Крис Сойер "Время выживать. Бегство с острова"

Виктор такими большими глазами посмотрел на говорившего, что тот расхохотался еще сильнее и, наконец, вышел на улицу. Второй мужчина, наоборот, был каким-то невыразительным, худым и с уставшими глазами.

– Вы находитесь в охраняемом месте, при попытке побега, вас могут убить или ранить. Так что лучше всего для вас – спокойно работать и не мешать другим. Вы что-то помните из прошлой жизни?

– Нет, – Виктор все еще был в ступоре, – я совсем ничего не помню.

– Это к лучшему, здесь никто ничего не помнит. Вам не запрещается разговаривать с другими, но помните, что за попытку бунта вас казнят. Из барака выходить только на работу или в столовую, остальное время лучше проводить внутри, не мешая другим.

На этих словах мужчина тоже развернулся и вышел из барака.

Виктор постарался переварить информацию, конечно, он обманывал охранников. К нему постепенно возвращалась память, и он усиленно напрягал ее, стараясь вспомнить все подробности.

Парень все еще крутился в помещении, и Виктор окликнул его:

– Ричи, а ты сам как здесь оказался? – мужчина решил начать налаживать контакты с окружающими, ему же надо было отсюда выбираться.

Виктора удивила реакция парня на его вопрос. Ричи как-то напрягся, обхватил себя руками и начал покачиваться из стороны в сторону и приговаривать:

– Ричи не помнит, все хорошо, все хорошо. Ричи спокоен. Ричи все забыл.

Так продолжалось несколько минут, потом парень затих. Виктор решил больше не задавать ему подобные вопросы. Было видно, что у Ричи не все в порядке. Виктор очень надеялся, что у его жены и друзей все прошло как у него, и они все помнят и смогут выбраться отсюда.

– Ты тоже ходишь на работу? – мужчина решил задать другой вопрос Ричи, ему надо было узнать, что его ждет завтра.

В этот раз парень воспринял вопрос нормально, он пожал плечами и сказал:

– Я не работаю, меня просто так кормят, ну и я иногда помогаю охране или на кухне. Но большую часть времени отдыхаю.

Ричи отвечал осмысленно, и Виктор понял, что тот нервничает только из-за вопросов о прошлом и решил обходить опасную тему.

– То есть ты не знаешь, что делают на прииске?

– Прииск? Ты имеешь ввиду что делают на реке? Там добывают золотой песок, все рано встают, и идут к реке работать, а вечером охранники ведут всех обратно.

Парень остановился, казалось, он хотел сказать что-то еще, но оборвал сам себя. Виктор решил не приставать к нему, мало ли что у того в голове. Он попробовал встать, в глазах потемнело, но мужчина быстро пришел в себя. Ему надо было как можно быстрее найти других, узнать в каком они состоянии и решить, что делать дальше. Сам Виктор вспомнил уже все, теперь он хотел найти жену. Ричи подошел к нему.

– Ты можешь идти? – парень покачал головой. – Ты слишком быстро пришел в себя, обычно лежат хотя бы до вечера, а утром с трудом идут на работу, некоторые даже не могут идти. И когда у людей стирают память, у них начинается паника и слезы, а ты слишком спокоен. Хотя и пытаешься притворяться.

Виктор испуганно посмотрел на него, он не ожидал, что парень так скажет. Но Ричи был прав, он сдаст сам себя, ему надо было лечь обратно и притвориться, что ему плохо. В противном случае, парень может и охране настучать, он же им помогает.

Мужчина изобразил слабость и с трудом дошел до койки, на которую опустился со стоном. Затем он оглянулся на молчавшего парня и увидел, что тот стоит, скрестив руки на груди, и внимательно на него смотрит.

– Ты даже меня не убедил, – сказал Ричи и направился к двери.

– Подожди, мне на самом деле плохо, я не обманываю. Я ничего не помню.

Ричи уже открыл дверь и занес ногу над порогом, когда Виктор умоляюще сказал:

– Не сдавай меня, пожалуйста.

Ричи ничего не сказал, он бесшумно закрыл дверь и ушел. Виктор закрыл лицо руками, что он наделал. Ему надо было немного выждать, а теперь этот странный парень сдаст его охране, чтобы получить еду или еще что-нибудь.

Виктор вздрагивал от каждого шороха или звука шагов за тонкими стенами, но никто пока не пришел за ним. Ожидание было мучительным, а бежать было некуда, да и Виктор был все равно не в том состоянии. Ричи оказался умнее, чем Виктору показалось сначала, может он был шпионом, специально подосланным охранниками. Наверное, он специально устроил представление, чтобы я подумал, что он сумасшедший, подумал Виктор.

***

Макар сплюнул кровь с рассеченной губы, и попытался встать с пола. Но его опять пнули и, схватив за руки, уволокли в его камеру. Мужчину избили уже дважды за эти два дня. Доктор, который встретил их в поселке, оказался главным. Ему не понравилось то, что Макар ему возражал, поэтому он даже не стал стирать Макару память. Не захотел лишать себя удовольствия.

Вместо этого доктор Уилкоф приходил к Макару каждый день и смотрел, как охранники его бьют. Причем мужчину избивали не сильно, но систематически, до первой крови, потом опять бросали в камеру.

На третий день доктор начал рассказывать Макару, что он сделал с остальными. Как он стирал им память, как устроил эксперименты над его друзьями. Например, Виктору удалил память полностью, и теперь он не сможет даже вспомнить, как держать ложку. А мальчику по имени Дэви, он оставил пару воспоминаний, и мальчишка будет мучиться до конца своей недолгой жизни, пытаясь вспомнить, кто эти люди.

Макар слушал доктора, и жалел, что не может убить этого человека. Доктор стоял за дверью камеры и через маленькое окошечко рассказывал ему все эти ужасы.

– А Арина, знаешь, наверное, кто это? – ухмыляясь, спросил Рон.

Конечно, Макар знал эту женщину. Она ему понравилась, они много часов проводили вместе в подвале, обсуждая своих детей. Арина рассказывала ему про Женю и Мишку, а Макар – про Андрея, про свою службу в полиции. Им было интересно друг с другом, и мужчина чувствовал, что он влюбляется. Кажется, то же самое чувство было и у Арины, если учесть все те взгляды, которые она бросала на него.

– Что ты с ней сделал? – голос Макара был хриплым от ненависти и других переполнявших его чувств.

– Она же тебе нравится? – доктор деланно засмеялся. Он залез к ней в голову, перед стиранием памяти и узнал, что она испытывает к Макару.

Ему нужно было, чтобы Макар был злым, Рону вчера привезли машину, она перерабатывала чувство гнева в энергию. Это была разработка одного из его знакомых, который знал, чем занимается Рон. Поэтому он попросил, чтобы Рон проверил ее на своих заключенных, знакомый обещал доктору неплохие проценты с ее продажи. И Рон решил участвовать в этом деле, если бы не эта машина, он бы пару раз избил Макара, потом начал стирать ему память постепенно, небольшими кусочками и смотреть, что из этого выходит. Так был задуман его эксперимент.

Но теперь, когда на кону были огромная сумма времени, он начал придумывать способы, как вывести из себя мужчину. Ему надо было постоянно подпитывать в нем чувство гнева, оно должно быть очень сильным, только тогда машина сработает.

– Не твое дело, кто мне нравится, ты не имеешь права меня здесь держать, я ничего не сделал. Хочешь – стирай мне память, но не издевайся.

– Значит, нравится, – Рон как будто не слышал остальные слова мужчины.

Он услышал удары кулаков в стену и довольно заулыбался, совсем скоро можно будет воспользоваться машиной. Тогда он станет еще богаче, Рон довольно заулыбался. В последнее время все складывалось очень удачно.

– Тогда ты, наверное, расстроишься от новости. Я хочу выдать Арину замуж за одного из охранников.

Из-за стены послышался крик полный отчаяния.

– Не делай этого, прошу!

– Тебе-то, какое дело до Арины? Думаешь, она все еще помнит тебя? Да она будет только рада оказаться в постели старика.

– Какого старика? – Макар почти не соображал от боли и ненависти.

– А я тебе не сказал? Охранник то уже старый совсем, ему больше ста лет, но он еще крепкий дедушка, он как раз искал себе новую жену. А твоя женщина все равно тебе больше не понадобится. А так ей даже лучше будет, не придется тяжело работать на прииске.

Макар больше ничего не сказал, он опустился на колени и прижался лбом к холодной стене. Почему все так плохо? Он не верил, что доктор сможет так поступить.

Мужчина надеялся, что Арина помнит его, но тогда ей будет еще сложнее. Если доктор его не обманывает. И так, и так было плохо. Макар уже не знал, что ему думать, он мог только надеяться на чудо.

Там снаружи остались его друзья. Если Виктор и Стас оказались правы, то все сохранили память. И тогда все может скоро закончиться, если они поднимут бунт, то будет шанс на то, чтобы вырваться отсюда. И если они сохранили память, то они там вместе и помогут Арине. Только на это оставалась надежда.

Макар сел около стены, пытаясь не думать о плохом, и чувствуя, как в нем разгорается гнев и ненависть к доктору. Это чувство было очень сильным. Если бы была возможность вырваться отсюда, подумал мужчина, вздохнул и закрыл глаза.

***

Дэви проснулся утром на третий день, в его маленькой головке все перемешалось. Мальчик не понимал, где он оказался, он не помнил свою семью и не знал, что он тут делает.

Когда он открыл глаза, рядом с ним была какая-то женщина, она улыбнулась ребенку, дала попить воды и сказала:

– Меня зовут Марта, как ты себя чувствуешь?

Дэви испуганно смотрел на нее.

– У меня болит голова. Я ничего не помню. Где я?

Женщина грустно опустила голову. Как ей не нравилась ее роль! Она была своего рода воспитателем для детей. Ребята, попавшие в рабочий поселок, жили все в одном месте. Мальчики в одном бараке, девочки в другом. Марта заведовала бараком для мальчиков. Доктор не стирал ей память, когда она оказалась в этом месте, он просто предложил женщине работу. Она предпочла согласиться, чем все забыть.

Многие люди из охранников или других служащих лагеря были бывшими пленными. Доктор предлагал им работу, и почти все предпочитали выбрать ее, чем стирание памяти и тяжелый труд до конца жизни. Рон считал, что люди, которым есть, что терять, например, свою свободу, будут работать лучше, чем люди, которым просто платят за выполнение обязанностей. Его теория хорошо работала, и в поселке царил порядок.

Теперь Марта заботилась о мальчишках, и надо было сказать, что здесь они были гораздо спокойнее, чем на свободе. Все дети начинали работать, как только приходили в себя. Доктор Уилкоф не делал разделения по возрастам, и можно было увидеть, как маленький шестилетний мальчик тащит тачку с грунтом, или пятилетняя девочка работает на кухне – отдраивает котлы или помогает готовить кухаркам. На все это было очень тяжело смотреть.

Сначала Марта часто плакала, но постепенно заставила себя ожесточиться и ничего не чувствовать. Иногда у нее получалось, но бывали случаи, когда ее сердце по-прежнему болело. Например, когда дети приходили в себя после стирания памяти или когда они плакали ночью, сами не зная почему. В любом случае, ей было запрещено проявлять к ним сочувствие, доктор ее предупреждал об этом.

– Ты в рабочем поселке, малыш, ты спал двое суток.

Дэви нахмурил лоб, он никогда столько не спал раньше, что случилось? Об этом он и спросил у женщины, она показалась ему доброй.

– Ты помнишь, как тебя зовут?

Мальчик медленно покачал головой. На глаза наворачивались слезы, он начал всхлипывать, еще у него болела голова, и странно гудело в ушах. Марта оглянулась на дверь, там никого не было из охранников, поэтому она слегка приобняла Дэви и позволила ему поплакать. Потом он заснул, а женщина дальше занялась своими делами.

Она вспомнила, как приходил в себя еще один мальчик. Это было вчера, детей доставили вместе, мальчик помладше пришел в себя еще вчера, он быстро освоился и сегодня его уже отправили на работы, хотя мальчишке было всего лет пять-шесть. Он тоже сначала спрашивал, кто он и как тут оказался. Но не плакал и не жаловался, что у него болит голова, и это было странно. Марта подумала, что это, наверное, первый ребенок, спокойно отнесшийся к своей участи.

Глава 4

Ночью ребятам, пошедшим на разведку, ничего не удалось выяснить. По периметру всех зданий был запущен электрический ток. Ребята так и не смогли прорваться к зданиям, они вернулись в лагерь злые и растерянные. Утром они устроили собрание, пытаясь придумать, что им делать дальше.

– Но ведь электричества нет, мы там все хорошо сломали, – возмущался Стас.

– Может, они починили его? – предположил Женя.

– Это вряд ли, я еще в первый день там все основательно сломал. Там нельзя починить, поверь мне, я в этом мастер.

Капитан слушал разговор ребят, стоя в стороне, и понимал, что сейчас они разозлятся на его слова. Но он не мог промолчать, дети должны знать, в чем дело.

– Я должен извиниться перед вами, это моя ошибка. Я забыл про ограждение, – начал говорить мужчина.

–Что? Какое ограждение? А больше вы ничего не забыли? – наперебой заговорили ребята.

Капитан вздохнул, что ж они правы, он виноват.

– Послушайте, это ограждение включают только на ночь, на большее его не хватает. Днем оно подзаряжается из автономного источника, поэтому днем здание охраняют мои люди.

– Автономный источник? Он что, только для этого забора? – тут же спросил Макс.

– Да, он установлен отдельно, глубоко под землей, специально, чтобы не мог никто добраться. Это не так важно. Главное, что ночью мы не сможем пробраться туда и разведать, как идут дела.

Макс провел рукой по волосам и посмотрел на друзей растерянным взглядом.

– И что нам тогда делать? Днем нас быстро увидят и убьют.

Все задумались, вариантов особо не было, только идти на штурм, но тогда пострадают многие, и не факт, что получится прорваться.

Капитан предложил отправить на разведку Марика, как самого безобидного. Сашка перед этим повредил ногу и не мог идти, ему надо было немного отлежаться. Даже если охранники поймают Марика, они ничего не станут ему делать. Максимум – дадут пинка, потом отпустят. Капитан объяснил, что охранники не почувствуют в нем угрозу, а вот если пойдут на разведку парни, то они могут нарваться на патруль или дежурных. Тогда возрастает вероятность столкновения и перестрелки.

Макс и остальные ребята с трудом согласились отправить Марика на разведку. Перед тем, как отпустить его, Макс отвел его в сторону и решил сказать о своих планах. Неизвестно, будет ли у них потом время на этот разговор, а Макс хотел, чтобы его друг знал о планах.

– Марик, я тут подумал, – начал разговор Макс, он посмотрел в сияющие глаза мальчика, которому доверили важное дело. – В общем, когда мы вернемся домой, я хочу, чтобы ты был моим младшим братом. Я думаю, мои родители не будут против.

Макс посмотрел на мальчика, тот вытирал слезы, бежавшие по щекам.

– Ну, ты чего, Марик? – Макс провел рукой по его волосам.

Марик вместо ответа обхватил Макса за пояс и уткнулся ему в грудь. Как он мечтал об этом, неужели, у него будет семья и дом! Так они простояли несколько минут, их никто не трогал, ребята видели, что происходит что-то важное.

Наконец, Марик перестал всхлипывать, он отстранился от Макса и сказал:

– Макс, я мечтал, чтобы ты был моим старшим братом, – он смущенно опустил голову.

– Вот и хорошо, значит, сбылась и твоя и моя мечта! – Макс потрепал Марика по плечу.

Мальчик откинул голову, теперь на его лице сияла счастливая улыбка. Он начинал верить, что все будет хорошо.

– Ребят, – Капитан окликнул мальчишек, он все слышал и почему-то был рад за младшего мальчишку. А Макс молодец, подумал он. – Надо идти, время поджимает, нам дорога каждая минута.

Макс протянул Марику руку.

– Иди, братишка, узнай все, я буду ждать, только осторожнее.

Марик пожал руку, в его глазах светилась радость, а грудь распирало множество эмоций. Он быстро развернулся и легко побежал к зданиям. Сами ребята по-прежнему находились на поляне в лесу, там их невозможно было увидеть из зданий.

***

Томаш открыл глаза, когда уже стемнело. Неподалеку от него лежал Зверь, сначала парень хотел подойти к нему, но потом вспомнил, что Зверь сделал с ним. Он укусил меня, подумал Томаш, теперь он слишком опасен, надо бежать отсюда и как можно быстрее.

Парень тихонько встал, взял свой рюкзак, стоявший тут же и крадучись, направился к лесу. Томаш намеревался скрыться в лесной чаще, он стал бояться Зверя. Ведь он считал его своим другом, а тот пытался его съесть.