Били немцев, били самураев,
Под завязку всыпали сполна.
Наконец Вторая мировая
Завершилась грозная война.
Все, кто слушал, пусть сейчас решают,
Пел я плохо или хорошо.
За победу выпить не мешает,
Наливайте крепкое вино.
ПЕСНЯ ВТОРАЯ
Скромненький синий платочек
Мне подарила жена.
И провожала,
И обещала
Помнить солдата она.
Я за Отчизну родную,
Раненый, кровь проливал.
Был я на фронте,
В нашей пехоте,
Метко по фрицам стрелял.
Письма жена посылала,
Знал я, как дома дела.
Тяжко трудилась,
С голодом билась,
Верность свою берегла.
Скромненький синий платочек
Всюду носил я с собой.
Немцев разбили
И победили,
И воротились домой.
Здравствуй, моя дорогая!
Верной была всю войну.
Я поцелую
И замил?ю,
Синий платочек верну.
ПЕСНЯ ТРЕТЬЯ
Нас из зоны – да на фронт.
Гоп-ца, на-на!
На двоих – один патрон
И одна страна.
(Широко разводит руки)
Приписали нас в штрафбат.
Гоп-ца, на-на!
Дали старый автомат —
Воевай, шпана!
(Щурит глаз и щелкает языком)
Кокнул фрица я в упор.
Гоп-ца, на-на!
Кровью смыл я свой позор.
Рана – вот она.
(Обнажает шрам на груди).
Обещали дать медаль.
Гоп-ца, на-на!
За отвагу нам не жаль
Выдать ордена.
(Показывает медаль «За отвагу»)
Пусть, кто может, тот подаст.
Гоп-ца, на-на!
Выпью я тогда за вас
Чарочку вина.
(Снимает с головы шапку)
Вот спасибо, гражданы,
Гоп-ца, на-на!
Что бойцу отважному
Верите сполна.
(Бренчит медяками)
Потому как раненый,
Помощь мне нужна.
Спасибо! До свидания!
Гоп-ца, на-на!
(Кланяется, надевает шапку
и уходит из вагона)
«САМОВАР»
Вот припомнилось опять,
Опахнуло болью…
Лет мне было, может, пять,
Может, чуть поболе.
Я у радио сидел
Утром рано-рано.
Весь Хабаровск загудел
Новостью желанной:
Цены Сталин снизил вновь.
Погулять всем есть с чего.
Всенародная любовь
Вождю обеспечена.
Возле цирка-шапито,
Где горланит рынок,
Пива много выпито
Из ковшей и крынок,
Из бокалов хрусталя
Грязного и мутного,
Посредине февраля
Снежного и лютого.
А за пивом и «сучок»* —
В горлышко луженое.
– Приходите на «толчок»,**
Богом береженные.
– Дореформенных рублей
Нам не суйте, граждане.
– Кто желает голубей?
Налетай, отважные!
Обносились мужики.
Вот же незадача…
– Покупайте пиджаки
И штаны в придачу!
Продавец, сильней кричи,
Стынет хлеба булка.
– Выбирайте кирзачи —
Славная обувка!
У калитки инвалид,
Прямо на проходе.
До чего ужасный вид!
Еле дышит вроде.
На тележке, весь продрог,
Голосит гугниво,
Нету рук и нету ног —
Этакое диво!
В танке он горел, но фарт
Выпал оклематься,
Жить остался, рад не рад.
Некуда податься.
А душа еще болит,
Горе сердце гложет.
Кто накормит-напоит,
Спать в тепле уложит?
Вот ему-то больше всех
Прет деньга наваром,
Обеспечен здесь успех
Таким «самоварам».
Гимнастерка в орденах
Под «куфайкой»*** рваной.
Рядом баба – просто страх! —
С шапкой ветерана.
– Энтот воин брал Берлин.
Поглядите, люди, —
Здеся он такой один.
Мы вас не забудем.
Мы в молитвах помянем
Ваши воздаянья.
Опаленному огнем —
Хошь сколь на пропитанье!
Христа ради, слышь, на хлеб,
Подайте гвардейцу!
Медяки летят на снег,
Милость ведь не целится.
Куры денег не клюют.
Счастье беззаботно.
Инвалиду подают
Граждане охотно.
Солнце смотрит на обед.
Нужда притомила.
Баба сбегала в буфет,
Шкалик притащила.
Да в граненый стаканок
Нацедила водки.
– Пей, родимый, пей, дружок!
На, кусни селедки…
Он в зубах стакан зажал,
Запрокинул, выпил,
Крякнул, мелко задрожал,
Капельки не вылил…
– Эх, за Родину, за Ста…» —
