Мысли улетучились, когда она услышала голос подруги:
– Что-то ты выглядишь уставшей.
– Наверное, из-за экспериментов со сном.
– Чего?
– Я перебирала на даче библиотеку отца. В ней оказалось несколько томов про так называемые контролируемые сны. – Лера посмотрела на удивленное лицо собеседницы, отхлебнула кофе и продолжила – ну представь: ты во сне осознала, что спишь.
– Это как?
– Просто вообрази, что во сне ты можешь делать все что угодно: лететь куда хочешь, заниматься любовью с… – Лера хотела вспомнить имя любимого актера Поли, но не смогла и поэтому добавила: – да хоть с твоим Никиткой.
– Ого! Неужели все будет как взаправду?
– Не отличишь.
– И что? У тебя получилось?
– Знаешь, несколько недель назад начало получаться. Я освоила полеты, сначала летала над Москвой, а потом полетела дальше. Побывала в разных точках планеты, даже однажды занесло меня в Манагуа, на ритуал, когда в море отпускают новорожденных черепашек. – Уголки губ дернулись, но улыбка не задержалась на ее лице. – Не знаю, говорить тебе или нет…
– Конечно, конечно говорить! Что случилось?
Нехотя Лера продолжила:
– Недавно я потеряла контроль над снами. Уже несколько недель меня постоянно заносит в один и тот же черно-белый кошмар.
– И что в этом кошмаре?
– Будто кто-то меня удерживает в странном здании, а я пытаюсь оттуда выбраться.
– Завязывай с этими экспериментами, а то, чувствую, до добра они тебя не доведут.
– Не могу.
– Почему?
– Мне кажется, отец тоже когда-то давно блуждал во снах и… – Лера запнулась, не сумев выговорить вслух свое предположение о том, что отец вовсе не умер, а затерялся в этих странных снах и, возможно, она его там сможет отыскать и расспросить обо всем, что с ним случилось двадцать лет назад.
– И-и-и?
– Не важно. – Лера придвинула поближе пирожные, чтобы отвлечь внимание подруги. – Ты ешь, не стесняйся.
Поля ушла спустя несколько часов, и Лера, выдвинув из-под дивана пыльный ящик, сползла на пол и начала разглядывать его содержимое. Фотографии, открытки, письма. Она потянулась к затертой папке на самом дне ящика, аккуратно открыла ее и достала медицинскую карту пациента психиатрической больницы по имени Бехтерев А. Н.
В последний раз она видела отца, когда ей было семь лет. После этого мать никогда о нем не упоминала. Лера не могла сказать, что ей не хватало мужского воспитания. Мать быстро сошлась с другим мужчиной, и в школе все думали, что у нее полноценная семья. Отчиму удалось стать для нее родным человеком. И по сей день они хорошо общались и поддерживали теплые отношения. Ей практически удалось стереть воспоминания о родном отце, но в семнадцать лет нечаянно наткнулась в книжном магазине на его труды. Прочитав их, а потом и все статьи, решила найти больше информации о его жизни.
Расспрашивать мать о проблемах в семье оказалось бессмысленно. Не получив ответов, Лера решила навести справки в больнице, где лежал отец. Там стало известно, что его лечащий врач давно ушел на пенсию и на тот момент проживал в Латвии. Лера недолго думая взяла билеты на поезд и поехала в маленький городок Прейли. Она до сих пор помнила тот дом в золотых лучах заката, пса, мирно спавшего неподалеку, и стаю птиц, кружившихся над ее головой. Врач сидел в беседке и с удивлением смотрел на нее выцветшими голубыми глазами.
– Вы русская?
– Да, я из Москвы.
– Что вам нужно?
– Вы лечили моего отца. – Лера протянула фотографию и выписку из больницы.
– Помню. Паранойя.
– Все верно. Я приехала специально, чтобы расспросить о нем и его болезни.
– В малых дозах для творческих людей эта болезнь даже полезна. Одержимость идеей, страсть к своему делу. Этот безумный блеск в глазах.
– Да, я тоже помню этот взгляд. Вы что-нибудь можете рассказать о том романе, который он писал?
– Ах да, книга. Он ее завершил перед тем, как покончить с собой.
– Самоубийство? – У Леры подкосились ноги.
– А вы не знали, как он умер? Стащил ручку у нашего практиканта и всадил ее себе в горло.
– Извините… – Ей стало дурно, а пестрые краски осеннего сада слились и завертелись как в калейдоскопе. Она еле собралась с мыслями и продолжила: – Я хотела спросить, куда делась та рукопись, что он писал?
– Хм, вообще, любые записи пациентов мы подробно изучаем и храним до окончания лечения. Но в этом случае произошла странность.
– Странность?
– Рукопись исчезла. Кроме первой страницы. Она выпала, и я машинально положил ее к себе в ящик.
– И что там было?
– Рисунок. Двухэтажный дом с заколоченными ставнями на первом этаже и деревянной лестницей снаружи, ведущей на второй этаж. Мрачное местечко, как раз подходило для его персонажа.
– А вы помните, о чем он писал книгу?
– Конечно. Несмотря на безумие вашего отца, идея романа пришлась мне по душе. Главный герой не мог отличить реальность от сна. Каждую минуту он должен был проверять то, что происходило с ним, и подвергать все сомнению. Ваш отец вжился в эту роль и перестал адекватно воспринимать реальность.
– А при чем тут дом на первой странице?
– Я не знаю. Наверное, в его воспаленном воображении это имело какое-то значение. Я же сказал, мне так и не удалось прочитать те записи.
– А героя он писал с себя?
– Абсолютно точно. Потерянный, непонятый и одинокий. – Старик пристально посмотрел на Леру и произнес: – А у вас его глаза.
Вскоре подошла сиделка, женщина лет сорока, и пересадила его в кресло-каталку. Они попрощались. Лере тогда стало тоскливо. Она не могла понять это чувство: то ли стало не по себе от воспоминаний, то ли оттого, что отца она никогда не знала по-настоящему. Того угрюмого мужчину, который редко разговаривал и был замкнутым. Но при этом писал такие интересные книги. Ей понадобилось всего четыре дня, чтобы прочитать его труды и статьи в литературном журнале. Но что же было в исчезнувшей рукописи? Какая задумка смогла его так увлечь, что он забросил семью и отдал разум идее?
Из воспоминаний ее вернуло извещение о новом сообщении. Бывший парень запоздало поздравлял ее с днем рождения. «Договорились же, что расстались и не будем писать друг другу, а тут спустя столько времени объявился». Личная жизнь уже полгода никак не налаживалась, и ей даже пришла мысль написать ответное СМС. Может, стоит приоткрыть дверку для возможности возобновления отношений? Но на первом же напечатанном слове остановилась и стерла текст, а потом заблокировала его номер.
Обычно ей не надо было сидеть на сайтах знакомств, мужчины сами находили ее. Никто из подруг не понимал, как ей это удается – так легко переходить из одних отношений в другие. Смотрели на нее и говорили: «Чем она их цепляет? Чуть полноватая, фарфорово-бледное лицо, ходит с вечно растрепанной копной длинных черных волос». Она и сама не могла ответить на этот вопрос. Но знала одно – все начиналось со взгляда. Странный цвет глаз: ярко-голубой по краям, а в центре – желтовато-коричневый. Обычно именно он привлекал мужское внимание. Почему теперь это не работает?
Лера ни от кого не скрывала, что черпала вдохновение в отношениях с любовниками. Обычно она писала глубокой ночью, после свидания. Ей нравилось работать в полной темноте, сидя на полу и скрестив ноги по-турецки. Часто она отвлекалась и подолгу смотрела в окно. В доме напротив включали и выключали свет, темнота неба притягивала взор, и именно на этом полотне разыгрывалась очередная сцена ее книги. Под утро она уже не замечала, что пьет давно остывший кофе и дописывает очередную главу.
Привычка писать по ночам сформировалась в то время, когда она жила в общежитии. Приходилось брать ноутбук на общую кухню и поздно ночью, когда все успокаивались и разбредались по комнатам, можно было уделить час-другой первым зарисовкам. Она не понимала, почему ее потянуло в мир литературы – видела же, что произошло с отцом. Словно эффект morbo. В испанском языке это слово обозначает нездоровый интерес, влечение к тому, что, казалось бы, должно отталкивать. Как водители притормаживают, чтобы посмотреть на разбитую машину и распластанное тело на дороге, так и ее влекло написание книг.
Лера увидела, что компьютер оживился, пришло новое сообщение.
Мест для участия осталось:1.
Она завороженно смотрела некоторое время на мигающий курсор и потом написала:
Я согласна.
Только успела нажать на кнопку, как увидела в диалоговом окне новую реплику.
Мы рады нашему сотрудничеству. Подробные координаты и схема проезда во вложении. Участников будет трое. Ждем 1 июня по указанному адресу. Чтобы поддерживать дальше связь, скачайте приложение для телефона под названием «Явь».
Глава 2
1
Свет, как и оповещали ранее, отключили 1 июня, и Лере пришлось собирать чемодан в полумраке. Наспех брошенные вещи: одежда, зубная щетка, еда, полотенце, теперь не давали закрыться молнии, поэтому пришлось отказаться от толстовки и явно лишней пары джинсов. В отдельную сумку она бережно, словно младенца, упаковала ноутбук и посмотрела на карту. Еще с вечера Лера проложила маршрут: сначала на электричке с Савеловского вокзала час пути до станции Яхрома, потом на такси до деревни Андрейково. После навигатор показывал, что проезжей дороги нет. Она решила на месте поспрашивать жителей о том, как добраться в поселок, который на карте выглядел небольшим светлым пятнышком.
Про странный поселок, окруженный лесом, информацию пришлось искать долго. Казалось, что он был отрезан от цивилизованного мира и даже в сети про него редко кто рассказывал. В одном из источников говорилось, что там никто не живет, да и в соседнем селе насчитывают человек двести, если верить статистике. Не строят в тех краях ни новых жилых комплексов, ни дач, ни коттеджей. В другой статье писали про странные туманы близ реки Яхромы, они стелились круглый год, невзирая на смену времен года. Автор утверждал, что такая природная аномалия происходила из-за смещения литосферных плит, и скучным научным языком объяснял процесс образования плотной пелены, что часто накрывала поселок. Особо много этого пара и по сей день образуется в устье реки, уточнял он и потом рассказывал исторические факты о поселке. В давние времена именно в этом месте располагалось языческое капище и совершались ритуалы поклонения древним богам.
Лера пролистала еще несколько страниц и остановилась на интервью одного из жильцов. У него спрашивали про жизнь в селе, близ устья реки Яхромы. На что он отвечал, что жизнь там размеренная, а из развлечений у них лишь рыбалка, да охота. Далее он рассказывал о случае, который произошел с ним совсем недавно: они с другом заблудились в лесу и думали, что пробыли там около часа, а, вернувшись домой, узнали: оказывается, их не было дома целые сутки. Еще одна жительница утверждала, что в поселке барахлит техника, останавливаются часы, а в домах часто пропадают предметы. Объясняла она все это тем, что в Яхроме до сих пор живы духи, которым поклонялись их языческие предки.
На улице было еще темно, когда Лера вышла из дома. Постояла немного у подъезда, достала сигарету и вызвала такси. Ей и не помнилось, когда последний раз приходилось вставать так рано. Часы показывали начало пятого. Пустынный двор и тихая Москва вокруг, а над головой несметное количество звезд, столпившихся вокруг чуть порозовевшей от приближающегося рассвета луны. Мысли путались. Она чувствовала себя такой беззащитной перед огромным небесным куполом. Куда ее несет? Неужели по-другому нельзя решить навалившиеся проблемы? «Нет, я не отступлю, – одернула она себя. – Раз решилась, значит, надо идти до конца. В крайнем случае, всегда можно вернуться обратно».
Показалось такси и осветило фарами ее лицо. Она, поморщившись, бросила окурок в урну и поспешила к машине. Свежий воздух растворился в клубах выхлопных газов. Лера открыла дверь, обернулась и окинула взглядом двор. Все затихло, словно в ожидании чего-то.
Она быстро добралась до первого пункта назначения – Савеловского вокзала. Лера приехала раньше на целых сорок минут. Пришлось зайти в первую попавшуюся забегаловку и за круглым высоким столиком выпить противный кофе.
Электричка отбыла с вокзала ровно в 5:40. Вагон был переполнен, Лера не понимала, зачем все эти люди тащились в такую рань в богом забытый поселок. Свободных мест она не нашла и осталась стоять в проходе, окидывая взглядом пассажиров. Одни пожилые вокруг, заметила она. На старых затертых сиденьях покачивались бабки в разноцветных платочках, в проходе толпились рыбаки с удочками, а на дальней скамейке безмятежно спал бомж.
По мере приближения к нужной станции народа становилось все меньше, Лера села у окна и вглядывалась в пролетающий зеленый пейзаж. Напротив нее уселась одна из старушек с огромной клетчатой сумкой и, как дома, развалилась на двух сиденьях.
– Деточка, ты мне не поможешь? – она развернула скомканный белый платочек, в котором бренчала мелочь. – Мне тридцать рублей надо на автобус приготовить.
– Да, конечно, сейчас. – Лера принялась выковыривать монеты.
– А ты куда едешь?
– В Яхрому, – Лера не сразу вспомнила название поселка, лишь спустя время добавила: – за деревней Андрейково поселок.
Старушка насторожилась и, недоверчиво посмотрев на попутчицу, произнесла:
– А зачем тебе туда?
– По делам, – отрезала Лера.
– Деточка, ты бы лучше в конце лета туда приехала, сейчас в тех краях языческий праздник большой. Гостей в эти дни не жалуют.
– Это что ж за праздник?
– 1 июня, Духов день, начало Русальей недели.
«Чушь какая-то», – подумала Лера и, отдав бабке мелочь, отвернулась к окну. Старушка поблагодарила и направилась к выходу, Лера окинула взглядом вагон и поняла, что до конечной станции она поедет в одиночестве.
Лера вышла из вагона. Две ржавые полоски рельсов уходили вдаль, за горизонт. По обе стороны от них возвышались массивные деревья. Она бросила взгляд на остановившийся проходящий поезд. Большинство окон оказались задернуты шторкой. В некоторых виднелись заспанные лица. Они пустым взглядом смотрели на название станции. Тучный мужчина в последнем вагоне заваривал чай и ложкой пытался выловить лимон.
Из вагона выбежал парень в разноцветных шортах, растер загорелый торс и начал сетовать на ужасную погоду. Он добежал до киоска, купил пиво и вернулся обратно. Проводница поторопила его и, напоследок окинув взглядом перрон, закрыла дверь. Состав тронулся. Поезд под прощальный гудок вскоре растворился где-то вдали.
На проект приглашали к двум часам пополудни, в приложении медленно тикал обратный отсчет времени, ровно через семь часов должны были прийти все инструкции о мероприятии. Лера решила приехать заранее, чтобы побольше разузнать о странных происшествиях близ реки Яхромы. До деревни ей помог добраться проезжавший мимо таксист, который сам предложил довезти ее до местной достопримечательности.
– В-о-от – он остановил машину у покосившейся деревянной церкви – ей вроде как больше двух веков, там говорят иконы какие-то особые, чудотворные. Ладно, я поеду, а вам туда, вдоль этой дорожки.
Одноэтажные полуразрушенные постройки и узкая тропинка казались ей пейзажем из прошлого. «Неудивительно, что многие отсюда уезжают», – пронеслось в голове. Лера прошла дальше. Ее внимание привлекло здание справа. Табличка с выцветшей надписью «кафе» манила зайти туда и немного отдохнуть после дороги.
– Доброе утро! – произнесла Лера, когда подошла к прилавку. Пахло тушеной капустой и свежеиспеченным хлебом. За одним из немногочисленных столиков она увидела завсегдатая этого заведения. Тот спал, не выпуская стакан из рук.
Ответа не последовало. Буфетчица красила глаза и, посмотрев на посетительницу, нехотя отложила в сторону косметику.
– А где меню? – пыталась продолжить разговор Лера, обратившись к женщине за прилавком.
– Сегодня пирожки с капустой, суп харчо и тефтели.
– Давайте чай и два пирожка, – сказала Лера. – И еще, не подскажете: вот до этого места если пешком, то далеко? – Она показала собеседнице карту на телефоне. —Возможно, из местных кто-то сможет довезти?
– В здравом уме никто туда не попрётся.
– Почему?
