Сборник "Журнал СовременникЪ № 11. Спецвыпуск. 2023"

В очередной выпуск журнала «Современник» традиционно вошли произведения современных авторов. Среди них и лирические зарисовки, и шутливые стихотворения, и философские размышления, и фантастические рассказы, и многое другое. Чтение этого журнала – это уникальная возможность для современного читателя познакомиться с новыми авторами, открыть для себя их творчество, окунуться в мир новых образов, мотивов и сюжетов, под иным углом взглянуть на традиционные идеи и характеры, в процессе чтения не только постигая неоспоримые истины, но и пропуская их через свою душу, позволить себе получить истинное удовольствие от общения с книгой.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Продюсерский центр ротации и продвижения

person Автор :

workspaces ISBN :978-5-907694-45-3

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 01.08.2023

Умел, однако!

Привез её в наш детский клуб.

А в клубе были свободные террариумы. Вот гадюку в один из террариумов и определили и закрыли стеклом.

Прошло некоторое время, и вдруг обнаружили, что гадюка сбежала.

То ли стекло неплотно закрыли, то ли она сама стекло приоткрыла, но так или иначе – сбежала.

Еськов стал её ловить на молоко. Стал ставить блюдечки с молоком возле дырок в полу. И – представляете! – выманил-таки гадюку. Выманил, схватил за голову, но неудачно, левой рукой. Решил перехватить.

И только он стал менять руки, как гадюка извернулась, повернула голову более чем на девяносто градусов и ужалила его в палец.

Сергей Николаевич гадюку в террариум бросил, закрыл стеклом, придавил стекло камнем, а сам стал звонить дочке.

Дочке сообщил, что едет в больницу, а в процессе разговора наблюдал, как его рука, начиная с укушенного пальца, чернеет.

Обошлось. Вовремя ввели сыворотку от укуса гадюки.

А гадюка в террариуме разродилась!

Оказалось, гадюки живородящие. И из неё вылезло аж сто гадючат. И все были уже ядовитые.

Представляете, что бы было, если бы это случилось в подвале дома?! Кошмар!

Гамушка, Болтун и Генриетта

В 1975 году я поступил в МВТУ. И как-то сразу наша группа сдружилась, а ещё выявились общие интересы. Я увлекался аквариумом. Аквариум был ещё у Лёши Власова. К нам прибился Пётр Кимыч и Игорь Гашин по прозвищу Кабан. У Кабана аквариум вроде бы был, а у Кимыча точно не было.

Зато у Кимыча был попугайчик!

Просто удивительный! Правда, простой волнистый и очень крикливый.

А удивительный тем, что в доме у Петра дверь на балкон летом не закрывалась. И попугай вылетал на улицу поорать на воробьёв. Вылетит, а затем обратно в дом. Сядет на жёрдочку – и давай речь толкать. Да так громко и настырно. Прозвали его Болтуном.

Сманил меня и Лёшу Кимыч. Нам захотелось попугайчика. Съездили на птичий рынок. И у меня, и у Алексея появились волнистые попугайчики. У меня зелёный, а у Леши синий (какого цвета был Болтун, надо вспоминать, забыл).

Попугайчик прижился. Назвали мы его Гамлетом. А Лёша своего назвал Генрихом. Подружился с моими родителями. Познакомился с аквариумом. Правда, с балконной дверью мы экспериментировать не стали.

На втором курсе я уехал в стройотряд в Хакасию, в посёлок Тынзебей.

И под конец стройотрядовского лета получил странное письмо с листом, прокусанным попугаем, и фразой: «А Гамушка разговаривает».

Приехал в Москву и не сразу, но убедился, что попугай говорящий.

Говорил он следующие фразы:

– Гамушка хороший!

– Хочешь-хочешь.

– Кашу будешь?

– Ты что делаешь?

– Тетишка хороший!

– Саша приехал…

А ещё очень любил отнимать пуговицы и купался в аквариуме.

Ещё у него была забава – нырять в кольцо, которое мы для него повесили возле зеркала. Зеркало, кстати, тоже сильно его привлекало.

Однажды, после экзамена, мы заехали ко мне отметить успех. Мы – это я, Кабан, Кимыч и Лёша.

Так мой попугай так достал Лёшу, что заставил с рубашки срезать пуговицу. А ещё пытался со стола утащить ножик.

А Генрих оказался Генриеттой!

Поехали мы в гости на малую родину мамы в село Юрятино. Попугая доверили соседке, дали ей ключи. Я заготовил большую кормушку с запасом проса (перевёрнутую бутылку) и такую же поилку.

Вернулись мы примерно через две недели.

Попугай сидел в клетке, очень напуганный, худой и встревоженный. Дверца клетки была открыта.

Мы стали разгружаться на кухне. И тут он нас узнал.

Выскочил в проём открытой дверцы и заявил:

– Здрасьте! Приехали!

Как ставили клизму слону

Я не могу объяснить, откуда я знаю эту историю. Просто теряюсь в догадках. Возможно, если бы были живы родители, ответ бы нашёлся, а теперь спросить не у кого.

Родственники матери (Фомичёвы и Савенковы), а также отца (Колтыревы и Ефимовы) довольно колоритные. Чего только стоит бабушка Мария Алексеевна (Колтырева), которая воспитывалась в семье графа Шувалова и окончила институт благородных девиц. Или дед Сергей Кузьмич (Фомичёв), друживший с будущим генералом Михаилом Ефремовым.

Про Савенковых (семья бабушки Марии Васильевны) я знаю, что её отец был краснодеревщиком, работал сначала в Серпухове, затем в Москве. С его помощью семья и перебралась в Москву. А двое братьев бабушки тоже довольно колоритные. Один работал до войны поваром в Крыму, в ресторане «Ласточкино гнездо». Был очень вспыльчивым, что неудивительно. Обожал же мой дед Сергей Кузьмич кулачные бои. Во время праздников у него даже одежду отбирали, чтоб в драку не лез, так он в одних подштанниках сбегал. Как-то дядя влюбился в девушку, а за ней ухаживал офицер… Так дядя вызвал его на дуэль и дрался на пистолетах. Оба были арестованы. Дядю осудили. Началась война, он попал в штрафбат и погиб.

А другой бабушкин брат, по-видимому, работал в цирке, в цирковом зверинце. Очень любил лошадей, и если был в загуле или ссорился с женой, то приходил в конюшню и ложился спать рядом с лошадьми. И знаете, лошади его оберегали и даже ложились рядом, если в конюшне было холодно.

У слона случился запор. Слон – очень нахальное и злопамятное существо. Посмотрите фильм «Укротительница тигров». Фильм начинается с того, что бухгалтер несёт квартальный отчёт директору цирка. Идёт через слоновник. Останавливается там поговорить с уборщицей, а слон нахальным образом вытаскивает отчёт у бухгалтера и на его глазах его съедает.

Ну так вот. У слона случился запор. Мучается бедолага. Ну просто страдает. Предложили поставить клизму. Как вы сами понимаете, подходящей кружки Эсмарха, или груши, не нашлось. Принесли насос и ведро. Может быть, и не одно. Клизму поручили делать моему дяде и ещё одному работнику цирка.

Как уговорили слона и как он подпустил к себе да ещё и позволил вставить трубку в задницу, я не знаю.

Талантливые были люди. Насос был пожарный, такой – с двуручной качалкой. Возможно, была и пожарная бочка, а не вёдра.

Кстати! И брандспойт очень удобно в задницу вставлять…

Стали качать. Слон напрягся. Лекари решили подождать. Вынули трубку…

И, наконец, свершилось! Вот только лекари, и дядя в том числе, не успели увернуться. Всё, что вылетело из слона, попало на них, окрасив в приятный цвет детского поноса.

А из слона продолжало извергаться. Наконец, вылетело то, что стало причиной запора, – части корзины, в которой приносили слону фрукты.

Сожрал вместе с фруктами, наверное, очень вкусные были…

Картошка в мундире

Начнём с довоенного времени. Шура (моя мама, Александра Сергеевна, девичья фамилия Фомичёва) была младшая в семье. Мария была средняя, старшим был Виктор. Младшие, по своей Наташке знаю, самые озорные и всюду лезут. Главным образом из-за того, что их опекают старшие. Вот и Шура попадала во всякие истории: то ей во время игры в лапту нос расквасили, да так, что пришлось к врачу везти – кровь останавливать; то приходилось её от быка спасать…

Виктор купил велосипед. Шура, естественно, его угнала. Знаете, как младшие ездят на больших велосипедах? Они не садятся на сиденье, а продевают правую ногу через раму. Так, скособочась, и едут. Управлять только неудобно. Село Юрятино состояло из двух улиц, расположенных буквой «Г». Обе улицы выходили к мосту через р. Протву, а посередине улицы, где был дом Фомичёвых, находился пожарный пруд. Вот Шура в него и въехала. Остановиться не могла, не умела, да и Виктор бежал за своим сокровищем, ругался и размахивал пучком крапивы. Шуру из пруда выловили, повели сушиться, а велосипед вытащили багром.

Семья переехала в Москву, Мария и Виктор обзавелись семьями, а Шура осталась у родителей, Марии Васильевны и Сергея Кузьмича. Так что хозяйством занималась её мама, а Шура училась сначала в школе, а потом в училище на чертёжника.

После начала ВОВ стала переучиваться на медика и одновременно работать в госпитале им. Бурденко. Готовить только так и не научилась, всё за маминой опекой жила…

Закрепили за мамой уже немолодого раненого солдата. Он уже был не «тяжёлый», но ходить ещё не мог. Подзывает он к себе маму:

– Дочка, вот тебе три картошины, ты на кухню сходи и отвари их в мундире.

Мама картошины взяла, спустилась на кухню и стоит: не знает, что делать. Повариха увидела и подошла к ней:

– Тебе чего?

Мама:

– Вот, раненый три картошины дал, сказал, чтоб в мундире отварила. А я не знаю как. Мне что – рукав от шинели оторвать и в нём варить?

Кухня смеялась не менее часа.

Поварихи потом объяснили – нужно просто не чистить картошку, а так, в кожуре, и варить. И это лишнее доказательство того, что сестрички совсем девчонки были, а дома готовили мамы.

Моряк Мишка

Маме Шуре очень нравилось ассистировать на операции. Особенно готовить хирургические инструменты. Разбирать, стерилизовать, подавать их по команде хирурга. Эта любовь к инструментам появилась ещё на заводе, когда она работала чертёжницей. Очень нравилось вычерчивать различные детальки. И уже после войны эта страсть продолжилась. Работала в стоматологии, тоже инструменты готовила.

Но это отступление. Операции были разные. Сложные и не очень. Перед операцией раненому делали наркоз, по-видимому хлороформом. Сначала небольшую дозу. А потом основную – «рауш», кажется, назывался.

Реакция на начальную дозу была у всех разная. Некоторые лезли драться. Таким сразу давали основную дозу. Был один случай, когда раненый после первой дозы наркоза стал объясняться хирургу в любви. Хирург сказал: «Пусть спит».

А в этот раз привезли крепкого солдатика, операция была сложная, но он был в сознании. Что-то извлекали, осколок или ещё что. Дали начальную дозу наркоза, и больной запел:

Широкие лиманы,
Зеленые каштаны,
Качается шаланда на рейде голубом…[2 - Строки из песни «Ты одессит, Мишка», слова В. А. Дыховичного, музыка М. П. Воловаца.]

Хирург говорит:

– Пусть допоёт…

Так до конца песню про моряка Мишку и дослушали.

Со мной, видимо, под впечатлением от рассказа мамы, такой же случай был. Мне аппендицит резали, а его прозевали, и он был гангренозный. Так я тоже пел. Как потом сестра сказала, пел, но очень тихо и не про моряка Мишку, а «Бригантину».

Были и менее романтические случаи. Делали операцию по ампутации конечности, ноги. Шура готовила инструменты, в том числе и пилу: кость перепиливать. Её подружка должна была держать ногу.

Операция идёт своим чередом. Подружка ногу держит. От кости отделяют мышцы, кость перепиливают, и нога остаётся в руках сестрички…

А та валится вместе с ногой в обморок.

Один беременный пришёл, или Рентгенологи шутят

Профессиональная речь очень часто для постороннего смешна. Например, у нас, инженеров, разъём – папа-мама, передняя и задняя бабка, червячная передача…

А рентгенологи ещё и медики. В рентгеновском кабинете часто стоит скелет, одетый в белый халат и шапочку. Называли его Иваном Иванович. Если его, проходя мимо, задеть, то он начинал покачиваться и издавать слабые звуки.

Пришла пациентка на обследование, вроде бы такое обследование называется томография, а устройство – томограф. Ей сказали лечь на кушетку, точнее, на стол томографа, а проходя, задели скелет. Больная его заметила и спросила:

– Со мной что – то же самое будет?

А врач или техник ей в ответ:

– Да что вы! Мы вас просто по слоям порежем.

Была техник-рентгенолог Евдокия, Евдоха, по прозвищу Колдуняка (если ошибся, поправлю). Жила она за городом. И вот однажды пришла на работу вся мокрая и рассказывает:

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом