На настоящей палубе управления его ждало разочарование. Приор никак не откликался на его зов и даже войдя в круг контакта, он ничего не почувствовал. Спустя битых полчаса попыток, он бессильно упал на ближайший стул, подперев голову рукой, и закрыл глаза. Вопросов было масса, но больше всего его беспокоило молчание Приора. Что-то снова пыталось захватить его и на этот раз удалось? Именно такое подозрение крутилось в голове у командира. Поэтому они возвращались на место, где висели безвылазно два года. Оставаться на палубе было бессмысленно, и Полковник побрел обратно в медицинский отсек. Айрин осталась одна в палате, даже Хайс занимался какими-то другими делами. Мужчина присел на стул рядом с девушкой и внимательно посмотрел на нее, мысленно призывая проснуться. Но она не шевелилась. Пока Рохас возвращался в лазарет, он узнал, что Шок тоже не откликается. Лишь попросил не беспокоить его какое-то время. Рохас остался один. Ему вдруг показалось, что все, что произошло с момента появления «гостей» было сном, и теперь он медленно просыпался и возвращался в исходную точку. Он снова окинул девушку взглядом, и ему вдруг очень захотелось, чтобы она поговорила с ним. Пусть даже она ничего путного и не могла объяснить, но ее голос, грусть в глазах, которая стала привычной, словно давали ему сил. Он коснулся ее ладони и прикрыл глаза.
Она вскочила с каким-то странным полу-криком, полу-вздохом поднявшись на койке так резко, что мужчина чуть со стула не упал от неожиданности, и отдернул руку. Ее ладони лежали на груди, и она то подносила их к лицу, то опускала обратно, словно не понимая, что видит. И у Рохаса наконец, сложилась картинка. Она тоже видела кровь и чувствовала боль.
– Айрин, все нормально, – он взял ее за плечи и легонько потряс, – все нормально, эй, посмотрите на меня.
Ее испуганный взгляд лег на него и стал проясняться.
– Что это было? – выпалила она. – Я была ранена, как вы на планете.
– Да, я тоже. Это было видение или что-то типа того. Мы оба в порядке, – спокойно произнес мужчина. – Вы в порядке.
– Этого не было, – к ней снова возвращался испуг. – Не было такого, – и он сразу понял, о чем она говорила.
– А что было? – но ответить она не могла, потому что не слышала его слов. Ее взгляд стал мутным, словно она вспоминала, но ничего не выходило. Рохас терпеливо ждал.
– Мы должны вернуться на планету, – произнесла она, когда немного успокоилась.
– Мы уже на нее возвращаемся, Приор изменил направление, мы летим обратно.
Сначала на ее лице отразился ужас, потом обреченность, и она упала обратно на подушку, закрыв лицо руками.
– Что? Айрин? – она не реагировала. – Да говорите уже! – Почти кричал полковник, на которого тоже накатил страх.
– Мы обречены… – выдавила из себя девушка, и Рохас заметил, как из-под ее ладоней текут слезы. Она плакала. И может сейчас оплакивала их всех.
Глава 7. Ключ к жизни
Вселенная не всегда была такой… Полной объектов, жизни, процессов, сил, законов. Когда-то очень давно она была слишком молодой и неопытной и проходила через те же сомнения и страхи, которыми полнится наша жизнь. Но одно было тогда и осталось без изменений сейчас – это воля к жизни и любовь. Вселенная полна любви, даже когда кажется очень жестокой и темной. Просто эта любовь безусловная, абсолютная ко всему, что в ней есть. У нее нет любимчиков и проказников, нет тех, кого она вышвыривает из своей утробы за плохое поведение или поощряет за хорошее. Вселенная любит жизнь, которая проявляется в происходящих процессах и в самой смерти. Жизнь – безупречна в любом виде просто потому, что она есть и любовь – неотъемлемая ее спутница. В пустоте Вселенной, на заре ее формирования, когда она сама не имела возможности себя познать, впервые загорелся огонек разума. Но не такого разума, которым была Вселенная, а разума, отрезанного от своего носителя. Это было совсем не эффективно и практически бесполезно, но он был. И Вселенная возрадовалась ему, потому что теперь было что-то чему требовалось знание. Сначала ей казалось странным, что ее глубины полнятся разумами, которые даже себя не могли осознать. Но потом она поняла, что только так ее существование наполнится смыслом. Хотя само ее существо уже было и смыслом, и следствием, и причиной. Но эти разумы задавали так много вопросов, что вопросы самой Вселенной стали множиться. Мы были слепы к вопросам Вселенной, но были так увлечены своими собственными, что долгие века бесцельно слонялись по ней, не используя ее ресурсы, как того требовала жизнь. Да, мы были глупы, но ведь и Вселенная вместе с нами была глупа и наивна. И этот цикл был необходим нам ничуть не меньше, чем ей. И той жизни, что пришла после нас, и жизни после нее, и тем, кто появится потом, даже после упадка самой Вселенной.
Из истории расы Древних Странников. «Пожинатели жизни». Записана теми, кто пришел после них. Для тех, кто будет после нас.
– 1 –
Они снова летели на Ньюли 7.25, и у всех было очень нехорошее предчувствие. Приор так и не ответил толком на их вопросы, почему он изменил курс, показывал лишь снова и снова помещение с мозгом. И мысленные картинки эти были пропитаны его тревогой. Очевидно, что он хотел, чтобы они вернулись туда, а вот зачем, снова придется разбираться самим.
Теперь их состав был меньше. Рохас, Айрин и Эрик, на случай если потребуются его способности заглушить внешние сигналы. Они молчали, каждый думая о своем. В качестве напутствия Шок произнес только одну фразу: «Ложь часто кажется правдой, но и правда иной раз выглядит как ложь.»
Он пришел к ним, когда Полковник с Айрин сами сделали нужные выводы. По его словам, он не хотел им мешать думать. Он был весел и непринужден, как и всегда, словно все происходящее было игрой. А Рохаса уже начинала раздражать эта его черта. Полковник был готов спросить его напрямую, зачем тот прилетел, прижать его к стенке, если потребуется, и даже не боялся последствий. Но были более важные дела, и он решил это отложить. Шок предложил использовать его корабль для возвращения на планету, потому что тот, по его словам, мог переместить их в подпространство гораздо безболезненнее прямого входа.
Айрин тогда попыталась с ним поговорить, но Шок словно хотел этого избежать. Теперь они сидели в странном отсеке с сидениями без единой кнопки управления и смотрели на то, как планета приближается к ним. Шок утверждал, что сам задаст нужные параметры, чтобы корабль доставил их куда следует. Но до конца довериться технике никто из пассажиров не умел. Наверно, потому что они никогда не имели дело с такой древней и разумной технологией. Ни дверей, ни шлюзов вокруг не было. Только одна дверь, через которую они вошли, и она вела сразу к стыковочному шлюзу.
– Мне одному кажется, что мы тут в ловушке, – первым прервал молчание Эрик.
– Нет, не только тебе, – ответил Рохас, не отрывая взгляда от панорамы за иллюминатором.
– Этот корабль трансформер, – Айрин решила, что небольшое пояснение хоть немного снимет напряжение. – Он внутри совершенно гибкий. Его командир подстраивает внутренние отсеки так, как ему нужно. На самом деле он больше растение, чем что-то еще. В родном мире Шока их буквально выращивали. И для каждого существа развивался специальный корабль. Они со своими кораблями единое целое, делятся сознанием. Но он не такой разумный, как Приор.
Никто не среагировал на ее слова, и девушка решила не продолжать, понимая, что сейчас всех волновало совсем не это. Также в молчании они прошли в подпространство. В какой-то момент корабль отключил визуальную связь, и стена, которая была окном, стала такой же темной, как и остальные. Пассажиры лишь успели переглянуться, как неожиданно почувствовали странную вибрацию в теле. Не было уже известных мучительных ощущений, которые они испытали в первый раз, но Айрин снова почувствовала себя странно.
Когда дверь в стыковочный шлюз материализовалась в стене, они поняли, что достигли точки назначения и вышли в нее. Дальше было все, как и в прошлый раз, и до зала со светящимися колоннами они добрались быстро. Но там их ждало нечто совсем не то, что им запомнилось. В этот раз колонны не сияли ровным светом из трубочек: свет мерцал розовым, а местами вообще отсутствовал. И без того темное помещение стало еще темнее и страшнее, чем прежде. Они шли медленно, неуверенно. Все их внутренние ощущения отзывались на окружающую обстановку, которая кричала об опасности. Мерцающий красноватый свет искажал окружающую картину, и становилось сложно ориентироваться.
Рохас следил за направлением движения по маркеру излучения, который дала ему Лиза. Сигнал был слабым и постоянно меняющим свое направление. Но был диапазон его колебаний, которому он и старался следовать. Айрин была напугана и даже не пыталась этого скрыть. Ее выражение лица, чуть сгорбленная спина и напряженные движения были красноречивее ее молчания. Эрик старался держаться поближе к Рохасу и девушке, постоянно оглядываясь. Он не задавал вопросов, понимая, что ответов слышать не хочет.
Дверь к центральному мозгу оказалась открытой, что в некоторой степени расстроило Айрин. Она надеялась проверить свою гипотезу: среагирует ли механизм на нее снова. Изнутри просвечивал мерцающий красноватый свет, что и ожидалось, Мозг тоже был на грани отключения. Рохас замер в проеме, не глядя внутрь, словно избегал того, что могло ему открыться там. Он переминался с ноги на ногу, периодически посматривая на девушку, которая сверлила взглядом стену. Только Эрик, нетерпеливо откашлялся, призывая остальных продолжить то, что они начали, а не тянуть время. Но первым войти в помещение тоже не осмеливался.
– Ну же! – Чуть истерично произнес парень. – Мы тут будем стоять, пока все совсем не полетит к чертям? – В его голосе был гнев и страх, но ни то, ни другое не относилось к девушке и полковнику.
– Не будем, – отозвался Рохас, выпрямив спину, которая непривычно округлилась за время ходьбы. Этот груз странной для него ответственности, непонятной за что, давил сильнее, чем все известные ему приказы, долги перед Родиной и сами собой. – Пойдем.
В помещении с мозгом был какой-то густой воздух или туман, который затруднял видимость. Но постамент с сияющими – теперь уже красноватыми огоньками – был на том же месте, что и ранее: в центре зала. Сам мозг стал менее прозрачным, казалось, что его оболочка каменела, мутнела… может, умирала?
– Полковник, – начала Айрин, когда они приблизились достаточно, чтобы хорошо рассмотреть мозг, – я не хочу повторения прошлого раза. Я сама коснусь его, хорошо? – Ее умоляющий взгляд остановился на мужчине, и он увидел в нем ужас.
– Тот луч, что ранил вас. Он предназначался мне. Оно просто прошло сквозь ваше тело, потому что я стояла позади. – Айрин говорила спокойно, по привычке отмахнувшись от мысли, связывающей ее и мозг. – Но в моих воспоминаниях его целью были вы. – она дернула плечами, то ли пожала ими, то ли это было нервное.
Рохас нахмурился на мгновение и отвел взгляд в сторону.
– Тогда вместе, – Рохас сказал это резко, уверенно, и эти слова не допускали препираний.
Она в ответ покачала головой, и Эрик, который со стороны наблюдал за ней отчетливо увидел страх в ее глазах.
– Вместе! – Алекс чуть наклонил голову вперед и еще внимательнее посмотрел на Айрин, настаивая на своем. Она подчинилась.
Полковник подошел ближе к ней и протянул руку. Айрин покорно приняла его жест, и Рохас почувствовал, какими влажными и холодными были ее ладони.
– Будь рядом, если вдруг придется прервать контакт, – скомандовал Рохас Эрику, на что брюнет кивнул и сделал несколько шагов к ним.
Только несколько секунд Рохас с Айрин мешкали, глядя на Мозг, который словно пульсировал из последних сил. Огоньки внутри почти не двигались, почти не светили, но все же еще выполняли свои функции, насколько хватало сил. Алекс первым потянулся к инопланетной конструкции или организму. Айрин вслед за ним подняла свою ладонь, и они прикоснулись к его, казалось, огрубевшей поверхности. Эрик наблюдал сзади и даже не заметил капельки пота, которые стали стекать по его виску. Его сердце колотилось, как бешеное, но он замер, ожидая. Все произошло за секунду, хотя им показалось это вечностью. Эмоции нахлынули, как волна, болезненная и огненная. Они чувствовали смерти каждого существа, которые тысячелетиями гибли во Вселенной, напрасную надежду творцов, которым не удалось предотвратить трагедию, слезы, боль, ненависть, гнев… Все это обрушилось на них в мгновение ока, перед глазами поплыли картины страшной битвы за жизнь, которая происходила тысячелетия назад. Невообразимые масштабы, странные существа совершенно неизвестных форм жизни говорили на чужом языке и в то же время на совершенно понятном эмоциональном уровне. Все одинаково боятся уничтожения, одинаково злятся и теряют последнюю надежду тоже одинаково. Эрик даже опомниться не успел, как Рохас и Айрин уже отдернули руки от Мозга и, тяжело задышав – словно марафон пробежали – опустились на пол.
– Что? Эй, не молчите? – Брюнет, не выждав ни секунды паузы, подбежал к ним. Он не успел разглядеть, что Айрин роняла слезы на свои ладони, уткнувшись в них, и что Рохас напряг все свое существо, чтобы не поддаться такому же порыву.
Они сидели на полу, почти не шевелясь, не реагируя на Эрика, его слова и даже на то, что он тряс их по очереди за плечи. Никто не мог потом ответить, сколько времени они провели в этой прострации, включая напуганного до чертиков Эрика. Лишь бесконечность растеклась вокруг них, и у каждого она была своя.
Первый взрыв произошел где-то в дальнем углу помещения. Он был слабым, но этого было достаточно, чтобы привлечь внимание людей. Первым нашелся Рохас, инстинктивно встав между источником грохота и молодыми людьми. Айрин лишь вскинула голову на звук, но отреагировать не успела. Следом взорвалось что-то гораздо сильнее, и взрыв этот был значительно ближе. Один из светящихся ранее проводов упал совсем недалеко от Эрика. Лишь на секунду повисла пауза, как взрывы стали раздаваться везде вокруг, и не было понятно, куда от них прятаться. Рохас стал поднимать Айрин, которая продолжала растерянно оглядываться по сторонам, и передал ее Эрику. Молодой человек без колебаний принял девушку и, ощущая ее покачивания, обхватил за талию.
– На выход, быстро! – скомандовал Полковник и двинулся к двери, но не успел сделать и пары шагов, как что-то большое рухнуло почти у его ног, перегородив путь к спасению.
Следом посыпались более мелкие осколки строения, но били они больно, оставляя кровавые раны на теле людей. Эрик только и успел прикрыть рукой голову, как с потолка упал довольно внушительный кусок, пролетев лишь в миллиметре от его виска. Вокруг поднималась пыль разрушений, дышать и видеть становилось все сложнее, да и выхода из помещения совсем не было видно. Айрин продолжала бессильно висеть на руке Эрика и лишь нервно оглядывалась по сторонам, ничего не предпринимая, ничего не говоря. Брюнет хотел тряхнуть ее, чтобы привести в чувства, но не успел. Над головой послышался новый треск, и он увидел, как на них падает огромная скала, острый осколок, способный раздавить не только его, но и все вокруг. Каким чудом он успел отпрыгнуть, потянув за собой девушку, одному Богу известно. И ему удалось уйти от удара глыбы, но он все равно упал, оступившись. Пол был покрыт осколками и каменной крошкой. Полковник оказался за упавшим куском потолка и за всем этим хаосом молодой человек его уже не видел. Оставалось надеяться лишь на то, что он был еще жив.
– Надо выбираться, – кашляя и пытаясь подняться, проговорил Эрик, глядя на Айрин, которая тоже пыталась совладать со своими ногами, которые, казалось, ее не слушались.
Он хотел подать ей руку, но не удержался на ногах, и упал, ударившись головой об одну из глыб на полу. Лишь на секунду он почувствовал боль, а потом его накрыла темнота. Девушка почувствовала, как рука Эрика, которой он ее держал, обмякла и устало упала на пол. Она обернулась на него и поняла, что он без сознания. Айрин искренне надеялась, что парень лишь без сознания. Но как ему помочь, она не знала. Оглядевшись, она не увидела ничего, кроме разгулявшегося вокруг хаоса из пыли, шума и смертоносных «осадков». Не было понятно, куда бежать, где выход, где Рохас, где вообще хоть что-то…
Следующий взрыв прогремел совсем близко. Девушка даже не успела обернуться на звук, как ее оглушило волной тепла и откинуло к ближайшей стене. Она почувствовала, как проваливается в забытье, и происходило это плавно и тихо. Звуки куда-то пропали, свет больше не мерцал, дышать снова стало легко, тело словно стало невесомым. Ей показалось, что на ее лице расплывается улыбка. Она посмотрела вокруг и даже не удивилась, что освещение стало другим – голубоватым. От небольших очагов огня исходили странные волны, словно теперь она могла разглядеть те самые колебания теплого воздуха в каком-то новом спектре. Она посмотрела на Эрика и увидела странную сеточку кровеносных сосудов под его кожей, услышала его дыхание и с облегчением осознала, что он еще жив. Айрин видела вибрации его сердца в груди парня, даже чувствовала боль в виске, только не свою – его. Где-то вдалеке она почувствовала источник другой боли. Это был Рохас. И он тоже был жив. Она словно знала, что если есть боль, значит есть и жизнь. Решив проверить себя на повреждения, она попыталась осмотреть свое тело, но не увидела его, лишь странные шестипалые синеватые руки, четыре конечности, которые двигались неуверенно и неумело. Но она не удивилась… Ее вообще перестало удивлять то, что сейчас происходило, словно она была под влиянием сильного успокоительного.
Айрин поднялась и поняла, что теперь стала выше, значительно выше. Мимо нее медленно пролетел осколок потолка, и она ловко отклонилась от его траектории, и движение далось очень легко, словно ее тело ничего не весило. Подняв голову, девушка увидела, как над Эриком нависла новая глыба: она покачивалась на полуразрушенной опоре и вот-вот должна была упасть. Айрин инстинктивно вскинула руки, когда падение уже было неизбежно, и глыба замерла, словно ее что-то остановило. От глыбы ее внимание переключилось на ощущение удивления и страха, которое исходило от Эрика. Он смотрел на нее, затем на глыбу, которую она держала четырьмя руками, снова на девушку, и эта его растерянность передавалась ей. Он стал подниматься и вышел из зоны падения как раз в тот момент, как осколок упал на то самое место, где он только что находился. Все происходило очень медленно для нее и мутно, картинка плыла постоянно прерываясь. Но все стало пропадать, шум нарастал, дыхание перехватило, темнота стала ее накрывать с головой, и она упала. Сквозь странный сон она почувствовала, что ее поднимают чьи-то руки, слышала голос, но не могла разобрать слов. Темнота стала сильнее, и она отдалась ей.
– 2–
– Вы хоть один раз… один единственный раз можете вернуться с этой чертовой планеты без ранений? – Это был голос Хлои, и он не был собранным и спокойным, как раньше. Она по-настоящему кричала на Полковника, который, как провинившийся первоклассник, уперся взглядом в носы своих ботинок.
Лиза стояла рядом с ней, неодобрительно покачивая головой. Рохас молчал, понимая, что обе они были слишком взволнованы, чтобы слушать его объяснения.
– И что с ней опять? – Хлоя вскинула руку по направлению к койке Айрин, которая уже пришла в себя и оценивала открывшуюся ей картину. Но Капитан этого не видела. – Она без сознания проводит больше времени, чем в сознании. И смысл ей было перемещаться во времени? Чтобы отоспаться?
Рохас не смог сдержать смешок и криво улыбнулся, заметив, что Айрин уже пытается подняться.
– Если бы вы знали, как мало условий для нормального сна в 2011 году, – кряхтя начала девушка, – вас бы это нисколько не удивило.
– Очнулась-таки, – Хлоя обернулась к девушке и улыбнулась по-настоящему тепло и радостно, но воспитательный тон голоса сохранила, – и что на этот раз?
Айрин не ответила, лишь взглянула на Полковника.
– Как мы выбирались? – задала она ему вопрос.
– Тебя спас Эрик, – ответил мужчина, – он вынес тебя на руках из этого ада.
Айрин лишь вскинула бровь, но ничего не сказала.
– Он, кстати, на перевязке у врача, – продолжил Алекс. – А на тебе ни царапины, что в очередной раз довело Хайса до истерики.
– А с вами все в порядке?
– Да, все хорошо, пара царапин.
– Вообще-то, – с видом очень высокой значимости в палату вошел Рональд, – у вас множественные ушибы, трещина в ребре и вывих коленного сустава. Поэтому вы теперь точно не отвертитесь от постельного режима.
На заявление Рона, Рохас раздраженно закатил глаза и мельком глянул на нано пленку на своем колене, которая проступала через дыру в брюках.
– Итак, докладываю. На Планете все очень плохо. Нам поступило сообщение, от, внимание, – Рональд поднял указательный палец и выдержал театральную паузу, – Тота Савана.
– Что? – Рохас поперхнулся. – Сообщение? По системе связи?
– Да, – Рон повел бровью, словно наслаждаясь важностью своих новостей и своей собственной. – Он послал сигнал сам. Оказывается, для экстренных случаев у них был какой-то передатчик. Так вот, в сообщение говорится о вымирании их расы. И о повторении цикла.
Алекс посмотрел на Айрин, которая опустила глаза и снова посмотрел на Лейтенанта.
– Что? Не смотрите на меня, у меня все, – Рон развел руками.
– Айрин? – командир требовал ответа.
– Да, они умирают. Но у нас еще есть время. – Произнесла девушка, так и не подняв взгляда
– Время на что? – Рохас требовал ответа.
Вдруг Айрин вскинула голову и с вызовом посмотрела на мужчину.
– Вы же сами все видели на планете. Круг замкнулся. Накопитель вот-вот перестанет действовать и по Вселенной разнесется волна смерти, как это было миллион лет назад, – ее голос был сильным и гневным.
Рохас опешил от ее реакции и на секунду замер. Он видел что-то, но не мог понять, что именно.
– Я не знаю, что я видел.
– Историю Вселенной, – тихо ответила Айрин, – ту историю, которая повторяется. Мозг хотел нам показать ее перед гибелью, такая у него программа. Приор потому и привел нас туда, следуя свой программе. Он ничего нам не отвечал, потому что для него это типа наших инстинктов. – Айрин переводила взгляд от одного человека к другому, продолжая говорить. – Информация, которую он нам показал – это как данные черного ящика в самолетах, – Лиза нахмурилась, вспоминая о том, что такое самолеты древности, и словно поняв, о чем речь, закивала. – Он передает ее автоматически тому разуму, который вступит с ним в контакт до момента его отключения. – Я не могу рассказывать об этом. Видение смешалось с моими собственными знаниями, – Айрин пыталась оправдаться, – расскажите вы.
Рохас кивнул.
– Тогда через полчаса у меня в кабинете. Вы все приглашены, – он окинул взглядом присутствующих, – и Хайса с парнем с собой возьмите. – Полковник очень быстро покинул помещение. Остальные остались и с опаской посмотрели на Айрин, которая легла обратно на койку и уставилась в потолок.
– Мне надо подумать, – не глядя на остальных, произнесла девушка, – оставьте меня одну, пожалуйста.
Орсен взяла за рукав Лизу и потянула ее к выходу, но Рональд остался.
– Слушай, это, конечно, все очень драматично выглядит. Но мне вот это все не надо, – Айрин лишь непонимающе взглянула на него. – Ты просто скажи, нам всем конец или как?
Она улыбнулась впервые за несколько дней.
– Вполне возможно, Лейтенант, что да, нам всем конец. Но…
– Ой, ну не надо этих вот «но», – он скривился. – Конец так конец, что уж. Значит надо погибать красиво.
После этих слов он вышел, оставив Айрин наедине со своими смешанными чувствами. Ее позабавила реакция молодого человека, и стало горько от того, что у нее не хватало сил на такую героическую реакцию. Она боялась, но уже не за свою жизнь, а за то, что бессильна повлиять на грядущее. Она снова легла на кровать и уставилась в потолок, сложив руки на груди.
Рохас в это время уже почти подошел к своему кабинету, как вдруг внезапная мысль остановила его. Это видение, могло ли оно быть ловушкой или ложью. Его не покидало ощущение, что все вокруг дергают за ниточки, а он, сам того не зная, выполняет свою роль так, как это требуется. Ему не нравилось это чувство, но игнорировать его он не мог.
– Вы совершенно правы, Алекс, – раздался позади веселый голос. – Вся Вселенная – один большой театр, и мы играем свои роли вне зависимости от своих желаний. – Шок плавно шел по коридору, покачивая расслабленными руками. – И вот вроде кажется, что сейчас-то я точно сам решаю, какой будет моя жизнь, но это такая опасная иллюзия… такая опасная…
– Вы мысли мои читаете? – мужчина нахмурился.
– Нет, мне это и не нужно, – существо поравнялось с офицером и вежливо оставило дистанцию между ними. – Я просто чувствую их и знаю, и уже когда-то видел все ваши терзания. – Он улыбнулся, – в другой реальности вы со мной ими делились. Там мы были друзьями. Жаль, что это не тот виток спирали. Мне не хватает наших разговоров по душам.
Рохас никак не прокомментировал эту речь Шока, стараясь не зацикливаться на том, чего он не мог понять.
Конец ознакомительного фрагмента.
