– А мне что с этого?
– Ты заснимешь на видео, и отнесем это в общество любителей рыбалки.
– Я думаю, это напрасно. Она не выдержит сто килограммов.
– Проверим? – спросил Гарик, протягивая руку.
– Гарик Купидонович, думаю, для этого надо время. Подготовить все, выкопать червей, и так далее.
В ответ мужчина отодвинул шторку, крепившуюся под окном балкона, и показал снасти, даже ведро с опарышами и червями. После еще раз глянул в окно квартиры, спрятал все туда, откуда достал, выдернув у меня из рук и свой «Титан-3».
– Завтра разбужу тебя в 5 утра, поедем на твоей машине к моему излюбленному месту на пруду. Только это секрет. Галина Семеновна, жена моя, и дочь, то бишь жена твоя, не должны знать. Нам как вчера Ира позвонила, так я сразу понял, что погостить вместе приедете, и решил тебя взять в оборот.
Вот оно что. Ирка знала, что я могу согласиться на хижину? Ну не хитрая? Еще какая. Однако оставаться дольше, чем на одну ночь, мне совсем не хочется. Да и к тому же рыбалка – это занятие для тех, кто не считает и не ценит время. Оно должно приносить деньги, а не прожигаться на пруду или речке.
– Гарик Купидонович…
– Мальчики, – перебил меня голос Иры, – пойдемте за стол. У нас накрыто.
Отец Иры улыбнулся, решив, что я готов согласиться. А я не хотел. Но что делать? Надо разобраться с проблемой после ужина, сказать прямо, что не получится ничего с его планами.
Ужин был отличным, и я, похоже, наелся на месяц вперед. Мама у Иры готовит хорошо, и тот талант она передала дочке.
– Десерт, – объявила Галина Семеновна, доставая из печи румяный закрытый пирог. – Я назвала его «Плюм».
– Почему именно так, мамуль? – спросила Ира.
– Вот честно, дочка, не знаю. Что-то вспомнилось слово со школы. И думаю, назову его именно так.
– Милая, у тебя все пироги лучшие, – сказал Гарик, за что получил поцелуй в нос и огромный кусок пирога с какой-то черной начинкой внутри.
– Галина Семеновна, а можно я не буду пирог? Я сыт настолько, что сейчас лопну, – произнес я с надеждой.
– Так, Игорь, я пекла, старалась. Между прочим, положила туда много яиц, мукой сдобрила порядочно, а еще сельдерей, брокколи, зефир. За это деньги надо платить, а ты понимаешь, они на земле не валяются? – пока она говорила, на мою тарелку упал здоровый кусок пирога, из которого вытекало что-то черное. Наверное, тот самый сельдерей.
Ира и Гарик Купидонович ели и смаковали вкус. Я же ковырялся в нем вилкой и не мог заставить себя его съесть. Скорее всего оттого, что был сыт, а не потому, что не хочу есть пирог.
– Милый, – сказала нежно Ира, словно нам и не грозил развод, – уважь маму, съешь кусочек.
– Да, зятек, отличный вкус, – поддержал Гарик, – нам же надо сил на будущее, так? – подмигнул тесть.
– Какая вам там сила нужна? – Галина Семеновна строго посмотрела на мужа.
– Милая, я же обобщаю. «Нам» – это мужикам. Мы должны быть в форме всегда, ведь так, Игорь? – спросил тесть, толкая меня локтем.
Теща резко прищурилась, отчего могла вспыхнуть вся кухня. Но вспыхнуло только лицо Гарика. Теперь понятно, в кого моя Ира.
«Моя Ира… давай не размягчайся тут. Вам еще разводится» – подал звук мой внутренний голос.
– Скажи, дорогой, – резко произнесла Галина Семеновна, – а куда ты ходил с Игорем, когда дети пришли?
– Я показывал твои гладиолусы. Говорил, что они красивые, потому что их выращивают такие милые и нежные ручки.
– Это не гладиолусы, а гиацинты. И почему ты покраснел?
– Жарко, – начал оправдываться Гарик Купидонович.
– Смотри мне, – сказала теща, – коль узнаю, что потратил деньги на свои мормышки или грузила, отправлю тебя с твоими примбамбасами к рыболовам-дружкам, и домой не пущу. – в голосе не чувствовалось злобы, но мурашки побежали даже по моей спине.
– Это моя квартира, – слабо парировал Гарик.
– Это чтобы не повадно было.
Пока они пререкались, я все же съел половину пирога. От этого у меня закружилась голова и прошиб пот. В горле встал ком, который не проглатывался. И тут…
– Галина Семеновна, как вы назвали пирог?
– Плюм, вроде. А что?
– А вы в курсе, что плюм с английского «слива»?
– Ой, слушай, точно. Я же когда запихивала все, вспоминала, как она называется. А потом забыла перевод, зато слово осталось в голове. Игорь, а почему ты красный в белые пятнышки?
– Наверное потому, что у меня аллергия на сливу.
– Да ладно? – в один голос спросили Гарик Купидонович и Галина Семеновна.
В ответ на это я убежал в ванну умыться. Лицо стало как брокколи, даже мои короткие, но вьющиеся волосы походили на этот овощ.
К моему удивлению, Ира пошла со мной. Конечно, она должна показать родителям, что переживает. Хотя я знал, все это ложь.
ГЛАВА 6
Пришли сумерки, моя аллергия почти отступила. Оставалась только отечность горла. Все это время жена была рядом. Сейчас я лежал на кровати, и она по-прежнему оставалась рядом. Я знаю, ей пришлось лечь со мной, поскольку возникло бы подозрение со стороны родителей, которых она очень любила и ценила. Мы лежали на кровати в одежде, так как близости давно не было, а несколько раз в месяц, пожалуй, недостаточно.
– Ты не рассказала о нас родителям? – с трудом спросил я из-за отека, который проходил медленно.
– О том, что их зять круглый дурак? Они и так знают, – сказала Ира, глядя в одну точку на потолке.
– Ну может их зять не такой уж и дурак?
– Они считают так, как считаешь ты, а я по-другому. Вот такая у нас нелепая геометрическая фигура, состоящая из трех углов. Правда смысл другой.
– А может мы торопимся? – спросил я, зная ответ.
– Нет, Иванов, ничего не вернуть, время не изменить. Я даже не знаю, что должно произойти, чтобы мы снова начали жить вместе.
– Ты не для того заказывала путешествие, чтобы вернуть наши отношения?
