Чарльз Дос "Загадочное исчезновение Ричарда Миллера"

– Здорово! Итак, сейчас я расскажу тебе, почему подрался, а потом ты расскажешь мне, почему плакала. Идет?

– Идет.

В это время как раз подъехал автобус и группа ребят, стоявших на остановке, метнулась в его сторону. Они так яростно расталкивали друг друга, желая поскорей забраться внутрь, как будто были уверены в том, что автобус уже в следующую секунду сорвется с места, оставив их на холодной улице. Когда это безумие прекратилось, Рич и Кейси поднялись по небольшой лесенке и заняли два места, которые располагались в самом конце салона. Как только автобус тронулся, Рич начал свой рассказ. Выяснилось, что он подрался с Джонатаном из-за того, что тот издевался над Патриком.

– А кто они? – спросила Кейси.

– Мои одноклассники. Но Патрик, в отличие от Джонатана, славный малый. Я познакомился с ним во время второй перемены. Между прочим, он, как и я, находит научную фантастику весьма занимательной. Он даже прочитал трилогию «Последние жители Ориона» и…

Он начал отходить от темы, поэтому Кейси легонько тронула его за руку.

– Но Рич, почему этот Джонатан издевался над ним?

– Ну, понимаешь, все дело в том, что Патрик, как бы это сказать, – Рич почесал свой затылок. – В общем, он слегка не в форме.

Кейси задумчиво глянула на своего брата.

– Не в форме?

– Да, он… немного пухлый и к тому же носит очки, – пояснил Рич. – А Джонатан вместе со своими друзьями-недоумками все время дразнит его из-за этого. Вот и сегодня, когда я общался с Патриком, к нам подошел Джонатан вместе со своей шайкой и начал доставать его. Он обозвал его близорукой свиньей.

– Как некрасиво! – вырвалось у Кейси.

– Вот и я о том же! Я сказал ему, чтобы он немедленно прекратил и убирался прочь.

– И он тебя ударил?

– Нет. Сначала он окинул меня таким взглядом, будто бы я мешок с… опилками. Он рявкнул, чтобы я не лез, а не то и мне достанется. Я тебе по носу приложу, говорит, так сильно, что ты больше никогда не захочешь совать его в чужие дела.

– Вот же ненормальный! А что остальные ребята? Или кроме вас там никого больше не было?

– Да нет же, там был весь класс! Только что толку от них? – Рич развел руками. – Они все боятся этого Джонатана и двух его дружков, которые тоже умом не блещут. Поэтому они все просто стояли и молчали, боясь попасть под горячую руку.

Кейси гордо взглянула на него.

– Но только не ты, верно?

– Но только не я.

– Что было потом?

– Я назвал его тупоголовым ослом и велел убираться обратно в свой загон, откуда он вместе со своими дружками, каким-то чудом умудрился сбежать.

– Ах, ну Рич!

– Что? Это ведь так и есть, потому что только упрямый осел будет вести себя подобным образом. Ему, естественно, это не понравилось, поэтому он сразу же врезал мне. А я врезал ему в ответ, – Рич усмехнулся, и глянул в окно. – Джонатан явно этого не ожидал. Видела бы ты его лицо, Кейси. На мгновение он прямо-таки впал в ступор, не зная, что ему делать. Я воспользовался этим тактическим преимуществом и ударил его еще раз. Я бы и третий раз ему зарядил, но один из его дружков схватил меня сзади и повалил на пол.

Кейси охнула.

– Тут Патрик пришел ко мне на помощь и попытался убрать с меня этого… слизня, но третий дружок Джонатана не дал ему этого сделать. Он поставил ему подножку, и Патрик грохнулся вниз, ударившись лицом о скамейку. Нам повезло, потому что в этот момент в коридор выбежал профессор Мэрибор. Он остановил наше сражение, растащив нас по разным углам. Если бы не он, я думаю, что нам с Патриком сильно досталось бы.

Кейси положила свою руку на его руку и, глянув ему прямо в глаза, сказала:

– Ты поступил правильно, Рич. Уверена, папа бы тобой гордился.

– Я знаю, – тихо ответил он.

Какое-то время они ехали в тишине, а затем он оживленно произнес:

– Теперь твоя очередь, сестренка. Выкладывай, что у тебя стряслось.

– Ну, – неуверенно начала она, – сегодня на перемене ко мне подошли две девочки и сказали, что я некрасивая, и что у меня уродский свитер. Я даже не знаю, почему они мне так сказали. Может быть, это правда?

– А ну сейчас же выброси эти глупости из головы, Кейси! Ты самая красивая девочка во всей школе! Нет, во всем городе! Нет, на всей планете нет никого красивее тебя!

– Ну хватит Рич, не говори ерунды.

– А это никакая не ерунда, – он положил ей обе руки на плечи и внимательно посмотрел на нее. – Это чистейшей воды правда, Кейси. Ты действительно очень красивая, а эти глупые невоспитанные девчонки, должно быть, тоже сбежали из того же загона, что и шайка Джонатана.

Она засмеялась.

– Спасибо тебе, Рич.

– Да не вопрос, сестренка. Если к тебе еще хоть раз кто-то пристанет, обязательно скажи мне об этом. Я им быстро объясню, что к чему.

– Не станешь же ты бить девочек, Рич.

– Ну, бить-то не стану, но вот снегом закидаю! – он погрозил кулаком. – Настоящих снежных баб из них слеплю, чтоб неповадно было!

Кейси расхохоталась, и Рич широко улыбнулся, радуясь тому, что сумел успокоить свою сестру. Совсем скоро они подъехали к одинокой остановке. Качнувшись, желтый автобус остановился, и задние двери со скрипом разъехались в стороны. Кейси и Рич быстро сбежали по ступенькам, оказавшись в плотном молочно-белом тумане. Всего за каких-то двадцать минут погода кардинально изменилась, и теперь на улице разразился настоящий снегопад. Из-за сильного ветра, который подхватывал выпавший снег и разносил его в разные стороны, видимость была очень плохая.

– Ничего себе погодка! – удивленно воскликнул Рич, натягивая на голову капюшон. – Давай руку, Кейси, чтобы не потеряться, – он крепко сжал протянутую ему руку, и они медленно направились в сторону дома.

В тот день Мэри Джейн была сильно рассержена на Рича. За ужином, который по традиции, царившей в ее доме, состоялся каждый день ровно в половине восьмого вечера, она прочла ему целую лекцию о том, почему этот поступок был не просто неприемлемым, но даже опасным.

– Ты понимаешь, что тебя могли исключить из школы за эту драку? В первый же день! – она взмахнула рукой, в которой держала ложечку для кормления Сэма, младшего из троих детей, как бы подчеркивая всю серьезность случившегося. Затем она опустила руку на стол, все еще не выпуская ложки. – Но это ведь полбеды. А теперь представь себе, что бы случилось, если бы ты ударился головой об пол? – ложка опять взмыла вверх, в очередной раз доказывая нешуточность произошедшего. – Но и ты же мог бы тех ребят покалечить! Ох, Рич, это так безответственно! Так безответственно! Мне очень жаль, что в ту минуту ты решил опуститься до их уровня. Ты ведь умный и воспитанный мальчик да к тому же рассудительный. Как же это так получилось? Ох, Рич!

Сопровождая каждое свое изречение взмахом руки с ложечкой, Мэри Джейн походила на агитатора, трясущего листовками с антиправительственными лозунгами перед возбужденной толпой, как бы своими жестами говорящего: «Вот, люди добрые, вот где скрыта правда! Все в этих листовках! Берите их! Берите!» Все это время малютка Сэмми, которому было не больше двенадцати месяцев, сидел в своем стульчике и удивленно наблюдал за мамой, не понимая, почему сегодня она решила направлять ложечку с едой куда-то вверх, а не в его сторону.

Боб и Билли – близнецы, которым было по четыре года, сидя на другом конце стола, казалось, вообще не были заинтересованы в том, что сейчас происходило в зоне, оккупированной их мамой и двумя пришельцами. Каждый из них размазывал по своей тарелке картофельное пюре, будто надеясь отыскать не размолотый ранее кусочек картофеля. Муж Мэри Джейн, Артур, одетый в клетчатую фланелевую рубашку цвета бургундского вина, отстраненно сидел, как будто в полудреме, прямо напротив жены. То ли это было оттого, что рабочий день сегодня выдался слишком тяжелым, то ли оттого, что по пути домой он согревался каким-то горячительным напитком, ибо частенько ему приходилось преодолевать расстояние от работы до дома пешком, а оно, между прочим, составляло почти полтора километра.

Боб и Билли изредка поглядывали на своего отца, пытаясь понять, почему он такой грустный, но им, к сожалению или к счастью, никогда этого не удавалось. Вообще, они испытывали странные чувства по отношению к нему. Да, Артур был их отцом, но он уходил утром, еще до того, как они успевали проснуться, а приходил только в семь вечера. Поужинав, он принимал душ и, пожелав всем членам семьи спокойной ночи, уходил спать. Даже по выходным он не играл с ними в игры. Каждую субботу в восемь утра он приходил в заведение, которое называлось «Веселый Джо», и оставался там до самого вечера, попивая пиво и беседуя с некоторыми посетителями. Часов в девять он расплачивался с барменом грязной мелочью и мятыми банкнотами, потом выползал на улицу и долго бродил по городу, чтобы немного проветриться и освежить голову, а к часу ночи возвращался домой. Тихо отперев дверь, Артур аккуратно снимал верхнюю одежду, а затем устраивался на диване в гостиной, чтобы не будить жену. Но у Мэри Джейн был очень чуткий сон, и поэтому она слышала, как каждый раз он возвращался со своей, как она говорила детям, «субботней прогулки». Поднявшись с кровати и накинув старенький халат, она выходила в гостиную, чтобы накрыть своего мужа одеялом. Она никогда не сердилась на него и даже спустя столько лет после женитьбы, когда он окончательно превратился в тихое и жалкое создание, лишенное всякого стремления к существованию и находящее покой в алкоголе, она по-прежнему его безумно любила.

Закончив свою длинную речь, наполненную мрачными предположениями и сухими фактами, Мэри Джейн посмотрела на Рича.

– Ну, теперь ты понял, что я имею в виду?

– Да, миссис Джейн, больше вы никогда не получите таких ужасных новостей, – отозвался Рич, утомленный долгими поучениями и желающий поскорей отправиться в свою комнату.

– Очень на это надеюсь, Рич, очень надеюсь, – она вздохнула и перевела свой взгляд на его сестру. – Ну, а у тебя, Кейси, как прошел первый день в новой школе?

– Ой, миссис Джейн, у меня он прошел просто отлично! Я даже успела подружиться с двумя девочками из моего класса. Они оказались такими… забавными, – ответила Кейси, надеясь, что этого Мэри Джейн будет достаточно, потому что она тоже устала и хотела поскорей закончить стоявший перед ней ужин.

– Это очень хорошо, Кейси, очень хорошо! Я рада, что ты уже смогла вжиться в новый коллектив, – с облегчением сказала Мэри Джейн.

После своей долгой речи она предложила всем приступить к трапезе. Наконец-то, увидев ложечку с едой, направляющуюся не куда-то вверх, а прямо к нему, малыш Сэмми пришел в восторг и задергал своими пухлыми ножками. Закончив ужинать, Рич и Кейси поблагодарили Мэри Джейн и отправились в свою комнату, которая располагалась на втором этаже. Справа от нее находилась душевая комната, а слева – импровизированный чулан, хранивший в себе множество различных вещей: старую одежду, которую, наверняка, никто уже не будет носить, пустые коробки, посуду, сильно потрепанные, будто бы вернувшиеся с поля боя мягкие детские игрушки, какие-то инструменты, которыми, казалось, ничего нельзя починить, книги, выглядевшие так, словно кто-то решил пустить их на растопку камина, однако в последний момент передумал, но уже не мог исправить ущерб, причиненный обложкам и страницам, и потому решил сложить их аккуратной стопкой и отправить в дальний угол чулана, желая никогда их больше не видеть, два рулона красных в белый горошек обоев и прочие вещицы сомнительного качества и происхождения. В общем, в этот чулан был снесен весь тот ненужный хлам, который люди сохраняют по неизвестным причинам, хотя и знают, что больше никогда им не воспользуются.

Комната Кейси и Рича была обставлена довольно скромно: две старенькие деревянные кровати на покосившихся ножках, расположенные в дальних углах комнаты, один убогий письменный стол, стоявший прямо между ними, большой древний шкаф, краска на котором уже успела облупиться, обнажив сухие потрескавшиеся доски, а так же багрово-черный комод с четырьмя выдвижными ящиками, на одном из которых отсутствовала металлическая ручка. Пол в комнате противно скрипел, а стены, обклеенные простыми обоями болотного цвета, нагоняли тоску. Зато в ней было тепло, а оконные щели, заклеенные смолой, не пропускали холодный уличный воздух.

– Да уж, вот любят же люди раздувать из мухи слона, – раздраженно проговорил Рич и устало опустился на свою кровать.

– Но ведь миссис Джейн просто переживает за тебя.

– Да знаю я, знаю…

Кейси сочувственно посмотрела на него.

– Зато ужин оказался невероятно вкусным!

– Это точно, гуляш получился просто восхитительный. Ладно, сестренка, спокойной ночи! – он накрыл себя теплым одеялом и повернулся к стене.

– Сладких снов, Рич.

Кейси села на свою кровать, обхватила колени своими маленькими ручками и загрустила. Те неприятные слова, что сказали ей сегодня новые одноклассницы, до сих пор эхом отзывались в ее сознании. Как же сильно ей не хватало родителей в эту самую минуту. В детстве, когда у нее не получалось уснуть, она приходила в кабинет к своему отцу, и он читал ей свои старинные книги или рассказывал захватывающие истории про невероятные приключения смелых и отважных героев, живших много столетий назад. Про то, как они отправлялись на поиски давно забытых мест, таящих в себе несметные богатства, про то, как сражались с алчными и деспотичными правителями, как спасали очаровательных принцесс и возводили великие города. Сидя у отца на коленях, она с упоением слушала его негромкий голос и постепенно проваливалась в сон. Счастливые воспоминания вновь заиграли яркими красками в ее голове. Просидев в полной тишине минут двадцать, Кейси поднялась на ноги и медленно подошла к старому шкафу. На его правой дверце висело длинное зеркало. Она взглянула в него и увидела красивую одиннадцатилетнюю девочку, одетую в красные брюки и светло-серый вязаный свитер. Ее черные волосы плавно опускались ей на плечи, а выразительные карие глаза излучали неуверенность и страх. Она была похожа на запуганного, беззащитного, загнанного в угол зверька. Простояв напротив зеркала еще с полминуты, Кейси развернулась и направилась к письменному столу. Достав из верхнего ящика старенький блокнот в кожаном переплете и шариковую ручку, она уселась на свою кровать и принялась что-то живо записывать.

«Седьмое декабря две тысячи пятого года. Сегодня в новой школе у меня произошел неприятный инцидент…»

Спустя час мысли и воспоминания, которые не давали ей покоя, были тщательно изложены на бумаге. Она вдруг почувствовала облегчение, словно с ее плеч свалилась какая-то невидимая ноша. Именно в ту самую ночь Кейси решила, что впредь она будет делиться всеми своими переживаниями с ее новым безмолвным другом – старым черным блокнотом в кожаном переплете.

***

– Вам удалось что-нибудь найти, мисс Миллер? – голос Джона вырвал ее из воспоминаний о детстве.

Кейси отрицательно покачала головой.

– Нет, здесь только старые записи, сделанные моей рукой. Никаких записок или тайных посланий от Рича здесь нет.

– Хм, ясно. У меня тоже пусто.

Джон завершил осмотр квартиры, так и не обнаружив больше ничего подозрительного.

– Никаких зацепок, детектив? – спросила Кейси, надевая свой плащ.

Зашнуровав правый ботинок, он выпрямился и снял с металлического крючка свою куртку.

– Кроме найденных под матрацем денег, есть, пожалуй, всего одна.

– И какая же?

– Отсутствие каких-либо зацепок.

Кейси в недоумении уставилась на него.

– Как я уже успел упомянуть, мисс Миллер, все вещи вашего брата остались на своих местах, а это значит…

– Что, выйдя два дня назад из дома, он собирался вернуться обратно, – догадалась она.

– Совершенно верно.

– А это значит…

– Что сейчас нам следует отправиться в закусочную, в которой Рич, предположительно, был официантом, и попытаться поговорить с кем-то, кто работает там уже долгое время. И еще, – он поправил рукав куртки, который вывернулся наружу, – нам нужно разыскать ту загадочную девушку по имени Бетти Смит. Уверен, ей есть что нам рассказать.

Они вышли из дома и быстро направились к машине. Снаружи свирепствовала настоящая буря: мощный ливень стоял плотной стеной, ледяной ветер яростно раскачивал полуголые деревья, словно желая вырвать их с корнем, раскатистый гром, иногда прорезавший монотонную мелодию дождя, разносился по всему городу, а ярко-розовые вспышки молний на мгновение озаряли мрачное грязно-серое небо. Уже начало вечереть и многие окна зажглись ярким желтым светом. Добравшись до машины, по которой нещадно барабанили крупные капли дождя, они быстро забрались внутрь.

– Ну и погодка, – сказал Джон.

– Настоящий шторм, – согласилась Кейси, проводя рукой по своим мокрым волосам.

Такой же шторм бушевал и внутри нее, потому что ее догадки о том, куда пропал Рич, становились все более зловещими, но она по-прежнему продолжала бороться с ними, пытаясь отогнать их прочь. Джон вырулил на дорогу и, когда светофор загорелся зеленым, поехал на Стэпл-стрит 17А, где располагалась закусочная «В гостях у Бобби».

Глава третья

В темноте послышалась тихая мелодия. Кто-то играл на гитаре, медленно водя пальцами по туго натянутым струнам. С каждой секундой звук становился все громче и громче. Теперь на фоне приятного бренчания можно было разобрать радостное пение птиц. Их мелодичный свист иногда прерывался звонкими постукиваниями маленьких клювиков. Казалось, будто бы они тоже наслаждались игрой на гитаре, стараясь напевать в такт и оживленно переговариваясь между собой. Внезапно мелодия прервалась, и после громкого стука комната снова наполнилась тишиной.

– Вот черт! – негромко выругался Рич.

С закрытыми глазами он пошарил рукой у основания кровати и поднял с пола свой телефон. Взглянув на экран, он прищурился от яркого свечения. Электронные часы показывали ровно половину девятого утра.

– Вот черт! – уже громче прокричал он, судорожно скинул с себя одеяло и быстро поднялся с постели.

Раскрыв шторы, он резко опустил голову вниз, прячась от яркого света, который неприятно воздействовал на привыкшие к темноте глаза. Прикрывшись ладонью, Рич направился к стоящему в углу белому шкафу, но по пути ударился об угол кровати. Ногу моментально пронзила неприятная острая боль.

– Ах, чтоб тебя! – вскрикнул он, хватаясь за ногу. – Ну и денек.

Добравшись до шкафа, он вынул оттуда бордовый свитшот, темно-синие широкие джинсы и черные кеды и стал быстро одеваться.

– Автобус свой я точно пропустил, поэтому придется брать такси.

Зашнуровав кеды, он подошел к письменному столу и взял толстую тетрадь, на обложке которой лежала записка следующего содержания – «Вторник, шестнадцатое октября. Зачет по квантовой механике. 10:30 утра». Он откинул ее в сторону, схватил тетрадь и сунул ее в темно-коричневый портфель. Туда же отправился его телефон. Накинув куртку, он пулей вылетел из комнаты. Квартира была наполнена приятным сладковатым ароматом свежеиспеченных бельгийских вафель. Забежав на кухню, он увидел сестру, которая сидела за столом и попивая чай, изучала какую-то статью в интернете.

– Доброе утро, Кейси, – он нагнулся, поцеловал ее в щеку и схватил две теплые вафли.