На следующее утро кастрюлю на заборе летней резиденции доктора Мерца обрушили в восемь утра.
Возле участка, почти въехав в забор, припарковался белый «мерседес-бенц». Из его задних створок вылез врач в белом халате.
«Неужели за мной?» – испугался Ваня. – «Кто им рассказал?»
В следующий момент из тех же створок вылез человек в тренировочном костюме и начал озираться. Его лицо выглядело желтее обычных человеческих лиц, но осталось узнаваемым. Ваня даже икнул от удивления.
«Неужели дети в школе его так довели?» – подумал он с ужасом. – «И правильно, нечего по школам шляться!»
За забором стоял бизнесмен из телевизора Павел Мухоротов. Через секунду бизнесмена почти вырвало, и он повалился на руки своих телохранителей. Потом, правда, выпрямился, огляделся снова и пошел к дому самостоятельно.
– Я писал вам, – пробормотал он, тяжело опускаясь в кресло. – Вы не отвечали. С трудом раздобыл адрес у друзей. Понял, что не приедете. – Он поднял голову и посмотрел на доктора Мерца. – Воскрешение требуется, док. Очень требуется. Вы ведь не шарлатан, я правильно понимаю? Я хочу это видеть.
И улыбнулся – видимо, привык держать людей в напряжении, – но улыбка тут же увяла. Все-таки он был не совсем здоров.
– Считай вы меня шарлатаном, – совершенно не напрягся господин Мерц, – вы бы ко мне не приехали.
– Мне сказали, вам можно доверять. В самых, – он повел глазами к потолку, – уважаемых кругах. Ну, вы понимаете…
– Понимаю. И, хотя я не особенно уважаю упомянутые вами круги, в данном случае они вам не наврали. Я – некромант. Воскрешаю мертвых. Вы привезли труп?
– Труп будет, когда я умру, – натужно покашлял Мухоротов. – Скоро уже. А дела не доделаны, – вздохнул он. – Дочери еще три года учиться. Сына надо устроить, деньги платить… ну, понимаешь… жена молодая – дура, не станет это делать. Дети не ее. А я переживаю. С деньгами разобраться надо, через полгода – открытие…
– Позвольте, а что же с вами? – поинтересовался Ваня.
– Что-что, – нелюбезно буркнул миллиардер, но, как видно, ждал этого вопроса. – Лучевуха. Хотел одному тут услугу оказать… Ну, мешается тут один… Конкуренция, то да се… Стюард бутылки перепутал. С полонием и еще какой-то хренью, – он устало улыбнулся. Видимо, все еще чувствовал себя опасным. Говорят, чем более опасным для окружающих считает себя человек, тем он успешнее. – Дебилы, короче.
– Это нетрудно, – кивнул Ансгар Мерц. – Как умрете – дайте знать. Если обернетесь за сегодня, будете целее после воскрешения. Если позже – я сниму с себя ответственность за ваш внешний вид. Лучевая болезнь, насколько мне известно, человека не красит.
Ваня так и не понял, шутит Ансгар Мерц или говорит серьезно.
Бизнесмен же отреагировал на деловой тон с привычным спокойствием. Однако, поймав себя на этом, тут же захихикал.
– Ха! – и закашлялся. – Вот что значит немчура… никаких тебе сантиментов… так и надо. Это наши все, свинобыдло слюнявое, все «русский народ», «великий народ»… а какой он великий? Его только дубиной…
– Простите, – прервал его Ваня, распечатав текст договора и протягивая клиенту, – Ансгару Фридриховичу не хотелось бы вас задерживать. В интересах собственного здоровья. Вы ведь наверняка излучаете. Что-нибудь.
Господин Мухоротов кивнул.
– Излучаю, – сказал он почти самодовольно. – Давайте ваш контракт. А то не хватало еще, чтобы некромант помер раньше, чем я воскресну, хе-хе…
– Должен вас предупредить – после воскрешения у вас может измениться характер, – сказал доктор Мерц и, недружелюбно улыбнувшись, вдруг спросил: – Вас не пугает перспектива стать, как вы тут остроумно выразились, э… «свинобыдлом»?
Поймав взгляд некроманта, Мухоротов нахмурился.
– Не говорите ерунды, – сказал он с привычной, видимо, ему жесткостью.– И вообще, я не пойму: мы с вами сотрудничаем или вы… что-то перепутали?
Охранники насторожились. В комнате даже стало темней, потому что один из них загородил окно.
– Если я что-то перепутал, – доктор Мерц не отводил взгляда, – некому будет вернуть вас в этот мир. Если, конечно, вы все еще собираетесь из него… то есть, в него возвращаться.
Мухоротов откинулся в кресле.
– Главное, чтоб у вас получилось. Чтобы я вернулся и выполнил свои задачи.
– Вы их выполните, – заверил его доктор Мерц. – Гарантии этого есть в договоре. Дополнительные пожелания?
– Нет. Давайте действительно подпишем и пойдем… А что за пункт: «Клиент обязан предоставить мертвое тело или хотя бы мощи»? Как же я вам их предоставлю, если я буду мертв.
– Тут есть поправка, – серьезно ответил доктор Мерц. – «Клиент или его доверенные лица». Ваши доверенные лица должны будут предоставить нам ваш свежий труп.
– Я вам не верю, – нахмурился делец. – Я же не смогу проконтролировать процесс, если буду мертв. А вы сможете меня обмануть.
– Предлагайте свой вариант гарантий, – господин Мерц пожал плечами.
– Я требую демонстрации, – сказал бизнесмен. – Покажите мне, как вы воскрешаете покойников.
– Но у нас сейчас… – начал было Ваня, но господин Мерц поднял палец.
– Сегодня вечером, – кивнул он. – Сегодня вечером мы воскресим очень давнего покойника. Однако вам придется довольно много идти по лесу. Ваше здоровье это позволит?
Глаза Павла Петровича Мухоротова заблестели почти здоровым блеском.
– Конечно! Покажите. И тогда я подпишу контракт. Баблом не обижу, не бойтесь.
После того как машина посетителей отъехала от калитки, доктор некоторое время молчал. Ваня ждал слов, но не дождался.
– Какой удивительный человек, – сказал он, пробуя почву. – Был бы жив Генка, нам не пришлось бы ждать его кончины. Щас бы уже и начали.
– Просто дурак, – ответил доктор Мерц. – Полоний – альфа-излучатель, и чтобы облучиться, его надо съесть или потрогать. Но прежде еще и найти где-то, что нелегко. Странно это все. Или он думает, что его убьют?
– Просто он привык считать себя опасным, – подумав, объяснил Ваня. – И вы его не переубедите. Это ему для успеха надо. Психологи говорят, что это убеждение всегда помогает. Если… ну, если не увлекаться.
– Если не увлекаться, ничего не добьешься, – буркнул Ансгар. – И в школу тебя не станут приглашать вести семинары. Кастрюлю повесь на место.
Ваня вышел, но дойти до кастрюли не успел – в калитку вбежала Ника. Теперь она была без посоха. Бандана с головы тоже слетела, и во все стороны торчали короткие светлые волосы.
– Там! – закричала она, – Кирилл… мы только что вернулись с Новых Сметан… говорит, на него напали, стали душить… то есть, он почти не может говорить. А у них тут ближайшая больница – в пятидесяти километрах, и у них всего одна машина «скорой»…
– Кто напал? – спросил Ваня.
– Он не видел… Мы разделились с ним, но я была недалеко, прибежала. Тот, кто душил его, испугался меня. Я не знаю, что делать, пожалуйста…
Она снова смотрела на Ансгара, и Ване показалось, что отчаяние, плеснувшее из ее глаз, заставило того смутиться. Не любил он отчаяния. Не любил необратимости.
– Ваня, посмотри в контракте номер Мухоротова, – скомандовал он, не поворачивая головы. – Он там с собой полный терапевтический набор возит. Наверняка еще далеко не успел уехать. И дай мне мой мобильник, я сам буду с ним говорить.
– Думаете, он согласится? – Ваня принес Ансгаров мобильник.
– Думаю, да. Мне кажется, я знаю, чего он хочет на самом деле, – нижняя часть лица господина Мерца пыталась улыбаться, а взгляд туманил глубокий, скорбный, но невероятно сильный азарт. В такие моменты Ваня радовался, что уже умер и никогда не сможет чувствовать что-то подобное.
Пожелтевший Павел Петрович слегка шатался, но держался неплохо. Ване даже стало его жалко. Перед выходом попросил водки. С собой у него не было, а магазин к тому времени уже закрылся. Конечно, можно было поискать в деревне самогонки, но Ваня просто сбегал в незапертый дом покойника Генциана и принес так и не дождавшуюся хозяина заначку.
Со словами «выпейте за упокой души владельца» он отдал водку Мухоротову, и они загрузились в «Мерседес», чтобы хоть часть пути Павлу Петровичу не пришлось идти пешком. На выезде из Укурино подобрали любопытную Татьяну, и доктор Мерц почему-то не возражал против ее присутствия.
По дороге Ваня пытался вызнать, что задумал его патрон, но тот отмалчивался. Только перед самым урочищем, поотстав от всех, некромант оглядел темнеющий лес и пожаловался:
– Дерьмовым все-таки делом я занимаюсь. Вот, сегодня Кирилла спас, как обычный врач, и понял, как тоскую по врачебной практике.
– А сколько обычных врачей хотели бы, как вы! – воскликнул Ваня.
– И на свете ходило бы еще больше мертвецов, служащих маньякам вроде меня, – фыркнул некромант.
– Ну и пожалуйста, – обиделся Ваня за мертвецов, – вы и сами – не прекрасный принц. – По опыту он знал, что подобные замечания очень быстро возвращают шефа из покаянного настроения на твердую землю.
– Зато я никогда не утоплюсь от несчастной любви, – парировал шеф.
– Кто знает, – не сдавался Ваня.– Пруд все еще не высох.
– Невероятный кретин, – почти с восхищением сказал доктор Мерц, и его молчаливая покаянная грусть сменилась не менее молчаливой целеустремленностью.
– Стойте здесь, – сказал некромант и медленно захромал к одному из почти пропавших фундаментов. – Ваня, ставь свечи. Здесь нет ветра, поэтому должно получиться. Павел Петрович может присесть или даже прилечь. Его сегодня ждут новые впечатления.
– Какие? – спросил Мухоротов, присаживаясь на бревно.
– Я попробую воскресить человека, похороненного здесь больше полувека назад. Его зовут Эрлих.
– Почем мне знать, не спрятал ли ты его где-нибудь? – усомнился Павел Петрович. – Вы великие фокусники…
– Он подойдет к вам, – кивнул Ансгар в знак признания сомнений клиента, – и вы убедитесь, что он мертв.
– Вот это да, – прошептала Татьяна. – Того самого Эрлиха?
– Мог бы и раньше сказать, – обиделся Ваня.
И все сели ждать.
Прошло два часа.
В лесу начало смеркаться. Татьяна, впервые наблюдавшая ритуал, отошла подальше и сжалась на бревне. Хотела было прижаться к сильному мира сего, пока тот жив, но вспомнила, что он, скорее всего, излучает, и не стала.
Мухоротов, достав из кармана смартфон, включил себе какую-то игру и погрузился в процесс.
В почерневшем каменном квадрате стоял некромант. На нем был длинный старый плащ-палатка из брезента, висевший у Вани в прихожей еще с незапамятных времен, и трикотажные перчатки для работы в саду. Неподвижность деревьев, окружавших поляну, свидетельствовала о полном штиле в этом участке леса, однако в центре очерченного свечами круга ветер почему-то дул, и было видно, как он гоняет по траве узкие отражения огней.
Больше ничего не происходило, и зрители, привыкшие к динамичному кино со спецэффектами, стали потихоньку скучать.
Мухоротов давно посадил в смартфоне батарейку, курил, ел из пакетика чипсы и запивал их водкой Генциан Виолетыча.
– Бабу бы, – тоскливо прошептал он.
И посмотрел на притулившуюся под сосенкой Татьяну.
– Ваша фамилия, случайно, не Ларина? – спросил он любезно.
– А что, похожа? – улыбнулась девушка.
– Вылитая, – проговорил магнат заплетающимся языком. – Вот в следующем году на выборы пойду… пойдешь со мной?
– А если меня выберут вместо вас? – поддержала флирт Татьяна. – Что делать будете?
– Да рази они оценят такую девушку? – проявил светскую находчивость Павел Петрович. – Эт» только я могу…
Когда же он отвернулся обратно, Таня склонилась к Ваниному уху и едва слышно прошептала:
– По-моему, он симулянт… По трезвяку притворялся. А сейчас пьян в дрова. И забыл.
– Зачем бы ему это? – удивился Ваня.
– Скучно им, олигархам. А может, заслал его кто. Я заметила – когда мы на него смотрели, он старался идти помедленнее, а когда думал, что все впереди – прыгал как козел…
– А как же ты тогда это засекла, что он прыгал? – не поверил Ваня.
– А у меня зеркальце с собой…
– Не веришь ты людям, – вздохнул Ваня. – Это просто целительный лесной воздух. Или уже агония у него.
– Ансгар прав, ты – полный кретин, – усмехнулась Татьяна и снова повернулась к бизнесмену.
Наступила ночь. Мухоротов медленно засыпал, вися на Татьяне и пытаясь из последних сил залезть ей под куртку.
– Мы зря сюда пришли, – говорил он. – Сейчас он скажет – звезды не так стоят…
Только когда свечи погасли, Ваня вспомнил, что шеф перед выходом просил его в этот момент включить мощный фонарь.
