Дмитрий Найденов "Мое"

– далее – начинаешь чувствовать (переживать) каждое слово, которое в ней,

– еще немного и откроется поток слов, которые льются из тебя сами собой,

– потом слова начинают исчезать и остаются только чувства (нет даже мыслей),

– увлекаемый потоком чувств, находишься в нём, в то же самое время не отвлекаешься на своё тело,

– происходят странные вещи: откровения (что, зачем и как здесь всё происходит) и видения бестелесного мира. Это созерцание, а не твой мыслительный процесс.

– далее подскажет твой духовный опыт, исследуй его. Стучись, кричи, прилепись к Отцу и узнаешь, что делать далее.

Примечание: каждый этап становления молитвы происходит продолжительное время и может исчисляться годами, но это пройденный путь и он действительно приводит к заветной цели.

Когда постиг 5-й пункт, с первого по четвертый происходят за очень короткое время, не торопи себя, каждая ступень молитвы должна открываться сама собой, а не твоим желанием. Главное – это работа с внутренним человеком.

Ср.: «Сокровище духовное, от мира собираемое» святителя Тихона Задонского. Из «15.1. Царь и его подданный, просящий у него милости»:

1) «Чтение молитв со скоростью, с какой только может язык справиться, не приносит никакой пользы.»

2) «Спешно читаемые стихи и поющиеся песни только шум один делают, а читающим и поющим не только не полезны, но и в грех обращаются.»

3) «Отсюда бывает, что попы, клирики и прочие люди, так читающие и поющие, не только не исправляются, но и хуже делаются, ибо никогда не молятся, хотя и часто в церковь ходят и молятся. Молитва – всех благих ходатаица нам. Поэтому без молитвы невозможно исправить себя, жить по-христиански и творить добро. Всякое добро нужно у Бога просить. Будучи злыми, без Бога добрыми быть не можем.»

4) «Поскольку молитва бывает нам причиной всяких благ, то сатана, враг наш, зная эту великую пользу, исходящую нам от молитвы, всячески препятствует нам, то мысли о мирских вещах предлагая, то злыми помышлениями докучая нам, то уныние влагая. Потому благочестивым нужно в молитве осторожными быть, врагу противиться, мыслям не допускать рассеиваться, и Богу одному внимать, чтобы как телом, так и духом перед Богом стояли, как телом перед Ним падаем, так и духом перед Ним падали, чтобы то, что говорит язык, о том ум и сердце не молчали бы, – словом, чтобы внутренность молящегося с наружностью согласна была.»

Сначала внутри, а затем снаружи

Душа не в теле, но тело в душе. Тело для души, словно корень для растения, засохнет корень, и душа полетела, но тогда, когда корень существует, есть возможность взращивать душу. Пользуйся этим временем, так как потом времени больше не будет.

Когда смерть овладевает мной (страх умереть) – это значит, что живу не по воле Божией, отстранился от него, потерял из виду. Когда страха нет – то на пути к нему и сопричастен ему, и созерцаю его. Постоянная молитва в сердце открывает путь к Нему.

Царствие Небесное внутри нас есть. Исправив себя (очистив от всего, что мешает к восхождению к Нему), можно навыкнуть при благодати Божьей и другой молитве, что выведет далеко за пределы себя. Но это невозможно для многих (не говорю, что для всех, так как для Бога всё возможно), если не будут очищены внутренне. Поэтому, сначала взойди в сердце твое, а потом только полетишь.

Если нет внутреннего покоя, как можешь ты созерцать ощущения души?

Когда внутри ничего не мешает, то ощущения души проявляются со всё большей остротой. Чем большее количество раз будешь это видеть, то с каждым разом всё лучше и четче будешь это созерцать. А после этого возможен и выход за пределы себя.

Ср.: Добротолюбие, т. V. Святого Григория Синаита главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях, еще же – о помыслах, страстях и добродетелях, и еще – о безмолвии и молитве: «59. Есть два вида исступления в духе: один сердечный (в сердце углубление с забвением всего), а другой восхитительный (восторжение за пределы всего сущего). Первый свойствен еще только просвещаемым, а другой – совершенным в любви. Оба же ставят ум, в коем действуют, вне чувства (или сознания внешних отношений): так как божественная любовь есть опьяняющее устремление духом мыслей к лучшему, коим отнимается и чувство (или сознание) внешних отношений.»

О телесном, душевном и духовном

О душевной жизни

Человек состоит из тела (назовем его внешним человеком) и души (назовем ее внутренним человеком), т.е. в нас двойственная природа, но по образу Божьему мы тройственны. Почему так? Третья наша ипостась – совесть. Что она представляет из себя, так это общение (разговор) внутреннего человека с внешним. Теперь: внешний человек – это раб внутреннего, чего бы не делал внешний, внутренний может больше. Когда внешний делает неугодное внутреннему, совесть его обличает, т.е. внутренний говорит внешнему, что он поступает не так, как нужно господину. Когда внешний исправно повинуется внутреннему – то испытывает неизречённую радость. Вот эта деятельность: общение внутреннего с внешним и называется душевной жизнью.

Внутренний может всё: лечить телесные болезни и создавать их, перемещать в пространстве тело, даже если внешний и не хочет этого, вплоть до смерти, если увидит, что далее будет еще хуже. Господин оберегает себя и не позволит рабу сделать себе худое. Раб (внешний человек) может стать свободным (но не господином), если приобретет то, что называется добродетелями (бесстрастие). Тогда, будучи свободным, он будет находиться в земной жизни рядом с господином и радоваться всему, не нанося при этом вреда внутреннему человеку. Научившись замечать шевеления (я их так называю, потому как не могу сказать что это слова или чувства, это очень даже отстоит от этого, намного глубже или возвышеннее – кому как нравится) внутреннего человека, начинает развиваться некая чувствительность к происходящему внутри нас. Теперь начинаешь жить более внутренней жизнью, чем внешней (кто-то называет ее мирской). И с каждым днем примечаешь всё больше и больше.

Шевеления внутреннего человека:

– грубые: ни с чем не связанная тоска, радость или другие чувства;

– средние: при экзальтированных состояниях: шоках такое ощущение, что что-то внутри всколыхнулось («душа в пятки ушла» как говорят), либо в очень радостном состоянии – словно на крыльях несёшься, столько сил ниоткуда берётся;

– тонкие: когда начинаешь внимать себе внутреннему, любое мало-мальски отклонение (в любую сторону: счастья или тоски) замечаешь и сразу реагируешь на это внешним человеком;

– тончайшие: когда можешь волей внешнего человека войти в такое состояние, что ощущаешь внутреннего и живешь им. Тебя будут вырывать из этого состояния, но научившись опытно, сможешь вновь обретать это. Начинается новое познание не только самого себя (внутреннего), но и других (не только тебе подобных: всех, от людей, животный до растений, камней, всего-всего, от всего что-то, теперь ты уже знаешь что, да исходит). Здесь раб становится свободным и нет более греха, он сам это знает. Здесь путь открывается к общению с Богом. Это врата, и они бесподобны.

Признак движения видения от грубых к тончайшим: отстранения от внешнего мира и сосредоточения всего своего внимания и попечения на внутренней. Отпадения страстей. Посмотри на пожилых людей, их внутренний человек временем выковал это счастье. Посмотри на себя – можно и не ждать, а быть счастливым задолго до старости. Когда приобретешь это – смерти не будет.

Ср. Каллист Ангеликуд. Уцелевшие главы, обдуманные и весьма высокие о божественном единении и созерцательной жизни, из гл. 90: «И тогда последовательно они, конечно, очищаются таким образом и, подвергаясь божественному влиянию, становятся боговидными и богами и разумным образом соединяются с Богом. По крайней мере такой [человек], уже ставши с преимуществом обоженных в согласии с их сверхъестественным даром обожения и единения с Богом, удивительным образом понимает всякое духовное чувство и всякое желание, благодаря превосходству красоты их, и вокруг себя он имеет таких, которые с услаждением, как бы те же Ангелы, поют непрестанно и вполне подобающим образом: „Бог ста в сонме богов, посреде же боги рассудит“ (Пс. 81, 1), и следующее: „Бог богов Господь глагола и призва землю“, т.е. земнородных, „от восток солнца до запад“ (Пс. 49, 1).»

О духовной жизни

Это разговор (общение) внутреннего человека с Богом. Там еще более тонкие шевеления, но видя (созерцая) их, испытываешь неимоверную любовь. Это отличительный признак, что это самое оно, а не придуманное. Не пытайся представить это – это невозможно, но единожды испытав оное, сразу поймёшь, что это оно. Невозможно узреть это общение без налаженного до мельчайших тонкостей отношений внешнего человека с внутренним. Дело не в «грехах», но они и правда очень препятствуют этому налаживанию.

В духовном нет ни времени, ни формы, ни пространства (всё это для телесной ипостаси). Здесь не следует никому ничего рассказывать: про то, что там и как – дабы не искушать ближнего, чтобы он не начал представлять себе то же самое. Там нет повторений, там бездна всего, но ключ ко всему постигаемому: Спаситель (Иисус Христос – сострадание и безграничная любовь). Более нет на этом свете. Кто этого достиг – уже не нуждается в дальнейшем руководстве. Он сам знает куда и как идти.

Троица (Единица): БОГ – НАШ ВНУТРЕННИЙ (вне нас), СПАСИТЕЛЬ – НАШ ВНЕШНИЙ (что вне нас), ДУХ СВЯТОЙ – НАША СОВЕСТЬ (что вне нас). Кто увидит это воочию – тот уже не здесь.

О телесной жизни

Внешний живет так, словно он господин всего. Он даже не подозревает, что и на миг не может продлить свое существование. Заботясь и желая телесного (физического) постоянно испытывает внутреннее разочарование (грусть). Чего бы не добивался, не обладал бы чем – неизбежно всё проходит – проходящее чувство наслаждения.

И что здесь более говорить – об этой жизни все знают.

– — —

Всё, о чем здесь рассказано происходит всегда и без нашей (внешнего человека) воли, просто нас отвлекают от этого или мы очень грубы, чтобы примечать это, либо очень увлечены жизнью внешней. Не огорчайся, если не видишь, всему свое время. Придет час, когда всё это откроется.

Ср. Каллист Ангеликуд. Уцелевшие главы, обдуманные и весьма высокие о божественном единении и созерцательной жизни, из гл. 91: «Или этот есть образ того или тот образ этого, только знаю, что это есть очевидно духовный мрак, и божественным и преестественным образом в нем несказанно совершаются в тайне души таинства духовного единения и любви: те, которые вводятся с осиянием просвещающего Духа, понимают это очень ясно.»

Главное, чтобы было внутренне чувство «правды», тогда переработка «материала» будет ДОБРОЙ. На это тоже можно сказать, кто имеет уши да слышит.

Стал молиться…

Стал молиться. Молитва составлялась их разных отрывков, услышанных от тех, кто произносил молитвы:

«Господи, прости меня грешного.

Прости прегрешения мои вольные и невольные».

Потом еще присовокупились:

«Прости всякое сомнение и вольнодумство.

Исцели недуги мои: душевные и телесные.».

В какой-то момент для меня их стало мало и выучил молитву «Отче наш». Стал произносить все это вместе и вникать в произносимые слова всей душой.

Стали появляться другие мысли:

«Господи, прости меня грешного.

Прости прегрешения мои вольные и невольные.

Прости всякое сомнение и вольнодумство.

Исцели недуги мои: душевные и телесные.

Дай силы, мудрости и умения

трудиться во имя Твое,

прославлять имя Твое

и не вступать на путь дьявола.

Окутай своей благодатью,

чтобы зло этого мира не коснулось моей души и тела.

Господи, благодарю за то, что ты сделал для меня.

Господи, благодарю за то, что ты делаешь для меня.

Господи, благодарю за то, что уготовил для меня.

Господи, уповаю на тебя и Твое Божественное провидение.

Во имя Отца, Сына и Свято Духа.

Аминь».

Далее начало уходить мое «я» и замещаться прошением за других людей. Молитва разрослась во времени. Постепенно, словно ворота открывались, из меня начали выходить новые слова и мысли. Но основа оставалась та же.

Теперь схема стала такой: вхожу в молитвенное состояние, произнося готовую молитву (основу), по мере упокоения от суеты, начинаю воспринимать более тонкие эмоции, на основе которых возникают новые мысли и слова, и молитва (словесная) начинает течь из меня словно ручей, разрастаясь и разрастаясь.

Это путь в гору, на вершине которой, молитва словесная начинает убывать, превращаясь в другую. А далее вот что:

Отче наш

(Опыт восхождения к умной и умно-сердечной молитве)

«Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.» (Лк. 11:2—4)