас красивое имя, оно вам очень идёт!
– Спасибо!
– Мне так неловко, но могу ли я попросить у вас стакан воды, – слегка смущаясь, проговорил Марк. – Но я не обижусь, если вы мне откажете, ведь это будет более чем разумно.
– Имеете в виду, что я должна вас опасаться? – с вызовом спросила я.
– Ну, к вам пришёл человек из леса, не каждый стал бы со мной даже разговаривать, – пожал плечами парень.
– Значит, я рискну! Проходите во двор, можете расположиться в беседке, – снимая перчатки, проговорила я и направилась на кухню.
Когда вернулась со стаканом в руке, гость сидел на скамейке и смотрел на свои ладони. Я тоже сразу перевела на них взгляд. Ухоженные тонкие пальцы, говорили о том, что Марк редко выполнял грубую работу.
– Вот, пожалуйста, – поставила стакан на стол.
Теперь я могла лучше рассмотреть парня. Его глаза небесно-голубого цвета завораживали своей глубиной, от них невозможно было оторваться. Будто ныряешь в бездонный океан. На лице виднелась лёгкая щетина, которая немного прикрывала небольшой шрам на левой щеке, расположенный ближе к уху. Но чувство, поселившееся у меня в самом начале нашего знакомства, только усилилось. Складывалось ощущение, что я его прежде встречала, но где? На работе, в городе или на улице? Вспомнить не получалось.
– Спасибо, вы не дали мне умереть от жажды! – сказал Марк, выпив половину стакана. – У вас очень красивый дом!
– Это дом моей тёти.
– Надеюсь, вам не влетит от неё за то, что вы принимаете незнакомца на заднем дворе?
– Нет, – коротко сказала и, опустив глаза, отвернулась.
– Я что-то не то сказал?
– Просто её не стало пару недель назад, и этот дом перешёл ко мне по наследству, – говоря это, почувствовала, что к глазам подступили слезы.
