Дневник профессора Гаросса
Александр Белка
Благодаря интриге своего дяди профессор Гаросс улетает на другую планету. Но всё было сделано так, что он сам принял решение участвовать в экспедиции. Готовясь к полёту, он случайно узнал чудовищный замысел руководителей Космического Общества. Так жизнь двух планет стала зависеть от одного человека. Чтобы спасти их, ему нужно вернуться назад и остаться в живых…
Дневник профессора Гаросса
Александр Белка
© Александр Белка, 2023
ISBN 978-5-0060-3290-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Кохрана, 2005 год
1
Мотор внезапно зачихал и задёргался, словно в агонии. Этого только не хватало! Но прежде чем двигатель заглох, водитель успел включить нейтральную передачу. Затем свернул вправо и съехал с дороги. Если машину придётся бросить, то лучше сделать это в укромном месте, чтобы её не смогли обнаружить сразу. «Джеджар Форз», по инерции продолжая движение, на большой скорости проскочил обочину, углубился в лес и там, наехав на куст акации, остановился. Стоило лишь глянуть на приборную панель, как сразу стало понятно, что случилось. Топливный бак был пуст, так что пытаться запустить мотор не имело смысла.
Недовольно выругавшись, водитель выключил зажигание, чтобы потушить фары и бортовые огни: никто не должен его видеть. Затем вылез из джипа, с досадой захлопнув за собой дверь, и тут же очутился в объятиях колючего вечернего холода. Зябко поёживаясь, он огляделся. Оказалось, ему всего-то чуть-чуть не повезло. Вдали в сгущающихся сумерках отчётливо виднелись огни пригорода.
Он понятия не имел, где находится, не знал, что за город раскинулся перед ним, и, вообще, в какую страну его занесло. Но это для него в данный момент было и не важно. Всё, что сейчас ему было нужно, так это незамеченным добраться до этого города и найти там телефон, чтобы связаться со своим дядей. Тогда придёт конец его проблемам. Он сможет свободно вздохнуть, успокоиться и расслабиться. Хотя бы на время.
Приняв решение, он достал из машины заплечную кобуру, быстро надел её и сунул в неё пистолет системы братьев Броверз. Затем извлёк из салона тёмного цвета пиджак, владелец которого, похоже, был великаном, так как он оказался настолько велик, что больше походил на пальто. А для того, чтобы дать свободу кистям, пришлось несколько раз подвернуть рукава. Последней он забрал оставленную кем-то из гангстеров на заднем сидении шляпу. На удивление она пришлась впору. Удовлетворённый этим, водитель двинулся на огни, держась так, чтобы с дороги его никто не заметил. О брошенной машине он нисколько не сожалел – ведь она была не его, а гангстеров из Всемогущего Синдиката, у которых он её позаимствовал, – больше сокрушался тому, что не успел проехать каких-то полтора-два километра, и теперь приходится идти пешком и тратить на это драгоценное время.
Вскоре, кутаясь от холода в пиджак, он уже вышагивал по мрачной и пустынной улочке пригородного района. Чувствуя под мышкой пистолет, шёл уверенно, не боясь возможных посягательств со стороны местной братии. Он понимал, что наряд его был более чем странным – потрёпанные штаны и поношенная хлопчатобумажная рубашка никак не вязались с дорогим пиджаком и шляпой, – но надеялся, что этим он вряд ли значительно отличался от одеяния здешних обитателей. Быть может, армейские ботинки могли бы вызвать у кого-нибудь лёгкое изумление, но и только. Скорее, всех удивило бы не то, как он одет, а то, что одет не по сезону.
Ему было далеко за сорок, сколько точно – он не знал, но выглядел намного старше. Убегая от погони, он успел рассмотреть себя в зеркало заднего вида. Когда-то чёрные, как смоль, волосы поседели и отрасли настолько, что ниспадали на плечи. За время многолетнего анабиоза отрасли бакенбарды и усы. А лопатообразная борода почти доходила до живота. Он походил на старца, прожившего долгую и трудную жизнь. Возможно, если постричься и побриться, он помолодеет лет на двадцать, но вряд ли вернёт свои годы. Тяжёлое бремя, которое ему пришлось пережить, навсегда оставило печать на его по-мужски красивом, преждевременно состарившемся лице. Но если кто-нибудь надумал бы сейчас пристать к нему, с целью ограбить или просто поглумиться, купившись на внешний вид, то его постигло бы большое разочарование. Так как под одеждой скрывалось мускулистое, тренированное тело.
Пройдя ещё полквартала, странник, наконец-то, наткнулся на светящуюся вывеску бара, в которой не горели три первых буквы. Какой-то умник на его входных дверях небрежно написал белой краской: «Заходи – не бойся, выходя – не плачь».
– Смешно! – оценил он эту фразу и толкнул дверь.
В баре было полно народа, словно это было единственное увеселительное место. В воздухе висел густой коктейль из табака, алкоголя и человеческого пота. В глубине зала за металлической сеткой вовсю старались очумевшие от собственной игры музыканты, а около них в неистовой пляске бесновалась полупьяная толпа. У входа он остановился, чтобы привыкнуть к здешней атмосфере. Потерев нос, который защипало от такого амбре, он недовольно обронил:
– Н-да, пещерный червь тут бы не выжил. Он бы сдох сразу после первого же вдоха.
Стоявший рядом молодой метис прервал затяжку косяка и, тупо уставившись на вошедшего, спросил заплетающимся языком:
– Ты что там несёшь, мужик?
Бородач окинул его презрительным взглядом и молча стал пробираться к стойке. Метис обескуражено пожал плечами и вернулся к косяку. Больше на вошедшего никто не обратил внимание. Впрочем, он на это не обиделся.
Уже немолодой бармен, судя по лицу, прошедший огонь и воду, вздрогнул, когда перед ним неожиданно возник новый клиент: обросший, бородатый тип со шрамом на левой щеке. Странный прикид пришельца его нисколько не удивил – здешний сброд одевался и почище, – просто для столь ранних осенних заморозков он был одет слишком легко. Маленькие цепкие глазки бармена изучающее уставились на старика, словно вопрошали: «Кто ты, парень, и откуда такой взялся?» Тот не отвёл глаз и твёрдым взглядом ответил: «Не твоё собачье дело, старый пердун». Так они играли в гляделки несколько минут. У стойки никого больше не было, и никто не мешал им наслаждаться обществом друг друга. Первым нарушил молчание старик.
– Мне нужно позвонить, – требовательно заявил он.
Бармен о чём-то подумал, наверное, о том, что не стоит связываться с незнакомыми людьми, особенно, такими дерзкими, как этот, и, достав из-под стойки телефон, молча поставил его перед посетителем.
– Спасибо.
Тот поднял трубку, проверил, работает ли телефон, и, как бы между прочим, поинтересовался, в какой стране он сейчас находится. Бармен посмотрел на него как на идиота, но всё же ответил. «Повезло, – обрадовался водитель, – „Бриджитта“ приземлилась на территории родной страны». Он быстро набрал код Данкары, после домашний номер и с нетерпением стал ждать. Скоро всё образуется, и он снова вернётся в свой кабинет, к своей работе, к своим друзьям… Послышались длинные гудки, затем щелчок. На том конце провода подняли трубку. Он напрягся: неужели сейчас всё закончится?
– Приёмная господина Кректа, – услышал он приятный женский голос.
«Что такое? – не понял он. – С каких это пор в моём доме появилась его приёмная?»
– Алло! Я слушаю.
Голос был отработано мягким, но произнесённые слова ударили его как кувалда.
– Позовите Орсона, – недовольно буркнул он в трубку.
– Господин Крект сейчас занят и…
– Я сказал, позовите, и немедленно! – разозлился старик.
– Хорошо, раз вы настаиваете. Тогда, пожалуйста, назовите себя. Кто вы?
– Гаросс. Тони Гаросс, – он взял себя в руки и продолжил как можно спокойнее, – хозяин приёмной господина Кректа.
Лёгкое замешательство на другом конце провода, затем растерянный голос произнёс: «Минуточку»…
Ждать пришлось долго. Бармен за это время успел дважды налить ему газированную воду – у Гаросса в горле пересохло от нетерпения. Наконец, на линии опять щёлкнуло, и до него донёсся знакомый голос его дяди, но какой-то сухой и жёсткий.
– Слушаю!
– Ну здравствуй, Орсон! – он был озадачен таким тоном, и всё же не смог скрыть радость, услышав его.
– Это кто?
Это было уже слишком. Не узнать его! Глухое раздражение как гремучая змея зашевелилось в груди. Захотелось немедленно одёрнуть задаваку и поставить его на место. Кем там возомнил себя дядя за время его отсутствия? И он ответил, также сухо и жёстко.
– Это Тони Гаросс. И ты мог бы быть повежливее со своим боссом.
Услышав последнее слово, бармен бросил на странного посетителя пытливый, оценивающий взгляд.
– Так это, в самом деле, ты, малыш? – голос дяди резко изменился.
– Я рад, что ты сразу меня узнал, – съязвил старик.
– Но, Тони, малыш… с тех пор как ты удрал из дома, прошло больше восьми лет. У тебя изменился голос. Вот почему…
– Сколько, ты сказал, прошло? – изумился он.
– Если хочешь, я могу сказать точно, – Орсон зашелестел бумагами. – Вот. Восемь лет, пять месяцев и двенадцать дней.
– Подожди, – попросил его Гаросс и, зажав трубку ладонью, повернулся к бармену. – Какой сейчас год?
– Ты что, с Луны свалился, что ли? – удивился тот.
– Угадал, именно оттуда. Так какой сейчас год?
– Две тысячи пятый.
Теперь бармен точно знал, что от этого чокнутого старикашки нужно держаться подальше и поспешил на другой конец стойки, куда как раз подсели две молодые пары.
Вот это да! Гаросс озадаченно потёр лоб. Восемь лет! Конечно, за это время мог измениться не только он сам, но и его голос. Тут дядя прав. Но ведь секретарша доложила ему, кто его спрашивает.
– А разве тебе не сказали, что это я тебе звоню? – голос у него опять стал жёстким.
– Сказали, конечно, – отозвался Орсон, – но я посчитал, что это чья-то нелепая шутка. Ведь столько времени прошло… Но теперь я точно знаю, что это звонишь ты, и очень рад тому, Тони, что ты, наконец-то, объявился.
– Я тоже рад тебя слышать, дядя.
Он не лгал. Он действительно был счастлив услышать голос родного человека, на чью помощь так рассчитывал. Но начало разговора ему не понравилось. К тому же, Джолтон наговорил столько всякого про Орсона, что не мудрено заподозрить своего родственника в нечестности. Гаросс решил разобраться в этом до конца.
– Объясни мне, Орсон, что твоя приёмная делает у меня дома?
– Всё очень просто, Тони, – услышал он в ответ. – Пару лет назад я решил перестроить свой домишко, сделать его более современным. Вот и переехал на время к тебе. Но ты не волнуйся на этот счёт. Дом уже практически готов, остались кое-какие дела с правым флигелем. Так что тебе недолго придётся меня терпеть.
Объяснение удовлетворило его. Подозрение, возникшее было на счёт дяди, исчезло. Не хотелось верить, что близкий человек может тебя предать. Да и Джолтон перед смертью мог наговорить всё, что угодно о нём, лишь бы переманить его, Гаросса, на свою сторону.
– Тони? – беспокойно напомнил о себе управляющий.
– Мне нужно добраться до дома, Орсон, но у меня нет ни денег, ни документов. Так что мне нужна твоя помощь.
– Ты же знаешь, Тони, я всегда готов тебе помочь, – в голосе управляющего просквозила фальшь, но тот почему-то не придал этому значение. – Ты где сейчас?
Старик знаком подозвал к себе бармена и спросил у него, что это за город. Тот посмотрел на него как на ненормального, но, чтобы не связываться, ответил сразу, с некоторым апломбом, показывая этим, что такой вопрос оскорбил его:
– Кохрана, папаша. Этот город называется Ко-хра-на. Штат Коррекода. Слыхал о таком?
Этот город был известен всему миру своими сталелитейными заводами и находился на юго-западе страны, в двух тысячах километрах от столицы. Пожалуй, далековато.
– Я буду там завтра, – заверил его Орсон, узнав об этом. – Встретимся в двенадцать в баре «Карпенния». Это на западной окраине, на улице Святой Маргариты. Там нам никто не помешает.
В это время на стул рядом с Гароссом плюхнулся толстенный верзила, килограммов за сто тридцать весом, и бесцеремонно осмотрел его. Он был изрядно навеселе и теперь искал приключений. Увидев незнакомца, он сразу понял, что это то, что ему нужно. Предвкушая весёленькое развлечение, он удовлетворённо облизал губы и нарочито громко, чтобы слышал Гаросс, спросил у бармена:
– Что это за говнюк такой тут объявился, а, Джот?
– Какой-то псих, – отмахнулся тот, но тут же спохватился.
Дерзость незнакомца ему пришлась не по вкусу, и, зная задиру Клета как облупленного, он решил с его помощью проучить старика. Наклонившись к толстяку, Джот с важным видом, словно по секрету, прошептал ему на ухо:
– Похоже, сбежал из тюряги и теперь качает кому-то права. Называет себя боссом.
– Боссом? – хрюкнул от удовольствия Клет: сейчас он неплохо повеселится. – Ну-ну, посмотрим.
Он повернулся к Гароссу и сильно пихнул его в плечо, отчего тот едва не упал, успев в последний момент удержаться за стойку.
– Эй ты, мерзкий старикашка, кажется, я тебя здесь раньше не видел, а? Откуда ты здесь взялся такой наряженный?
Гаросс слушал дядю, не обращая внимания на верзилу. То, что он повидал и натерпелся на Чиккории, научило его подавлять в себе страх и смело смотреть в лицо опасности. Толстяк нарывался на неприятности, ну и пусть нарывается. Сейчас ему не до него, сейчас важнее уладить свои дела. Но на всякий случай он всё же переложил трубку в левую руку, чтобы при случае воспользоваться правой.
