Мирону долго объяснять не нужно было, он уже опередил меня и встал рядом с мужчиной. Мне же пришлось немного размять затекшие конечности, иначе я бы просто не смогла устоять на ослабевших ногах. Медленно выбралась наружу и покрутила стопой в кроссовке, затем другой. Голова постепенно прояснялась.
Он повел нас по мрачным, безжизненным коридорам. Мы проходили мимо дверей кабинетов и проходов в другие части здания. Казалось, что кроме нас здесь вообще никого нет.
– Вон дверь, дальше сами. – Мужчина в форме развернулся и оставил нас перед выходом. Его шаги гулко раздавались по коридору, и этот звук наводил некий страх, что он сейчас передумает и вернет меня в камеру.
Я первая открыла спасительную дверь и увидела целую компанию, состоящую из Валеры, Славика, Дана и… его отца? Сердце гулко забилось при виде своего парня. Мурашки пробежали по спине. Не в силах больше выносить расстояние между нами, я сорвалась на бег.
– Данил! – радостно слетела со ступенек, почти падая в его объятия. Отец парня скорчил мину и отвернулся, не в силах это наблюдать. Как, в принципе, и Мрак, он сплюнул и отошел от нас на пару метров.
– В общем, сын, ты услышал меня. – Юрий Леонидович продолжал смотреть куда-то вдаль, затем, недовольно хмыкнув, пошел к выходу с территории ментовки.
– Так скучал по тебе, – Данил, не обращая на него внимания, крепко прижимал меня к себе, – никуда теперь не отойдешь.
Улыбнулась, позволяя теплым лучикам проникать прямо в сердце и греть его изнутри.
– Я и так всегда рядом.
– И все равно пропадаешь. – Мой парень нахмурился. – Если будет нужно, прикую к себе.
Где-то на заднем фоне брезгливо сплюнул один Мирон…
– Ребята, вы еще успеете намиловаться, – взволнованно встрял Вал, – но мне кажется, что нужно идти за твоим отцом. А то нас могут не выпустить с территории.
Мы поспешили за удаляющейся спиной отца Данила. Мы с Данилом впереди, за нами Валера и Славик, а последним шел Мирон снова в своем отрешенно-брезгливом состоянии. Выход шел через будку охраны, там же стоял турникет.
Он взглянул на мужчину, на нас, вставших за ним, и взглядом пересчитал.
– Проходите, по одному. – Он нажал на кнопку и стрелку на турникете стала зеленой.
А за забором и воздух будто бы свежее.
– Все, ребят, мы спать. – Вал пихнул Славика в бок, и они пошли заказывать такси. Я обернулась, Мрак пропал из поля зрения сразу, как только мы вышли.
Отец не прощаясь сел в машину и уехал.
– Поехали ко мне. – Дан прижал меня к себе и потер рукой плечо, согревая. Его машина осталась у клуба, поэтому мы вызвали такси. Старый, уставший от жизни мужичок молча вез нас домой.
В машине я прильнула к парню и, кажется, снова уснула. Сквозь сон почувствовала, что меня куда-то подняли, потом несли, и через некоторое время моя спина коснулась чего-то очень мягкого.
– Я сама переоденусь, – сонно проворчала, не размыкая глаз, стянула джинсы и забралась под услужливо пододвинутое ко мне одеяло.
– О да, переоделась ты знатно. – Он хохотнул и что-то вложил мне в руки. Все же открыв глаза, поняла, что нахожусь в его комнате, а в руку он сунул его длинную футболку, в которой я у него ночую.
Да, мы еще живем раздельно, несмотря на то, что у меня здесь добрая половина вещей лежит на отдельной полке в шкафу. Не скажу, что не готова… хотя нет, я не готова. Это все его. Он заработал на квартиру, у него есть любимое дело, приносящее доход, есть цели, мечты и стремления. А я как будто содержанка, висящая на шее грузом. По крайней мере, если перееду, так и будет. Меня будет содержать парень.
В университете я учусь на гуманитарном. Зачем? Не знаю, но нужно было куда-то пойти. Так же я не знаю, чего хочу от жизни, хотя мне уже двадцать. Двадцать! Ребята уже в шестнадцать определяются и уходят после девятого, чтобы учиться на определенную профессию. А кем я стану? Наверное, учителем. Или фотографом. Хрен его знает, душа ни к чему из этого не лежит.
Я вяло переоделась, пока парень был в душе, и снова забралась под одеяло, почти мгновенно погружаясь в дрему. Через время почувствовала движение сзади, шуршание одеяла, потом тепло его тела и крепкую, жилистую руку, обхватывающую меня за талию и притягивающую к себе. Теплое дыхание щекотало шею.
Стало спокойнее.
Все же у него мне лучше спится…
Глава 6
Дан
Люблю эти дни, когда Ева ночует у меня. Спящее, милое личико, рыжие волосы раскиданы по подушке. Если она отвернулась от меня ночью, то утром я нахожу ее в обнимку с подушкой. Обниму еще раз, вдохну родной запах и упрусь на кухню – готовить нам что-нибудь поесть на завтрак.
Кажется, большего и не надо. Ну, разве что уговорить ее переехать ко мне насовсем.
Я спокойно к этому отношусь. Уважаю мнение своей девушки, и все такое. Одиноко бывает засыпать без нее, но меня тешит мысль, что все же чаще она остается у меня, чем в общаге. Я даже полку выделил для ее вещей. Глядишь, потихоньку все сюда перевезет.
Эту квартиру я купил где-то год назад, когда скопил несколько особо крупных гонораров. Уютная однокомнатная в спальном районе. В те времена особо тяжело было выносить давление отца, и я почти подал документы, чтобы переехать в общагу к Еве и моим старым школьным друзьям. Может, оно того и стоило бы. По крайней мере, было бы весело.
Но теперь своя жилплощадь удобна с этими бешеными графиками концертов. Ведь никогда не знаешь, во сколько ты вернешься домой, и в случае общежития ночью бы пришлось ночевать у порога. Поэтому мои выступления лишний повод оставить Еву у себя, ведь она не изменяет своей привычке и приходит почти на каждый мой концерт. Мне кажется, никто сильнее нее не верил в меня. И она продолжает вдохновлять меня до сих пор. Моя маленькая муза.
– Ты опять проснулся раньше меня. – Из комнаты вышла моя девушка, сонно потягиваясь и опуская задравшийся край футболки. Зеленые глаза ехидно бродили по моему лицу.
– Решил не будить тебя. У нас была не самая лучшая ночка, – мягко улыбнулся, ставя на стол две тарелки с омлетом.
– Да, – хохотнула, – будет, что рассказать нашим детям. – Осеклась и быстро прошлепала на свое любимое место у окна. Взяла в руки кружку и стала греть об нее ладони, поглядывая во двор.
Тема детей у нас… редка. Не знаю почему, возможно, она боится своего прошлого… что в один миг все может разрушиться.
Я сел рядом с ней, стараясь не отставать от завтрака. Точнее, уже обеда – мы оба проспали до двенадцати.
– Как всегда вкусно, – похвалила меня Ева и сразу перешла к теме. – Мне нужно будет после обеда обратно. Я не дописала курсовую, а завтра сдавать.
– Конечно, я отвезу тебя. – Положил свою руку на ее спокойно покоящуюся на столе, – мне нужно в клуб, в котором вчера были. Там остались наши вещи и оборудование, да и с хозяином нужно переговорить насчет сорванного концерта.
– Я с тобой. У меня там портфель в гримерке остался.
– Хорошо, позвоню тогда менеджеру.
Я отошел в другую комнату в поисках мобильника. Снял с зарядки – видимо, вчера перед сном на автомате поставил, и нашел номер Глеба. Но гудки… не проходили. Тогда я набрал его молоденькую секретаршу.
– Алло? – раздался жизнерадостный, вежливый голос. – Секретарь музыкальной группы «Закат» к вашим услугам.
С телефоном у уха я присел на кровать.
– Нин, это я, где Глеб?
– Ой, Данил, это ты, – ее голос помягчел, – он сейчас по телефону разговаривает с владельцем «Сапфира». Тот только выехал из больницы, куда положили его жену, и направляется в клуб.
– Что случилось? – нахмурился, разглядывая синие шторы и прислушиваясь к звукам на кухне. Раздавался звук воды и звон тарелок – Ева решила помыть посуду после завтрака.
– Кажется, ей стало плохо в кабинете следователя. Она ж беременная, стресс им противопоказан. В общем, Сергей Владимирович им чуть пол здания не снес, пока не приехала скорая. Его еще не собирались выпускать, пока не расспросят, поэтому ее увезли одну. Ну он сделал звоночек отцу и брату, у тех же юридическая корпорация, там по связям быстро все решили. Оказалось, что доказательства оказались фальшивыми, просто чтобы сорвать ваш концерт. Ой, так жалко, Данечка, я так люблю, когда ты поешь!
Я скривился. Она отличный сотрудник, но из-за того, что тоже фанатеет от «Заката», порой перегибает палку.
– Так, ладно. Я еду в клуб забирать вещи, оповести Глеба, чтобы перезвонил.
– Конечно-конечно!
Трубку положил первым. Она слишком любит поболтать вне рабочих тем.
Моя девушка появилась в проеме.
– Что сказал менеджер? – нахмурила свои красивые бровки, доедая бутерброд.
– Он занят был, я с Ниной говорил. Ответит, как сможет.
– С секретаршей… – медленно растянула слово, в глазах блеснул ревнивый огонек. – Так нам собираться или нет?
– У тебя десять минут. – Я оскалился.
Ева подошла и присела рядом.
– Двадцать.
– Десять.
– А если так? – потянулась и мягко коснулась моих губ своими, упираясь в меня ехидным, глубоким взглядом.
Я даже ненадолго глаза прикрыл от резко поднявшихся вверх бабочек. Они были теплыми, нет, скорее, горящими и согревали мою продрогшую душу изнутри.
– Сколько хочешь… – довольно улыбнулся.
Порывисто чмокнула меня и поднялась.
– Нет, мне и двадцати хватит. И выйди из комнаты, мне нужно переодеться.
Закатил глаза.
– Вот скажи, что я там не видел?
– Выйди!
В сдающемся жесте поднял руки и прошел мимо, ущипнув ее за бок. Девушка взвизгнула и резко вытолкала меня из моей спальни.
До клуба ехали молча. Она устало привалилась к окну, а я сосредоточенно вел машину. Глеб отписался, что почти на месте. Вал и Славик тоже подъедут, а Мрака опять где-то нечистая носит.
Днем это здание ничем не отличалось от других таких же. Потухшая вывеска вещала о том, что заведение закрыто для посетителей. Только дворник подметал бутылки да окурки рядом, да фейсер стоял на немного развороченном входе. Изнутри уже слышались ремонтные работы: вколачивание гвоздей, свист и скрежет, все то, что я не любил слушать от гостей сверху, пока они наконец не доделали сидящий в печенках ремонт. Верзила оглядел нас и, видимо, предупрежденный о куче гостей, впустил без слов.
Вместо полумрака нас встретил яркий свет ламп, а вместо обычных посетителей туда-сюда бегали ремонтники. Самым шустрым бармен подливал понемногу, чем поднимал их рабочий настрой. Тут главное не переборщить.
Прошли через зал, поломанную сцену и завернули в привычный со вчерашнего вечера коридор. С того конца к нам уже подходили Глеб с Ниночкой.
– Дан! – От переизбытка чувств она кинулась меня обнимать. – Так страшно было, когда вас повязали и увезли! Я так переживала!
Сбоку раздался ревнивый рык Евы.
Глава 7
Ева
Он с улыбкой отлепил юную секретаршу.
Бесит. Бесит. Бесит.
Девушке лет восемнадцать-девятнадцать. Как она здесь оказалась, я не помню, но инвестор Дана настоял на ее появлении в коллективе, поэтому ему решать. И это единственная причина, почему я все еще благосклонно улыбаюсь.
– Ты такая милая, когда злишься. – Парень прижал меня к себе.
Пуф, и моя злость испарилась.
И как он это делает?
– Приветствую. – Глеб вежливо кивнул Дану. – Мы поднимаемся к Сергею Владимировичу, вы с нами?
– Куда ж без нас. – Парень хмыкнул в ответ.
Преодолели лестницу, и менеджер первым постучался в дверь с табличкой «Золотарский Сергей В. Директор клуба «Сапфир».
Раздалось отрывистое:
– Войдите.
Внутри владелец клуба нервно перебирал бумажки, они разлетались по столу и падали на пол. Но парень был так занят поиском чего-то, что даже не замечал этого.
– Добрый день. – Глеб уселся на широкий диванчик, стоящий возле стены.
– Ага, – кивнул, продолжая заниматься своим делом. Потом буркнул будто сам себе: – Я его прищучу. Он у меня землю жрать будет, на которой его клуб стоит.
– Мы слышали, что произошло. Это ужасно, – постарался поддержать разговор менеджер.
Сергей не ответил. Лишь только когда нашел то, что нужно, издал что-то наподобие победного рыка и поднял довольное лицо на нас, его глаза лихорадочно блестели.
– Я возмещу вам физический и моральный ущерб. Все оборудование, что было сломано, появится у вас уже завтра.
