Прыгая, я занес меч над головой и нанес рубящий удар с лету, но Квай-Чан, разумеется, отступил на шаг в сторону и с оттяжкой полоснул своим оружием. Бич оставил у меня на груди алую черту.
– Первая кровь, – облизнулся он. – Тигр Преследует Медведя!
Я принял соответствующую стойку, однако противник оказался чуть быстрее. Царапина оказалась легкой, но сам факт ее появления говорил о том, что его Тигр превосходит моего не только опытом, но и в подвижности.
Отбив следующий удар, я прохрипел:
– Тигр Врывается в Ущелье Пчел!
Небрежный с виду выпад был на самом деле очень тонко рассчитан. Однако Квай-Чан успел принять нужную позицию на долю секунды быстрее меня, и удар только скользнул по его ребрам.
– Тигр Продирается Сквозь Тростник! – сказал он.
На кончиках его пальцев уже блестели острые когти, которыми он и располосовал мне левое плечо. Лицо Квай-Чана теперь представляло собой жуткую смесь человеческих и звериных черт; да и я, пожалуй, выглядел так же. Со стороны виднее.
– Мой Тигр, варвар, действует намного быстрее, чем твой! – торжествующе воскликнул он. – У тебя нет шансов!
Возможно, он и прав…
– Тигр Взбирается на Скалы! – выдохнул я, взвиваясь в воздух и поворачивая меч острием вниз.
Он, конечно, не отошел в сторону, а твердо встал, готовый нанести сокрушительный удар за долю секунды до того, как я успею ударить сам. И как раз в тот момент я прошептал:
– Тигр Засыпает!
Древние чары, разработанные еще до основания Гильдии Наемников, делали одну секунду в Стальном Кольце равной десяти наверху. Поэтому зрителям была понятна каждая деталь схватки, происходящей со скоростью молнии. Только поэтому был услышан шепот молодого варвара, после чего занесенная для удара рука Странника в последнее мгновение бессильно опустилась, а пылающие зеленым пламенем глаза закрылись, отяжеленные пеленой искусственного сна…
Тот Тигр, который быстрее исполнял все боевые приемы, засыпал также быстрее. И именно в это мгновение адаманитовый клинок, нацеленный в горло Квай-Чана, поразил свою цель.
Два Тигра заснули одновременно. Но одному из них проснуться было уже не суждено.
– Невероятно, – прошептал Коготь Тигра. – Такого даже я не ожидал…
Алерон покачал головой.
– Ты не раз говорил, мастер: мол, разум сильнее, чем меч. Однако я в первый раз увидел доказательство этого утверждения…
– Но это же нечестно! – наконец пришел в себя Дакан. – Учитель, ведь Квай-Чан был и сильнее и быстрее!
– Верно. И что же нечестного ты нашел в открытом поединке?
– То, как он закончился. Я не понимаю…
– Вот так и говори. Если ты чего-то не понимаешь, это вовсе не значит, что такого не может быть.
– Но объясните же мне, почему мастерство не приносит успеха!
– Мастерство? – Учитель отрицательно покачал головой. – Пойми, Дакан, твой брат не был мастером. Как и ты не являешься таковым. Мастеру необходимо нечто большее, нежели умение размахивать руками и ногами; нечто большее, нежели искусство превращения в Тигра и самоконтроль. Мастер – это тот, кто использует голову не только для того, чтобы разбивать ею доски, но и для разработки правильной стратегии действий. Я не могу СДЕЛАТЬ даже самого способного ученика мастером; я могу лишь обучить его приемам и дать необходимые наставления. Мастером он должен СТАТЬ. Сам.
Дакан понял – и низко поклонился…
Ветер шелестел в густых рыжевато-бурых зарослях, играя задумчивую мелодию вечерней жизни, в которую вставляли свои нотки стрекочущие сверчки, кричащие вдали птицы и звери…
Мгновение – и высокая трава сменилась джунглями, грозными, жаркими и влажными. Терпкий аромат незнакомых цветов и растений раздражал ноздри, пробуждая внутри странные чувства и желания. Хотелось бежать со всех ног, орать во все горло…
Пейзаж дрогнул и вновь сменил очертания. На сей раз меня окружали светлые скалы из песчаника, усеянные бурыми пятнами выгоревших на солнце лишайников. Воздух был сух, чист и холоден, несмотря на яркое солнце, сиявшее над головой…
Это сон, сказал я сам себе. Это только сон.
Но сон мой – или Тигра? Кто из нас спит, а кто – бодрствует?
– Мы оба здесь, – произнес кто-то… МОИМ голосом!
Я развернулся, с облегчением сжимая внезапно возникший в руках эфес меча.
Передо мной была человекоподобная фигура, покрытая короткой рыжеватой шерстью. Разумеется, спину и бока ее расчерчивали черные полосы, а глаза с вертикальными зрачками были ярко-зелеными.
Тигр оскалил белые клыки в жутковатой ухмылке-приветствии.
– Драться тебе нужно не со мной.
– Ты… Тигр?
– А кого ты ожидал тут встретить? Дракона, что ли? Если ты потерпишь неудачу, твоей жизни придет конец.
Я попытался взять себя в руки.
– Объясни мне, что тут происходит. Вообще где я нахожусь?
– В мире грез, разумеется. Ты и сам это знаешь.
– И как я тут оказался?
– Я привел тебя сюда. – Тигр вновь ухмыльнулся. – Ты должен закончить начатое и сделать выбор.
Не понимаю, подумал я. Закончить начатое? Сделать выбор?
– Ты убил человека-Тигра, – сказал мой странный собеседник. – В нем жили двое, и осталась некоторая неясность относительно того, в кого же ты на самом деле вонзил клинок.
Но Квай-Чан должен быть мертв!
– Здесь это не так. Пока. В этом и заключается суть выбора.
Помолчав, я спросил:
– Между кем и кем я должен выбирать? Между Тигром и Квай-Чаном?
– Ты выберешь одного из них и убьешь второго, – подтвердил Тигр мои худшие подозрения. – Это твой единственный шанс вернуться.
Так… Интересно, знал ли об этом учитель? Быть может, именно это – причина того, что в прошлом Тигры никогда не вызывали друг друга на смертельный бой? Возможно. Ну и чем мне это поможет?
– Ничем, – кивнул Тигр. – Помощь тебе может оказать только один человек – ты сам. Время выбора настало. Готовься.
Я не был готов, однако возможности отказаться не имелось. Оставалось лишь наклонить голову, что я и сделал.
На скалистой площадке возникли два призрачных образа. Один напоминал Тигра, с которым я говорил, только тот был чуть массивнее и с несколькими шрамами на голове. Второй представлял точную копию Квай-Чана – вплоть до ненавидящего взгляда, устремленного не мне в глаза, а на рукоять моего меча. Рука Странника сжимала бич.
– Я буду биться с Квай-Чаном, – твердо сказал я. – Против Тигра у меня нет никаких личных обид.
Первый образ растаял в воздухе, зато второй стал реальным. Медленно проведя ладонью по обритой голове, Странник растянул тонкие губы в зловещей улыбке и щелкнул бичом.
– Помни, варвар, я быстрее и сильнее тебя, – заявил он.
– Не ты, а твой Тигр, – поправил я. – Он в этой схватке не принимает участия – все решится между нами. Как и подобает…
Он занес бич, но меч уже был в моей руке. Удар – да, он был силен и быстр, однако я успел сместиться и избежать свистнувшего в воздухе оружия.
Маневрируя, я выполнял одно обманное движение за другим. Удары сыпались градом, и несколько кровавых рубцов уже жгли огнем мои плечи и спину. Но я двигался к цели, и Квай-Чан вынужден был отступать – подпусти Странник меня на близкое расстояние, он стал бы покойником. Он понимал это и не делал ошибок.
Бич черной молнией обрушился на мою правую руку. Я перебросил меч в левую, одновременно вцепившись скользкими от крови пальцами правой руки в узкий ремень. Наматывая гибкую полосу на искалеченную руку, я подбирался к противнику, направляя матово блестящий клинок в его грудь. Квай-Чан с силой рванул свое оружие, надеясь высвободить его. Я потерял равновесие и рухнул лицом вниз. Так, по крайней мере, подумал он. В последний момент, однако, я превратил падение в отчаянный бросок вперед, соединенный с выпадом. Острие меча вонзилось в живот Странника.
Проклятье! Эта рана не была смертельной, даже сколь-либо серьезной ее нельзя было назвать. Отпустив бич, Квай-Чан обрушил жесткое, как весло, ребро ладони на мою левую руку, и выпавший меч тонко звякнул о камень. С ухмылкой, принадлежащей его Тигру, Странник вновь занес руку: теперь очередь была за моей шеей.
Перекатившись на левый бок, я выбросил вперед и вверх немеющую правую руку, нанося хлещущий удар наотмашь. Обмотанный вокруг нее бич взлетел в воздух, тяжелая рукоять врезалась под ребра противника. Странник качнулся; я повторил удар. Квай-Чан поднес руку к голове, недоверчиво посмотрел на окрасившую его пальцы кровь… и рухнул.
С трудом поднявшись на ноги, я схватил меч, хотя еле мог удержать даже такой легкий клинок, и приставил к горлу поверженного. Нет, то была не хитрость – утяжеленная металлом рукоять бича разбила висок Странника…
– А теперь пришел твой черед, – сказал Тигр. «Мой» Тигр.
Я устало повернулся к нему:
– Что ты имеешь в виду?
– Выбери свою участь. Ты должен стать Тигром – или навсегда перестать быть им. Решать тебе.
– Не понимаю.
– В этом-то и проблема. Ты НЕ ПОНИМАЕШЬ, что значит «быть Тигром» – сильным и жестоким, неутомимым и безжалостным, совершенным в своей неуправляемости.
– Покажи мне… если это можно сделать. Это ведь мир грез?
Тигр фыркнул, и обрушившаяся лавина сменяющихся образов едва не свела меня с ума.
Кровь… хрустящие на зубах кости жертв… прохладная вода и ветер… запах свободы… приятно щекочущие шерсть травы саванны, в которых так удобно прятаться… драконье пламя, змеиный яд и блеск стали в руках Охотника…
Там было еще многое – большую часть этого я просто не мог воспринять, а остальное забыл, ибо хотел забыть.
– Ты знаешь мой ответ, Тигр, – прохрипел я. – Мне нечего делать в твоем мире, и очень прошу: оставь меня в моем.
– Твой выбор, – выдохнул Тигр.
Показалось мне это? Или в его голосе действительно прозвучала печаль?
Последнее, что я помнил, – мощный удар, когда лапа Тигра впилась мне в грудь и разорвала мышцы. Боли не было. Он просто вырвал мое сердце, слегка дохнул на него и вставил обратно, небрежно завернув кровавый лоскут болтающейся плоти…
Я открыл глаза. Заживающие раны на груди и спине были нанесены мне Квай-Чаном в Стальном Кольце, но все прочие повреждения остались только в моей памяти. С облегчением вздохнув, я осмотрелся.
Рядом с моим ложем сидел учитель. Как всегда, в его темных глазах не читалось ничего.
– Я – не Тигр, – тихо сказал я.
– Знаю, Йохан, – он наклонил голову на полдюйма. – Это – твое и только твое решение. Когда выздоровеешь, ты должен будешь уйти.
Я кивнул:
– Мне жаль…
– Нет. Никогда не сожалей о свершенном.
– Я сожалею о том, что все должно было закончиться именно так, – упрямо произнес я. – Мне не хотелось отказываться, но…
– Не сожалей, – повторил Коготь Тигра. – Ты со временем найдешь свой путь. Кто может сказать, прав ты был или нет?
Я понял, что слова более ничего не добавят к уже известному. Мы просто молча смотрели друг на друга – лишенный возраста учитель Школы Тигра и юный готландец, отказавшийся от возможности стать Мастером…
Две пары зеленых глаз проводили взглядом путника, направлявшегося прочь от Иссимы, к ущелью Тысячи Черепов.
– Быть может, нам предупредить его о пауках? – спросила молодая тигрица, отгоняя движением головы назойливого овода.
– Нет, – сказал ее спутник, – он не принадлежит к нам.
– И все-таки… Он достойно вел себя.
– Потому-то мы и не должны предупреждать его. – Оскал тигра был призван соответствовать улыбке. – Мы просто расчистим ему путь.
Тигрица радостно кивнула и поднялась. Она без труда поняла, почему ее спутник принял именно такое решение. Оказать услугу тому, кто мог стать твоим хозяином, но дал тебе свободу – это правильно. Но еще правильнее – не дать ему узнать об этом.
Ибо Царство Зверей и Царство Людей, согласно древним легендам, разделены – и пребудут таковыми вовек. Незачем пробуждать в людях знание об их единстве. Незачем объяснять, что все легенды говорили только о том, что было выгодно сказать их создателям.
