Анвар Расулович Кураев "Время перемен"

– Расквартируйтесь в «Весёлом скорпионе». Пару дней на отдых и обратно, – сказал он Байлу.

– Правое плечо вперёд, шагом марш! – скомандовал взводный, и строй, обтекаемый толпой, пошёл к постоялому двору, волоча за собой все многочисленные телеги с палатками, лошадьми, гуляй-городом и прочим добром.

Семь человек, прибившиеся к ним в пути, хотели было двинуть следом, да потом поняли, что не знают, куда податься. Александр посмотрел на них и собирался уйти, не прощаясь. Но мальчишка слез с телеги и неловкими ещё шагами направился к нему:

– Спасибо вам. Всякое люди говорят, но я знаю, что вы меня спасли. Не буду больше верить этим дурацким россказням про древних.

Древний подумал, что россказни не такие уж и дурацкие, если отбросить мистику, но промолчал.

– И вот ещё что… – замялся парень.

«Сейчас денег будет просить, – разочаровался Александр, – Поможешь людям единожды, и они стараются вытянуть из тебя всё, что можно».

Но тот удивил:

– Я хочу спросить вас, где можно научиться врачевать?

Древний на секунду растерялся, не зная, что сказать. Потом ответил:

– Иди помощником в местную лечебницу, учи буквы, читай и проси лекарей объяснить, что они делают и зачем. Возможно, чему-то и научишься. Другого пути для тебя я не знаю. Мне пора по делам. Постарайся поправиться до конца, иначе моя работа окажется напрасной.

– Спасибо, господин легат, и да осветят Трое ваш путь.

Остальные не горели желанием попрощаться, и Александр двинулся в сторону ворот. Он действительно не видел другого пути для парня. Пришлый ремесленник, не способный оплатить дорогую учёбу, мог рассчитывать только на свою любознательность и удачное место работы, упорством компенсируя низкое происхождение.

Внутри городских стен люди вели себя спокойнее. Дорогая земля, меньше народу, не такие рьяные уличные зазывалы. Но один таки увязался за ним:

– Уважаемый, купи трость.

– Нет, – древний даже хода не сбавил. И пожалел о том, что пришлось оставить лошадь наёмникам.

– Посмотри, великолепно подходит к твоим серым одеждам! Такая же строгая и утончённая…

– Нет.

– Специально для тебя берёг. Идеально для твоей уверенной походки. Как раз для мужчины в самом расцвете сил.

– Нет.

Торгаш, наверное, понял, что комплементы не действуют, и зашёл с другого бока:

– Она из бивней каменного зверя, настоящее произведение искусства. Отдам всего за сто монет…

– Интересно, откуда ты её взял? – они продолжали идти, ещё пара поворотов осталась позади.

– Купил…

– И где же?

«Уже близко, за этим домом. Этот дурак с тростью, кажется, не следит за дорогой».

– Далеко отсюда…

– Подробнее не расскажешь? – спросил древний, указывая на вход в городскую тюрьму.

Торгаш упёрся взглядом в его синие безжалостные глаза, и весь разговор мгновенно обрубился.

– Потом поторгуем, уважаемый. Не буду отвлекать от столь важных дел… – промямлил он, пятясь назад.

«Интересно, сколько ты обещал стражникам за торговлю краденным внутри городских стен?»

Торговец исчез. Александр прошёл внутрь. В тёмном помещении караулки было прохладно. Один стражник смотрел на него из зарешеченного окна, второй скучал, привалившись к стене за дверью из железных прутьев. Александр обратился к тому, что был в окне:

– Кто у вас старший?

– Я старший, чего надо? – ответил сонный голос из глубины помещения.

Хоть и неудобно разговаривать с тем, кого не видишь, но было непохоже, что остальные двое вообще умеют издавать звуки. Он почти прокричал внутрь караулки:

– Начальник тюрьмы должен был получить письмо неделю назад. С печатью древних. Я их посланник, нужно поговорить с ним. Это про меня в письме.

– Как мне понять, что ты и вправду древний? – продолжал выкрикивать невидимый стражник.

«Эта ленивая скотина начинает надоедать. Хоть бы подошёл для приличия уже».

– Как понять? Да никак. Думаешь, я не найду другого способа поговорить с начальником тюрьмы? Только он обязательно спросит, почему способ такой изысканный и витиеватый. И я обязательно ему расскажу, какие тут ленивые стражники.

– Витие… Ай, тарабарщина! Молодой, топай к начальнику, скажи, что древний пришёл. Спроси, пропускать ли?

– Есть! – молодой, что скучал за дверью, тяжело побежал вглубь по коридору, тряся пластинчатыми доспехами и протазаном.

Александр ждал в отгороженном для посетителей пространстве, вышагивая туда-сюда. Абсолютно пусто, ни единой лавочки вокруг. Часовой вернулся и тут же открыл дверь.

– Приказано пропустить! – он распахнул дверь и ждал. Потом увязался следом.

Александр хмуро посмотрел на него.

– Приказано сопроводить! – ответил он на взгляд.

Сквозь тёмные коридоры он прошел в кабинет начальника, распахнул дверь без стука и сразу понял, что руководство тюрьмы поменялось.

Новый начальник стоял к нему спиной и наливал что-то из кувшина. Одно плечо у него было сильно выше другого.

– Добрый день, – поздоровался Александр.

– Добрый, – недобро ответил начальник.

Не предложив гостю напитка, он развернулся, и, хромая, прошёл за свой стол. Левая щека навечно сохранила следы чудовищного ожога, а нос представлял собой сплошь изломанную линию.

– Ну? – раздражённо и озлобленно он уставился на древнего, положив обе руки на стол. У левой, тоже в ожогах, не хватало мизинца и безымянного.

«После такого начала неохота ни представляться, ни имя его узнавать».

– Я пришёл за рабами. По договору между Бэн-Изирем и Городом Древних. Всё как обычно. Они готовы?

– Да. Три тысячи монет, и они ваши.

«Однако. В прошлый раз было всего восемь сотен».

– Почему так дорого? – спросил Александр. Конечно, он мог найти деньги, да вот беда: заплатив единожды такую цену, вечно придётся платить столько же или больше. Нет, потакать нельзя.

– Не нравится – не берите! Цена теперь такая, и всё! – непреклонно, обрубая любой возможный диалог, ответил начальник тюрьмы.

«Даже не объясняет, в чём дело. Видно, заранее всё решил».

– Старые счёты с древними, да? – прямо спросил Александр.

– Все беды от древних! – зло и угрюмо ответил урод.

Повисло молчание. Пару мгновений они смотрели друг на друга.

«Думает, задел меня. Да я миллион раз таких встречал».

Александр не стал тратиться на пустые разговоры и, не прощаясь, вышел. Были другие способы решить дело. Способов всегда хватало.

***

Он втянул дыма из великолепного кальяна и откинулся на гору подушек за спиной.

– Лучший кальянщик в городе, – с гордостью проговорил Лука Мондриани, в десятый раз поправляя золотой браслет, – Бывает, дважды в день к нему посылаю.

– Да. Этот, может быть, действительно лучший. Дивиденды-то платишь вовремя? Относишь в банк, как положено? – вяло и расслабленно спрашивал легат, скорее, чтобы поддержать разговор.

Но, когда дело касалось денег, Лука становился серьёзен, спокоен и точен. Это Александру в нём и нравилось.

– Дивиденды отношу точно в срок, за четыре года без просрочек. И дело выросло. К тому же я знаю, что дивиденды вам всегда окупаются. Выгодно иметь в партнёрах древних.

Легат выдохнул изо рта белый туман, и тот заклубился, поднимаясь вверх.

– И во сколько раз подросло с нашей последней встречи?

– К восьми лавкам со специями прибавилось ещё две. Одна внутри городских стен. По старым увеличили прибыль на треть. Открыл ещё две кузни. Три старые так же стабильно приносят прибыль. И четыре новых магазина одежды – теперь их всего шесть. Тот шёлк от вас – просто чудо! Почти втрое увеличил прибыль от торговли. И, естественно, ваши дивиденды.

– Отлично. Скажи, как ты потратил свою часть прибыли? –древнему это было, как ни странно, интересно.

– О! Я купил новую служанку. Весьма хороша, весьма… Если хотите, покажу. Ещё вон тот барельеф заказал, – он кивнул на новый среди двух других, более старых, частично закрытых дорогими кувшинами, искусно раскрашенными, но составленными, как попало на роскошной террасе, где они сидели среди цветов, – И ещё подарок дочери – карликового бегемота. Она была так рада, моя умница!

«Пустые траты просто из желания показать богатство».

– Что же случилось с твоей старой служанкой?

– Ничего. Теперь их две, – улыбался торговец.

– Тебе не много двух?

– Лекари говорят: если у мужчины что-то не работает постоянно, оно отмирает. Это касается всего.

– Кажется, у тебя ещё была жена…

– О, ей вечно не до меня со своей благотворительностью. Дома для бездомных, дорогое лечение для нищих, приюты для сирот, которые сбегают оттуда на второй день. Приходится справляться с помощью служанок.

Легат хорошо помнил эту женщину. Он инвестировал в семью и из-за неё тоже, не только в талант Луки…

Но пора было переходить к делу.

– Место в городском собрании всё ещё за тобой?

– Поднялся выше, когда один из членов безвременно почил. Теперь мой голос весит больше, – довольно ответил Лука.

– Нужно посодействовать кое в чём. Новый начальник тюрьмы переговоров со мной не ведёт.

– О, знаю эту историю! – перебил торговец, – Видели его лицо? Говорят, древние его так подпалили. Подробностей не выяснял, знаю только, что он с отрядом зачем-то сунулся к вам в город и потерял почти всех людей. Ну и рожа. Древних люто ненавидит.

– Что он, крупная шишка? Заломил мне цену втрое за преступников…

– Родственник падишаха, может себе позволить. Убрать его с должности будет трудно.

– А если на пару дней? Отпуск, важное заседание, чьё-либо приглашение? С его заместителем заранее договориться и провернуть всё в один день.

Лука немного подумал и ответил:

– Да, это можно устроить.

«Значит, всё же удастся решить тихо, без крови, и не лишая никого должности. Кто мог знать, что Лука Мондриани окажется такой удачной инвестицией? Кстати, об инвестициях…»

– Где можно найти твою жену?

Лука пожал плечами:

– Вероятно, в лечебнице.

– Тебе совсем не интересно, где она? Что у вас вообще происходит?

– Даём друг другу свободу. Мне не нравится, как она тратит деньги, но я ей позволяю. Ведь это она была со мной самые тяжёлые годы, а не служанки, – он махнул головой, будто указывая на них, – Действительно, мы редко проводим время вдвоём – что-ж, нам уже не двадцать лет… Мы семья, всё равно.

– Устрой отпуск начальнику тюрьмы, а я пройдусь, – древний засобирался.

Лука вскочил, провожая: