Ксения Анатольевна Вавилова "Танцующая с ветром"

Глядя, как незнакомец, покачиваясь, уходит в темноту, я невольно задалась вопросом: а он всегда хромал, темнота это скрывала?

Оставшись наедине, мы с принцем переглянулись, одинаково растерянные и испуганные.

– Что ж, – Хэчиро быстро взял себя в руки. – Твоё пение произвело впечатление на моих братьев, но человека, куда более искушённого, повергло в сильнейшее уныние. Не думал, что тебе выпадет вторая попытка, но попробуй, – он махнул рукой, – порази меня.

Это вечное тыканье мне не нравилось. Оно носило пренебрежительный характер, который словно намерено он усиливал интонациями.

Дайте стрелу и лук, и я поражу вас в самое сердце, – страх слабел, а ему на смену пришла злость за собственную слабость. – Может, матерных стишков ему почитать?

– Что-то ничего в голову не лезет, – ответила я.

Кусты и ветер растрепали причёску и платье. Хотелось уйти куда-то в сторону и привести себя в порядок, а не приглаживать волосы под оценивающим взглядом восьмого принца.

– Вы это делаете не для меня, а для себя, – развалившись на скамье, заявил он. – Те, кого послали за мной, не оставляют свидетелей. Мы выманим и отвлечём их, а мой слуга их всех перебьёт.

Хорошо вы устроились, в укрытии скалы и кустов, а я танцуй тут на ветру как живая мишень, – подумала я, чувствуя, как заколки давят на кожу и неприятно оттягивают волосы.

– Имя у вашего слуги есть?

– А тебе оно зачем?

– Хочу отблагодарить его в случае, если выберемся отсюда живыми.

Он как-то странно посмотрел на меня, словно не веря или не понимая, и отмахнулся.

– Тебя оно не касается, – высокомерно заявил принц и, неожиданно смягчив голос, добавил: – Этот человек приносить смерть и если хочешь вернуться домой, постарайся держаться от него подальше.

Делать нечего. Пришлось петь. Вот только в голову ничего не приходило, кроме песни сирены, которую я исполняла на корабле. Сейчас она пришлась как нельзя кстати, учитывая, что мы заманивали на смерть других людей.

Голос предательский срывался из-за ветра и холода, да и взгляд принца не располагал к расслабленности. Отступив к фонарям, я отвернулась и принялась выпутывать заколки из волос.

– Иди ко мне. Иди ко мне… – медленно покачиваясь, начала я, тихо давая горлу согреться. – Иди в мои объятия на дне…

На принца я не смотрела. Закрыв глаза, растворилась в слышной мне одной музыке. Волосы, освободившись от оков заколок, оказались в объятиях ветра, что затих, мягко перебирая пряди.

Песня начиналась мягко и маняще, с каждой новой строчкой приобретала угрожающий оттенок, закончившись кровавым пиром сирен, где голос почти рычал, нагло насмехаясь над незадачливой жертвой.

Вспомнив, что мы тут убийц приманиваем, а не топим неудачливых путников, я повернулась и первым, кого увидела, был слуга принца. Тот замер на границе света и тьмы. Глаза его странно блестели, но я почти сразу об этом забыла, безмолвно ахнув, прижав руки к губам.

– Вы ранены!

Словно опомнившись, он опустил голову, пряча лицо за полями соломенной шляпы.

– Ерунда.

– Ерунда?! Вы весь в крови!

Подлетев, я попыталась осмотреть раны, но тут же ощутила, что меня мутит от вида крови.

– Это не моя кровь, – он осторожно отстранил мои руки. – Прошу, вы запачкаетесь.

Движение вышло скованным, он словно берёг правую сторону. Причина быстро обнаружилась в виде обломанного дверка стрелы, торчащего чуть ниже ключицы.

– Вам нужен врач, – покачала я головой. – Скорее нужно спуститься в город.

– Ты всех убил?

Хэчиро стоял в стороне под прикрытием скал, сжимая в руке кинжал.

– Да, – глухо отозвался мужчина. – Спустимся по другой тропе.

Собирая на ходу волосы в косу, я старалась быстро перебирать ногами и не запинаться о корни. Наш проводник сильно хромал, но шёл быстро, рассекая кусты, а затем и высокую траву, словно корабль морскую гладь. Нам с принцем оставалось лишь поспевать за ним.

По крутой тропе, едва не скатившись кубарем, мы спустились к полям. Город окружала каменная стена с небольшими башенками, по которой прохаживалась стража. До нас доносились голоса и музыка, свет тысяч фонарей украл звёзды с неба.

Должно быть в городе праздник… – закончить мысль я не успела.

Когда до ворот оставалось метров триста, наш проводник запнулся, но быстро выпрямившись, пошёл быстрее только для того, чтобы через минуту, покачнувшись, свалиться в траву. Ветер пробежал по полю, покачивая волнами высокую траву, скрыв мужчину. Принц тут же бросился к нему и зашипел на меня, чтобы пригнулась.

В лунном свете поле превратилось в серебристое море, по которому неслись подгоняемые ветром волны. Вокруг никого, только несколько крупных птиц кружили над нами бесшумными тенями.

Пройдя вперёд, я вцепилась в плечо проводника и с трудом его перевернула. Его рука соскользнула на землю, открывая жуткое кровавое месиво. Отшатнувшись, чувствуя, как перед глазами всё поплыло, я отвернулась, пытаясь прийти в себя.

– У него бок рассечён!

Стараясь не смотреть на рану, сняла пояс и оборвала одну из нижних юбок. Сосредоточившись на дыхании, свернув, прижала к ране. Хэчиро перехватил пояс и помог перевязать рану.

– Это всё ты виновата.

– Я?!

– При мне он бы не стал красоваться и сказал о ранах как есть! – огрызнулся восьмой принц.

Неожиданно сильный для такого тщедушного тела, он взвалил на спину раненого и быстрым шагом направился к стене. Мне оставалось лишь поспевать следом, удивляясь самоотверженности принца. Едва ли этот человек простой слуга, пусть и самый верный. После повешенной в Холодном камне служанки с трудом верилось, что кто-то из господ хоть пальцем пошевелит ради своих слуг.

Нас заметили издалека и поспешили навстречу. Я ожидала увидеть стражу, а на деле нас окружила толпа оборванцев и попрошаек. Вопреки ожиданиям, принц не прогнал их, а передал раненого и пошёл рядом. Укрыв нас серыми плащами, странные провожатые ввели нас в город.

Стоило пригнуться, ссутулиться и попытаться сойти за одного из бедняков, но я глаз не могла оторвать от происходящего вокруг. По улицам сновали люди, мужчины, женщины, дети разных возрастов и достатка. Я видела, как скандальная барышня бранила мужа, а тот виновато опускал глаза, с улыбкой разводя руками. Как крупный мужчина нёс дочь, посадив её на плечо, а она верещала от радости, поддерживаемая матерью. Как совсем юная парочка скромно прогуливалась вдоль улицы, едва касаясь друг друга кончиками пальцев. Как разряженная женщина вышагивала рядом с представительного вида стариком, держа того под локоть. Парочка молодых людей, скрыв лица масками, шла, держась за руки, то и дело склоняясь друг к другу, шепча какие-то глупости и хихикая.

Похоже, в городе нравы куда свободнее, нежели во дворце.

Мы свернули с улицы в проулки и вынырнули словно в другом городе. Изменились дома и публика, свет стал приглушённый, а музыка тише. Прохожие исчезли, лишь вереница бесконечных паланкинов самых разных мастей, от вычурных с золотыми львами на крыше до более скромных, занавешенных тёмной тканью. Тут стало больше маленьких двухколёсных тележек, на которых восседали мужчины, а вместо лошади или осла их тянул человек.

Мы нырнули в проулок и через боковую калитку попали в уединённый сад. Принц тут же сбросил лохмотья, выпрямился и провёл руками по зачёсанным волосам. Несмотря на ветер, убийц, таскание тяжестей и грязное тряпьё, зачёсанные в пучок волосы не растрепались. Мне бы такую укладку. Сама я выглядела едва ли лучше наших провожатых.

Дверь отодвинулась и нам навстречу вышла женщина в дорогом наряде. Ахнув, она потянулась к принцу, щебеча что-то на местном наречии. Он надменно отмахнулся и отдал приказ. Через минуту бродяги исчезли, а меня с раненым разместили в одной из маленьких комнаток с тазом воды и тряпками.

Демон бы побрал того, кто решил, что тонкие деревянные панели и немного бумаги – отличный материал для стен. Звуки, что неслись из соседних комнат, не оставляли сомнений, что мы попали в далеко не самое скромное заведение. Судя по интерьерам, очень дорогое. Но очень нескромное. Я бы сказала – радушное. Даже слишком.

Развязав тесёмки на одежде, я стянула с раненого халат и рубаху. Если не считать стрелы под ключицей и распоротого бока, из схватки с убийцами он вышел относительно невредимым. Смыв кровь, я наконец смогла рассмотреть своего спасителя.

Для начала он оказался иностранцем. Резкие черты лица, кучерявые чёрные волосы, изрубленное старыми шрамами поджарое тело. На вид ему было чуть больше тридцати пяти, но в волосах уже проглядывались серебряные нити.

На моё счастье, пришёл врач. Молодой человек, должно быть, не так давно закончивший обучение, без тени сомнений взялся за раны незнакомца. Моё желание смыть кровь с рук и посидеть на свежем воздухе, чтобы хоть немного прийти в себя, пришлось отложить до лучших времён. Помыв руки с мылом и ополоснув спиртом, молодой врач стал отдавать указания. Мне пришлось остаться.

Сначала он заговорил на местном, но поняв, что его не понимают, перешёл на кондомовский язык. Стало легче, но ненамного. Он коверкал некоторые звуки, заменяя «с» на «ш», проглатывал букву «р» и не склонял некоторые слова.

Впрочем, мы справились и так.

Он сделал надрез и развёл края раны в сторону, приказав вытащить стрелу. Мне было бы проще вытащить своё собственное сердце, чем ухватиться за липкое от крови древко и выдернуть его из живого человека. Промывал и зашивал оставшиеся раны он сам, а я выползла в сад в предобморочном состоянии.

Ночная прохлада и возможность смыть кровь подействовали успокаивающе.

– Я послал во дворец, – начал говорить восьмой принц, перепугав меня. – Не стоит так вздрагивать. Всё позади. Скоро прибудет паланкин и вас вернут под крыло Хитомии Хиросэ.

Он стоял, наблюдая за лунами, так что я могла видеть резко очерченный профиль. Произошедшее, казалось, не оставило на нём следов ни усталости, ни крови.

– Спасибо, – склонившись над бочкой, я пыталась отмыть кровь, что словно въелась в сладки кожи. – Меня спросят о том, что произошло.

Подняв глаза, я встретилась взглядом с принцем. Чёрные бесчувственные глаза меня больше не пугали. Возможно, на сегодня способность пугаться закончилась.

– А вы сохраните мою тайну?

– Если это поможет мне как можно скорее покинуть Империю Но и вернуться домой. Не хочу влезать в местные интриги.

Повернувшись, Хэчиро позволил тонким, бледным губам растянуться в улыбке.

– Госпожа Медзё.

– М?

– Если вы кому-то расскажите о произошедшем, я убью вас.

Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг друга, и вздохнув, я вернулась к лицезрению пятен крови на своих руках.

– Я знаю.

10 – Подарки

– Это моя вина, – покаянно опустил голову Керо. – Я, не подумав, дал ей твоего коня, кто же знал, что госпожа Медзё не справится и он утащит её на гору.

Хозяин дворца собрал всех в большой зале. Назвать его по имени язык не поворачивался. Холодный, суровый, он возвышался над окружающими, словно злой дух гор, готовый карать и не знающий, как миловать.

Благо, обошлось почти без советников и министров, ругаться четвёртый принц предпочёл в узком семейном кругу. Моя пропажа вызвала переполох и обвиняли в этом Керо. Рокеро и Хэчиро в разговоре не участвовали, наблюдая со стороны, как Широ распекает младшего брата. Шестой принц, скрестив руки на груди, не сводил с меня недоверчивого взгляда, о чём-то догадываясь. Восьмой был больше занят разглядыванием чернильной картины, купленной накануне.

– Прошу, смилуйтесь, – выйдя вперёд, я опустилась на колени и склонила голову, как учила Хитомия. – Не ругайте господина девятого принца, уверена, он сделал всё, что мог, чтобы отыскать меня.

– Не вам следует просить прощения, – покачал головой Широ и осуждающе посмотрел на брата.

– Было немного ветрено, но открывающийся с горы вид искупал это небольшое неудобство.

Постоять на коленях, сказавшись смиренной, оказалось достаточно, чтобы всех простили и конфликт замяли. Меня отправили в женскую половину дворца к Хитомии.

– Нельзя же так пропадать!

Воспитание не позволяло ей выпустить беспокойство в кипучей энергии, отчего она хоть и сидела на подушках, а руки то и дело искали себе какое-то занятие. Она то бросалась разливать чай, меняя воду, то перебирала бусины малахитовых чёток, то принималась теребить расшитый рукав.

– Это вышло случайно, – в который раз повторила я. – Было немного страшно, но к счастью, всё обошлось.

– Стоит сходить в храм вознести благодарности Духам, – она покачала головой и многочисленные подвески на заколках заколыхались, постукивая друг о друга. – Ты не представляешь, как опасно покидать дворец, тем более ночью!

– Но почему? Я украдкой видела людей в городе. Люди как люди, никто ни на кого не нападал, все гуляли, кстати! – щёлкнув пальцами, я рассказала о том, как в городе супруги проявляют свою привязанность более явно. Услышав подобное, Хитомия вспыхнула, да так, что даже краска на лице не смогла этого скрыть.

– Бесстыдство!

– Разве? Что такого, если супруги буду держаться за руки во время прогулки? Я заметила, что во Дворце Вечной Зелени правила куда строже, но не думала, что настолько.

– Что ты имеешь ввиду? – голос её едва заметно дрогнул.

– Когда мы гостили на Холодном камне, принцы часто появлялись на женской половине дворца. Приходили пить чай или позвать меня на стрельбище, пострелять из лука.

Беззвучно ахнув, она заученным движением прикрыла раскрытый рот рукавами. Вышло неожиданно скромно и элегантно.

– О Духи! Так нельзя, это ужасно неприлично. Мужчинам нет места на женской половине дворца. Здесь могут находиться только евнухи!

– Когда же вы видитесь с мужем?

Вопрос вышел неприличным. На мгновение покраснев, Хитомия одарила меня гневным взглядом, но вмиг взяла себя в руки и продолжила тем же выверенным и приятным голосом:

– Иногда мы вместе обедаем, – чтобы не смотреть на меня, она принялась разливать новую порцию чая. – В определённые часы можем встретиться в саду и если он не занят, то мне будет позволено приблизиться.

– Но этого так мало, – разочарованно протянула я. – А как же общение? Увлечения? Интересы?

– Замуж выходят не ради развлечений, – со вздохом ответила она. – Кстати, я получила разрешение показать тебе своих малюток.

– Малюток?

Оказалось, речь шла о детях. У Хитомии, что сама выглядела едва старше пятнадцати, худенькой и невесомой, словно пёрышко, двое детей. А следуя гороскопу, что в день свадьбы для них составили в храме, в следующем году они ожидают ещё одного.

К счастью, от необходимости что-то отвечать меня избавил евнух, принёсший свёрток.