Игорь Игнатенко "Лента жизни"

Игорь Игнатенко создал свой собственный, во многом неповторимый художественный мир. Его избранные сочинения, несомненно, встанут в один ряд с лучшими произведениями таких известных амурских авторов, как Леонид Волков, Федор Чудаков, Игорь Еремин, Борис Машук, Николай Фотьев, Владислав Лецик. Но не только. Масштаб и значение художника по-настоящему могут быть осознаны лишь в системе национальных ценностных и культурных координат. Думается, творчество Игоря Игнатенко в этих координатах не теряется. По этой причине в предисловии цитировались и упоминались писатели высокого ряда: именно они оказали на певца Приамурья самое большое влияние, именно они наиболее близки ему мировоззренчески и эстетически, именно с ними Игорь Игнатенко ведет напряженный творческий диалог на протяжении всей своей творческой судьбы.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 20.07.2023

И в больнице нужен он,
В деревнях со всех сторон
И, конечно, дома.

Дождь не дождь, и зной не зной,
Зван не зван – в дорогу!
То таежной стороной,
То степною полосой —
К людям на подмогу.

Тут уж в плен не попадешь,
Пуля не зацепит.
Целый день в снегах бредешь,
Ветра слушаешь скулеж.
Кто тебя оценит?

Иногда, случалось, вброд
Двигал через речки.
Знал, его повсюду ждет
Хворый тыловой народ,
Сострадал сердечно.

Не светили ордена
За такую службу.
Знать, не та была цена…
Ну а служба-то нужна —
В зной ли, в дождь ли, в стужу.
Он теперь уж не ходок,
Годы промелькнули…
Сделал все, что сделать смог,
Сам под старость занемог,
Как солдат от пули.

1985

***

Год назад война отгрохотала.
Украина.
Нас привез отец
с матерью,
чтобы семья узнала,
из каких краев он был беглец
в год голодомора тридцать третий —
на восток,
на самый Дальний Схид.
Дедов дом цветеньем вишен встретил.
Был прекрасен хлебной нивы вид
зеленью озимого посева.
Черный хлеб мне горла не колол.
Баба Степанида пригласила:
«Ну, внучок, садись давай за стол».
Мне всего-то года три лишь было,
а, поди ж ты, помню и сейчас,
как она мой лоб перекрестила
и слезинки вытерла из глаз.
Указала пальцем на икону
с каганцом под белым рушником:
«Век живи по Божьему закону —
станешь человеком».
А потом
женский взгляд —
внимательный и нежный —
с той иконы в душу мне проник
и затронул чистых дум родник,
и посеял смутную надежду,
чем-то неизведанным маня.
И тогда я понял:
очень нужно
знать её – Мать Бога,
Мать отца,
деда Мать
и бабушки,
и мамы —
всех людей,
а значит – и меня.

БОМБЕЖКА

Замшелый, словно пень, Василий Крошко
Словцо промолвил звонкое: «Бомбежка!»
Они горючий самогон с отцом
Плеснули в чарки с этим вот словцом.
«А было так, – припомнил дед Василий, —
Нас «Юнкерсы» под Киевом месили.
Забился в щель я, словно мышь в нору,
И думал: не убьют, так сам помру…»

Ребенком я любил играть в игрушки,
Мне все равно: бомбежки или пушки.
На украинской на певучей мове*
Не различил я ужас в этом слове.
«Бомбежка» – это, если не игрушка,
Наверное, забавная зверушка.
Мой смех отец и дед не осудили,
И вновь по полной самогон налили.
И тихо так сказал отец мой деду:
«Бог с ней, с бомбежкой!
Выпьем за Победу».

Мелькнули годы.
Нет ни деда Крошки,
Ни моего отца,
Ни той бомбежки.
А что же есть на этом белом свете? —
Словарь войны запомнившие дети.
_______________
*Мова – устная речь (укр.)

СРАЖЕНИЕ В СОКОЛЬНИКАХ

Вот они, все в свастиках,
«Фокке-Вольфы»,
«Юнкерсы»,
«Тигры»
И «Пантеры»,
«Оппель-Адмирал».
Я припал к прицелу,
Грозно принахмурился —
И гашетку «Максима» решительно нажал!
Тра-та-та! – ударили пули мои меткие.
Ба-ба-бах! – взорвались танк и самолет.
Я веду в сражение армии советские.
Отступает Гитлер!
Сталин нас ведет!
Всех своих противников
Победил заслуженно.
Мамой расцелован был,
Ибо я герой.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Выставка трофейного
Немецкого оружия.
Май.
Москва.
Сокольники.
Год сорок шестой.

ВАГОННЫЕ ПЕВЦЫ

Состав по длинным перегонам
На стыках выбивает ритм.
Певцы проходят по вагонам,
Поют, срываются на крик.

Гармонь растягивая рьяно,
Чтоб от плеча и до плеча,
Душевные откроют раны —
И песня рвется, горяча.

Пускай мотивы нам известны,
Зато слова почти свои.
Незнаменитые, но – песни
Про ожиданья и бои.

Известно, слово может ранить,
Оно и воскресит солдат.
Легли те песни крепко в память
И до сих пор в душе звучат.

ПЕСНЯ ПЕРВАЯ

На границе тучи ходят хмуро.
Наступил последний год войны.
У высоких берегов Амура
Собралися Родины сыны.

Дан приказ: японцев бить в Китае —
Это Сталин приказал отец.
Мы на мушку взяли самураев,
Всем квантунцам наступил п…дец!

В Благовещенске полки стояли,
Переправу делали в Хэйхэ.
Самураи с дотов в нас стреляли,
Мы на баржах плыли по реке.

Переправу кончили мы срочно,
И пошел, командою взметен,
По родной земле дальневосточной
Броневой ударный батальон!

В Харбине был штаб японский главный,
Он атаки нашей не сдержал.
Харакири сделал себе саблей
Самурай Танака-генерал.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом